Марина Эльденберт - Заклятые супруги. Леди Смерть

• Название: Заклятые супруги. Леди Смерть
• Автор: Марина Эльденберт
• Жанр: Любовное фэнтези
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-101841-2

В игре, в которую я ввязалась, магия смерти – мой единственный козырь. Притворяться женой графа де Ларне – настоящая пытка. Его сердце переполнено жаждой мести, мое – сводит меня с ума. Любовь? Слишком сильное чувство. Ненависть? Слишком громкое слово. Самая страшная битва – битва с собой, и проиграть ее я не имею права.

---

– Миледи. – Дверь приоткрылась, в комнату скользнула Мэри, и я еле успела отвернуться. – Скоро обед. Марисса спрашивает, вы спуститесь в столовую или подать вам в комнату?

При одной мысли о том, что нужно что-то проглотить, желудок сжался, а в глазах потемнело. Хотя, может, потемнело от чего-то еще – я не уточняла, просто снова бросило в дрожь, а тело пронзила такая острая боль, что я прикусила губу до крови и вцепилась в спинку стула. Слава Всевидящему, завтрак благополучно проспала, потому что ночью снова стало плохо: внутренности будто вымочили в ледяной воде и скручивали в тугой узел, я выла в подушку и мечтала только о том, чтобы потерять сознание. Но, видимо, предел обмороков исчерпала вчера, когда пришла в себя на руках у Ивара, прямо в поле. Отговорилась тем, что со мной такое иногда бывает… и он, кажется, даже поверил. Или решил не уточнять: благо, что я женщина.

Вот только что произошло на самом деле? Когда второй раз скрутило в рогалик, я первым делом подумала об Анри, но спустя несколько запоминающихся часов вымерзания изнутри, решительно отмела эту версию. В прошлый раз у меня точно такого не было, просто дергало браслет. Предположим даже, что наша связь самую капельку усилилась, но если мужу плохо, при чем тут магия смерти?

Украдкой взглянула в зеркало: глаза уже были нормальными. Выдохнула, повернулась к Мэри.

– Пожалуй, лучше спущусь.

Что толку сидеть в комнате и предаваться невеселым мыслям? Так хоть получится отвлечься ненадолго. К тому же я еще с Жеромом собиралась поговорить по поводу постоянного сопровождения.

– Как вы себя чувствуете?

– Не очень, – лгать не стала, потому что видела себя в зеркале. Золото браслета померкло, вплетающиеся в него черные прожилки жгли кожу.

Мэри понимающе вздохнула – для всех я отлеживалась по причине женского недуга. На самом деле мне было по-настоящему страшно: вчера я едва не выпустила в мир глубинную тьму, едва перехватила нити, когда они потянулись к Ивару. Случись ей его коснуться, выпила бы на месте. А если бы прорвалась дальше, уничтожила бы все живое, до чего дотянулась. Обошлось, но что же все-таки произошло? Ведь я умела контролировать магию, училась этому с детства. Да и во время «отдыха» на океане постоянно ныряла за грань, чтобы совершенствовать боевые заклинания и ловушки, но ничего такого не случалось.

– Может, все-таки позвать целителя?

– Не стоит. – Не хватало еще, чтобы целитель почувствовал уровень моей силы и догадался, что она почти вырвалась из-под контроля. – Лучше помоги одеться.

Если буду продолжать отлеживаться и думать то, что думается, легче мне от этого не станет. А вот свежий воздух очень даже может помочь. Или книги, хотя в доме мужа не наблюдается ничего толкового. Как же мне сейчас не хватает родной библиотеки – там наверняка нашлось бы что-нибудь, чтобы я могла разобраться в случившемся. Ладно, справедливости ради, забытый в гостиной двухтомник меня заинтриговал. В Мортенхэйме такого не было.

Устроившись за невысоким туалетным столиком с резными ножками, честно старалась сидеть прямо, пока Мэри делала из призрака леди. Что-то получилось, что-то не очень, но затянутый туго корсет мигом привел в чувство, заставил встрепенуться. Всегда справлялась и сейчас справлюсь: наверное, просто так совпало. Стало плохо, голова закружилась, а тьма почувствовала слабину и устремилась в мир, заодно потянула из меня силы. Оставалось только надеяться, что приступ больше не повторится.

– Передай Жерому, что я приглашаю его присоединиться ко мне за обедом. Пусть устроит так, чтобы нас не беспокоили, тогда никто ничего не узнает. – Мэри как раз заканчивала с прической, рука у нее сорвалась, непослушная прядь воспользовалась этим и мигом скользнула на шею.

– Простите, миледи.

Матушка рухнула бы в приторный обморок, если бы я позвала за стол Барнса. Обедать с прислугой – ужас, моветон, конец света – на выбор, но здесь обмороки вроде никому не грозят. Или грозят? Я вгляделась в лицо камеристки: Мэри подхватила выбившиеся из прически волосы и вернулась к своему занятию. Судя по тому, как стремительно ее лицо заливала краска, вряд ли это имело отношение к изъянам в моем воспитании. Пронзительно светлокожая, как большинство белокурых особ, она вспыхнула от корней волос, шея под белоснежным воротником пошла красными пятнами.

– Все хорошо?

– Все в порядке, миледи.

Мэри прятала взгляд, я же упорно пыталась его поймать. Камеристка была безукоризненно пунктуальна, исполнительна и аккуратна. Меня поразили ее преданность и отвага после того, что нам пришлось пережить вместе во время нападения Эрика, она отказалась просить расчет и согласилась остаться со мной. Но когда речь заходила о Жероме, с ней творилось что-то невероятное: все валилось из рук, разве что заикаться не начинала… и, гм… началось это как раз после того, как он спас ей жизнь, а Мэри за ним ухаживала.

Ой.

Наверное, если бы я поменьше думала о задании, то заметила бы гораздо раньше. Зато теперь становилось понятно, почему камеристка с такой радостью приняла новость о переезде в Вэлею.

Вот только романа между этими двумя еще не хватало для полного счастья.

Теперь уже я вцепилась в ее лицо взглядом, как пиранья в ногу неосторожного купальщика, но Мэри уже пришла в себя: с независимым видом закрепила волосы и отступила назад, любуясь высоко поднятыми локонами, прикрывающими шею. Не спрашивать же было напрямую, поэтому я просто поблагодарила и спустилась вниз гораздо медленнее, повторяя свой путь ледяной ладонью то по стеночке, то по перилам. Временами начинало казаться, что пол вот-вот уйдет из-под ног, а перед глазами мелькали спутанные вязкие нити глубинной тьмы. Тогда я останавливалась, выравнивала дыхание и двигалась дальше, пока не доползла до столовой, чтобы в дверях столкнуться с Мариссой.

Экономка окинула меня ледяным взглядом – я не вмерзла в пол только по счастливой случайности. Впрочем, по сравнению со вчерашним, когда Ивар на руках втащил меня в дом, это был мягкий взгляд, исполненный дружелюбия. И, не побоюсь, этого слова, любви.

– Добрый день, графиня.

Судя по ее интонациям, день уродился не просто злым, а прямо-таки озверевшим.

– Добрый день, мадам Ильез.

Она подхватила юбки и собиралась было пройти мимо, но я преградила ей путь. Такие вопросы лучше решать сразу, пока они не перезрели и не свалились тебе на голову. Больно не будет, а вот обтекать придется.

– Чем я вам не угодила?

– Я вас не понимаю.

Взгляд держит – в упор, прямой, сильный, но губы плотно сжаты. Так же, как и пальцы на платье.

– Все вы прекрасно понимаете, Марисса. С самого первого дня в этом доме вы смотрите на меня как на врага.

Круглое и добродушное в общем-то лицо дернулось, уголок губ пополз наверх, крылья носа задрожали, но потом она взяла себя в руки.

– Хотите знать? Замечательно. Вы жестокая женщина. Жестокая и неблагодарная.

Приплыли. На лодочке, сквозь камыши, под кваканье лягушек.

– Из-за вас граф вернулся другим человеком. Из-за вас он превратился в собственную тень. Но вам и этого показалось мало – вы никак не успокоитесь. Устроили скандал в столице, а теперь принимаете ухажера прямо в доме!

Если бы было куда сесть, я бы села. И попутно рассказала ей о том, что граф вернулся таким, потому что поломались все его долго вынашиваемые и тщательно оберегаемые планы, что это он приволок в оперу небесную вдовушку, а заодно объяснила бы, что с Иваром нас не связывает ничего, кроме человека, о котором даже вспоминать неприятно. Как здорово было бы рассказать обо всем, но, разумеется, такой роскоши я себе позволить не могла. Поэтому просто вздернула голову и холодно – еще холоднее, чем сейчас было внутри, – ответила:

– Вы забываетесь.

– Может быть, – теперь мадам Ильез уже не сдерживалась, – можете меня уволить, потому что теперь вы здесь вроде как хозяйка. Но моего мнения это не изменит. Позвольте пройти!

Она не толкнула меня только потому, что я вовремя отступила в сторону, пронеслась быстрее «Стрелы Загорья» мимо крохотной станции и скрылась за поворотом. Я подавила детское желание показать ей вслед язык, потерла снова начинающие ныть виски и шагнула в столовую, где с облегчением рухнула на любезно отодвинутый Жеромом стул. От запахов специй, пряностей и густого наваристого бульона затошнило, но я все-таки подвинула к себе супницу и открыла крышку.

– Заприте дверь.

Нужно было начинать очередной «приятный» разговор, но я не знала с чего. В голове мутилось, пальцы снова стали ледяными и дрожали. Взгляд метнулся от легких голубых портьер по штофной отделке стен, от диванчика к столику у окна, бессмысленно скользнул по подсвечникам, букетику аламьены в вазе и снова уткнулся в тарелку. Она двигалась. То есть плавала в густом скользком тумане. Туда-сюда. Вместе с приборами и салфеткой.

Надеюсь, эта попытка геройства не обойдется мне слишком дорого.