Галина Миленина - Нажать на клавишу delete

• Название: Нажать на клавишу delete
• Автор: Галина Миленина
• Жанр: Современные любовные романы

Марина Ковалевская выходит замуж за сына руководителя химической лаборатории института, в которой сама работает. Со свекровью и начальницей по кличке Ильзе Кох, отношения напряжённые. На корпоративном вечере, в честь Ильзе, уходящей на пенсию, случается трагедия – отравлен сын виновницы торжества и подозрения падают на Марину. Марине предстоит пройти не лёгкий путь перезагрузки и начать жить заново. На этом пути она повстречается со своей сестрой по отцу – Ликой. Дизайнеру и топ-менеджер успешной фирмы Лике, экстрасенс Никник предсказал, что встретит она своего рыцаря в Европе, в какой-то тёплой стране, похоже, в Италии. Никник описал красивый квартал средиземноморского типа, в котором это произойдёт и Лика поверив предсказанию, ждёт встречи, игнорируя очередного поклонника, с которым познакомилась на Генуэзской крепости в Крыму. Распутывая туго затянутый узел интриг, читатель познакомится с другими не менее интересными персонажами и непременно удивится неожиданной развязке романа.

---

Автобус въехал на площадь и остановился у башни под часами – визитной карточки Симферополя. Пассажиры вышли из салона и торопливо заспешили по своим делам.

До поезда ещё было время. Лика, подхватив свою сумку, направилась в сторону информационного табло. На душе было муторно и погода испортилась, струи дождя стекали, слезами по окнам всю дорогу от Судака до Симферополя. Несмотря на запрещающий красный свет своего внутреннего светофора, Лика всё-таки всем сердцем потянулась к своему вчерашнему спасителю, и сегодня не могла отделаться от ощущения потери. Она даже физически чувствовала, когда села в Судаке в этот автобус, как рвутся эти тонкие нити, навсегда отдаляя их друг от друга. И ради чего? Ради призрака, которого увидел экстрасенс, да ещё непонятно в какой стране! Лика была в смятении: почему вчера она отказалась дать Саше свой номер телефона? Ну, хотя бы взяла его! Так нет же, упёрлась в свои глупые фантазии. Приехав в гостиницу, не могла уснуть до утра, – из головы не выходила сцена с мотоциклистами и её спасителем. А если действительно это всего лишь пустые, глупые фантазии, не приводящие ни к чему или к такой же судьбе, к примеру, как у девушки по фамилии Аргуэльо? Лика грустно усмехнулась своим мыслям. Реально у той положение было завиднее: она хоть встретила своего возлюбленного – графа Резанова, и ей было что вспомнить, сидя у моря, вглядываясь в даль – за горизонт, тридцать пять лет поджидая своего жениха! Не важно – что так и не дождалась, важно – что у неё всё было! А какая разница – быть счастливой миг или пятьдесят лет? Главное – встретиться со своим счастьем, посмотреть в его глаза, узнать его, прожить! А героиня ещё и вдохновила не одно поколение поэтов и композиторов силой своего чувства и верностью! Лика помнит своё состояние после рок-оперы «Юнона и Авось». А кого она вдохновит своим бестолковым ожиданием? Она ведь вообще ни сном, ни духом – кто такой? В какой стране? Похоже, в Италии? Кого ждать? На каком берегу?

С такими мыслями Лика шла по перрону к своему вагону, и ей хотелось плакать. Хоть бы с попутчиками повезло! Она купила в Судаке сухое красное вино каберне в подарок коллегам на фирме, но сейчас решила: если будет приятная компания, обязательно откупорит эту бутылку! Может, станет легче?

Лика вспомнила свою попутчицу, когда ехала сюда, в Крым, неделю назад. Всего неделя! Кажется, это было так давно – до встречи с Сашей. Саша – какое же у него хорошее имя! Теперь Лика поняла, что жизнь её поделилась на две части – до и после поездки в Крым. Нет, не надо вспоминать! Всё, «вагончик тронется, перрон останется», а с ним и всё, что было.

Пока Лика сидела и скучала одна в своём купе, снова вспомнила свою взбалмошную попутчицу, с которой ехала в Симферополь. Женщина возвращалась из Италии к себе на родину – в Геническ. Её звали Тоней. Энергичная дама с короткой мужской стрижкой, была ярко выраженным экстравертом. Она не могла посидеть спокойно и пяти минут. Про таких говорят: «шило в попе». Она то входила в купе, то выходила в коридор, разглядывая прибывавших пассажиров, то спускалась на перрон покурить. Задавала кучу вопросов окружающим, но ответы, кажется, пропускала мимо ушей. Ей нравилось пользоваться чужим вниманием, быть центром.

Лика достала из сумки детектив, который специально купила для поездки, но сосредоточиться на чтении ей так и не удалось. Поезд тронулся, и попутчица уселась напротив, застав Лику врасплох – она как раз оторвала свой взгляд от страницы и посмотрела в окно. И тут услышала бодрое:

– Давайте знакомиться, меня зовут Антониной!

Через пятнадцать минут Лика знала о жизни попутчицы почти всё. Антонина выехала в Италию по туристической путёвке десять лет назад и осталась в стране нелегально работать. Сейчас у неё уже есть вид на жительство. Возможно, ещё через десять она получит и гражданство. А пока не чувствует себя итальянкой, но и украинкой уже не чувствует себя тоже. Лика каждую минуту наблюдала, как её спутницу распирали противоречия. Тоня даже для себя не решила, кто она, и поэтому позиционировала себя то украинкой, которая не только не принимает менталитет итальянок, их образ жизни, их ценности, но даже и осуждает, то итальянкой, которая уже пожила в другом мире и не может смириться с бедностью и безрадостным и серым существованием в Украине. И тут же восхищалась итальянскими законами, благодаря которым, как она утверждала, женщины после развода выставляли своих мужей голыми и босыми с одной зубной щёткой в зубах. «Поэтому у них такие крепкие семейные узы», – предположила она.

Тоня говорила уже с акцентом и часто пересыпала свою речь итальянскими словечками, которые быстрее, чем родные, приходили ей на ум. Она находилась в некоем промежуточном состоянии, и, видимо, поезд был самым стабильным в её жизни. Ей очень хотелось рассказать о себе, и рассказ её был весь соткан из противоречий. Тоня то говорила, что два года назад рассталась с Адольфо – своим другом, то нежно ворковала с ним по телефону на итальянском, языке, который, казалось, и был создан для любви. То хвасталась и демонстрировала его подарки – золотые кольца и браслеты, то жаловалась на постоянные унижения и отношения к себе, как человеку второго сорта. Она возмущалась, что итальянец командует и «рулит» ею, настаивая на своём, не советуясь, не считаясь с её желаниями. Но тут же поправлялась, оказывается, он настаивает на загородных прогулках, а то и полётах на личном самолёте младшего брата!

Лика вежливо слушала, не пытаясь фильтровать – где правда, а где вымысел, а Тоня откровенно делилась, как с близкой подругой, что теперь уж точно бросит своего Адольфо. Но через несколько минут она сообщала, что Адольфо предлагает поехать в другой населённый пункт и тайно пожениться. А она не хочет тайно, она хочет фату и белое платье. И не важно, что ей почти пятьдесят. Тоне нужно, чтобы её приняли в тот, другой обеспеченный мир как равную, а они не принимали. Отсюда и требование фаты и платья. Но Адольфо не соглашался. А она уже почти итальянка. Вот – у неё и удостоверение есть. Тоня открыла сумочку и с гордостью показала кусочек пластика со своей фотографией.

Женщине хотелось, чтобы здесь, среди соотечественников, все сочувствовали её рабскому, унизительному положению, её тяжелому труду. И это была правда. Её глаза увлажнились, голос зазвучал прерывисто, когда она рассказывала свою историю. Однажды, Тоня пожаловалась своей хозяйке на головную боль. На что та ответила в высшей степени цинично: «Не может быть! Рука или нога может болеть у прислуги, но голова – нет. С чего бы ей болеть?» Как будто у домработницы не такая же анатомия, а в голове три программы – мыть, стирать и готовить еду. А когда Тоня в очередной раз потеряла работу и пришла в департамент по трудоустройству, служащая, заполняя анкету, не спросила, а с уверенностью уточнила: «Образование у тебя начальное?», то есть априори не могла допустить, что у этой украинской рабыни может быть как минимум среднее образование. Тоня окончила техникум. Но в следующую минуту в ней уже начинала говорить другая Тоня, и эта другая была горда тем, что удачно устроилась за границей в отличие от своих соотечественниц, тех, что остались в Геническе. Кажется, она не могла решить, чего она хочет больше – чтобы сочувствовали или чтобы завидовали. Она признавалась, что ещё не приехала в Геническ, а уже скучает по Италии, и неустанно повторяла: «У нас в Италии», хотя все эти годы, находясь там как на каторге, униженная и одинокая, очень тосковала по своему дому и своим родным.

Неожиданно Тоня попросила совета: что же ей делать? Где обосноваться, в конце концов? Может, ей вернуться на свою работу и должность, где её уважали, жить в родном городе в своей квартире с дочерью и маленьким внуком? И тут же, не дожидаясь совета, начала с энтузиазмом расхваливать шикарные детские площадки, секции, наличие бассейнов и спортивных комплексов даже в деревнях Италии. Её внуку необходимо нормальное развитие. Что он может получить дома? Будет от безделья толкаться по подъездам, начнёт пить-курить, а там недалеко и до наркотиков. И сколько походов на рынок обеспечит её зарплата? От силы два-три. А она уже привыкла к апельсиновому фрэшу по утрам. А это уже другое качество жизни. Нет, надо выходить замуж, забирать и дочь, и внука – и уезжать в Италию. Или не забирать? Тоня снова задумалась. Ведь они навсегда останутся там рабами и людьми второго сорта! И даже будущий сын её внука вряд ли станет там своим!

Женщина взяла сигареты и вышла в тамбур. В обществе одной-единственной собеседницы Лика чувствовала себя словно на шумном рынке. Тоня, едва произнеся что-то утвердительно, тут же начинала сомневаться и оценивала это же отрицательно. И если она в конце концов и выберет какое-то решение, то после будет постоянно думать: а что было бы, если бы она поступила иначе? Шизофрения – расщепление ума. Следовать своему сердцу Тоня, видимо, не хотела или забыла, как это делается, прагматично решая свои задачи.