Йен Макдональд - Новая Луна

• Название: Новая Луна
• Автор: Йен Макдональд
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-099687-2

Луна хочет тебя убить, и у нее есть тысячи способов добиться своего. Вакуум, радиация, удушающая пыль, слабеющие кости… Луна – новое государство, где нет законов, но есть бесконечные договоренности, где за воздух и информацию постоянно надо платить, и всем правят пять Драконов – пять индустриальных кланов. Между ними давно поделены сферы, каждый занимается своим делом, но основатели кланов стареют, их смерть уже близка, и между многочисленными наследниками развязывается жестокая борьба за новые сферы. Адриане Корте восемьдесят. Ее семья управляет корпорацией «Корта Элиу». Компания выжила в жестоких корпоративных войнах, но приобрела немало врагов. И теперь, когда с таким трудом завоеванный мир начинает трещать по швам, дети Адрианы должны спасти империю матери от развала… а еще от самих себя. Так начинается один из самых масштабных научно-фантастических романов последних лет, эпическая сага об интригах, предательствах и мести в зримом, жестоком, неожиданном и потрясающе реалистичном мире будущего.

---

Майн так и не поверила, что там, наверху, на Луне, были люди. Она не могла такое постичь. Луна – личность, не каменный спутник планеты. Люди не могут ходить как блохи по коже других людей. Она все еще не верила, что люди там ходят, много лет спустя, когда я привела ее на пляж, прежде чем уехать. К тому моменту она уже с трудом передвигалась. Я наняла машину, и мы проехали пару сотен метров до пляжа. Пай потерял свой автосалон. Мы больше не были «автомобильщиками». Квартира у нас осталась, потому что пай рано выплатил кредит. В ней опять нас было полно: Байрон, Эмерсон, Элис, Луис, Иден, Кайо. Адриана. Все птички вернулись на свои жердочки.

Майн к тому времени сделалась огромной, как луна, но все люди, что пришли на Ревейллон, выказывали ей уважение, и машины на авениде гудели в ее честь. Она была величественной и святой. Я взяла ее за руку, провела к воде, и мы увидели, как луна восстает из моря, и я сказала: «Скоро буду там». Она рассмеялась и не поверила, но потом сказала: что ж, мне будет нетрудно выйти на балкон и помахать тебе.

Адриана Мария ду Сеу Мано ди Ферро Арена ди Корта. А Отра. Отринья. Другая, просто какая-то там малышка. Среднестатистическая Джейн. Вот что значит мое последнее имя. Оно-то и предопределило мою жизнь в большей степени, чем все остальное. Средняя. Не первая красавица, не самая умная и не самая общительная. Не та, кто первой получает от вову деньги на Пасху. Просто какая-то там Адриана. Ноги у меня были хорошие, но тело – слишком короткое, а нос и уши – чересчур большие. Глазки как щелочки, и кожа слишком темная. Мои родители думали, что оказывают мне услугу. Они не хотели, чтобы я питала какие-нибудь иллюзии. Они говорили: тебе не быть красавицей, судьба не осыплет тебя золотом, не одарит удачей, так что не жди, что мир упадет в твои руки, как персик. Тебе придется ради этого трудиться. Тебе придется использовать все свои сильные стороны и таланты, чтобы добиться того, что другие получают за красивые глаза и улыбки. Другая. Никто меня так не называл уже пятьдесят лет. Вы единственная в этом мире знаете это имя. И я чувствую, как напрягается моя челюсть. Я стискиваю зубы. Все из-за этого имени. Пятьдесят лет в этом мире, и по-прежнему это имя! Это имя!

Итак: не досталось мне от рождения ни благодати, ни чьей-то поддержки. Итак: нос мой был слишком большим, а кожа – слишком темной. Я должна была сделать себя исключительной. Я должна была стать той, кто может совершить что угодно, на что угодно осмелиться. Я знала, что меня никогда не поймают. В школе я первой поднимала руку. Я не затыкалась, когда мальчики разговаривали. Я взломала школьную сеть и подменила результаты экзаменов. Ясное дело – в этом обвинили одного задрота. Я попросила Малыша Нортона, звезду футзала, которого боготворили все девочки, засунуть мне руку под юбку спереди. Он так и сделал, и все были в таком шоке. Я носила камуфляж миловидности. В женскую футзальную команду меня взять не захотели. Ну и ладно: я нашла себе другой вид спорта, бразильское джиу-джитсу. Маме это совсем не понравилось. Пай любил смотреть бои без правил по кабельному, и он нашел мне додзе. Я была маленькой, хитрой и подлой, могла бросать на землю мальчишек в два раза старше себя. Я тогда училась в средней школе. Ох, я была плохая. Я обставляла милашек в борьбе за мальчиков, потому что те знали, что я способна на все. Да, я делала все, но меньше, чем думали милашки. Легенда существовала сама по себе. Милашки вышвырнули меня из своих кругов и компашек для избранных. Большая потеря. Они интриговали, пытались как-то меня унизить, но ни одной из них не хватило мозгов на мало-мальски стоящий мошеннический трюк. Они постили про меня всякое на «Фейсбуке»; в ответ я взламывала их десять раз. Кодила я лучше, чем они все вместе взятые. И они не осмелились запугивать меня физически или обливать кислотой из аккумуляторов; я была быстрой, крепкой и могла их расшвырять, как кукол Барби. Средняя школа стала бесконечной войной. Разве всегда и везде не так?

Парни большей частью были ничего, кстати. Болтали про анал, но парни всегда болтают про анал. Минета хватало, чтобы их удовлетворить. Они боялись меня не меньше девушек.

Разве это не скандально? Дама моего возраста, говорящая про анальный и оральный секс…

Папай обрадовался, когда услышал, что я собираюсь изучать инженерную науку. Горное дело. Я была истинной дочерью Минас-Герайс. Истинной Железной Рукой. Моя мать испытала все десять разновидностей ужаса. Инженерия была мужским занятием. Я никогда не выйду замуж. У меня никогда не будет детей. Я стану есть пальцами, под ногтями у меня будет грязь, и ни один мужчина не взглянет в мою сторону. Да к тому же мне предстояло учиться в Сан-Паулу, в этом жутком, жутком городе.

Я полюбила Сан-Паулу. Мне понравилось его пугающее уродство. Понравилась его анонимность. Понравилась его банальность. Понравился бесконечный пейзаж из небоскребов. Понравилось, что он не терпит компромиссов. По сравнению с Луной Сан-Паулу – ангел красоты. На Луне нет ничего красивого. Сан-Паулу был как я; смотреть не на что, но так и брызжет энергией, идеями, гневом и слюной.

Компания друзей у меня подобралась хорошая. В первую очередь и в основном парни – по тем временам женщина, изучающая горное дело, все еще была редкостью, ну а я лучше знала, как устроены парни, чем девушки. Мужчины были простыми и прямолинейными. Я обнаружила, что девушки могут стать моими подругами. Я узнала, чем именно женская дружба отличается от мужской. Я поняла, что девушки могут мне нравиться. Я поняла, что могу их любить. Я была оппортунисткой, скандалисткой. Я знала толк в разных уловках. Я думаю о той молодой женщине, какой была тогда, о ее смелости и дерзости, и обожаю ее. Она не теряла ни единого шанса. Едва въехав в кампус, я раскрасила себя в цвета национального флага, с головы до пят, и проехалась голой на велосипеде по улицам Сан-Паулу. Все на меня смотрели – и никто меня не видел. Я была голой и невидимой. Мне это очень понравилось. О, какое у меня тогда было тело. Сколько еще я могла бы с ним сделать!

Теперь я вам расскажу про Лиоту. Это имя я тралом вытащила из глубины своей памяти – вы знаете, что такое траление? Я иногда забываю, что существуют слова и понятия из старого мира, которые новое поколение себе даже не представляет. Животные сравнения, например, – мои внуки просто хмурят брови, когда их слышат. На Луне никто не видел корову, свинью или даже курицу, живую и кудахчущую.

Лиоту. Я больше не вижу его четко, но помню его голос с южным акцентом – он был из Куритибы. Кажется, он стал моей первой любовью. О, вы улыбаетесь… Я не флиртовала с ним, не дразнила его, не соблазняла, не играла с ним в сексуальные игры, так что, наверное, это была любовь. Я встретила его в команде по джиу-джитсу. Спортивные команды – сплошной секс-секс-секс; все им постоянно занимаются. Мы были на соревновании – я в женской команде, легкий класс, пурпурный пояс. Он был из тяжелых, черный, пятый. Помню его вес и пояс, но не его лицо.

Папай одалживал самый яркий «мерседес» из демонстрационного зала и ехал на домашние соревнования. Поездка получалась долгой, но ему нравилось. Потом он вез меня через Жардинс, чтобы поужинать в каком-нибудь местечке подороже. Я выходила из той большой машины и чувствовала себя миллионершей.

И вот однажды он подъехал, а я не села в машину и не отправилась с ним. Я хотела пойти выпить пива с Лиоту, а потом – на вечеринку. Помню печаль на лице папай, когда он понял, что не проедет снова по руа Барано ди Капанема, проверяя меню на экране машины. Думаю, он благодаря мне тоже чувствовал себя миллионером. Он продолжал посещать турниры до самого моего отъезда в Ору-Прету, в аспирантуру. Туда ему было слишком далеко добираться, и я к тому времени начала терять интерес к боям. Год за годом кувыркаешься на мате, чтоб то новый дан получить, то пояс – ну куда это годится?

Лиоту был уже два года как мертв. Мы оставались любовниками больше года. Меня не оказалось рядом, когда его застрелили на Праса-да-Се. Я работала над курсовым проектом, когда сообщили новость. Я никогда не увлекалась политикой. Я была инженером, он – студентом литфака. Активистом. Он говорил, что я прирожденная капиталистка и не заняла никакой должности лишь потому, что пока не задумалась о политике. У меня был прагматизм. У него – теория. Я никогда не могла с ним спорить, потому что у него все было продумано; доводы выстроены, как солдаты в колониальной армии. Если одна шеренга падала, другая занимала ее место и вела огонь. Мировой порядок прогнил. Его поразили недуги: социальная несправедливость, расизм, сексизм, неравенство и плохая гендерная политика. Я думала, это просто естественное состояние Бразилии. Но даже я видела, что число вертолетов, летающих над кампусом Университета Сан-Паулу, увеличивается с каждым днем: это были лимузины супербогачей, людей, которые жили наверху, на башнях, и никогда не касались земли. Перемены свалились на наши головы, точно микрометеоры, сотнями маленьких ударов. Стоимость проезда на автобусе и метро снова выросла. Мои друзья вешали на велосипеды метки, потому что участилось воровство, потому что приходилось больше тратить. Магазины закупали глухие ставни, потому что все больше людей спали у входа. Из-за тех, кто спал на улицах, там стало больше камер. Появились следящие дроны. В Сан-Паулу! Может, в каком-нибудь европейском государстве или в Заливе, но это же не по-бразильски. Где дроны, там и полиция. Где полиция, там всегда будет насилие. И цена на хлеб каждый день поднималась выше, выше, выше… Если что-то и способно вывести людей на улицы, то это цена на хлеб.