Вадим Гуща - Семь звезд Гражуля Колы. Приключенческое фэнтези

• Название: Семь звезд Гражуля Колы. Приключенческое фэнтези
• Автор: Вадим Гуща
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Русское фэнтези

Древним и злобным богам Навье никогда не было дела до нас, потому что их сыновья и дочери всегда были больше люди, чем все мы вместе взятые. Но иногда, сквозь туманную мглу окраины своей обители, по тропинкам тоньше волоса, по камням, чьи грани острее лезвия, их дети приходят в наши города, живут среди нас, ненавидят, страдают и любят. И тогда в современном мире их слова приобретают силу заклинаний, наполняют его колдовством от края и до края, превращая окружающую реальность в жестокую сказку.

---

– Нет. Но главного ты не поймешь, пока не вспомнишь больше.

– Почему ты промолчала о выборе вчера ночью?

– Я хотела, но ты был так нежен и я… я забыла от счастья.

Рыжая. Беременная двойней Алеся. Алька. Я не чувствую ее в себе. Почему-то совсем. Что-то сломалось внутри за несколько минут или переродилось в совершенно другое чувство. Не знаю. И даже не желаю знать. Только глаза навки напротив, полные безграничной тоски и боли, держат и не отпускают. В данный отрезок времени я выбираю их и лишаю навку верхней строчки в списке приговоренных.

Я смотрю прямо в ее глаза, погружаясь в теплую зовущую мглу. Мне мучительно хочется назвать ее настоящее имя. Взгляд навки туманится, она тянется ко мне, словно для поцелуя, и мой разум нетерпеливо толкает ее в спину. Скорее же. Но она вдруг останавливается на полпути. Колеблется. Закон. Непередаваемая грусть в голосе, и бездна внутри ее глаз распахивается для меня настежь.

– Имя все лишь слово. Загляни внутрь, и ты увидишь его сам.

Ближе, еще ближе, я почти касаюсь ее ресниц своими, и отшатываюсь, едва не падая навзничь вместе с креслом. В водовороте неизвестных и непонятных мне чувств все семь звезд Гражуля Колы ослепительно сверкают в каждом ее зрачке. Семь звезд – семь символов. И двойной Мицар двойным «л».

– Аллахора! – такое знакомое мне имя.

Глава 7

Чувство, щемящее и непривычно волнующееся в груди, стало плоским и зыбким в мозгу, потеряло все очертания, подернулось серым. И эта серая пелена крепла, становилась плотнее, густела, съедала, как весенний туман последний снег, старые образы и воспоминания, воплощалась мелкими холодными каплями пота, и капли эти проникают прямо внутрь, оседают, вяжут губы знакомо, словно горечь болотных трав Кройдана.

– Аллахора?

Едва слышно произношу я, и глаза навки сверкают в ответ безграничной синей радостью. Я поднимаюсь с кресла, достаю из кармана тоненькую пачку купюр, отсчитываю несколько, немногим больше стоимости коктейлей, показываю официантке, что положил деньги на стол и протягиваю руку навке.

– Идем.

Звук моего голоса лишен не только интонаций, он просто лишен самого смысла звука, словно я еще не осознал, что получил мой разум – нокдаун или нокаут.

«Аллахора? Как же это возможно? Кто же из вас настоящая?»: – думаю я, когда навка без промедления вкладывает мне в ладонь свои пальчики.

Мы выходим из кафе, медленно спускаемся с галереи вниз, занимая всю середину лестницы, вынуждая встречных прохожих обходить нас. На последней ступеньке я достаю мобильник и включаю его. Телефон загружает с сервера десятки сообщений о пропущенных звонках, и ни одного от Алеси. Одним движением включаю звонок на любимый номер, череда гудков и голос оператора «абонент находится вне зоны действия…». Не дождавшись окончания фразы, обрываю соединение. Вне зоны действия сети? Весь Минск – сплошная зона сетей. Значит, выключила телефон.

Резкий порыв ветра бросает жар от нагретой брусчатки в лицо. Смотрю на бледное небо – будет гроза, точно будет. Я бесцельно бреду куда-то в сторону Романовской Слободы, пытаясь определиться со своим скудоумием. Навка идет рядом, ничего не спрашивая, и между нами безмолвие приговоренных к ответу.

Легкое касание локтя. Я не сразу сообразил, что навка взяла меня за руку, требуя внимания. Странно. Опять Немига. Мы сделали круг через Короля.

– Мы здесь третий раз, – навка смущенно смотрит на меня, – и уже далеко за полдень.

– Извини.

Я возвращаюсь в реальность, понимая, что все решил для себя в эти часы бесцельного блуждания.

– Может нам следует все-таки продолжить разговор?

– Без сомнения. Я назвал твое имя. Могу ли я теперь называть его, обращаясь к тебе, или оно произносится только один раз?

– Я сделала выбор, и тайны больше нет. И я бы очень хотела всегда слышать его от тебя.

– Почему оно одинаковое для тебя и Рыжей?

– Не знаю и знать не хочу, – хмуро отвечает навка и заглядывает мне в глаза, – Пусть тебе ответит Мать Навье. Зачем нам гадать? Согласен? А хочешь, погадаем на «двойняшках» о моем выборе?

– Если ты желаешь, – я пожимаю плечами, вспоминая детскую игру.

Навка подводит меня к витрине магазинчика «Белпочта», разглядывает разнообразные мелкие фенечки и прибамбасы за стеклом, и спрашивает, указывая на упаковку с игральными кубиками

– «Двойняшки», Эллекс? Ты не забыл эту игру? Тогда купи эти кости.

Я протягиваю купюру в окошко киоскеру и получаю целлофановый пакетик с двумя кубиками для игры в нарды или что-то подобное им. Разрываю упаковку и, удерживая один кубик снаружи пальцами, вытряхиваю второй на ладонь навки.

– Запоминай, – говорит она, – единичка – правильное, два – ошибка. Три – риск, четыре – надежда. Пять – новое, шесть – плохое.

Я с сомнением кручу свой кубик. «Положиться на никчемные предсказания в таком сложном вопросе?»: – вопрошаю я свой разум, но сжимаю кулак и трясу кубик, Аллахора повторяет мои движения.

– Раз, два, три, – я разжимаю кулак, – пятерка.

На ладошке у навки на верхней грани кубика цифра один. Еще раз, и еще, и еще, и еще. У меня выпадает все, что угодно, кроме цифр два и шесть, а навка со своей неизменной единичкой, словно кубик постоянно показывает мне язык. Аллахора хохочет. Продавщица пытается высунуть голову наружу, чуть не выдавливая стекло вокруг своей амбразуры: так ей интересно, во что мы играем. Я делаю злое лицо, хмурюсь, смотрю на кубик и выбрасываю его в урну, тут же у навки пропадает улыбка, и она медленно опускает руку, роняя свою «двойняшку». Тогда я хватаю ее и кружу, приподняв в воздух. Через несколько оборотов останавливаюсь и, не опуская навку на землю.

– Так это ты – новое и правильное?

Легонько касаюсь ее губ своими, но навка не отвечает на поцелуй, а внимательно смотрит мне в глаза:

– Если ты сделаешь второй шаг, то да.

Я немного ослабляю объятия, и Аллахора снова стоит на брусчатке, забросив мне руки на плечи, требуя ответа глазами. И я спрашиваю:

– Ты сможешь пережить отсутствие рядом с собой Немиги?

– Конечно, – навка немного удивлена, – Мне не так уж часто требуется эмоциональная подпитка Кройдана.

– Тогда решим все наши проблемы раз и навсегда, – я подхожу к краю дороги и поднимаю руку, останавливая такси.

Я открываю дверь и сразу понимаю, что квартира пуста. В комнатах темное влажное пекло. Сквозь открытое окно ветер терзает шторы и уже явственно слышно, как совсем рядом рычит, пробуя силы, приближающаяся гроза.

Навка входит следом и с интересом рассматривает мое жилище, а я первым делом прохожу в спальню и, вытащив из шкафа свитера, смотрю на пустую коробку, в которой мы с Алесей хранили карты, дневники и будущие проекты наших опасных путешествий в Пограничье.

– Она ушла, – утвердительно произносит за моей спиной Аллахора.

– Устроим засаду? Так, на всякий случай? – говорю просто, чтобы что-то сказать.

– Она не вернется. Отражению нет смысла подвергать свою жизнь опасности.

– Тогда мы с тобой закажем ужин из ресторана, устроим праздник на двоих, и подумаем, что делать дальше. Располагайся, – я предлагаю навке на выбор любую комнату, – Одна тебе, одна мне. Или обе нам.

– Обе, конечно, обе.

Аллахора очень довольна моим предложением, а я прохожу в ванную и включаю душ, сдирая с себя одежду.

– Осмотрись пока, тебе же в новинку мой дом, а я через пять минут буду.

Навка входит следом и несколькими быстрыми движениями высвобождается из своих немногочисленных предметов экипировки.

– Потом вместе и посмотрим.

«И эта предпочитает обходиться без белья. Нет, не эта, а моя навка!»: – весело думаю я. Краткий миг удовольствия для глаз от ее великолепного обнаженного тела и она бесцеремонно становится рядом со мной под струи воды. Вчерашняя лунная ночь возвращается с удвоенной силой, захлестывая разум животными инстинктами, а затем, заливая все вокруг водой, оскользаясь мокрыми ступнями, едва не выбив плечом дверь в спальню, я, наконец-то, приношу Аллахору на постель.

Мы пропустили все: ярость грозы, последние порывы ветра, очищающие небо от разорванных в клочья туч, первые робкие звезды на темном небе. Тишина и Аллахора прижимается ко мне так, что я могу пересчитать телом каждое ее ребро. Кажется, еще немного и начнется позвоночник.

– Устала, милая? – ласково глажу ее спину, плечи, волосы.

– Нет, что ты.

Аллахора находит губами мое ухо и жарко шепчет, только придыхание после каждого слова, выдает ее, затем отстраняется, садится на постели, обхватывает колени руками, некоторое время смотрит на меня блестящими, мне кажется, счастливыми глазами и спрашивает:

– Камни, меняющие облик, или отражения, ты нашел их пять. Знаешь ли, что происходит с волком, нашедшим седьмой?