Нэнси Коллинз - Дюжина черных роз

• Название: Дюжина черных роз
• Автор: Нэнси Коллинз
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-026915-3, 5-9578-1340-0

Это — Город Мертвых.

Город, в котором живые завидуют мертвым — а служат неумершим.

В этом городе, которого нет на картах, правят два клана вампиров, столетие пытающихся сохранить «худой мир», что ненамного лучше «доброй ссоры».

Но однажды в Город Мертвых приходит Соня Блю — вампирша и величайшая из охотников на вампиров...

Она умеет убивать.

Однако на сей раз ее враги сами уничтожат друг друга!

Достаточно будет раздуть огонек вековой ненависти в пожар большой войны...

---

— Братец Лис, только не бросай меня в терновый куст! — захохотала она. — Делай со мной что хочешь, только не бросай меня в терновый куст!

Эшер пытался отползти, но куда там — он превратился в развалину. На месте мощного, полного жизни повелителя вампиров валялся на полу тощий, как жердь, старик с желтушной кожей в пигментных пятнах, с редеющими белыми волосами. Ногти вытянулись и загнулись, как когти хищной птицы, лицо превратилось в лицо трупа.

— Кто ты? — прохрипел он голосом сухим как пергамент.

— Я — вампир, который питается вампирами, — ответила она. — Я попробовала твою кровь — и она мне понравилась.

Эшер поднес к лицу костлявую руку, но была это жалкая защита или просто попытка не видеть свою судьбу — неизвестно, потому что незнакомка притянула его к себе в грубой пародии на любовное объятие, прижалась к нему лицом. При виде ее обнаженных клыков он вздрогнул.

— А ведь тебе оказана честь, Эшер, — улыбнулась она. — Ты всего лишь второй вампир, которого я потребила. Первым был мой собственный сир. И, могу добавить, ты куда лучше на вкус.

— Умоляю, отпусти меня! Я все тебе отдам — все!

— И если я дам тебе свободу, ты отпустишь Клауди и меня из Города Мертвых целыми и невредимыми?

— Да! Конечно!

— И оставишь в покое Никола и Райана?

— Кровью моей клянусь, что никогда больше не буду ее искать!

Она ослабила свою хватку, но не отпустила Эшера, а стала задумчиво рассматривать постаревшие черты повелителя вампиров.

— Знаешь, что я тебе скажу... — Она замолчала, будто в раздумье. — Какой же ты лживый паразит!

Клыки ее вонзились в яремную вену Эшера, как втыкается кран в бочку. Кровь потекла из него — густая, темная, консистенции машинного масла. И на вкус она была куда лучше, чем неизвестной приходилось пробовать. Она ему правду сказала — он действительно был хорош.

Чем глубже она впивалась, тем быстрее старел владыка вампиров. Губы почернели и сморщились, отошли от десен в мерзкой ухмылке. Кожа стала отваливаться пластами, а волосы, ногти и зубы вышли из своих гнезд и опали, как осенние листья.

Эшер молотил по ней руками и ногами в тщетной попытке освободиться. В ответ на его усилия она только крепче сжала объятие, сломав его позвоночник, как сухую ветку. Визг Эшера перешел в ультразвук, будто пищит летучая мышь. Глаза ушли в орбиты, оставшаяся плоть потеряла упругость, и лицо застыло в гримасе первозданного ужаса.

Дом Эшера содрогнулся.

Неизвестная перестала пить, заморгала и огляделась. Зал аудиенций горел — пылавшие вампиры ненамеренно подожгли гобелены. Но не огонь был причиной того, что она ощутила...

Снова содрогнулся дом Эшера. Только на этот раз скорее даже задрожал.

— Что это?

— Моя магия... — шепотом выговорил Эшер голосом глубокого, невообразимо древнего старика. — Моя магия связана с моей кровью... силой жизни... и без меня она не может удержать дом. Это карточный домик... а ты... ты вытащила короля.

Снова затрясся дом, и в полу зала аудиенций открылась щель шириной в два фута. Неизвестная отпустила Эшера и пошла подобрать Клауди, все так же лежащего без сознания у подножия трона. Эшер растянулся на помосте, бесполезные ноги подогнулись под ним, как гнилые палки.

— Не бросай меня здесь! — взвыл Эшер. — Город Мертвых — твой! Я отдам тебе все, что у меня есть, — только забери меня с собой!

— Ты все еще не допер? — вздохнула она, взваливая Клауди себе на спину. — Да оставь ты себе свой вонючий Город Мертвых — если подумать, ты просто создан для него! А теперь извини — мне пора.

Из глубин здания раздался рокот, и дом дернулся, будто его одновременно потянули в три разные стороны. Неизвестная ловко обошла дыру, возникшую под ногами, остановившись только, чтобы подобрать пружинный нож.

— Нет! Не уходи! Не бросай меня здесь одного!

Но голос Эшера потерялся в стоне дома, который начинал рвать себя на части.

С треском лопнул металлический трос, и Эшер, подняв глаза, увидел, как цветной витраж угрожающе покачивается над головой, как маятник в одном рассказе поэта. И последней мыслью, мелькнувшей у него в голове перед тем, как тонна металла и цветного свинцового стекла рухнула вниз, была мысль о Бакиль.

* * *

Выбив ногой дверь зала аудиенций, неизвестная шагнула в коридор. Если в доме Эшера трудно было двигаться, когда Эшер им управлял, то сейчас стало еще хуже. Хоть открывай глаза, хоть закрывай, а здесь был окончательный хаос. Стены сочились кровью, бегали на крабьих ножках двери, вытягивая дверные ручки на длинных антеннах. Ковер под ногами был соткан из горелой пастилы. Стиснув зубы, неизвестная двигалась вперед, стараясь не замечать того, что мелькало на краях поля зрения.

Один раз за углом она заметила группу «звездников», по пояс ушедших в топь коридора. Как тараканы в клеевой ловушке. Она отвернулась, когда пол дернулся вверх, впечатав их в потолок с силой гидравлического пресса. Глянув под ноги, она увидела, что планка, держащая ковер, изгибается и вьется, пытаясь поймать ее за лодыжки, как змея. Покрепче ухватив Клауди, она двинулась дальше, ругаясь про себя. Тряхнуло еще раз, и послышался звук поддающихся бревен. Неизвестная едва ушла от падающей балки, провалившейся в подвал. Воздух наполнился облаками известковой пыли, летящим щебнем и щепками — будто дом Эшера хотел исчезнуть в собственном пупе.

Вдруг неизвестная оказалась снаружи, не выходя в дверь, — просто в мгновение ока исчезла стена. Женщина перебежала улицу, шатаясь, боясь, как бы не попасть под падающую трубу или кирпичную лавину. Ей-то это было бы не страшно, но вряд ли Клауди остался бы в живых после этого. Убедившись, что ей уже ничего не грозит, она положила ношу на землю и обернулась посмотреть на падение дома Эшера.

Первое впечатление было такое, будто дом собран на петлях, и сейчас его складывают внутрь гигантские невидимые руки. Похоже было на фокус, когда иллюзионист взял ящик размером с автомобиль и сложил его до размеров коробочки, которую мог бы унести младенец. Только тот ящик и на четверть так не грохотал, как дом Эшера. Но даже грохот обрушаемой кладки и дребезг и лязг разбитого стекла никак не заглушали вопли, доносящиеся из содрогающихся коридоров и комнат. Несколько окровавленных фигур выбросились из окон на землю вниз, но почти все последователи Эшера, люди и вампиры, остались внутри.

Раздался долгий гортанный стон, чем-то похожий на пение кита, и дом Эшера исчез в грибовидном облаке каменной крошки и известковой пыли. Неизвестная заметила, что дом Эшера, исчезая, прихватил с собой свои катакомбы, потому что клочок земли, где он был секунду назад, стал совершенно ровным.

«Что ж, слава богу, с этим закончили», — заметила она про себя и наклонилась поднять Клауди. Как-то странно звучало его дыхание — надо бы побыстрее доставить его в больницу. Тут ей на глаза попался «бэтмобиль» у тротуара.

Открыв водительскую дверцу, она осмотрела салон. Ключи так и остались болтаться в замке зажигания. А водитель, очевидно, каплями падал с потолка в том адском измерении, куда вернулся дом.

Она открыла заднюю дверцу и бережно положила Клауди на сиденье. Уцелевший глаз старого хиппи открылся, трепеща веками, и тело напряглось.

— Все нормально, Клауди, — шепнула она. — Все уже позади.

— Я... я ничего им не сказал, — прошепелявил он сквозь остатки зубов.

— Я знаю.

Клауди закрыл глаз и снова провалился в беспамятство.

* * *

Сестра в приемном покое больницы оторвала глаза от журнала на звук распахнувшихся автоматических дверей. Почему-то она занервничала, вдруг оказавшись в обществе высокой и тощей белой женщины лет под тридцать с неестественно бледной кожей, короткими темными волосами, одетой в потертые черную кожаную куртку и джинсы и в зеркальных очках. А на руках эта женщина держала взрослого мужчину.

— Мой друг ранен, — сказала она, очевидно, в виде объяснения.

Быстро влетели два санитара с носилками. Женщина будто не хотела расставаться со своей ношей, но все же позволила им его забрать.

— Э-хм, мэм!

Женщина в очках обратила бесстрастный взгляд на сестру за столом регистратора, которая протягивала ей планшетку и авторучку.

— Мэм, нужно заполнить пару форм.

— Его зовут Клауди, — только и сказала она, повернулась и направилась к двери.

— Постойте! — повысила голос сестра, обращаясь к уходящей спине. — Постойте! Не можете же вы его так бросить! Мы ж даже не знаем, есть у него страховка или нет!

Клауди лежал на больничной койке со свежим гипсом на левой ноге, подвешенной к потолку. Правую лопатку и руку ему тоже мумифицировали, и металлический штырь держал его руку под неестественным углом. Кровь и блевотину с бороды и волос смыли, опухоль на левой стороне лица спала настолько, что он уже мог открыть глаз. Он сидел в темноте, потягивая через соломинку яблочный сок и смотря телевизор с отключенным звуком. Ширма, которая отделяла его половину палаты от половины соседа, была задернута, отделив его и от двери.