Сергей Минутин - История города Заволжье

• Название: История города Заволжье
• Автор: Сергей Минутин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 5-902390-04-4, 5-902390-06-0

Книга является обобщающим материалом серии книг: «Заволжье – 40 лет», «Город Заволжье: версии, слухи, факты», «Прощай Заволжье – здравствуй Заволжье», «Неизвестное Заволжье».

Основной задачей, которую мы перед собой ставили, можно считать наше намерение побудить горожан к написанию своих воспоминаний о жизни города Заволжье. Благодаря нашим первым книгам, свои воспоминания о нашем городе написали Ю.К. Тола-Талюк «Опыт присутствия» и Павел Маленёв «Пацаны выходят из бараков». Хорошее начинание всегда полезно продолжать.

В связи со сменой общественного устройства страны и новых ориентиров развития промышленности и сельского хозяйства, город пережил массу трудностей, но, похоже – устоял. Раз город устоял, значит, будет жить дальше. История нашего города чрезвычайно интересна и в наше время, и для будущих поколений, как опыт «выживания» имперского города, вдруг ставшего провинцией при крушении Империи СССР.

---

Пацаны, которые были постарше, чем наша группа, умели делать ножи-финки с наборными ручками из алюминия, бука и цветных вставок. Потом они все делали так, как и написано у поэта: приходили к баракам, в которых содержались заключенные, и «на хлеб меняли ножики». А происходило это следующим образом. Старшие подсылали к вышке с охранником мальчишек помладше. И те канючили: «Дядь, ну дядя! У меня тут братан сидит. Позовите его, а?!»

– А ну, брысь!

Внимание охранника переключалось на мальчишек. А в это время за колючую проволоку старшие пацаны бросали нож. Обратно летел кусок хлеба. Надо сказать, что «зэки» не обманывали, и хлеб всегда отдавали.

Была ещё одна мода: мы доставали у матерей из швейных подушечек две иголки, обматывали их ниткой, обмакивали в тушь и выкалывали между большим и указательным пальцем синие якоря. Мы были ещё не того возраста, чтобы понимать что к чему.

Как вы догадываетесь, в моих воспоминаниях пока охвачено 3-4 года, начиная с 1949-го, поскольку описываемые события, во-первых, характерны для всех этих лет, во-вторых, некоторые детали, относящиеся, например, к 1952-му году, а не к 1950, ничего не меняют в сути, а, в-третьих, невозможно удержать в памяти мелкие детали применительно именно к такому-то году, а не к следующему или предыдущему. (Такая память была только у знаменитого в стране гипнотизёра Вольфа Мессинга, который тоже приезжал в Заволжье и давал потрясающие сеансы в клубе «Энергетик»). И я уже где-то выше говорил, что пацаны как могли помогали своим родителям. В том числе косили траву, заготовляли сено (многие держали в сараях рядом с бараками кур, коз и даже коров, пока не запретили). В общем, белоручками мы не росли. Я, когда приносил папе в котлован еду, например, мурцовку (то же, что и окрошка, только без мяса, а вместо кваса – вода на постном масле), то брал у отца топор и, отставив по-плотницки ногу, обтёсывал слегу так, что плотники меня хвалили. А когда папа застудился и перешёл работать в конный парк, я быстро научился запрягать лошадь. Такая сноровка была характерна для всех мальчишек моего поколения».

В датах эти события выглядят так:

– 7 мая 1949 года был открыт клуб, он же кинотеатр на Финском посёлке. Нынче на этом месте реет флаг партии ЛДПР, а вокруг запустение, ибо лидер партии В. В. Жириновский узнает об этом только из нашей книги, и возможно отремонтирует детскую площадку, а заодно и здание библиотеки. Если конечно успеет, ибо другой депутат ГД РФ А. Е. Хинштейн на каждом отремонтированном доме сразу же вешает свою «доску почёта», где указано, кому местные жители обязаны благополучием и процветанием. Конкуренция, понимаешь. Это, несомненно, хорошо, особенно между центристами «Единой России» и либералами ЛДПР.

– 9 октября сдана в эксплуатацию первая семилетняя школа № 6;

– 10 октября 1949 года – приказом начальника управления МВД Горьковской области создано Пестовское отделение милиции.

Картина была вполне обычной для нашей страны того времени. Всему миру было объявлено о комсомольских стройках века, чтобы завидовали. Самыми большими «комсомольцами» – строителями были ЗЭКи. Впрочем, как и раньше, ведь мы совершенно не помним строителей – крепостных крестьян, но помним, царя Петра Великого и прочих, которые их сгоняли массами и массами же «гробили» на строительстве дворцов.

Справедливости ради надо сказать, что созидающая польза была и от комсомольцев. Об этой пользе очень хорошо написал БОРИС СПОРОВ в книге «Семь Касьянов»: «На строительство ГЭС Василий приехал по направлению обкома комсомола, но тогда об этом никто не знал. Работал он рядовым слесарем-сборщиком в бригаде Сергея Багрова… Как воздух там были необходимы вот такие парни. Ведь стройка собирала людей не только разобщённых, но нередко и несовместимых и случайных. И особенно много побывавших в заключение, людей озлобленных, исстрадавшихся, людей без пристани. Здесь не было жесткого общепринятого паспортного режима, здесь можно было, как говорится, затеряться в массе и высвечиваться белой вороной, здесь, в конце концов, открывалась реальная перспектива обзавестись семьёй, получить квартиру, чтобы бросить прочный якорь. В те годы, как никогда позже, повсеместно вершилось страшное дело: отбыв наказание, освобождался из мест заключения человек с надеждой, что всё позади, возврата нет и что теперь – то уж точно он заживёт мирно и добропорядочно. Но – получал он по справке паспорт, а прописку – не получал. Ехал дальше – нет прописки, ещё дальше – тот же приём. Нередко ему говорили: ты устройся на работу – тогда пропишем. Находил работу, а в отделе кадров советовали: ты сначала пропишись, а тогда уж мы тебя оформим. Кончалась подобная «тяжба» обычно откровенным разговором в кабинете начальника милиции или другого уполномоченного лица – и говорило это лицо примерно следующее:

– Вот, друг любезный, тебе сорок восемь часов – крути отсюда педали, у нас тут паразитов и без тебя хватает. Попадёшься на глаза – срок обеспечен. – На вопрос: «Начальник, за что?» – следовал весёлый ответ: «Э, был бы человек, а дело будет!..»

И человек этот после такой беседы – без денег, без крыши над головой – невольно искал «друзей» и «хату», где можно жить без прописки, находил и, естественно, вскоре вновь оказывался на скамье подсудимых (и уже в деле значилось ко всему: не хотел работать, нигде не прописан!), становясь рецидивистом, зная, что теперь-то он будет «раскручиваться» без конца или до конца. И на стройке подобное творилось, но не в строго обязательном порядке – строителей не хватало…

Через вербовку могли вырваться из погибельных колхозов и беспаспортные колхозники, большей частью то были овдовевшие баба с детьми. Расчёт их был прост: как-то прилепиться, чтобы хоть дети хлебали горе не через край. Именно тогда и велось откачивание от земли последней надёжной (бабьей прим. Составителя) силушки, после чего уже и начала пашня зарастать бурьяном до березнячком.

В то же время в большинстве районных городков проводилось массовое сокращение штатов – сокращали не то чтобы худших, но, во всяком случае, менее надёжных и приспособленных. Большое строительство стягивало в свои сети и таких. И вот при такой разносортице легко было определить цену кадровому квалифицированному рабочему, имеющему за плечами и жизненный опыт, и опыт общественной деятельности, – и именно когда он не с трибуны вещает, а живёт и работает как рядовой работяга, – таковым и был Вася Грудин, даже его внешность, аккуратность, притягивала магнитом. В гуще шквального мата нередко достаточно ему было заговорить спокойно и рассудительно, как тотчас мат угасал. Он никогда не бывал пьяным – и это ему не ставили в упрёк товарищи по бригаде – Вася Грудин, особая статья. А ведь как любит большинство подчинять себе одиночек (о, это коварное: меньшинство подчиняется большинству!). И в этом есть что-то страшное. Случалось так, что, например, скромная девушка оказывалась в общежитии, где жилички уже подпорчены развратом и водкой. И как же скоро эта скромная девушка становилась заурядной оторвой, точно так же, как неопытный юноша вдруг становился блатным или пьяницей. Большинство может переварить всё живое, потому что большинство стремиться к равенству, к массовому грехопадению: ах, мы пьём, а ты не пьёшь, или: мы все развратницы, а ты чистенькая – нет уж, мы из тебя сучку сделаем. Всем так всем. А когда все – и грязь уже кажется менее заметной… Но вот когда в подобном окружении человек выдерживает и не сливается в общую массу – это уже живой пример, образец, который всего лишь своим присутствием может спасти десятки, сотни душ. Поистине тогда не требовались активисты «с трибун» – в них разочаровались, тогда необходимы были Грудины, Багровы, Солдаткины и, слава Богу, они случались…

Такое уж было послевоенное время, когда людям не хватало не столько хлеба, сколько любви, добра и сострадания. Истёкшая кровью нация слепо пыталась найти истину, но лишь полудети блуждали вокруг неё, взрослые же, прошедшие или пережившие войну иначе, чаще эту истину находили в вине, то есть в водке, которую продавали на разлив здесь же, на рабочем месте, в чапке. И нередко ужас охватывал непьющих женщин и подростков, когда в день получки бригады упивались, и, как на поле брани трупы, валялись мужики на траве под стеллажами и вокруг – страшное запьянение, которое переродилось на сегодня в массовый алкоголизм. Нация спивается – и это страшней войны. Но тогда был ещё в силе общественный энтузиазм – люди знали и верили: восстанавливаем родину из пепла…».

Одним словом стройка «кипела» и основа будущего города была заложена с 1948 года по 1950 год.

Председателем Совета министров РСФСР в ту пору, до 1949 года, был МИХАИЛ ИВАНОВИЧ РОДИОНОВ, а до этого с 1940 года по 1946 год он был первым секретарём Горьковского обкома и горкома ВКП (б). В 1949 году его арестовали, а в 1950 году расстреляли (факт довольно интересный, дело в том, что губернатора Алексея Фёдоровича Гирса управлявшего губернией во время Первой мировой войны, с 1915 по 1917 гг., тоже расстреляли).