Дэвид Дивайн - Девять дней Дюнкерка

• Название: Девять дней Дюнкерка
• Автор: Дэвид Дивайн
• Жанр: Публицистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906947-65-9

Книга английского военного историка Дэвида Дивайна исследует ход операций 1940 года на Западе, приведших к поражению союзных армий во Фландрии, а также последовавшие за этим события в районе Дюнкерка (операция «Динамо»).

Автор использовал официальные документы обеих сторон, дневники и письма участников событий. Дивайн оспаривает некоторые из распространенных в историографии Запада версий о причинах, позволивших английским экспедиционным силам избежать полного разгрома в районе Дюнкерка, и выдвигает свою точку зрения по этому вопросу.

Вторая часть книги, «Дороги войны» представляет собой дневник английского офицера и военного корреспондента Ричарда Сквайрса, в котором описываются события Дюнкеркской операции глазами очевидца.

---

Отсюда он делал вывод: «Если германский генеральный штаб не потерял еще чувства реальности, то возможность серьезного немецкого наступления на западе становится более чем сомнительной». Такую точку зрения разделяли (даже незадолго до начала немецкого вторжения во Францию!) Н. Чемберлен и другие руководители политики и стратегии Англии.

На фоне этих заблуждений и самообольщений особенно ярко выделяется позиция французских коммунистов в оценке фашистской опасности. 19 мая 1939 года, в то время, когда Европа уже вползала в полосу предвоенного кризиса, М. Торез в своем выступлении на пленуме ЦК КП Франции говорил: «Каждый задает себе вопрос: когда и над кем совершится очередное насилие? Над объектом гитлеровских вожделений – Данцигом или над Польшей? Над одним из Балканских государств? Над одной из малых стран Западной Европы? Над Францией? Становится все более очевидным, что коалиция Германии и Италии самую непосредственную и серьезную угрозу представляет в конечном счете для нашей страны. Гитлер, по-видимому, считает, что приближается час развязки, которую он предвидел в „Майн кампф“: „Предварительно изолированная Франция будет уничтожена“».

Это были удивительно верные по силе предвидения слова, но они не нашли отклика у французских правящих кругов. Казалось, здравый смысл совсем покинул их.

Трагичность положения усугублялась еще тем, что французские военные руководители, проявляя твердость и упорство не там, где нужно, нетерпимо относились к инакомыслию в важнейших вопросах военной теории, стратегии, строительства вооруженных сил, а также в оценке противника.

Вот разительный пример. Когда глава французской разведки генерал Гоше представил Гамелену докладную записку, в которой давалась в общем правильная оценка характера немецкого военного искусства, и предложил распространить среди офицеров французской армии специальную памятку с обобщением опыта войны в Польше, союзный главнокомандующий резко отверг это предложение. «Франция, – заявил он, – не Польша. Германия не применит против нас тех способов, которые она применила в Польше. Распространение подобной памятки послужит только возникновению беспокойства в народе».

Уверовав в свою непогрешимость, французская военная верхушка не прислушивалась к новым, свежим мыслям и выводам, не давала простора для их развития. Старые догмы сковали военную теорию и обрекли ее на застой. «…Командные кадры, – писал впоследствии де Голль, – оказались во власти рутины. В армии господствовали концепции, которых придерживались еще до окончания Первой мировой войны. Этому в значительной мере способствовало и то обстоятельство, что военные руководители дряхлели на своих постах, оставаясь приверженцами устаревших взглядов…»

Дюнкерк был одним из ярких проявлений политического и военного банкротства союзников. В событиях во Фландрии рельефно отразились и немощь французского командования, и эгоистичные действия английского военного руководства, саботировавшего союзные решения, и крушение коалиционной стратегии, и просчеты немецкого командования, и, наконец, стойкость и мужество простых солдат и моряков Англии и Франции.

Описывая действия британской экспедиционной армии, Дивайн изображает все в исключительно благоприятном свете. Справедливо обрушиваясь на французское командование, он не находит ни одного критического слова в адрес руководства английских войск. Но были ли действия британской экспедиционной армии и ее командующего генерала Горта так безупречны, как пишет автор?

Чтобы правильно оценить роль и место английских сил в дюнкеркских событиях, необходимо учитывать военную политику и стратегические концепции британского руководства того времени. Дивайн пишет, что английская армия, как и французская, была «совершенно не приспособлена для современной войны». Автор здесь превратно истолковывает причины слабости английской армии. О них можно судить по следующим словам Лиддел Гарта, сказанным в 1939 году: «Мы вели все наши войны, вплоть до последней, используя наше морское могущество… Мы вели все наши крупные войны, включая последнюю, на основе этой стратегии и имели в них и после них постоянно такие успехи, каких не знала никакая другая нация. Нашим главным оружием было экономическое давление, осуществляемое военно-морскими силами. Нам эффективно помогало использование двух дополнительных видов оружия: финансового, с помощью которого мы субсидировали союзников и снабжали их военными материалами, и военного, дававшего нам возможность отправлять на континент сравнительно небольшую экспедиционную армию для нанесения ударов по уязвимым местам противника, для цементирования и мобилизации на борьбу союзных сил. Доводя наши усилия в войне на море до максимума, мы стремились снизить наши усилия в борьбе на суше до минимума».

Традиционная особенность английской стратегии заключалась именно в том, чтобы вести борьбу против континентальных противников с помощью третьей силы, в данном случае Франции. Не случайно во французской армии в то время ходила крылатая фраза: «Англия будет сражаться до последнего французского солдата». И в этих словах была большая доля истины, так как английское командование заботилось о сохранении сил, чтобы, опираясь на них, диктовать свою волю после окончания воины. Тот же Лиддел Гарт по этому поводу писал: «Если сосредоточить усилия исключительно на достижении победы, не думая о последующих результатах, можно оказаться слишком ослабленным и неспособным извлечь выгоды для себя в послевоенном мире». Английские стратеги всегда действовали в соответствии с этими принципами. Этими же соображениями руководствовался и Горт, заботившийся больше о сохранении своих сил, нежели об организации активного отпора немцам. Он очень широко использовал, и, несомненно, в ущерб союзной стратегии, директиву, данную ему, как командующему, английским правительством.

В этой директиве, между прочим, говорилось: «Вы находитесь в подчинении французского главнокомандующего северо-восточным фронтом (генерала Жоржа. – В. Д.). Добиваясь общей цели – поражения противника, Вы должны лояльно выполнять все его указания. В то же время, если какой-либо отданный им приказ поставит, по Вашему мнению, под угрозу британскую экспедиционную армию, Вы, в соответствии с договоренностью между английским и французским правительствами, имеете право обратиться за указаниями к британскому правительству перед тем, как выполнить этот приказ». Эти указания дали Горту возможность саботировать многие решения французского командования.

Прежде всего необходимо сказать, что англичане стали односторонне готовиться к эвакуации значительно раньше, чем в том появилась необходимость. Это не могло не отразиться отрицательно на общесоюзных усилиях. Дивайн пишет, что Би-Би-Си еще утром 14 мая, на четвертый день немецкого наступления, передала распоряжение английского адмиралтейства о регистрации и реквизиции частных самоходных судов (с. 44). Правда, он отрицает связь этого распоряжения с планами эвакуации, но выглядит это малоубедительно.

16 мая Черчилль, анализируя обстановку, сложившуюся в результате прорыва немецких войск на Маасе, делал в своей телеграмме в Лондон после совещания в Париже следующий вывод: «…Назревают две серьезные угрозы. Первая заключается в том, что английские экспедиционные силы могут повиснуть в воздухе и должны будут в трудных условиях осуществить отрыв от противника, чтобы отойти на прежнюю линию. Вторая состоит в том, что прорыв немцев может сломить сопротивление французов до того, как они соберут силы для противодействия». Эти соображения не могли не повлиять на английское командование.

Уже 19 мая Горт сообщил в Лондон, что его штаб «изучает возможность» эвакуации английских войск через Дюнкерк. К этому времени английские войска не вели еще серьезных боев и полностью сохраняли свою боеспособность. Но отныне все действия англичан проходили под знаком эвакуации, и это их поведение, писал французский историк Гутар, «сильно критиковалось во Франции, где его называли „плохим товариществом по оружию“».

Решение Горта шло вразрез с запоздалым, но, в сущности, правильным в оперативном отношении планом Гамелена, изложенным в его директиве № 12 от 19 мая. Смысл его состоял в том, чтобы организовать прорыв северной группировки союзных войск на юг к Сомме, отрезав вырвавшиеся вперед танковые и моторизованные войска противника, и одновременно нанести удар на север в направлении Мезьера силами 2-й и вновь сформированной 6-й французских армий. Вывод к Сомме северной группировки в составе 45 дивизий, являвшейся, по выражению Гутара, «отличным стратегическим резервом», могло существенно улучшить стратегическое положение союзников. Общая оперативная обстановка позволяла надеяться на успех. Поэтому Черчилль признает, что «может быть, и сейчас (т. е. 19 мая. – В. Д.) было не поздно отойти на юг».