Филипп Дженкинс - Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий

• Название: Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий
• Автор: Филипп Дженкинс
• Жанр: Религиоведение

В течение веков с момента основания христианства существовали разные традиции веры. Эти традиции находились в состоянии непрерывного изменения, в них развивались разные школы со своими собственными авторитетными писаниями. Христиане использовали и создавали священные тексты в большом количестве и называли их евангелиями. Сегодня эти альтернативные писания поражают своими оригинальными, а подчас и шокирующими идеями. Тексты, оказавшиеся вне официальной идеологии, одни пытались запретить и уничтожить, а другие – спасти и сохранить. Какова была судьба запретных плодов веры? Какие тайны о настоящем христианстве хранят апокрифы? Продолжают ли они сегодня соперничать с каноническими книгами церкви? Филипп Дженкинс приглашает читателя выйти за рамки традиционных представлений и узнать больше о том, как жили и во что верили последователи Иисуса в разное время в разных уголках мира и как апокрифические тексты повлияли на мировую культуру от творцов великих классических произведений искусства до предприимчивых авторов современных скандальных романов.

---

Вопрос, какие именно книги использовали манихеи, открыт для обсуждений, но выражение «многие тома» предполагает наличие внушительной библиотеки. Среди канонических писаний у манихеев было несколько древних гностических текстов, включая Евангелие от Фомы, а также Псалмы и деяния Фомы.

Когда ранние отцы церкви ссылались на Евангелие от Фомы, они это делали обычно в манихейском контексте. В VI веке декрет Геласия осудил «евангелие, приписываемое Фоме, которым пользуются манихеи». Эта ассоциация настолько устоялась, что ортодоксальные писатели, как правило, даже осуждали «Фому, ученика Мани». Ученые спорят о том, существовал ли когда-нибудь ученик по имени Фома (если да, то, возможно, в III веке) – или же упомянутые писатели попросту перепутали настоящего апостола Фому с тем, которому приписано манихейское евангелие. Около 870 года писатель-антидуалист Петр Сицилийский предостерегал: никто не должен читать Евангелие Фомы, потому что «оно не от одного из двенадцати учеников {Христа}, а от одного из двенадцати злодеев-учеников антихриста Мани». Если книга доступна и если у людей возникает соблазн почитать ее – значит ее надо всего лишь запретить!41

Некоторые ученые также задаются вопросом, тождественно ли евангелие, использовавшееся той сектой, знаменитой версии, обнаруженной в Наг-Хаммади? Но находки на стоянках Шелкового пути – таких как Турфан – предоставляют нам цитаты во фрагментах из того же текста, записанных в VIII–IX веках на парфянском и согдийском языках. Один парфянский фрагмент включает 23-ю логию Евангелия от Фомы: «Я изберу вас, одного из тысячи и двоих из десяти тысяч, и они станут как один-единственный».42

Манихеи также утверждали, что есть некое таинственное евангелие, которое они приписывали двенадцати апостолам. В VIII веке ортодоксальный христианский епископ Феодор Абу Куррах из Харрана (совр. Турция) цитировал манихейских евангелистов, которые убеждали своих слушателей: «Вы должны прилепиться к истинным христианам и внимать словам их евангелия. Ибо истинное евангелие – у нас, а написали его двенадцать апостолов, и нет истинной религии, кроме нашей, и нет истинных христиан, кроме нас. Никто не знает истолкования этого евангелия, кроме Мани, нашего господина».43

Путешественник аль-Бируни жил около 1000 года, в то время, когда манихейство еще процветало в Азии. Он действительно считал, что современное ему манихейство завоевало сердца большинства восточных турок, не говоря уже о множестве верующих в Китае, Тибете и Индии. Даже в это позднее время аль-Бируни были еще известны полные тексты Живого евангелия Мани (написано около 260 года) и Шапурагана и такие важные манихейские писания, как «Сокровище жизни», «Книга гигантов» и другие.44

Аль-Бируни также ссылается на богатую библиотеку евангелий и раннехристианских текстов в центрально-азиатской среде. После описания манихейского евангелия он пишет: «Сохранилась только копия этого евангелия, называемая Евангелие семидесяти, которое приписывается некоему Баламису {или Икламису}. Оно не признается христианами и прочими». Немало ученых чернил ушло на исследование этого пассажа. Может ли под Икламисом подразумеваться живший в I веке папа Климент, к чьему авторитету часто апеллировали еретические писания? (Мы уже видели эфиопское почитание одного из приписываемых ему текстов.) Как это евангелие, на которое ссылается аль-Бируни, связано с подобными названиями у христианских авторов, в частности – с Евангелием двенадцати апостолов? Некоторые ученые полагают, что это Евангелие семидесяти действительно сохранилось в одном из разрозненных фрагментов христианских рукописей, обнаруженных в Турфане или вблизи него.45

Манихеи также использовали евангельские «симфонии», в которых отдельные тексты согласовывались и объединялись в повествования с общей тематикой. Одна из таких симфоний объединяла несколько «утраченных евангелий», включая Евангелие от Петра, Деяния Пилата и Евангелие от Никодима. Вероятно, манихеям были известны и евангелия, приписываемые Еве, Варфоломею, Петру и Филиппу, а также Евангелие двенадцати апостолов и Деяния Филиппа. В этой центрально-азиатской среде мы находим также речения, или логии, Иисуса.46

В ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ СТЕПЕНИ ЗНАНИЯ ОБ ЭТИХ СОХРАНИВШИХСЯ ТЕКСТАХ или их фрагментах мы получаем из Центральной Азии, где распространение христианских и манихейских движений вошло в контакт с буддийской Махаяной, имевшей индийское происхождение. Это был именно тот период, когда идеи Махаяны и ее тексты широко расходились по всему огромному буддийскому миру. Отношения между этими религиями были удивительно близкими, вплоть до того, что Восточная церковь приняла символ, объединивший христианский крест с буддийским лотосом.47

В некоторых случаях буддийские писания заимствовали множество христианских, в конечном счете, идей, хотя мы не знаем, передавались ли эти идеи через манихеев или через восточную христианскую церковь. Буддийская Карандавьюха-сутра, больше известная как источник знаменитой мантры Ом-мани-падме-хум, – один из главных буддийских текстов, в котором видно влияние христианских альтернативных евангелий. В этой сутре бодхисаттва Авалокитешвара, к ужасу богов смерти, сходит в ад Авичи, чтобы освободить попавшие туда души. Этот пассаж явно перекликается с сошествием Христа в ад, описанном в Евангелии от Никодима.48

Другие примеры указывают на влияние альтернативных христианских писаний на буддизм. Буддизм всегда проповедовал своего рода пантеизм, идею, согласно которой священное – природа Будды – пронизывает все вещи. Но подобные идеи встречаются и в раннехристианских писаниях. В известном пассаже из Евангелия Фомы Иисус проповедует пантеизм, провозглашая:

Я – свет, который на всех, Я – все: все вышло из меня и все вернулось ко мне. Разруби дерево, я – там; подними камень, и ты найдешь меня там.

Подобные изречения вызвали вопрос о возможном азиатском или буддийском влиянии на раннее христианство. Но, когда мы смотрим на датировки соответствующих писаний, кажется более вероятным, что как раз буддисты использовали западные идеи, чем наоборот. В частности, в тех центрально-азиатских регионах, которые были открыты влиянию христианских евангелий, буддисты учили, что «сущность Будды Вайрочаны есть все: земля, горы, камни, песок, вода ручьев и рек, все пруды, потоки и озера, все растения и деревья, все живые существа и все люди». Тюркско-буддийский текст из Турфана объявляет, что «сущность Будды Вайрочаны есть все».49

Оба текстовых корпуса обнаруживают и другие параллели. В некоторых индийских сутрах говорится о буддах, отдающих свои жизни ради искупления других существ, а это – сугубо христианская (а не буддийская) идея. В Майтрейя-Самити мы слышим, как ни странно, о «сокровище закона, который божественный Будда проповедовал, отдавая свою жизнь». Эта идея могла попасть в буддизм через посредство Евангелия Филиппа. Популярные рассказы о раннем развитии Будды в детстве очень напоминают евангелия детства, бывшие в центре внимания в раннем и средневековом христианстве.50

Древние евангелия не только сохранялись далеко за пределами Римской империи, но и оказывали большое влияние на Южную и Восточную Азию. В религии глобализация не такое новое дело, как могло бы показаться.

МНОГИЕ СПОРНЫЕ КНИГИ ВЫЖИЛИ ВОПРЕКИ попыткам их уничтожить. Даже когда исчезали сами книги, это не означало, что полностью исчезали их идеи, а иногда эти идеи сохранялись вплоть до наших дней. Мы видим это в т. н. Откровении Петра, очень древнем апокалиптическом тексте, который был когда-то популярен в церкви, но к IV веку постепенно исчез из поля зрения. (Не следует путать его с гностическим Апокалипсисом Петра, упоминаемым в главе 1.)

Откровение Петра было написано в начале II века, вероятно – в Египте и, возможно, близко ко времени злополучного иудейского восстания против римлян в 130-е годы. Текст представляет собой «откровение» воскресшего Христа, который описывает чудеса небес и ужасы ада. Здесь очень многое почерпнуто из апокалиптических писаний, особенно из Первой книги Еноха.

Более тысячи лет эта книга пребывала в полном забвении. Только в 1880-е годы в могиле IX века в египетском г. Ахмиме (древний Панополис) был обнаружен греческий текст. Возле умершего (возможно, монаха) лежали фрагменты нескольких книг, выбранных либо потому, что умерший особенно их ценил, либо потому, что их темы – небеса, ад, суд – были весьма кстати при переходе умершего в иной мир. Кроме того, в Египте тысячелетиями фараонов хоронили вместе с манускриптами – «путеводителями» по загробному миру. Помимо Откровения Петра, в найденных фрагментах содержались части Евангелия Петра и Первой книги Еноха. Откровение Петра было хорошо известно и в Эфиопии, и знания современных ученых об этом тексте во многом основаны на обнаруженной более ранней и более полной эфиопской версии. За пределами Эфиопии текст Откровения Петра исчез между IX и XIX веками, но его идеи столь удивительным образом продолжали жить под землей…51