Эльчин Исаков - Двоюродный сын

• Название: Двоюродный сын
• Автор: Эльчин Исаков
• Жанр: Современные любовные романы

«Аллаху-Акбар» – прозвучало на другом конце Иерусалима. Потом был громкий хлопок и взрыв. Крики, стоны, ослепляющий дым, перевернутый автобус, разлетевшиеся в разные стороны части человеческих тел – все это было после теракта. А что было до? А до, давным-давно, очень давно, еще в пятом веке правитель Йемена принял иудаизм. В этой книге – современная история любви парня и девушки из двух разных древних народов. Евреев и арабов. Что же произойдет после?

---

Мама! – крикнула Сара, с порога сняв с себя косынку, – мама, это ужасно. Мама, когда это кончится?!

Самый маленький из детей, увидев Сару, подбежал к ней и стал проситься на руки. Сара взяла его и поцеловала два раза.

А папа целовал ее три раза, – произнес мальчик, который сидел со старшей сестрой.

Сара тихонько спустила малыша на пол и не выдержав, быстрыми шагами ушла к себе в комнату, скорей, она убежала туда. Очень трудно было не сорваться при детях. От боли и обиды Сара заплакала. «Когда, Боже, когда же все это закончится?». Плачь, переходил в истерику. Она вышла из комнаты, хотела выбежать из дома, но мать остановила ее, прижав к себе. Мать сама плакала, и даже не пыталась успокоить дочь. Саре надо было выплеснуть наружу накопленную за эти дни горечь и страдания. Она держалась весь день; смотрела за детьми, помогала жене и сестре покойного Изика. Теперь могла расслабиться и выплакаться. Так они стояли, обнявшись, мать с дочерью, и плакали, как плакали и мать и сестра, жена и дочь покойного. Так же, как плакали и страдали их прародительницы веками, оплакивая своих убитых, казненных, растерзанных и застреленных мужчин.

Глава 4

Салам-алейкум. – Али сел на корточки, рядом с друзьями.

Ва алейкума салам, – ответили они почти хором, – слышал новость, Али?

Про автобус? Да. Поздравляю вас, хорошая новость, – ответил Али.

Еще бы. Иншаллах, наш брат Салим, стал шахидом. Надо бы зайти к ним, поздравить родителей, – предложил один из них, самый старший.

Я был плохо знаком с покойным и не знаю где их дом, – сказал Али, закурив сигарету.

Какой дом?! Ты что, не знаешь, как они поступают? От его дома остались одни руины. Я знаю, где живет дядя Салима. Все у них собираются. А тебе, брат, стоит бросить курить, – сказал старший, чуть повысив голос. В его голосе чувствовалось раздражение. Но Али всем своим видом дал понять, что эту сигарету он намерен выкурить до конца.

После этого разговора они разошлись, договорившись встретиться вечером и пойти к дяде покойного. По дороге домой Али все думал об упреке своего друга: «Он не должен был при всех, хотя это был не упрек а „меслехет“ (совет). Мусульмане не должны упрекать друг друга. Успокойся. Да. Мне действительно надо бросить курить. Да и пить тоже».

Глава 5

Сара сидела в своей комнате и читала письмо от двоюродного брата, который служил на передовой армии Израиля. Он писал: «Дорогая Сарочка! Если бы ты знала, что мне приходится видеть и слушать каждый день. Местные жители нас ненавидят. И правильно делают. Но, то есть, частично. Раньше я этого не понимал. Думал, что солдаты и офицеры израильской армии святые, даже муху зря не обидят. Но, к сожалению, сестричка, это не так. Некоторые из них просто позорят честь защитника Израиля. Они издеваются над местными жителями, как только могут. Раньше, когда я был простым солдатом в тылу, я не видел всего этого. Но, даже если увидел бы, то не смог бы ничего предпринять. Но теперь, другое дело. Я прилагаю все свои усилия, чтобы не допустить несправедливость к местным жителям. Мне их жалко. И нас жалко. Израиль жалко».

«Израиль. Великий Израиль. Святой Израиль. Сколько тебе пришлось пережить, сколько событий и людей увидеть. Святые и прохвосты, пророки и убийцы, маленькие и большие люди жили и умирали на этой земле, на священной земле. На земле обетованной. Тысячелетиями твои земли завоевывали и делили. Тысячелетиями спорили, спорили, спорили.…И все потому, что любили и боготворили тебя» – Сара уже не читала письмо. Ее мысли ушли в далекие времена, в прошлое. Она хотела представить себе другой, мирный Израиль. Не получалось даже мысленно вообразить эту страну без вражды, террора и ненависти. – «Как можно столько времени враждовать?»

Сара, куда делись все наши мясные чашки? – спросила Рита.

На месте. Где же им быть? – ответила Сара.

Я знаю, где они должны быть. Но там их нет, – в голосе матери появилось раздражение.

Вечно у тебя все пропадает – Сара направилась на кухню. Открыв шкаф, не поверила своим глазам. Мама была права. В шкафу не было ни одной мясной чашки.

Ну что?! – торжествующе произнесла Рита, – и сколько там чашечек, дочка?

Странно. Наверное, это Малыш опять что-то задумал.

Малыш! – позвала Рита. – Ты, случайно, не знаешь, где наши мясные чашки?

Малыш – двоюродный брат Сары, – гостил у них вот уже несколько дней. Он приехал вчера. Весь вечер вел себя необычно. То есть, не так, как раньше. С Малышом произошли заметные изменения. Куда-то исчезла болтливость; он, в основном молчал и не рассказывал, как раньше, всякие интересные истории из жизни его двора. Но, самое главное, все заметили, как он странно смотрит на родных ему людей. В его взгляде то и дело проскальзывали смешанные оттенки холодка и недружелюбия. Ему было семнадцать, но по привычке, все называли его «Малышом», потому, что он был самым маленьким среди двоюродных братьев и сестер. У Ави, а именно так звали его на самом деле, был немного бунтарский характер. Но не по этой причине мать и дочь Либерманы решили, что исчезновение мясных чашек дело рук юного родственника. Просто им больше некуда было деваться.

Малыш молчал. И тогда Сара решила подняться на второй этаж, в отведенную для него комнату. Дверь была приоткрыта. Сара хотела постучаться, но через щель увидела на полу пирамиду из знакомых предметов, а именно мясных чашек бело-голубого цвета с золотой каемочкой. Малыш сидел на полу и с особым выражением лица наливал в них молоко из пачки и выпивал. Он приобрел молоко сегодня, специально для данного «ритуала». От увиденного Сара буквально потеряла дар речи. А Малыш был настолько увлечен, что даже не заметил, как она вошла в комнату.

Глава 6

– Салам алейкум, дядя Мухамед, можно войти? – стучась в открытую дверь, спросил Ахмед.

– Ва алейкума салам. А, Ахмед, сынок, заходи, добро пожаловать. – радостно поприветствовал племянника Мухамед, – тебе не надо спрашивать разрешения заходить в мой дом. Ты же знаешь, это и твой дом, твоя семья.

– Спасибо, дядя, как ваше здоровье? – поинтересовался

Ахмед.

Слава Аллаху, чувствую себя нормально. А у вас как? – спросил Мухамед и посмотрел на дверь.

На пороге стоял Али. У него было крайне недовольное лицо, видимо, оттого, что догадался о приходе Ахмеда, по туфлям, которые тот по обычаю снял при входе, у дверей. После того, как Ахмед начал встречаться с Сарой, Али стал недолюбливать его, хотя, «недолюбливать» – это не совсем точное определение. Он возненавидел своего двоюродного брата. Али считал, что, встречаясь с еврейкой, тот позорит их род, тем более, что знал намерения Ахмеда жениться на Саре. Не поздоровавшись, он прошел в другую комнату.

– Али – грозно произнес Мухаммед. – Вернись.

Али неохотно, но вернулся:

– Да, отец?

– Мусульмане здороваются, когда встречаются друг с другом. Напомнить как? – строго спросил старик.

– Салам алейкум – даже не посмотрев в его сторону, Али

поздоровался с Ахмедом и, не дождавшись ответа, вернулся в соседнюю комнату.

Не обижайся на него, сынок – попросил Мухамед.

Ахмед и не думал обижаться. Он даже улыбнулся. «Наверное, никто не умеет учить уважать родителей так, как это делают мусульмане», – подумал Ахмед, – «Я знаю, как Али меня ненавидит. Я знаю, попроси его тысяча друзей, он не поздоровался бы со мной. Но одно слово отца и веление Корана… Аллаху Акбар».

– Чему ты улыбаешься? – спросил его Мухамед.

– Али хороший парень, дядя и то, как он относится к тебе, намного важнее.

Отец – вернулся в комнату Али – наверное, я вернусь поздно, мы с друзьями собираемся навестить семью Салима, нашего брата, который стал шахидом.

Он повернулся, чтобы уйти.

– А я не считаю его шахидом – резко высказался Ахмед.

– Это почему?! Потому, что он убил твоих будущих родственников евреев?! – с сарказмом спросил Али.

– Потому, что он убил ни в чем неповинных людей, – Ахмед даже встал от возбуждения, – Кто ему дал право убивать невинных? Ладно, допустим, ты скажешь, что это месть за всех наших. Допустим. Но кто ему дал право убивать самого себя?!

Но есть фитвы… – хотел было возразить Али.

Плевал я на такие фитвы, – Ахмед повысил голос, – есть Коран, в котором говорится:

«И не убивайте самих себя, Поистине, Аллах к вам Милосерд»

(Женщины 29)

Коран запрещает самоубийства, запрещает однозначно. Коран нельзя дописывать и переделывать. Он и это запрещает. Это последнее послание Аллаха людям и не оскверняйте Его. Аллах не простит вам этого.

Ничего, не ответив, Али повернулся и ушел. Он не знал ответа. Если честно, для него это был самый запутанный вопрос в Исламе. Да, впрочем, не только для него.

Сынок, успокойся, – Мухаммед взял Ахмеда за руку. – В твоих словах есть истина, но на счет фитв, ты зря. Фитвы могут давать не все. Только достопочтенные люди, которые изучают Коран и Ислам всю свою жизнь. А они не могут давать неправильных и не обоснованных фитв.