Сергей Будеев - Вечный. Точка сингулярности

• Название: Вечный. Точка сингулярности
• Автор: Сергей Будеев
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-102210-5

Мир Вечного не имеет границ, он прекрасен и многогранен, но жесток и беспощаден к трусости, жадности и предательству. Этот Мир, лежащий под дланью Творца, передан в руки разумным, и теперь Он, наблюдая за тем, кто из них сможет стать достойным и рачительным хозяином его творения, не может оставаться безразличным к судьбам его героев. Однако, пути господни неисповедимы, и все могло бы обернуться совсем по-другому, если бы молодой офицер Детей Гнева, ученик Вечного, не шагнул за грань этой вселенной, не нашел новых друзей, не познакомился с Богом, не влюбился в прекрасную незнакомку и не заплатил за все это собственной жизнью.

---

Через шесть месяцев пребывания «на каторге» наш студент увлекся американским футболом и стал ежедневно вечерами носиться по зеленому настилу футбольного поля, стараясь при этом не калечить однокурсников. Но и это быстро надоело, поскольку лейтенант не только хорошо бегал и умел незаметно и жестко пихаться, а заранее знал, куда бежать и в какой точке через несколько секунд окажется мяч.

Подаренные Хоаххину «руководством» нейроактивные зеркальные очки никогда не покидали его носа. В этих очках, а также в типично студенческой одежде, он уже не казался таким уж уродом. Видимо, по этой причине он стал иногда замечать заинтересованные взгляды явно пресыщенных жизнью, небедных студенток на своей сплетенной из мышц и покрытой серой мелкой чешуей, статной и быстрой фигуре. По прошествии года, защитив как минимум десяток учебных статусов в различных областях, он решил, что совершенно расслабился, и попросил Смотрящего на Два Мира вернуть его на службу. На что сначала получил неожиданный начальственный нагоняй, потом ласковый отеческий разговор о великих надеждах и видах на него Совета Адмиралов планеты Светлая, и, наконец, ему была поставлена «боевая» задача. Ему следовало максимально глубоко познакомиться с работами представителя расы сауо, профессора наа Ранк.

* * *

Профессор наа Ранк был дорогим (во всех смыслах) гостем, и прослушать цикл его лекций, а тем более подискутировать с ним лицом к лицу (ну или хотя бы с его голограммой), было большой честью для слушателя любого высшего учебного заведения в мире людей. Тем более сделать это на планете – прародительнице человеческого космоса. Он был первым (и отнюдь не последним) приглашенным представителем ученого сословия миров Могущественных. Именно сауо, присягнувшие когда-то Черному Ярлу и его Королеве в верности, стали первыми гостями в мирах человеческого космоса, поражая академическую элиту уровнем знаний и приоткрывая дверь в святая святых логики Могущественных. Несмотря на имеющий место околонаучный протекционизм академических администраторов, не без труда и постепенно преодолеваемый «заинтересованными лицами», огромная разница в научном и технологическом потенциале этой расы относительно человеческих достижений открывала перед ее представителями даже самые «тяжелые» двери. Интерес самих сауо был, безусловно, определен возможностями работать в тех областях исследований, которые подпадали под жестокое табу у самих Могущественных. И именно работы в области управления временем в континууме Могущественные не допускали, ссылаясь на то, что эти исследования противоречили пути, предначертанному Творцом. Что интересно, активное участие в приглашении ученых из миров Могущественных осуществлялось при активном участии Ватикана. Видимо, постоянные ссылки на Творца, которыми изобиловали научные работы этих ученых, импонировали Папе, а возможно, его мотивация была намного глубже, чем банальная теологическая подоплека. Так или иначе, но фактом оставалось то, что только при посредничестве некоего аббата Ноэля ученые сауо попадали в пределы человеческого космоса.

Профессор наа Ранк уже успел стать признанным светилом и почетным академиком дюжины академий в конгломератах, а каждый его новый курс сопровождался возникновением массы метафизических гипотез. Так, в среде бакалавров в универе ходили упорные и совершенно невообразимые слухи о принципиально новой теоретической базе, в разработке которой и принимал участие почтенный сауо. Тем более что эта работа финансировалась на средства «Ершалаим Сити Банка» и якобы была непосредственно связана с теорией управления временем.

* * *

– И потом что?

– Да ничего. Вышли из пещеры и пошли к площадке, на которой стоял его корабль, что-то типа фельдъегерского курьера, но подлиннее и корма пошире. Сунул он меня в него, как мешок с картошкой, выдал вот очки с нейроактивными камерами, сказал, чтобы я ничего не трогал и управление на себя не брал ни при каких обстоятельствах, сам не полетел, дел, говорит, и без тебя по самые уши. Дня три я пересматривал ролик с инструкциями, наблюдал по датчикам за маневрами «Скорпионов», в общем, тоска зеленая. А потом вывалился в пространство в пустой ничейной зоне. Через час меня принял бот с «Варяга». Точнее, это я его «принял». Бот пустой болтался, пока я на него перебрался, пока активировал ускоритель, пока синхронизировал системы внешнего обзора, ко мне подтянулся сам «Варяг», а курьера уже и след простыл. Откуда в итоге он летел и почему так быстро, ей-богу, не знаю.

– Значит, особо пообщаться не получилось?

– Почему не получилось? Пока он меня к кораблю за шиворот тащил, я приставал с вопросами, а он улыбался. Считай, пообщались.

Пантелеймон подкинул сучковатый обломок в огонь. Сноп ярких искр вырвался из потревоженного костра и взметнулся вверх, испуганные звезды моргнули в темноте прохладной осенней ночи. Он не видел, а может, и не надеялся увидеть своего бывшего послушника уже лет пять. И вот с утра как снег на голову. Здрасьте-нате. Заходит в храм капитан-лейтенант флота Его Императорского Величества в парадном мундире, в аксельбантах и значках, как елка на рождество. Здоровый как бык, мягкой такой походочкой, словно и не из строевых, а кот на охоте за мышами…

– Говорить не хочешь? У меня, между прочим, допуск седьмого уровня.

Хоаххин широко улыбнулся, блеснув острыми белыми зубами. Увидеться с Пантелеймоном он мечтал с того самого момента, когда чья-то добрая и сильная воля, вот так просто, взяв за воротник, вытащила его уже изрядно поджаренную задницу из смертельного круга на ринге фиолетовой Аалы Могущественных и тут же забросила на Землю. Возможности выбраться на Светлую у бойца категорически не было. Вот и сейчас прилетел на одни сутки, на торжественном построении перед дворцом Совета Адмиралов получил нежданное повышение и, не успев переодеться в полевую повседневную форму, ломанулся в Храм Веры к старому другу.

Он обнял «старика» за шершавую, обвязанную мышцами толстую бугристую шею штангиста и почти беззвучно, с легким присвистыванием, закатился в приливе отчаянного хохота.

– Отец родной, да что же за напасть вечная, ты же, поди, с ним встречался не раз, да и не как я, с мокрыми штанами, а в бою, не на жизнь и не за славой…

– А то ты не знаешь? Ты же мне, наверное, весь череп вскрыл. Не встречался. Слышал много разного, но вот не довелось.

Пантелеймон, пыхтя с расстройства, выковыривал заскорузлым пальцем заварку грибного чая из стеклянной банки с неудобным узким горлышком и тут же отправлял ее в шипящий на огне кипятком измятый и подкопченный алюминиевый чайник.

– Я много чего спрашивал, с перепугу, сейчас всего и не вспомнить. Спрашивал, почему меня так просто выпустили, я ведь уже к смерти приготовился и столько там всего наворотил. Сказал, что не просто, совсем не просто. Он ведь меня назвал своим оружием, а в обычаях Князей оружие из рук равного им воина может забрать только победитель, бросивший личный вызов сопернику. А сражаться с ним в одиночку никто охоты не проявил. Да и кто из разумных станет сражаться с Пришедшим После, учеником самого Творца.

– Что-то не пойму, кто оружие, кто ученик.

– Не переживай. Я и сам тогда не понял. Да и сейчас кое-что не догоняю… А у меня двенадцатый уровень…

– Выше десятого не бывает.

– Эх, Пантелеймон, чего только в этом мире не бывает…

Приятели разливали чай по граненым стаканам в подстаканниках на «камбузе» отца-настоятеля и неторопливо сдували горячий пар. Костер перед аркой грота отстреливался последними всполохами, едва освещая вход в пещеру. Пантелеймон продолжал неугомонно ерзать увесистой задницей на скрипучей деревянной сучковатой скамье.

– Так, значит, я имею честь поить чаем кавалера ордена Святого Георгия, капитан-лейтенанта космодесанта?

– Почти.

– Да что же там, на шестом флоте делается?! Ты же как старый еврей стал, а ведь еще и двадцати годков не стукнуло…

Хоаххин снова расплылся в улыбке.

– Себя-то вспомни, «вот подрастешь, желтопузый, сам все поймешь». Было?

– Да было, было. Ты вот посиди здесь с мое, лицом к лицу со всеми святыми. Учишь, учишь бестолочей всяких, они вот в офицеры, а я тут как дуб корнями врос в скалу…

Что-то невесомое, словно струя горячего воздуха, нехотя пошевелило листву на поляне перед пещерой.

– Ну вот. А обещали сутки…

Не то бурча себе под нос, не то констатируя факт, Хоаххин привычным жестом застегнул верхнюю пуговицу парадного белого кителя. Не выпив и по шестому глотку, оба служивых мгновенно подобрались и, поставив стаканы на тяжелую столешницу сиротливо пустующего обеденного стола, двинулись ко входу. Навстречу из темноты, характерно припадая на правую ступню, решительно вынырнула фигура Смотрящего на Два Мира. Столкнувшись нос к носу, точнее, нос с широченной грудью отца Пантелеймона, прикрытой серым балахоном, он нехотя отпрянул назад. Обычно крайне аристократичные манеры герцога настолько въелись в его повседневность, что некоторая совершенно не свойственная ему нервозность и даже суетливость не могла остаться незамеченной «пещерными жителями». Обманчиво мягкий взгляд его черных глаз, напоминающих о «прямом родстве» с Могущественными и привыкших смотреть вокруг себя неторопливо и немного надменно, шнырял из стороны в сторону, а сами глаза готовы были выпрыгнуть из-под высокого, увенчанного небольшими рожками лба. Эту мгновенную заминку в клочья разорвал уже знакомый Хоаххину тихий, мгновенно подчиняющий себе любого, решительный голос, раздавшийся из темноты за спиной герцога.