Берта Ландау - Загадай – исполнится!

• Название: Загадай – исполнится!
• Автор: Берта Ландау
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-98086-4

Это истории из жизни пяти прекрасных женщин, связанных между собой родством и дружбой. Рассказы о подростковой любви, оставляющей след на долгие годы, переплетены с забавными и трагическими сюжетами, без которых не обходится ни одна жизнь. Странные происшествия, вопросы, много лет не дававшие покоя: где сейчас тот мальчик, в которого я влюбилась в юности? почему он не нашел меня? неужели я так и буду всю жизнь одна? сбудется ли то, что я когда-то загадала?

На все найдется ответ. Все со временем объяснится. И все, что было скрыто, – с течением жизни откроется.

Книга также выходила под названием «Девочка по имени Ривер» (автор Галина Артемьева).

---

Они возвратились рано утром. Даня принял душ и улегся поспать с дороги: в самолете спать у него не получалось. Он думал, что поспит час, максимум два, но когда открыл глаза, ужаснулся: было уже семь вечера! Он беспробудно проспал весь день!

– Ма, что ж ты не разбудила меня? Я же просил! – крикнул он, судорожно одеваясь.

– Ты так сладко спал. Зачем тревожить сон растущего человека? Это вредно, – безмятежно отвечала мама.

Что она понимала в растущих людях?! Впрочем, винить некого: сам должен был завести будильник. Все равно настроение у него было бодрое. Какая разница, в принципе, когда он приедет? Ну, не утром, а вечером. Еще лучше. Будет не так жарко. Гулять же все равно можно пойти. Или костерок развести и сидеть хоть всю ночь рядом. Он успокоился, поужинал даже, предупредил, что едет к другу на дачу и вернется завтра.

– Друга случайно не Ленка зовут? – шутливо поддела мать.

Она иногда бывала очень проницательна.

– Нет, не Ленка. Можешь ей позвонить, удостовериться. До завтра, мам!

Он не стал дожидаться лифта, расслабленно потрюхал по лестнице с заветной книгой в руке.

– Дай знать, что добрался! – крикнула вслед мама.

– Постараюсь! – ответил сын беззаботно.

Вечером, как оказалось, электрички ходили нечасто. Он подошел к ее участку около десяти. Долгий летний день уступал место быстро сгущающимся сумеркам. Он увидел башенки, которые так отчетливо все эти дни представлял себе, и внезапно смутился. Как это он войдет к ней сейчас, на ночь глядя? Что скажет? «Пустите переночевать, я книжку привез»? Ну и идиот же! Надо было все-таки дождаться утра! Он загадал: если калитка будет заперта, он не станет стучать, отправится на станцию и уедет в Москву. А завтра поутру вернется.

Калитка оказалась открытой настежь. Пришлось войти. Он неслышно шел по теплой траве по направлению к беседке. Оттуда доносились голоса, смех.

– А! Вот ты, значит, как со мной? Да?

– А что ж ты думала! Не все же мне проигрывать!

– Ничего-ничего… Мы сейчас пойдем по-умному! Оп-па! Ну как?

– Ну, бабуль! Ну опять ты!!!

Он увидел ту, к которой стремился. Она сидела к нему вполоборота. Пушистые волосы ее светились: на столе горели свечи, много свечей в разных подсвечниках. От беседки исходил дух праздника и легкомысленного веселья.

Он стоял, прячась за стволом векового дуба. Бабушка, хоть и смотрела прямо на дерево, увидеть его не могла: яркие язычки свечей делали окружающую тьму еще гуще. Он медлил, почему-то не решаясь подойти. Ему не хотелось их испугать, появившись внезапно. Надо было, конечно, окликнуть хозяев, стоя у калитки. Почему он не догадался? И вот сейчас выйти из темноты он никак не мог. Какое-то оцепенение неожиданно напало. И даже мыслей в голове не находилось. Взгляд его фиксировал красоту девочки. Слух улавливал каждый оттенок беседы увлеченных игрой картежниц.

Надо было подойти! Или хотя бы из-за дерева как-то покашлять, что ли. Или просто сказать: «Добрый вечер! Здравствуйте!»

Нет! Так нельзя! Ни в коем случае! Они испугаются. Они же не знают, что это он. Подумают, вор. Закричат. И потом ясно будет: он круглый идиот. Залез к ним, чтобы так по-дурацки напугать.

– Ну что? Пора на боковую! Завтра продолжим, – произнесла между тем бабушка.

– Бабуль, может, я еще отыграюсь, а? – взмолилась Маруся.

– Вот завтра и отыграешься. Ты уже сегодня сильно отыгралась. Я тебя чему учу? Ты, во-первых, думай, а во-вторых, рискуй. Держи карты с таким лицом, будто у тебя одни козыри. А ты куксишься – все же ясно становится. Если человек выглядит как жертва, его остается только добить. Даже если у него объективно очень неплохие карты. Это и в жизни работает. Учти!

– Учту, – вздохнула Маруся и тут же рассмеялась. – А ты хитрая, бабуль! Ты всегда так и живешь. Как будто с козырями.

– А как иначе? Эй, кстати! Ты калитку заперла или опять настежь оставила?

– Бегу! Сейчас запру! Не волнуйся! Ну никто же к нам не придет, бабуль!

Маруся схватила лежащий на столе большущий древний ключ и поскакала к калитке.

«Ну все, – подумал горестно нежданный гость, старательно прячущийся во тьме, – сегодня я отсюда не выберусь».

Через двухметровый забор не перескочить. Теоретически оставался вполне цивилизованный вариант: все же окликнуть Марусю, ну и так далее. Но почему-то именно это он сделать не мог. Никак и ни за что.

Маруся стремглав промчалась туда-обратно, и вот они с бабушкой уже задули свечи в беседке и отправились в дом. Мальчик подождал, когда в окнах первого этажа зажегся свет, и подошел ближе, удивляясь беспечности обитательниц дачи. Ведь кто угодно мог оказаться на его месте: стоять вот так вот, как он сейчас, во тьме и подглядывать за ними, замышляя что-нибудь ужасное. Бабушка и внучка оказались в комнатах по соседству. Их разделяла лишь стенка. В обеих комнатах имелись балконные двери, через которые можно было попасть на общую веранду. Они даже окна не зашторивали, эти беспечные прекрасные существа!

Однако стоило ему об этом подумать, как бабушка подошла к своему окну, захлопнула балконную дверь и, растянув складную металлическую решетку, задернула шторы.

– Маруся, ты решетку не забыла замкнуть? – крикнула невидимая теперь бабушка.

– Бабуль, сейчас! Посмотри лучше, как я загорела! Я не облезаю?

Девочка голышом стояла перед старинным шкафом с зеркальной дверцей, пытаясь разглядеть свою спину. Она была уверена, что темнота за ее окном бездушна, безглаза и нелюбопытна. Он видел ее всю и не мог отвести глаз, презирая себя за это. Надо повернуться и отойти от дома. Переждать ночь. И все. Но он стоял и смотрел. Не сказать даже, что любовался. Как можно любоваться, ненавидя себя? Хотя она хороша была необыкновенно: длинноногая, тонкая, гибкая, загорелая. И – пугающе живая. Ни одна картина не передала бы прелести ее живого тела.

– Видишь, что значит на башне загорать! – Бабушка, стоя в дверях, тоже любовалась внучкой.

– Но точно не облезаю?

– Совершенно точно! Надевай ночнушку! И не стой на свету с открытыми окнами, сколько тебе говорить!

– Ну кто тут меня увидит, ба? – легкомысленно возразила Маруся, подходя к окну и задвигая решетку. – Привидение садовое, ау!

Садовое привидение в ужасе притаилось под окном.

– Не отзывается, – засмеялась девочка.

Бабушка засмеялась тоже.

– Глупышка ты. Помню, как тебя из роддома привезли. Пушинка. Легче легкого. А уже человек. Глаза свои распахнула и так внимательно на меня посмотрела. Знакомилась! Тогда только одна мысль была: уберечь. Да и сейчас – та же самая мысль, непрестанная. Ты посмотри на себя: выросла. Наступает время твоей силы. Помни об этом. Смотри, цени себя. Уважай. Не расшваркай то, что дано тебе.

– Как это – не расшваркай, бабуль? Чего мне шваркать?

– Себя! Помни, что жизнь у тебя одна. Душа одна, тело одно. Не будь игрушкой в чьих-то руках. Ищи сильного и достойного. Ты для любви создана. А любовь – это вся жизнь. Это весь твой мир. Выбор близкого человека, дети… Полная чаша должна быть. Я не о материальном. Пойми это. И помни.

– Буду помнить, бабуль! – серьезно отозвалась девушка. – Я понимаю.

Бабушка снисходительно рассмеялась.

– Да что ты там понимаешь, глупыха! Небось и влюблена уже в дурачка какого-нибудь, который и своего-то пути не представляет, а твоего – тем более.

– Может, и не в дурачка, – произнесла Маруся с вопросительной интонацией. Словно у себя самой что-то спрашивала.

Она снова оказалась у балконной двери, теперь уже в коротенькой рубашечке, одним движением задернула плотные шторы. Вскоре свет в окнах погас.

Гость, соблюдая невероятную осторожность, пробрался в беседку. Ночь была теплой и тихой. Он наконец-то избавился от книги: положил ее на стол, улегся на лавку и долго лежал без сна. Он думал о девочке, к которой так стремился, и о себе. Он впервые понял, нет, скорее ощутил, что она – совсем отдельный от него человек, со своей волей, своей силой и даже отдельной судьбой. Она, кажется, сказала, что влюблена. Не совсем так, но можно и так понять, разве нет? В кого же, интересно? Не может быть, чтобы в него. Хотя… Процентов пять вероятности существует, что влюблена она в него. Он вот – влюблен. В нее!

– Влюблен? – спросил он у себя.

– Да! – вырвался ответ из самой глубины души.

И при этом он точно знал, что нет в нем той силы, о которой говорила ее бабушка. Будь он по-настоящему сильным, разве глупо трусил бы он, прятался бы за деревом, подслушивал бы тайком? Нет конечно. Подошел бы просто, открыто. В конце концов, он же ничего позорного не сделал. Книжку долгожданную привез, которую раньше ей обещал. Ну, припозднился. Все равно – ничего страшного. Но он не смог перебороть своего дебильного страха. Значит, получается, по всем параметрам слабак. Сегодня вечером – слабак, точно. Он отчаянно подумал, что можно утром все исправить. Незаметно выбраться, когда они откроют калитку, а потом – дубль два. Тук-тук-тук! Вот он я! Явился! Чем плох такой вариант? Да вроде ничем. Но он, подглядевший ее наготу, как последний никчемный сопляк, не сможет ей об этом сказать. Она будет ему верить, а у него на сердце заляжет тяжелым грузом стыдная тайна о ней и о себе самом.