Дуглас Коупленд - Нормальных семей не бывает

• Название: Нормальных семей не бывает
• Автор: Дуглас Коупленд
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-89091-234-8

В центре романа «Нормальных семей не бывает» (2001) — попытка большого и в меру бестолкового семейства собраться вместе после того, как каждый давно уже живет своей отдельной жизнью. И только такой писатель-психолог как Коупленд может превратить столь банальную ситуацию в захватывающее повествование.

---

Лицо Брайана просветлело.

— А я на этом заработаю? — спросила Пшш.

— Надеюсь.

— Заметано.

23

— Мне кажется, — сказала Дженет, — неплохо бы найти какие-нибудь улики, чтобы шантажировать их потом по всем правилам. Как вы думаете?

Вдохновленные этими словами, родственники стали перерывать все столы и шкафы, чтобы раскопать как можно больше информации о подпольном детопроизводстве Ллойда и Гейл.

Уэйд прекрасно сознавал, что его семья погрязла в мире мошенничества, грязных махинаций и беззаконий, из которого ей никогда, скорее всего, уже не выбраться. Да и были ли пути к отступлению? Существовало ли хоть что-то, ради чего стоило возвращаться? Он уже лет двадцать ходил по кривой дорожке — такая уж у него была жизнь; да и отец примерно столько же? А Брайан? Лет пятнадцать. Сара? Как показали события прошлой недели, год или около того. Но мама? Всегда такая чистая и грязенепроницаемая, она теперь словно заново родилась в роли человека, с удовольствием плещущегося в теплом океане отбросов, — там, наверху, она вываливала на пол цветочное попурри, заглядывала в вазы, выискивая грязь. Уэйд рылся в кухонных шкафах, когда она окликнула его.

— Да, мам?

— Тут чудесная рубашка, она тебе как раз подойдет.

— Мам, здесь не «Аберкромби и Фитч». Мне не нужна новая рубашка.

— Как это не нужна? Она такая мягкая, в цветную клетку, тебе очень к лицу.

— Я не хочу носить рубашки Ллойда, мам. Не говоря уже о карме...

— Вы не были бы таким, мистер Карма, если бы вам пришлось пережить депрессию и войну. Хорошая рубашка. Добротная. Я только хочу, чтобы ты ее примерил.

— И не собираюсь.

— Как знаешь, пожалуйста, не приходи плакаться ко мне, когда снова придется попрошайничать.

— Возьми ты этy чертову рубашку, — крикнул из кладовки Тед. — От добра добра не ищут.

— Папа, это кража. Ты что, так запросто относишься к воровству?

— Чья бы корова мычала...

— Что ты сказал? — Уэйд втиснулся в кладовку.

— Я сказал, что ты из тех, кто отказывается от добра, когда оно само плывет им в руки.

Тед рылся в ящике, полном шарикоподшипников.

— Ишь ты, какой рачительный, — сказал Уэйд. — Чего же ты тогда сидишь в такой глубокой финансовой заднице, что мы должны и дальше заниматься этим дурацким делом?

— Можно подумать, что ты не получишь свою долю. Если бы ты тогда не сбежал и не загубил свою жизнь, занимаясь черт-те чем, мы не подцепили бы этого вшивого фрица, которого его нянька лупит по воскресеньям.

Казалось, Тед предвидел реакцию, которая, если вспомнить предысторию, могла довести ситуацию до рукопашной. Но Уэйд сохранял полное спокойствие.

— Угу, — только и сказал он.

— Что угу?

— Хауи.

— А с ним что такое?

— Хм... только то, что Флориан, вполне возможно, похитил его. — Уэйду припомнилась склонность Флориана к «жучкам» и прочей шпионской технике. — Я звонил по его мобильнику от Брунсвиков,

— И поделом.

Уэйд уселся в зеленое кожаное кресло, а Тед устроился напротив него на стуле. Вошла Дженет.

— Я правильно слышала, что этот немец похитил Хауи?

— Правильно.

Казалось, эта новость никого особо не встревожила.

— Уж не думаешь ли ты, что они будут его пытать?

— Флориан? Рано или поздно — да.

— Это могло бы решить некоторые наши проблемы, не так ли? — спросил Тед. — Мы можем просто сказать Саре, что он был при запуске. Она уже будет в шаттле и ничего не узнает.

Дженет задумалась над этой идеей.

— Ушам своим не верю, — сказал Уэйд. — А что если, когда наступит время запуска, вместо Хауи в ложе для почетных гостей у нас будет только требуха Хауи в холодильнике?

Тед, широким жестом отметая в сторону собственное прошлое, сказал:

— Уэйд, не будь таким занудой. Кого пожалел — кобеля?

— Я даже думаю, что Сара не так уж и любит Хауи, — добавила Дженет.

— Да, — сказал Тед. — Туда ему и дорога. А где Пшш?

В комнату вошел Брайан, поедая холодные равиоли из банки.

— Она в гараже. А чего папа так раскипятился?

— Из-за того, что Хауи ухлестывает за Аланной.

— Ха. Расскажите что-нибудь поновее.

Дженет посмотрела на банку в руках Брайана.

— Брайан, как ты только можешь такое есть?

Они кладут в эти равиоли кошачий корм.

— Спасибо, мама.

Брайан перестал жевать.

Семья Драммондов расположилась в комнате Ллойда, словно позируя для каталога вязаных изделий «Бурды». Кабинет представлял собой фантазию из резного дуба, уставленную и увешанную диковинными светильниками, приобретенными в отделе электродиковин в торговом центре.

— По мне, так пусть этот фриц сделает из него начинку для равиоли, — сказал Тед.

— Нам бы всем этого хотелось, — сказала Дженет, — но ради будущего Сары лучше вернуть его живьем.

— Пусть Флориан его помучает, только немножко, — сказал Брайан.

— Мудрая мысль, — сказал Тед.

— Да, мне тоже нравится, — добавил Уэйд.

— Флориан использует физические или психологические пытки? — спросила Дженет Уэйда.

— Откуда мне знать? — Если бы она знала, у нее волосы бы дыбом встали.

— Набери его номер и включи громкую связь.

— Он по номеру узнает, что мы здесь.

— Сейчас же позвони ему, Уэйд.

Маме виднее, да и я не буду чувствовать себя на крючке. Через минуту их соединили с Флорианом, и Уэйд пропустил к аппарату Дженет.

— Это Флориан? — спросила она.

— Да. А кто вы?

— Я Дженет, мать Уэйда.

Гусиный тевтонский гогот раздался на другом конце провода.

— О, ну вы и загнули. Ну прямо прелесть. Уэйд, кто бы ни была эта актриса, избавь ее от такой немыслимой роли.

— Это моя мать, Флориан, — сказал Уэйд, — будь с ней полюбезнее.

— Майн готт... Уэйд, ты серьезно? Что ж, отлично, я постараюсь быть сама обходительность. Здравствуй, Дженет, — сказал Флориан тоном, каким обращаются к воображаемому другу своего ребенка.

— Да, итак, полагаю, пора перейти к делу. Сколько вы заплатите за письмо и сколько мы должны будем заплатить вам, чтобы — многозначительная пауза — получить обратно Хауи?

— Да, вашего зятя. Очаровательное существо.

— Сами догадываетесь, как нам приятно тратить деньги, чтобы выкупить его. Видели бы вы его на Рождество. Он у нас солист — исполняет рождественские гимны. Вот послушайте, — и Дженет принялась выводить шутовским сопрано: — «Здравствуй, Дедушка Мороз...» — И так далее. И так далее.

— Он для нас как шило в заднице, — встрял Тед.

— А кто этот новый персонаж? — В голосе Флориана прозвучало неподдельное любопытство.

— Это мой папа, Флориан. Будь вежлив.

— Я всегда отличался хорошими манерами, Уэйд. — Флориан казался оскорбленным. — Кто там еще с тобой в комнате?

— Мой брат, Брайан.

— Вы играете в скрабл? Или в «Угадай-ку»?

— Пожалуйста, потише, — сказала Дженет, обращаясь ко всем присутствующим. Потом повернулась к микрофону. — Флориан, давайте сыграем в бартер. Сколько бы вы ни запросили за Хауи, мы хотим сто тысяч сверху за письмо.

— За Хауи я хочу миллиард, — сказал Флориан.

— А я хочу миллиард и сотню тысяч за письмо, — ответила Дженет.

— Знаете, я уже засек вас по определителю номера.

— Через пять минут нас здесь не будет. И что тогда? Подумаешь! Мы просто порвем письмо. Сто тысяч, Флориан. Это одна сотая стартовой цены.

— Пятьдесят тысяч.

— Знаете что, Флориан, — произнесла Дженет беззаботным тоном. — Я не согласна. Сто тысяч, и ни цента меньше. Я старая женщина, умирающая от СПИДа, мой бывший муж — пожилой мужчина, умирающий от рака печени...

Уэйд с Брайаном застыли, уставившись на своего отца, выглядевшего совершенно беззаботным.

— ...да и у Уэйда здоровье пошаливает.

— Понял. У вас боли?

— Да. Есть немного. Язвочки на деснах, но с ними я могу бороться с помочью таблеток. Но таблетки эти, Флориан, мне просто осточертело все время о них думать. Я от них совсем свихнулась.

— У моей матери был рак груди. Она тоже сидела на таблетках.

— Бедняга. И давно?

— Когда я был моложе.

— И долго это у нее было?

— Учитывая, что ей пришлось пережить, и один день покажется вечностью, — задумчиво проговорил Флориан.

— Бедный, мне вас так жаль. А как восприняла это семья?

— Мой дражайший папочка пребывал в страшном замешательстве, и знаете почему?

— Почему?

— А вы представьте себе ведущего мирового производителя таблеток, который не может найти ни одной таблетки, чтобы спасти мою мать. Он воспринял эту неудачу как личную трагедию, и эта трагедия затмила смерть моей матери.

— Люди реагируют на смерть самым непредсказуемым образом. Он отреагировал так.

— Но, Дженет, учтите, что после похорон он и не подумал выделить средства на новые исследования. Нет, вместо этого он спился где-то в трущобах Нассау. Превратился в омерзительного типа. Cochon[6]. А потом заболел болезнью Альцгеймера.