Лилия Селяева - Жизнь

• Название: Жизнь
• Автор: Лилия Селяева
• Жанр: Короткие истории

В книге собраны рассказы о жизни простых людей, которые так похожи на каждого из нас. Порой они сталкиваются с ситуациями, которые заставляют сделать выбор и понять, кто они есть на самом деле. Герои рассказов рассуждают над вопросами морали, религии, понимания себя и своих поступков. Жизненный выбор героев меняет их мировоззрение, заставляет увидеть самые важные ценности этой жизни.

---

– А между нами есть понимание? – неожиданно для меня спросил Дима.

Я не узнавала своего друга. Его лицо приобрело незнакомые мне черты, а в словах не было ни капли иронии.

Я замешкалась, но нужные слова сами пришли мне в голову.

– Я думаю, что да…иначе, я бы знала ответ на твой первый вопрос.

Он посмотрел на меня с горечью в глазах, как-будто узнал самую дорогую, но одновременно самую недоступную для него правду.

– Я думаю, когда люди теряют друг друга, не по причине смерти, а по причине неких обстоятельств, это равнозначно ей – говорил Дима.

– Даже хуже – продолжила я – ведь ты идешь на поводу этих обстоятельств…они не ставят точку, в отличие от смерти, а ты все равно идешь…

– Я должен уехать – перебил меня Дима.

Мое дыхание замерло.

– Я должен уехать – повторил он со вздохом – отец договорился на счет моей интернатуры в Бостоне. Там отличная клиника, опытные хирурги. Вот такие обстоятельства. Я знал об этом, но боялся сказать, ведь ты останешься здесь одна…

Я не знала, что сказать. В горле застрял ком, мне стало не по себе. Однажды, на выставке репродукций Ван Гога, я увидела картину «Звездная ночь над Роной». Сегодняшний вечер напомнил мне эту картину, но, как и тогда, мне стало жутко. Казалось, этой ночи не было предела, казалось, в ней тонут воспоминания и время, и ты сам оказывался потерянным в ее бесконечных просторах.

– Это весомые обстоятельства…– все слова, которые я смогла найти.

– Но ведь ты сама говорила, что мы идем на поводу обстоятельств! Значит, их нужно обойти…

– Для кого?

– Для тебя.

Возникла пауза.

– Это смешно. Я не значу так много, чтобы выкидывать такой шанс. Остаются по причине родственных связей, любви, в конце концов, но не по причине дружбы…Боже, твой алармистский подход меня пугает – смеясь, ответила я, пытаясь снять напряженность, повисшую в воздухе – такому событию нужно радоваться. Неужели ты ждал от меня другого ответа?

– При чем тут родственные связи? Любовь? Любовь может обойтись без взаимности, но дружба никогда…

– Омар Хайям?

Дима усмехнулся.

– По-моему, причина взаимного понимания между людьми важнее, чем жалкие ужимки любви, которые мы привыкли обоготворять. Мы думаем, что любовь – целое двух составляющих, но разве это так? Физическое всегда вытисняет идеал, который скрупулезно собираешь по мелким частицам. Это как история, которую приходится переосмысливать с каждым новым открытием, с каждой новой раскопкой…и все что мы знали раньше, уже проявляется нам в другом свете…идеал – это то, чего не достичь, но именно это заставляет нас двигаться…

– Зачем столько философии? – осмелилась спросить я – нужно жить проще, стоит ли то, чего не изменишь стольких дум? Завтра будет завтра, а сегодня еще сегодня.

«Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадем,

И там своих друзей – за гробом – не найдем.

Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.

Быть может, миг пройдет – мы все на век уйдем»

– Омар Хайям? – спросил Дима.

Я не ответила.

Мы еще долго гуляли, катались на машине по ночному городу, и в итоге встретили рассвет на Финском заливе с бутылкой вина. Это был один из лучших дней, который так быстро закончился. Я не стала показывать своего подавленного настроения, не хотела, чтобы он уезжал с чувством вины, но все это время я ощущала приближение серых дней, которые мне предстоит провести в толпе одиночества.

II

Июнь наступил нежданно. Теперь дождливые серые дни стали чередоваться с солнечными часами наступающего лета, и это заставляло снова жить.

После отъезда Димы прошло четыре месяца, но я, полностью погрузившись в учебу, смогла отвлечься от мыслей своего странного существования.

Как-то после лекций я подошла в деканат лечебного факультета, чтобы узнать предложения о работе в интернатуре. Я прошла по пустующему коридору, стены которого были свежевыкрашенны светло зеленой краской и, остановившись у двери деканата, постучала. Никто не ответил, секретаря не было на месте. Я прошла к двери кабинета декана, постучалась, и, услышав, долгожданное «войдите» зашла в светлую обитель вершителя судеб. Мне не нравилось здесь бывать. Наш декан была женщина с принципами, и могла устроить в очень престижное место, за коробку конфет или несколько любезностей, сказанных в ее адрес. Слухов о деньгах в конверте, конечно, не водилось, но комплименты и обходительность имели место быть. На новый год или свой день рождения, она составляла списки подарков, которые должна получить от группы студентов и отдавала эти списки старостам групп. В списки входили в основном предметы бытовой техники, такие как миксер, блендер, мультиварка, пылесос, фотоаппарат и многое другое. Получив заветный подарок, она ставила галочку в своем ежедневнике, напротив номера группы.

Это была грузная женщина, лет сорока пяти, с убранными в пучок волосами и узкими глазами, смотревшими сквозь стекла круглых очков. Она восседала за столом, когда я вошла.

– Добрый день Ольга Юрьевна, можно? – любезно спросила я.

Она взглянула на меня, слегка спустив очки на нос, и ответила:

– Заходите, по какому вопросу?

– Ольга Юрьевна…я на счет распределения мест в интернатуру. Есть вероятность, что место предоставят? Или лучше уже самой подыскивать?

– Еще диплом не получила, а уже место захотела…– язвительно ответила она.

– Извините за беспокойство…– сказала я и направилась к двери.

– Стой. Как фамилия?

– Савинская.

– Вот что, Савинская. Возьми деньги…возьми, возьми…– протянув мне руку, говорила она – сходи в буфет и купи мне что-нибудь перекусить, а потом поговорим.

Я взяла деньги и вышла из кабинета. Мне стало до жути противно, хотелось швырнуть ей в лицо эти жалкие бумажки, но о какой гордости здесь могла идти речь. Все начинают с низов – главный аргумент, который можно было дать.

Сходив в буфет, я опять поднялась на третий этаж в кабинет декана. Секретаря все не было.

– Можно войти? – опять спросила я.

– Заходи…купила?

– Пожалуйста – ответила я и отдала ей пару пирожков в пакете.

Я стояла возле стола и смотрела, как она достает пирожок и с жадностью откусывает огромный кусок.

– Я тут взглянула – стала говорить она, причмокивая – конечно, мест мало…Большинство распределены для самых активных наших студентов, но есть одно место, куда могу тебя порекомендовать. Ты же у нас по специальности психиатрия? Я правильно понимаю?

«Знала я ваших активных студентов – думала я – выписку из приказа ректора для направления в интернатуру на вакантное место получают активные благотворители по улучшению условий обучения в вузе».

– Да, психиатрия, все точно – ответила я.

– Есть тут одна деревенька в Карелии – начала она – так при въезде туда находится психиатрическая лечебница. В деревне найдешь жилье, думаю, это не проблема…интернатура, потом ординатура, а потом и молодой специалист. В деревнях врачей мало, потом государство квартирку выделит…ну как? Устраивает?

– В деревню? – переспросила я.

– Многие уезжают и хорошо устраиваются. Других вариантов у меня для тебя нет.

– А в Санкт-Петербурге нет мест? – спросила я, хватаясь за последнюю надежду.

– Дорогая моя, эти места давно распределены. Есть студенты, которые действительно этого заслуживают. Их успеваемость говорит об этом.

– Но по успеваемости у меня все хорошо.

– Есть более активные студенты значит.

– А в чем же заключается эта активность? – вырвалось у меня.

Она слегка покраснела, поправила волосы и, улыбнувшись, произнесла:

– Нужно было лучше учиться Савинская. Если вам не дали хорошего места, значит, есть студенты с более высокими показателями. Вы должны благодарить меня за то, что я трачу на вас свое время. Хотите, ищите сами место.

Спорить было бессмысленно. Да и кто бы меня взял без рекомендаций.

– Хорошо…у меня выбора нет…

III

Сентябрь. Утро. На улице дождь. Я не хочу вставать с постели. Сегодня день моего отъезда на практику, и я должна освободить квартиру. Из моих вещей лишь старый чемодан, стоящий у двери, отчего кажется, что я здесь и не жила. Я смотрю на часы – почти десять. Хозяйка квартиры должна прийти к одиннадцати, поэтому я заставляю себя встать с постели.

Я собираю постель и иду на кухню. В холодильнике пусто. Я достаю пакетик чая и две завалявшиеся в сумке конфеты.

Одиннадцать. Звонок в дверь. На пороге хозяйка.

– Утро доброе… – произносит она равнодушно и проходит в обуви в квартиру.

– Доброе утро – также равнодушно отвечаю я и протягиваю ей связку ключей.

Она смотрит на меня, но ключей не берет.

– Сначала все осмотрю на предмет порчи имущества, а потом можешь идти на все четыре стороны.

Хозяйка квартиры была из рода тех людей, для которых деньги заменили и хлеб, и соль, и сон, и воздух. Она считала каждую копейку и на всем старалась нажиться. Иногда она доходила до крайностей. Как-то раз, вернувшись с лекций, я застала ее за чашечкой чая на кухне. Заметив меня, она открыла сервант и спросила: