Кэтрин Коултер - Роковая страсть

• Название: Роковая страсть
• Автор: Кэтрин Коултер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-009914-2

Он — человек, чья профессия — вести опасные расследования. Но он никак не ожидал, что одно из них будет связано с его семьей…

Теперь он идет по следу. Теперь его со всех сторон окружают враги, на каждом шагу подстерегает опасность. И некому помочь ему… почти.

Почти — потому что в аду он повстречал своего ангела-хранителя. Женщину, которая полюбила его всей душой и готова ради любви рискнуть собственной жизнью…

---

Поднимаю левую руку и потираю ладонью грудь. Слава Богу, хоть сердце наконец успокоилось. Теперь главное — не делать из всего этого драмы, мыслить ясно и логично — этому нас учили в полицейской академии. Надо перестать паниковать и холодно все взвесить.

Так же ясно, как и светящийся циферблат на столике с лекарствами, вижу лицо Джилли, но мне это совершенно не нравится. Почему Джилли? В последний раз я видел ее в доме Кевина в Мэриленде. Это был конец февраля. Вела она себя немного странно, другого слова и не подберу, но вообще-то мне было все равно — куда больше меня интересовала предстоящая поездка в Тунис.

Мы говорили о Джилли с Кевином на следующий день после того, как она прилетела из Орегона, и пришли к выводу, что, пожив на западном побережье, она сделалась немного эксцентричной. Кевин — профессиональный военный, имеет четверых сыновей, и размышлять о странностях собственных троих братьев и сестер у него просто нет времени. Уже восемь лет мы четверо живем без родителей — они погибли в автокатастрофе.

Помню, Джилли тараторила о всякой всячине — о своем новом «порше», платье, купленном в Портленде у самого Лэнгдона, какой-то девице по имени Кэл Тарчер, которая ей совсем не по душе, и о брате этой девицы Каттере, законченном подонке. Она не забыла также сообщить о том, как славно у них все получается в постели с Полом, за которым Джилли замужем уже восемь лет.

Так может, это Джилли тонула в моем сне?

Мне меньше всего хотелось, чтобы эта мысль застряла в мозгу, но, раз уж она пришла, теперь от нее не отделаешься. Я чувствую себя усталым, хотя и меньше, чем вчера и позавчера. Я поправляюсь. Врачи наверняка будут довольно кивать и улыбаться друг другу, поглаживая меня по здоровому плечу. Они уже обещали отпустить меня домой на следующей неделе, но я уверен, что сумею сократить этот срок.

Теперь мне уже не уснуть, потому что на самом деле этот сои вовсе не сон, а что-то другое.

Инстинктивно нажимаю на кнопку вызова дежурной сестры, и через четыре минуты, если верить огромным цифрам будильника, в проеме двери появляется Мидж Хардуэй, моя сиделка.

— Что-нибудь случилось, Мак? На дворе ночь, вам надо спать…

Мидж высокая, с медового цвета волосами, острым подбородком, и ей уже за тридцать. На нее всегда можно положиться: когда я только попал сюда, сознание возвращалось редко, но всякий раз в этот миг ока оказывалась рядом, негромко говоря что-то и мягко поглаживая мою ладонь.

Посылаю ей самую обольстительную свою улыбку, хотя и не уверен, что в темноте можно ее разглядеть.

— Выручай, Мидж: мне так худо, что сил больше нет. Ты моя единственная надежда.

Вижу, что на лице у нее появляется улыбка, одновременно сочувственная и насмешливая. Мидж откашливается.

— Слушайте, Мак, насколько я понимаю, вам с каждым днем все лучше, и, значит, хотеться будет все больше. Но видите ли, милый, я замужем. Что Дуг скажет — он ведь парень горячий…

Так, теперь все силы на то, чтобы ее разжалобить.

— Во-первых, Дуга здесь нет, но даже если тебе кажется, что это хоть как-нибудь его заденет — что мне трудно себе представить, — все равно он ничего не узнает.

— Право, я польщена. Вы симпатичный, по крайней мере на фотографии в газете, и уже обеими руками владеете. Но честное слово, не могу.

— Ну Мидж, только разок, и больше никогда не попрошу — то есть по крайней мере до завтрашней ночи. Всего лишь раз, и не больше. И я не буду торопиться. А то у меня во рту пересохло.

Мидж стоит, покачивая головой, положив руки на очень, между прочим, соблазнительные бедра, которые я отметил уже девять дней назад, когда очнулся.

— Ну что ж, — вздыхаю я, — жаль, что это противоречит твоим этическим нормам или нормам Дуга. Хотя, по правде говоря, не вижу в этом ничего такого особенного. А уж при чем тут твой муж, и вовсе выше моего понимания. Окажись он на моем месте, наверняка попросил бы о том же. Но в таком случае, может, позовешь миссис Лютер? Она, конечно, дама строгая, и все же вдруг уступит, а? По-моему, я ей очень даже нравлюсь…

— Мак, вы в своем уме — миссис Лютер шестьдесят пять лет! Да ведь она вас покусает!

— Слушай, Мидж, по-моему, ты не совсем поняла меня. Мне вовсе не нужна миссис Лютер. Ты — другое дело, но ты замужем. Значит, единственное, что мне остается у тебя попросить и что мне, по правде говоря, до смерти необходимо, — это кружку пива.

— Пива?! — Мидж долго смотрит на меня и начинает хохотать. Смех становится все громче, так что ей даже приходится войти в палату и закрыть за собой дверь, чтобы не разбудить других пациентов. Ее так и корчит от смеха. — Так речь идет о кружке пива, и все? О несчастной кружке пива? И тогда вы успокоитесь?

Я бросаю на нее умоляющий взгляд.

Мидж открывает дверь, останавливается на секунду и, продолжая смеяться, бросает через плечо:

— Светлый «Будвайзер» устроит?

— Готов любому порвать глотку за банку светлого «Будвайзера».

Пиво оказалось таким холодным, что пальцы чуть не примерзли к банке. Интересно, кто из сестер поставил его в холодильник? Одним глотком я вытянул сразу половину банки, а Мидж все стояла у кровати и смотрела на меня.

— Надеюсь, от сочетания пива с лекарствами вас не стошнит. Ну а теперь хватит. Мужчинам верить нельзя, особенно когда дело доходит до пива.

— Не припомню уж, когда пил пиво в последний раз, — говорю я, слизывая пену с губ. — Спасибо тебе, теперь совсем другое дело. — Я испускаю благодарный вздох и делаю небольшой глоток, понимая, что еще одной банки мне не дождаться. По крайней мере, страх перед ночным кошмаром вновь ушел куда-то на глубину, а у меня осталось еще несколько глотков. Я ставлю банку на живот.

Мидж подходит ближе и считает мне пульс.

— Мой сосед, мистер Ковальский, поливает мои растения, когда я отсутствую по какой-нибудь причине. И пыль стирает. Он водопроводчик, давно уже на пенсии, лет ему сейчас больше, чем краске на стене дома моей двоюродной бабки Сильвии. Зато здоров как бык. Джеймс Куинлан — агент ФБР и молится на свои африканские фиалки. Жена его все мечтает о том дне, когда проснется, а цветы у нее прямо на кровати. Ох, Мидж, как же хочется домой!

Мидж слегка прикасается ладонью к моей щеке.

— Прекрасно понимаю вас, Мак. Теперь уж недолго. Пульс у вас отличный, и с давлением все в порядке. Ну все, пора спать. Тошноты не чувствуете?

Я делаю последний глоток, задерживаю жидкость в горле и широко улыбаюсь:

— Все отлично, Мидж. Я твой должник.

— Не беспокойтесь, как-нибудь непременно вспомню ваше обещание. Готова взять цветами, они у вас, судя по всему, великолепные. Так как, прислать миссис Лютер?

Я только вздыхаю, и Мидж уходит, шутливо посылая мне с порога воздушный поцелуй. В следующий миг передо мной возникает лицо Джилли.

— Надо собраться. Мак, — негромко говорю я себе, глядя в окно, выходящее на почти пустую стоянку. — Ладно. Скажи это вслух. Может, Джилли попала в беду?

Да нет, ерунда. Знаю, что ерунда.

Я так и не уснул — мне было слишком страшно. Захотелось еще пива. В четыре утра заглянула Мидж и, нахмурившись, заставила меня проглотить снотворное.

По крайней мере, в ближайшие три часа мне ничего не снится, а потом появляется малый со склянками для переливания крови, встряхивает меня за больное плечо и всаживает иглу в вену, не переставая при этом повторять, что сейчас, на пороге нового тысячелетия, когда вот-вот выйдут из строя все компьютеры, он непременно поедет в Монтану, где купит генератор и винтовку. Туго затягивая мне бинтом руку в локтевом сгибе, он продолжает болтать, а потом, насвистывая, вывозит из палаты свою пыточную тележку. Его зовут Тодом, и он из тех, кого, насколько мне известно, эскулапы называют садистами по вызову.

В десять утра терпение мое иссякает окончательно, и я набираю номер Джилли в Эджертоне. На втором звонке трубку берет ее муж Пол.

— Джилли, — говорю я и чувствую, что голос мой дрожит. — Пол, как там Джилли? Молчание.

— Пол?

Слышу прерывистое дыхание.

— Она в коме. Мак.

В желудке что-то оседает, словно разворачивают пакет, содержимое которого мне уже известно. Ощущение ужасное, но удивления нет.

— Она выживет? — Я начинаю молиться про себя. Слышно, как Пол возится с телефонным проводом, наверное, крутит его в ладони. Наконец он глухо произносит:

— Никто не рискует ничего обещать, Мак. Ей сделали томографию мозга: говорят, серьезных повреждений нет, лишь небольшое кровотечение да опухоль. Доктора только руками разводят. В общем, нам остается лишь ждать. Просто ужасный год: сначала тебя рвет на куски в каком-то Богом забытом месте, а теперь вот Джилли попадает в эту идиотскую аварию.

— А что, собственно, случилось? Но ответ я уже знаю и сам.

— Вчера, сразу после полуночи, она врезалась на машине в скалу. Ехала на новом «порше», том самом, что я подарил ей на Рождество. Если бы мимо не проезжала патрульная машина, она бы сейчас была мертва. Полицейский все видел: говорит, похоже на то, что она отпустила руль, машина протаранила ограждение и свалилась в воду. Глубина там футов пятнадцать, не больше. Фары, слава Богу, не потухли, и окно со стороны водителя было открыто, так что полицейскому с первой же попытки удалось вытащить ее из машины. Даже понять нельзя, как у него это получилось, да и как она осталась жива — тоже. Позвоню сразу, как только что-нибудь выяснится, обязательно. Ну а ты-то — ты как? Лучше?