Станислав Чернявский - Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

• Название: Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны
• Автор: Станислав Чернявский
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906842-52-7

В книге дается развернутый анализ гуманитарной деятельности МИД России в годы Первой мировой войны по возвращению на Родину и оказанию помощи соотечественникам, депортированным из воюющих стран Европы, а также задержанным в них гражданским лицам призывного возраста и военнопленным. Этот опыт приобретает особую актуальность сегодня, когда противодействие международному терроризму требует четкой, профессиональной защиты соотечественников. Вводятся в научный оборот малоизвестные факты из истории российской дипломатии по материалам закрытых до последнего времени Государственных архивов России, а также информационно-справочных публикаций МИД РФ для внутреннего пользования.

---

Позитивную роль сыграла местная еврейская община во главе с купцом Н. Мельхиором и обер-раввином А. Шорнштейном, пожертвовавшая на помощь русским беженцам без различия вероисповедания солидную сумму – 50 тыс. крон.

Со своей стороны, дипломаты постоянно предоставляли справки о дальнейшем порядке следования в Россию, печатали необходимую информацию в газетах и вывешивали ее на вокзалах, пристанях и в гостиницах.

Среди обращавшихся за помощью в генеральное консульство соотечественников некоторым удалось сохранить свои заграничные паспорта и достаточные на дорогу денежные средства. Поэтому их просьбы ограничивались чистой формальностью. Как правило, они выясняли, есть ли необходимость визировать их паспорта, и стремились как можно скорее известить родных о своем благополучном выезде из Германии. После того как консульство стало вывешивать официальную информацию о путях следования в Россию на станциях и в других публичных местах, количество обращений по этим вопросам заметно сократилось.

Гораздо больше времени отнимали те, кто, будучи в Германии насильственно отделены от своих родственников и не имея о них сведений, не знали, что предпринять. Как оказалось, в стремлении унизить и поиздеваться над беззащитными жертвами немцы во многих случаях сознательно отделяли не только мужчин от женщин, но даже малолетних детей от их родных или старших спутников. Распределив их в различные группы, одних задерживали, других высылали и, таким образом, прерывали между ними всякую связь. В подобном положении находились многие посетители консульства. Они долго и подробно рассказывали дипломатам о своих злоключениях, женщины со слезами и нередко доходя до истерики.

Беженцы все же не теряли надежду, что с ними произошло случайное недоразумение и что их родственники, отправленные, возможно, по ошибке с поездом другого направления, воссоединятся с ними, как только получат сведения об их местонахождении. Они просили совета – стоит ли оставаться в Дании в ожидании встречи с родственниками, не рискуя быть совершенно отрезанными от России. Ответить четко на подобные вопросы не представлялось возможным.

Сначала дипломатам казалось, что оставаться в Дании для некоторых лиц имело смысл, и если они располагали достаточными для проживания в стране денежными средствами, то никаких препятствий к тому не встречалось. Риски военного времени предугадать невозможно, и утверждать, что они окажутся совсем отрезанными от России, оснований не было. Вскоре, к сожалению, выяснилось, что подобные ожидания беженцев на скорую встречу с родственниками оказались необоснованными.

Наиболее многочисленную группу лиц, обращавшихся в консульство, составляли беженцы, заявлявшие о своем желании вернуться на родину, но вместе с тем и об отсутствии средств. Они рассчитывали на предоставление пособия.

В безусловной необходимости помочь им не могло быть сомнений. Во-первых, вопрос касался достоинства России. Во-вторых, датские власти начали принимать ограничительные меры по въезду русских. Во всех случаях, когда русские массами прибывали на судах в Копенгаген, полиция отказывала им в разрешении сходить на берег до тех пор, пока их личность не будет подтверждена консульством. Кроме того, требовалось представить письменное обязательство, что все неимущие будут приняты на попечение российской стороной.

Вопрос о выдаче пособий упирался в необходимость подтверждения заявителем собственной личности, так как у многих беженцев паспорта были либо утеряны, либо отобраны в Германии. Нередко вместо российского паспорта консульству предъявлялись выданные германскими властями свидетельства о выселении данного лица по причине его принадлежности к русскому подданству.

Подобный документ вызывал подозрение у консульских работников не только потому, что германские власти сами не были уверены в принадлежности данного лица русскому государству, но и потому, что подобные «свидетельства» нередко использовались для засылки в Россию нежелательных лиц. Не могли быть признаны достаточными доказательствами подданства и заявления о принадлежности к нему, сделанные датским властям неизвестными, не имеющими бумаг лицами.

Несмотря на, казалось бы, убедительную аргументацию, которую сотрудники консульства неоднократно приводили датским властям, опасаясь огульно брать на себя ответственность за всех прибывающих беженцев, датчане настаивали на безусловном признании этих по существу липовых документов. Доводы местной полиции сводились к тому, что даже в случае подлога документов датчане лишены возможности возвращать в Германию лиц, именующих себя или признаваемых германскими властями русскими подданными. Поэтому, утверждали местные власти, генеральное консульство обязано принимать всех подобных лиц на свое попечение и возвращать их в Россию.

Вступать в споры не имело смысла. Тем более что по сведениям местного железнодорожного управления, за первой партией депортированных ожидались другие, более многочисленные, причем в неопределенном количестве. Возникала реальная угроза накопления в Копенгагене такой массы депортированных, которых будет просто негде разместить.

Исходя из этого, генеральное консульство не стало придираться к юридической стороне предъявляемых документов, приступив к немедленной выдаче пособий на возвращение в Россию. В связи с нехваткой средств необходимые суммы пришлось взять из фонда заработной платы сотрудников. В течение трех дней пособия получили 534 человека на общую сумму свыше 8800 датских крон.

Значительная часть нуждающихся воспользовалась тем, что императрица Мария Федоровна при проезде через Копенгаген приказала за ее счет снарядить поезд для возвращающихся в Россию.

26 июля стало последним днем массовой депортации русских из Германии. В дополнение к ним в эти же дни в Данию прибыло 155 человек пароходом из Северной Америки.

Особо следует сказать о моряках торгового флота. Лишенные возможности продолжать плавание в Балтийском море, русские и финские суда укрылись в нейтральных, в том числе датских, портах. Вынужденные к бездействию и неся большие расходы по содержанию экипажей, судовладельцы распустили команды, возвращая людей в Россию при содействии генерального консульства. Через некоторое время стали возвращаться и капитаны, оставляя свои суда под охраной портовых учреждений.

В отчетах российской миссии нет точных данных относительно проехавших через Данию русских беженцев, но, согласно датской полиции, с начала войны через Копенгаген по пути из Германии и Англии проехало не менее 30 тыс. русских подданных. В подтверждение приводятся данные о том, что не только все обычные поезда, но и дополнительные, а также формируемые по просьбе миссии, уходили переполненными. Только через станцию Гедсер в течение первых 20 дней войны проследовало не менее 4 тыс. русских. Основная же часть беженцев прибывала в Копенгаген через станцию Вамдруп. Через нее направлялись и дополнительные поезда.

Вынужденное внимание к оказанию помощи русским беженцам грозило датчанам осложнениями с Германией, которых Копенгаген стремился по возможности избежать.

Главной опасностью и проблемой Дании в годы войны стали нарушения морских торговых перевозок – жизнь и экономика страны критически зависели от поставок угля, зерна, нефти, хлопка и т. д. До 1914 г. главным датским товаром на экспорт была продукция мясомолочного животноводства – 60 % шло в Англию, 30 % в Германию. С началом войны импорт датского продовольствия в Англию резко сократился – мясо и масло Дании почти полностью пошли в близкую Германию, отрезанную фронтами и морской блокадой от иных источников продовольствия. Дополнительные поставки продовольствия из Дании позволяли Берлину прокормить два десятка дивизий.

К 1914 г. в Дании работал 21 большой завод по производству мясных консервов. За время войны их число выросло в 7 раз – до 148, а экспорт мясных консервов в соседнюю страну вырос более чем в 50 раз. В результате поголовье крупного рогатого скота и свиней в нейтральной Дании сократилось в тех же пропорциях, что и в воюющей Германии.

Расчетливые датские бизнесмены для увеличения прибыли продавали немцам в основном так называемый «гуляш» – консервы низкого качества, в которых мяса было меньше, чем соуса и «растительного содержания», а само мясо разбавляли субпродуктами. Но голодающая Германия покупала и такую продукцию в любом количестве. Нуворишей, сказочно разбогатевших на поставках продовольствия немцам, в скандинавском королевстве тогда именовали «гуляшбаронами». За годы войны они понастроили по всей стране настоящие дворцы, даже породив особый архитектурный стиль.

Еще большие прибыли нейтральной Дании приносила перепродажа стратегического сырья и материалов, закупавшихся в основном в США. Так, уже к ноябрю 1914 г. королевство закупало там меди в 13 раз больше, чем в довоенное время. Занимавшаяся такими операциями датская «Восточноазиатская компания» в 1916 г. выплатила своим акционерам дивиденды в размере 30 % на вложенный капитал. Золотой запас Дании за годы мировой войны вырос более чем в 2,5 раза.