Джон Сковрон - 12 новых историй о настоящей любви (сборник)

• Название: 12 новых историй о настоящей любви (сборник)
• Автор: Джон Сковрон
• Издательство: ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-103644-7

Кассандра Клэр, Холли Блэк, Вероника Рот, Лев Гроссман и другие написали чудесные истории о лучшем чувстве на земле. И теперь у вас есть двенадцать прекрасных, чтобы влюбиться эти летом. Озеро, где плавает серебристый морской змей или школьный стадион, карнавал ужасов или спа-курорт, город, в котором остановилось время, или фуникулер, – влюбиться можно где угодно. Главное, чтобы это произошло летом!

---

Как только наше западнотехасское захолустье начинало озаряться предрассветными лучами, мы расходились по машинам.

– Ну, увидимся! Если, конечно, нас не прикончат во сне злокозненные демоны, – говорил я на прощание. Дэни смеялась и давала мне «пять», а я всю дорогу до дома искал объяснение этому жесту, высасывая крохи надежды из каждого движения ее пальцев. Я заходил в дом, аккуратно переступая через мамины пустые бутылки из-под водки. А потом укладывался в постель и в очередной раз прокручивал в голове свой фильм про Дэни и Кевина с неизбежным триумфально-романтическим финалом.

– И-и-и, начали! – сказал я, когда из динамиков раздалась зловещая музыка. Проходя к выходу мимо окна проекторной, я успел разглядеть на экране дрожащие начальные титры.

– А ты что же, не будешь смотреть этот шедевр мирового кинематографа? – спросил Дэйв, устроившийся на полу с мешочком травки.

– Может, попозже. – Я бросил многозначительный взгляд в сторону Дэни, но Дэйв уже был полностью поглощен скручиванием косяка, что он проделывал с мастерством олимпийского уровня.

– Лучше бы мы напоследок показали что-нибудь стоящее. Скажем, «Пункт назначения 12: на этот раз действительно последний». Вот это я понимаю – кино, – сказал он.

В отличие от меня Дэйв считал старые ужастики полной ерундой. Он не видел шарма в фонтанах крови из кетчупа и превращениях оборотней, созданных титаническими усилиями покадровой съемки. Если в фильме не было дорогущих сцен взрывов и горы трупов, Дэйв моментально терял интерес.

– И вообще, нафига приходить сюда, платить двенадцать баксов за билет, давиться прогорклым попкорном и вляпываться в жвачку новыми кедами, – продолжал Дэйв густым от дыма голосом, – если всю эту фигню можно загрузить с мобильного, сидя на толчке?

Я закатил глаза:

– Шик.

– Это будущее, чувак. А это… – Выдыхая клубы дыма, Дэйв обвел рукой тесную проекторную. – Это – кладбище.

Он протянул мне косяк, я покачал головой, и он предложил его Дэни.

– Нет, спасибо. Я и так кайф словлю, за компанию.

Дэйв пожал плечами и сделал еще затяжку.

– Да, но как же сам ритуал? Купить билет и закуски, найти идеальное место, – возразил я. – И все эти незнакомые люди, которые смотрят фильм вместе с тобой, меняют твое восприятие. Ты слышишь, как они смеются, ахают, шмыгают носом. Это создает чувство причастности к коллективу. С ноутбуком или телефоном такого не будет. Разделять свои переживания с другими – основа нашей цивилизации. Это напоминает, что мы…

– Что мы что?

– Люди. Которым нужны другие люди, – ответил я, мельком глянув на Дэни.

– Прекрасные слова, Кевин, – Дэйв притянул меня к себе, сдавил в объятиях и поцеловал в макушку. – Мамочка, наш малыш Кевин совсем вырос!

Я отпихнул Дэйва.

– Не все в этой жизни повод для шуток.

– Все, главное хорошенько подумать, – парировал Дэйв, и, как бы я его ни любил, в этот момент мне хотелось его треснуть. Мне было ужасно жаль, что «Киножуть» закрывают. Мне страшно нравилось это место: вытоптанные ковры в розах, тесная проекторная, где вечно пованивает травкой и потом, аляповатые люстры с непредсказуемыми мигающими лампочками, замусоренные попкорном ряды красных кожаных сидений, здоровенная афиша у входа, на которой пьяные шутники нередко меняют местами буквы, составляя непристойные слова. Когда отец ушел от нас, а мама совсем спилась, кинотеатр стал моим вторым домом. Даже больше домом, чем сам дом.

– А я тебя понимаю, – к моему удивлению, сказала Дэни. – Когда смотришь эти старые фильмы в таком месте, ощущаешь связь со всеми, кто смотрел их до тебя. Почти чувствуешь их присутствие.

– В таком случае, надеюсь, вы захватили презервативы, – сказал Дэйв, гася косяк. – Безопасность прежде всего, детки.

– Да боже мой, – закатила глаза Дэни. Как же ей это идет!

– Дэйв, – немного резко сказал я. – Сделай хоть что-нибудь полезное. Вынеси мусор. Воняет, как на свалке.

– Кев, как, по-твоему, на меня подействует проклятие, если я не буду смотреть фильм? Почему бы тебе самому не вынести мусор?

– Потому, что я тут менеджер.

Дэйв испустил преувеличенно громкий вздох, встал и направился к двери.

– Абсолютная власть развращает абсолютно. Обсуждаем. Ах да, и еще кое-что. – Он повернулся к нам задом, громко пукнул и закрыл за собой дверь. Я услышал, как он выкрикнул «Победу пролетариату!», шагая по коридору.

– Признайся: тебе его навязали? Это что-то вроде общественных работ? – сказала Дэни, помахав рукой перед носом.

– К сожалению, никаких бонусов за дружбу с Дэвидом Уилсоном мне не положено. Разве что пожизненный запас жутких историй, которые можно будет рассказывать внукам.

Дэни, одетая в легкомысленную маечку с группой «Мисфитс», дрожала: кондиционер работал на полную. Она упорно отказывалась носить вычурную форменную ливрею, каждый раз выдвигая новые аргументы вроде: «Я такое уродство не надену», «Дресс-код – тот же расизм» или «Все равно начальник меня не видит».

Она повернулась ко мне с виноватой улыбкой, от которой у меня екнуло сердце.

– Извини, опять свитер забыла. Можно?…

Я на автомате стянул с себя ливрею и накинул ей на плечи, что делал почти каждую смену.

– Спасибо, – Дэни продела руки в рукава и украдкой понюхала мою ливрею. Я взмолился, чтобы от нее нормально пахло, но, судя по улыбке Дэни, все было в порядке. Она взяла плюшевую фигурку Ктулху с полки, на которой она уже несколько месяцев сооружала затейливую инсталляцию в стиле хоррор. В своей текущей реинкарнации Ктулху щеголял в розовом платье с «Хэллоу Китти».

– Странно, что я буду так скучать по этому месту, да?

– Нет. Совсем не странно, – я надеялся, что попал в список того, по чему она будет скучать. – Можем собираться вместе по пятницам, надевать форму и заливать пол кока-колой, чтобы воссоздать атмосферу.

Я постарался говорить шутливым тоном на случай, если эта идея ее не заинтересует.

– А я могла бы напрыскать вокруг освежителем с запахом горелого попкорна, чтобы у нас снова возникло это странное смешанное чувство отвращения и голода.

– Точно, – добавил я, слегка теряя голову от вспыхнувших надежд. – А потом кто-нибудь из нас крикнет: «Пожалуйста, выносите за собой мусор. Спасибо, приятного вечера».

Мое воображение опять слетело с катушек. На этот раз мы мчались по пустыне на винтажном «Мустанге», как парочка отъявленных преступников.

– Давай, Кевин, – говорит Дэни, пересаживаясь на водительское сиденье, и я высовываюсь из люка и целюсь из обреза в фуру, полную зомби, которая пытается столкнуть нас с дороги.

– И где это кучка мертвяков научилась так водить?

Разумный вопрос. Дэни у меня умница.

– Не знаю, детка. Разберусь с этим на стадии монтажа, – говорю я и швыряю назад ручную гранату, которая взрывается победоносным фейерверком из зомби. – Это вам за «Психо» с Винсом Воном!

Дэни нервно теребила платье Ктулху.

– Гх-м… Я ведь тебя так толком и не поблагодарила.

– За что?

Она махнула плюшевым Ктулху в сторону своей инсталляции.

– Ты первым воспринял всерьез мое творчество.

Я смущенно пожал плечами.

– Это потому что у тебя классно получается. Ты классная. В смысле, классный художник. И твои работы… классные.

Черт.

– Все равно, это много для меня значило, – сказала Дэни, к счастью, пропустив мимо ушей мое неловкое бормотание. – Это из-за тебя я решилась подать документы в Техасский университет и получила стипендию на факультете искусств.

«Это из-за меня она уезжает из Дэдвуда. Ну, отлично».

– Было бы здорово, если бы ты как-нибудь согласился мне позировать.

При мысли о том, что я буду позировать для Дэни (возможно, у нее на кровати), мое лицо запылало. Не хватало еще, чтобы она это заметила.

– Как в «Титанике», что ли? – я распластал руки по стене. – Джек! Дже-е-ек!

Дэни рассмеялась.

– Вот за это ты свою форму назад не получишь. Теперь она моя. – Она поплотнее завернулась в ливрею. У нее в глазах зажегся азартный огонек. В моей груди насмерть сражались сердце и дыхание, и оба проигрывали.

– Да какая теперь разница, – сказал я. – Оставь себе.

Дэни кивнула, но ее улыбка погасла.

– Жалко, когда прошлое просто стирают вот так, – я догадался, что она говорит не только про кинотеатр.

За полгода до того, как Дэни оказалась со мной в одном классе, ее мама и младший брат полетели в Мехико на свадьбу к родственникам. Погода была паршивая, по всему побережью штормило. Они пролетели над Корпус-Кристи, когда в самолет ударила молния. Лишившись двигателя, самолет некоторое время парил в свободном падении, а потом рухнул вниз. Обломки разлетелись в радиусе мили по живописным пляжам Саус-Падре. Кто-то нашел в дюнах свадебный подарок, который везла с собой мама Дэни. Его вынесло на берег без единой царапины.

Я порылся в пыльной коробке в поисках 3D-очков в черной оправе.