Данил Корецкий - Смягчающие обстоятельства

• Название: Смягчающие обстоятельства
• Автор: Данил Корецкий
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07154-7

Бывший сотрудник МВД по прозвищу Старик, даже выйдя на пенсию, не прекращает борьбы с преступниками... И сознательно становится приманкой для опасных бандитов, ограбивших инкассаторскую машину.

---

Он махнул рукой и стал собираться. У Сергея мелькнула надежда, что сейчас хозяин возьмет и отдаст ему щенка без всяких денег. А уж мать он сумеет уговорить, в конце концов, можно положить подстилку в коридоре, у двери, он сам будет ухаживать, ведь держат же многие собак и ничем не болеют…

Мужик посчитал деньги, засунул в карман, осмотрелся — не забыл ли чего, но не положил щенка в уютную, пахнущую собачьим теплом корзинку, а взял двумя пальцами за задние ноги и коротким движением ударил о край скамейки, в третий раз добродушно подмигнул Сергею, завернул серое тельце в смятую газету, которую постилал на лавку, и бросил в кучу мусора.

Если бы не эти добродушные подмигивания, до Сергея тоже не сразу бы дошел смысл совершившегося, настолько невероятно жестоким и вместе с тем будничным оно было, но, по крайней мере, он не стал бы лезть в мусор и разворачивать смятую газету в надежде, что это фокус, пусть и неудачная, но шутка неплохого в общем мужика, оставившего ему таким образом целого и невредимого щенка…

Потом он бился в истерике, ругал мать самыми жуткими словами, и испуганные родители всерьез собирались купить ему собаку…

Беспомощный Элефантов из далекого детства вернулся в настоящее.

Вдруг вспомнилась тяжесть десятитысячной пачки, которую он весело швырнул перед Семеном Федотовичем, и он с удивлением ощутил сожаление…

Да что это с ним! Через некоторое время подоспеет крупная сумма за внедрение в производство бесконтактного энцефалографа, и тогда…

— Пока я не могу тебе ее купить… Но через годик…

— Да ну тебя к черту! — раздраженно сказала Мария. — Что я, тебя прошу?

Элефантов ошеломленно замолчал. Он никогда не думал, что корректная и тихая Мария способна на грубость. Тем более что он ее не заслужил.

Тут же всплыл в памяти давний разговор со Спирькой, когда тот утверждал, что кроткий вид Нежинской обманчив, на самом деле ей пальца в рот не клади.

«Неужели он знает ее лучше, чем я?» — мелькнула горькая мысль. А на втором плане проплыла другая, не менее неприятная: что кроется за этим желанием уехать на север?

…Одно из двух: или она тяжело переживает разлуку с Астаховым и хочет убежать подальше, как раненое животное прячется в чащобе, зализывая раны, либо… Начальник шахты, о котором говорила Мария, — Петренко Петр Григорьевич — уехал в Воркуту совсем недавно. Раньше Мария не называла его родственником, считалось, что он хороший знакомый их семьи. Сорок лет, энергичный, перспективный. Как Астахов. И тезка… Может, и он такой же родственник?

Любой из этих вариантов означал, что к нему, Сергею Элефантову, она не испытывает никаких чувств, не связывает с ним свои планы на будущее.

Но почему? Неужели он такой никчемный?

«Да брось, Серега! Нечего цепляться к мелочам и превращать муху в слона! Надо занять ее делом, заинтересовать, и она перестанет метаться туда-сюда!» — одернул он себя, но неприятное ощущение не исчезло полностью — какая-то крохотная пружинка закатилась в дальний закоулок души, где уже накопилось изрядное количество других, точно таких же.

Тему для Марииной диссертации Элефантов сформулировал в тот же день:

«Физико-математический аппарат экстрасенсорной связи». Тут же составил план, за неделю написал реферат.

— Так быстро? — Мария удивилась не зря: у начинающего аспиранта или соискателя на все это уходит обычно месяцев семь, а то и десять. — Ты молодец!

Ему было приятно, тем более что похвалила она его только второй раз.

Сдержанность Нежинской огорчала, полностью раскрывшись, он ожидал такого же ответного чувства, но вместо теплой волны любви и нежности ощущал исходивший от нее холодок. Он убеждал себя, что это ему только кажется, заглядывал в васильковые глаза, надеясь увидеть то ласковое сияние, которое появлялось иногда три года назад, но, увы, непроницаемые шторки скрывали происходящее в ее душе, и лицо всегда оставалось спокойным и до равнодушия бесстрастным.

Вскоре Элефантова вызвали в Москву, в министерство. Он доложил результаты своих исследований вначале сотруднику, курирующему их институт, затем начальнику отдела. Те слушали внимательно, но, как ему казалось, без заинтересованности и в конце задавали один и тот же вопрос: «Чем подтверждаются ваши выкладки?»

Он рассказывал о феномене Пореева, показывал таблицы, схемы и графики контрольных измерений, чувствуя, что все это особенно не убеждает собеседников.

— А вы уверены, что биопотенциал вашего, гм, телепата, — слово «телепат», непривычное и даже неуместное в строгой обстановке министерства, прозвучало как ругательство, — действительно выше нормы?

Начальник отдела внушительно возвышался над полированным, темного дерева столом. Массивная голова на толстой шее, аккуратный пробор в редеющих волосах. Красивые импортные очки с дымчатыми стеклами несколько компенсировали заурядность лица. И голос у него был внушительный, веский, отбивающий всякую охоту спорить.

— Но, Алексей Архипович, вот же результаты замеров, а вот, для сравнения, данные контрольной группы.

Элефантов держался уверенно, так как был убежден в неопровержимости представленных материалов, но по безмолвной реакции куратора понял, что дерзость его поведения переходит всякие границы.

Дымчатые стекла зловеще блеснули.

— Графики и таблицы я видел. — Фразы получались рублеными и тяжелыми.

— Но это только цифры, не больше. Как они получены? Методика экспериментов? Оборудование, аппаратура? И вообще, как вы фиксируете биопотенциал?

И что это за единица измерения «мнеж»?

Элефантов смутился. Во-первых, потому, что Алексей Архипович нащупал самые уязвимые точки его теории, а во-вторых… «Мнеж» расшифровывалось очень просто: Мария Нежинская. Но об этом не знал еще ни один человек на свете. Даже она сама.

— Биопотенциал измерялся на приборе моей конструкции…

— Он защищен авторским свидетельством?

Безусловно, Алексей Архипович обладал железной хваткой и беспощадным ударом. Элефантов уже знал, что последует за этим.

— Нет, заявка отклонена…

— Наверняка в связи с недостаточным теоретическим обоснованием?

— Да… Но прибор-то существует! А заявку я доработаю и представлю повторно!

— Я вам, конечно, желаю успеха. Но пока получается, что все ваши выводы строятся на результатах измерений уровня биополя, а прибор, которым это делается, официально не признан! Так?

— Так.

Эле фантов решил и проигрывая не терять достоинства.

— А следовательно, научность и достоверность вашего исследования равняется… Чему?

— Вы хотите сказать — нулю? Ну а если через полгода, год заявку примут, биоэнергометр получит право гражданства, что тогда?

— Не знаю. — Теперь дымчатые стекла блестели немного снисходительно.

— Тогда будет видно.

Куратор поднялся, всем своим видом давая понять, что недопустимо затянувшийся визит пора заканчивать.

— Но такой подход приведет только к потере времени! Ведь уже сейчас видно, что существует эффект экстрасенсорной связи! Разве можно отказываться от исследований только по формальным соображениям?

Элефантов почти кричал, куратор, втянув голову в плечи, делал вид, что его здесь нет, он не видит и не слышит происходящего. Наступила тревожная пауза. В проблеске очков появился интерес.

— Ну что ж… Если ваша правота пропорциональна убежденности… Пусть головной НИИ даст свое заключение. Одобрят саму идею — мы не станем придираться к формальностям.

В головном институте Элефантов разговаривал с профессором Карпухиным.

Ранее они несколько раз встречались на конференциях, Карпухин доброжелательно отзывался о его докладах, интересовался научными планами. Сейчас он тоже встретил его приветливо.

— Мне лично твоя разработка нравится. Смело, ново, логично. Но, — он потрогал короткий седеющий «ежик». — Что скажет совет? С одной стороны — это не по нашему профилю, с другой — институтов и министерств такого профиля пока что вообще не существует. Да и все остальное — чисто оценочные вопросы. Можно решить их так, можно — этак. И каждое решение будет правильным. Даже не знаю, что получится…

Ну да ладно, — он решительно взмахнул рукой. — Зачем попусту гадать и распускать слюни раньше времени! Свои взгляды нужно отстаивать. Так что готовься убеждать членов совета!

— Иван Егорович, у меня еще один вопрос. — Элефантов прикладывал усилия, чтобы не показать смущения. — Наша сотрудница выбрала тему, смежную с моей. Я хотел проконсультироваться — насколько она диссертабельна.

Он протянул листок с планом.

— Ну-ка, ну-ка…

Карпухин читал, далеко отведя руку.

— Это даже слишком широко. Тут замах на докторскую! Но весьма толково. Как ее фамилия?

— Нежинская.

— Никогда не слышал. Она публиковала что-нибудь?

— Да нет, только начинает… Вы не согласитесь взять научное руководство?