Олег Лукойе - Забывшие вкус молока. Стихи, тексты. 2010—2011

• Название: Забывшие вкус молока. Стихи, тексты. 2010—2011
• Автор: Олег Лукойе
• Жанр: Поэзия

«Все мы, конечно, боги, забывшие вкус молока». Это вторая книга-сборник стихов и текстов, написанных автором за период 2010—2011 годов.

---

Исстари иль издревле

Исстари иль издревле на Руси
забавлялись мёдом да войнами.
Отче наш, еси на небеси,
охранял крестом да иконами.

Не унять Русь-матушку, не сдержать.
С вилами да флагами кто куда.
Воевать с  бедой, словно пить-гулять.
Кровушка, что водочка – всё одно вода.

Разговлялись досыта, до крови.
Воевали злыми да босыми.
По острогам прятались от любви.
Отмывались чистыми росами.

Не унять Русь-матушку, не сдержать.
Славой да солдатами – от души.
Доля её женская – мужиков рожать.
Да отмерить каждому свой аршин.

И гуляют сироты по Руси.
Всё по тем же грабелькам, босиком.
Отче наш, еси на небеси…
А они, как водится, далеко.

2010

КАйССоль

Ассоль жила в порту. Который год
вдоль берега блаженная, босая
ждала, бродила, верила – вот-вот
войдёт фрегат, алея парусами.

Болтались корабли, играл прибой.
Стелился дым на зарево заката,
как вдруг пришёл, уже чуть-чуть седой,
печальный Кай, но как всегда поддатый.

Подравшись с Гердой, он пустился в путь.
Опять к Той Самой и плевать, что стерва.
А тут глядит – босые ноги, грудь…
В душе тоска… Измотанные нервы.

Конечно, что-то вспыхнуло, зажглось.
Он убедил её не ждать напрасно.
В морях опасно и уже лет сто
не ставят парусов, тем паче, красных.

Не возражал и он, когда Ассоль
сказала, что все королевы стервы.
Любовь на них накинула лассо
и повела в ближайшую таверну.

Промчался год, а может даже два.
Кай загрустил. Стал налегать на водку.
Ей снова стали сниться острова.
Ассоль кричала: «Гад, построй хоть лодку».

А он в ответ крошил в руке стакан
и говорил, что он уйдёт на север.
И, превращая ветер в ураган,
рвал в клочья занавески из кисеи.

И каждый шёл к тому, чего искал.
Кай объяснился с белой королевой.
Их пристань накрывал 9й вал.
Ассоль спустила нА воду галеру.

И он ушёл. Качаясь как моряк.
Ассоль сбежала с боцманом Мазаем.
У берега стоял на якорях
фрегат «Секрет», аллея парусами…

2010

«Когда погаснет солнце над опустевшим небом…»

Когда погаснет солнце над опустевшим небом,
Крупье сметёт все фишки, и, по законам игры,
он пустоту поделит на абсолютный зЕро.
На век исчезнет время… а может лишь до поры…

Усталый крупье отправится спать.
И нам не узнать… Мы можем гадать
о том, что увидит во сне… крупье…

Когда исчезнет время, сольются миг и вечность.
Крупье разбавит вакуум последним кубиком льда.
И на досуге вспомнит таких смешных человечков.
Крупье уснёт с улыбкой и может быть навсегда.

Усталый крупье отправится спать.
И нам остаётся гадать и мечтать,
о том, что проснувшись, он всё таки включит свет.
Мы можем гадать, но даю зарок,
Крупье не зритель, крупье игрок.
Поэтому важно, что видит во сне… Крупье.

2010

Костёр

Этот город ночью с высоты,
как погасший, тлеющий костёр.
Шлёт во тьму сгоревшие мечты
фарами машин… под фа-минор

Тусклым светом окон, фонарей,
неумело подражая звёздам,
он стремится сделать нас добрей
и надеждой наполняет воздух.

Ветер раздувает угольки
Города – погасшего костра.
Словно пепел стряхивает пыль,
чтобы разгорелось до утра.

Юный ветер, пасынок небес…
Он весь день возился с облаками.
Составлял над нами арабеск
и гонял по небу оригами.

А теперь он шепчет в темноте,
подбирая нужные тона.
И спешит к сорвавшейся звезде,
чтоб не дать ей долететь до дна.

Утром ветер выметет золу.
Солнце снова разожжёт костёр.
Выдумает новую мечту
и начнёт с аккорда до-мажор…

2010

Крест

Глотал из горлышка дешёвое вино,
закусывая запахом жасмина.
И было мне, ей-богу, всё равно
кого из женщин назову любимой.

Моя душа летала среди лун.
Моя душа не чувствовала тела.
И путаясь среди гитарных струн,
всегда имела то, чего хотела.

Я шёл ва-банк и раздавал долги.
И забывал про тех, кто был мне должен.
Ни воевать, ни драться не любил,
но я был тем, кто не был осторожен.

Хмельное лето проводил глотком вина.
Бездомному отдал пустую тару.
И вдруг почувствовал как вздрогнула она.
И вдруг увидел как она устала.

Моя душа распята на кресте.
К моим рукам её прибиты крылья.
Теперь мы вместе, на одном гвозде.
Нас осыпают звёзды белой пылью…

2010

«Крутится, вертится. Вертится, крутится…»

Крутится, вертится. Вертится, крутится
бывшая школьница и первокурсница
Чёртики пляшут в омутах ангельских глаз.
Лайкра и туфельки. Стрижка под мальчика.
Тютелька в тютельку. Губки тюльпанчиком
Я умираю как обожаю вас.

Блузка на молнии тонкая, в сеточку…
Как тебя, золотце? Ирочка? Светочка?
Господи, дай удержаться! Какой фасад!
Чашки коленные… Что мы тут делаем!?
К чёрту молекулы эти валентные!
Бешено бьётся сердце в моих трусах.

Девушка, солнышко! Сладкая, милая!
Нафиг вам формулы? Нафиг вам химия?
Мутная плесень спиралью закрученных строк…?
Я научу вас, Ирочка… Светочка,
как из молекул слепить человечка.
Нежно, доходчиво вам объясню урок.

2010

Крысиный пир

В погребе крысы бились за правду.
Насмерть! Ну или почти…
Тихо бежали где-то средь банок
крови крысиной ручьи.

Крысы делили просо и ячку.
Лишние пасти – в расход!
Крысы держали за хвост удачу
и оставляли помёт.

Крысы пищали, давя собратьев,
славили мясо и сыр.
Думали твари, что всем не хватит.
Это для избранных пир.

Но ошибались. Хватило каждой.
Десять и даже стократ.
В сыр и балык, и в просо впридачу,
крысам подсыпан был яд…

Утро встречало обжор прохладой.
Небо открыло врата.
Небо спросило: «Подохли, гады»?
Небо ответило: «Да»!
Небо сказало: «С меня бутылка»!
Небо продолжило: «Ух!
Нравится, кум, мне твоя горилка,
прям замирает дух»!

2010

Крыша

Сорвало, понесло крышу.
Ухвачусь за её край.
Был я в теле, да весь вышел.
До свиданья, папа, мама.
Небо, встречай!

Над землей, над городом, белокрылым вороном,
я парю на цинковом ковре.
Журавли, синицы удивлённолицие
падают как листья в октябре.

Долечу до звезды мухой.
Я иду на Волопас.
Превышая скорость звука
в десять тысяч, или в миллионы раз.

Над земной орбитою трассами пробитыми
(только б не испортить борозды)
я лечу без пафоса в простыне из паруса.
Мне сегодня просто до звезды.

2010

«Кто в танке не горел, тот не полюбит север…»

Кто в танке не горел, тот не полюбит север.
Кто не бывал в горах, тот не увидел мир.
Ты можешь быть как бог. Отдельно и над всеми.
Но чем ты будешь крыть, когда закрыт сортир?

Кто горькую не пьёт, тот сладким не рискует.
В презрении к толпе, ты выбился в эфир.
Ты презирал толпу и тем собрал другую.
Зачем тебе она, когда закрыт сортир?

Толпа она, как топь, безлика и опасна.
Толпе не нужен бог. Толпу ведёт кумир.
Но что ты скажешь ей, когда иссякнут сказки?
Что сделает толпа, когда закрыт сортир?

2010

Марафон со временем

Я с детства шёл за ним, не отставал.
Сперва не в ногу. Но всегда за ним.
Послушно, в такт, внимал его словам.
Когда года разменивал на дни.

Я не спешил, но всё же успевал.
Я просто шёл. То лесом, то рекой.
А в гору помогали облака.
Хотя вначале было нелегко.

Слепила ночь огнями ярких звёзд.
И кто-то в темень зА душу тянул.
И над обрывом, как пушинку, нёс…
Я успевал. Куда бы не свернул.

Свой марафон я шёл вдали от трасс.
Топил усталость в глубине озёр.
И разгорался вновь от тысяч глаз.
Хотя нередко видел в них укор.

Я шёл, как прежде, гордо, не спеша.
Мы стали в ряд с ним, как единый фронт.
Но вверх звала меня моя душа.
И я узнал, что прячет горизонт…

А по ночам мне снились зеркала.
И стоном вырывалось из груди:
«Куда спешишь? Какой же ты дурак…
ОНО не любит тех, кто впереди»

2010

«Мне любовь прописала весна…»