Владимир Буров - Пугачев и Екатерина

• Название: Пугачев и Екатерина
• Автор: Владимир Буров
• Жанр: Русское фэнтези

Одна особенность Екатерины всем известна. Это большая любовь к любви. Но у нее есть и другая страсть. Из истории: – Фике терпеть не могла кукол. Во дворе она верховодила шайкою уличных мальчишек, устраивала между ними побоища. Фике обчищала соседские сады, коленки ее были исцарапаны, движения порывисты – как у мальчика. И вот эта любовь к боксу, как это было в Англии, проходит через весь роман. Все дуэли здесь проходят на кулаках, по-боксерски, по-английски, а не на шпагах или пистолетах.

---

– Ты не все время, парень, летаешь над землей, а это уже представляет для тебя опасность. – Хотя было видно, что Атаман регулярно тренируется. Прыжки его были легкими, воздушными. Как будто он не поднимался в воздух, а спускался, чтобы передохнуть. Как кит или бобер.

Тем не менее, надо было торопиться. Атаки противника были опасны, так можно потерять сознание. Вообще, по правилам, раунд продолжался до тех пор, пока противник не падал, и не вставал больше десяти секунд. Следовательно, если кто-то из бойцов получал нокаут, – объявлялся перерыв на одну, максимум на две минуты. Если никто не падал, раунд мог продолжаться долго, до пятнадцати минут. Может быть, больше. А если падал часто, то и перерывы были частыми. Некоторые пользовались этим правилом, чтобы перевести дух, побольше отдохнуть.

Хлопуша опять пропустил правый боковой.

– Защищайся, ты че, ублюдок, – сказала Варвара. Слово:

– Ублюдок, – употреблялось здесь большей частью, как уменьшительно-ласкательное. Вроде бы, человек, желающий без стеснения по лапать какую-нибудь девушку.

Этим возгласом девушка слегка отвлекла внимание Атамана, и Франуцуз-Хлопуша провел Дэмет – удар сзади по пяткам. И удачно. Противник рухнул, как заснувшее дерево. Атаман только сказал:

– Однако.

– Что, любимый?

– Голова кружится, не могу подняться.

– Объявим двухминутный перерыв?

– Лучше признать поражение.

– А его? Сварить в кипятке?

– Мы обещались его отпустить. Пусть валит отсюда.

– Я не помню, чтобы мы обещались, как ты говоришь, отпускать его. Убивать не будем – согласна. – И она махнула двум сатрапам, Левше и Оглобле, чтобы посадили Хлопушу в клетку.

– Пусть дерется с медведями на праздник, – обрадовались ребята.

– Да можно просто и распять его, – сказала Варвара.

– А сначала вы показались мне доброй девушкой, – сказал Хлопуша. И добавил: – Впрочем, думаю, ты притворяешься. Хочешь узнать, чему еще я научился во Франции. – Но добавил про себя.

4

– Неужели так можно делать? – спросил Атаман только через два часа.

– Разрешения нет, – ответила Варвара. И добавила: – Но нет и запрета. Кстати, груз нашли.

– Где они?

– Везут.

– Все в порядке? Они никого не убили?

– Та не, только великана Гордона, который их первым обнаружил, успели привязать к верхушкам двух дерев.

– Разорвали надвое?

– Та не, дерева не толстые.

– Почему?

– Сил не хватило согнуть по толще. Хотя, как стало уже ясно, чтобы согнуть одно дерево, они залазили на него вдвоем.

– Да?

– Да. Но они же ж легкие.

– Нет, одна из них в потенциале баба здоровенная, – сказал, лежа на походной кровати Атаман, – я помню еще ее кондиции.

– Ну, мэй би, но другая малютка. Вместе у них все равно очень маленький средний вес. У меня ты смотри какой!

– Какой? – не понял парень.

– Ну, ты посмотри, какая я Баба Здоровенная!

– Да, что есть, то есть. Отличная телка. Наверное, тебя в детстве захватили в плен в Турецком Набеге.

– Ты что, смеешься? Это мою бабушку захватили в Азовском походе. А я уж родилась здесь. Разве ты не знаешь?

– Откуда? Я не пятьдесят и не сто лет назад родился. А только двадцать.

– Это хорошо, что мы родились позже, а не раньше.

– Да, раньше перед походом всех детей и женщин убивали. Чтобы не мучились. Думали, что без мужиков они не выживут. Потом один раз проверили, и оказалось, что мужики, можно сказать, и вообще не нужны. Мы сами с усами.

– Разумеется, – ответила Варвара, – наверно, оттуда и пошла эта поговорка. – И погладила свои приличные усики.

5

София и Даша очухались в овраге, и хотели сначала бежать наверх, туда, где осталась их карета с оружием. Ведь они ехали сюда, чтобы отомстить.

Полгода назад их захватили в плен и предложили на выбор два варианта свободной – как у всех – жизни:

– Публичный Дом, или Бойцовский Клуб.

– Почему именно Публичный Дом? – сказала Даша. – Мэй би, мы будем просто работать официантками.

– Половицами, то есть? – спросил местный Голиаф, по конкретному имени Гордон. И добавил: – Так это одно и тоже.

– Нет, – пояснила София, – мы ни с кем трахаться не хотим, просто будем носить блюда и английское пиво гостям. Так можно?

– Можно-то можно, – сказал Гордон, – да только нельзя.

– Почему? – спросила Даша.

– По двум причинам. Во-первых, английское пиво у нас бывает редко.

– А какое же?

– Только немецкое!

– Мы любим немецкое, – наперебой закричали девушки.

– Во-вторых, – сказал великан, – работая половицами, вы не сможете заработать на выкуп.

– А сколько с нас?

– Двести пятьдесят золотом.

– С обеих?

– С каждой!

– Это много. И да, а нельзя серебром? – добавила Даша.

– Можно. Но только в виде исключения.

– Я согласна на исключение. А ты, Со?

Некоторые засмеялись.

– Нет, я не понял, – спросил Голиаф Гордон, – Со? или Со-Со?

Народ собравшийся у кабака рассмеялся.

– А вторую как звать? Да? Или тоже:

– Да-Да! – и он загоготал еще громче.

– Нет, отличные имена, – сказала, подходя Варвара, – Сосо и Дада. Так и будем их звать.

– Слишком много трахаться я не хочу, – сказала София. – Давай лучше перейдем в Бойцовский Клуб.

– Ты умеешь драться? – спросила Даша.

– А с детства участвовала в кулачных боях. Можно сказать, что я была организатором кулачных боев в своей стране.

– Надо было там и оставаться! – услышала она чей-то голос из толпы. Это услышал ее разговор сам Атаман. Он пробирался сквозь толпу к только недавно выстроенному, еще пахнущему свежим деревом Заведению. Так это и место и назвали. Ибо был спор:

– Опять отдыхать в хибарах, или завести что-нибудь новенькое. Такое более приятное для проведения досуга заведение. И решено было:

– Завести. – Поэтому новое двухэтажное здание и назвали:

– Заведение. – Новое.

– Хорошо, – сказал он, – пусть отрабатывают долг в кулачных боях.

– Мы вообще-то никому ничего не должны, – сказала Даша.

– Теперь должны. И да, вымоешь ноги, и придешь сегодня ко мне сразу после захода солнца. Окей?

– Не-ет! С какой стати? Я же сказала, что записываюсь в Бойцовский Клуб.

– Ах, да! Тогда приходи по любви.

Даша осмотрела Атамана с головы до ног, и обратно: с ног до головы.

– Не знаю, что и сказать, но думаю, больше нет, чем да.

– Я за нее схожу, – выдвинулась вперед София.

Атаман осмотрел ее, как статую Рамсеса Второго, неожиданно встретив ее в пустыне недалеко от Луксора.

– Очень неплохо, – сказал он. И добавил: – Приходите.

Что это означало, было непонятно. То ли приходи, ладно, то ли, хорошо, приходите вместе. Размышления тех, кто так думал, были прерваны возгласом Варвары:

– Только через мой… э-э… бой. Ты обещал, – обратилась она к Атаману, что все, кто хочет до тебя добраться, должны сначала биться со мной.

– Ну, окей, окей, – ответил парень, – пусть приходит после боя.

– Она Баба Здоровенная, – слегка улыбаясь, говорила Варвара, щупая подбородок и руки Софии.

– Мы должны отдохнуть, – сказала Даша.

– Хорошо, – сказал Атаман, – бой начнем после захода солнца при свете костров.

– И да, – сказала Варвара, – обязательно помойтесь. Я не люблю, когда женщины пахнут потом до боя.

А мылись здесь за Заведением, у небольшой речки, поросшей высокими кустами. Однако были здесь, прямо позади Заведения две большие бочки, обтянутые металлическими обручами. Дамы решили помыться в этих бочках. В одной вполне могли уместиться двое, даже трое, но девушки решили мыться отдельно.

6

И одну из них, а именно маленькую, черненькую, черноволосенькую Дада, утащил Голиаф. Так здесь не делается, но парень не мог преодолеть потока своего еще необузданного сознания. Девушка виделась гиганту таким розовым Амурчиком, с соблазнительно вьющимися белокурыми волосами. Он даже на бегу к реке, к зарослям причмокивал:

– Ах, ты мой розовый поросеночек. – Хотя дама больше походила на черную американскую свинью. Хотя и домашнюю. Тоже красивую, но далеко не розовую. Более того, сделав всё то, что только мог представить его необузданный разум, Голиаф не соизволил не только извиниться, но даже не отнес даму на прежнее место. А именно:

– В бочку для продолжения купания. – Может быть, он подумал, что незачем. Помыться можно и в реке. Даша не стала его спрашивать, а только три раза ударила в солнечное сплетение это огромное, неподвижное, храпящее тело. И ничего, Голиаф не задохнулся. Только все три раза недовольно хрюкнул.

– Тварь! – сказала она, и сама стала подниматься в гору.

София даже не заметила ее отсутствия. Она уже пятый раз мылила голову сосновым мылом, которое всегда возила с собой в кожаном мешочке. А мешочек крепила на поясе. Другие возили чай, кофе, а она мыло с тонким ароматом русского леса.