Альфред Кох - Ящик водки. Том 4

• Название: Ящик водки. Том 4
• Автор: Альфред Кох
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-10856-4

Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.

И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.

И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям. Вслух. Перед сном. Или перед отъездом на учебу в Англию. Чтобы им Родина — причем любая — медом не казалась.

И не пропускайте при чтении вслух неприличных или других матерных слов. Потому что они — очень важные авторские знаки. Типа среднего пальца, выступающего из кулака согнутой в локте руки.

Хотя этому знаку мы научились у совков иностранного происхождения.

---

— А у вас были на тот момент какие отношения? Он на тебя уже наезжал или еще не наезжал?

— Нормальные были отношения тогда. Залоговые аукционы стали вдруг ужасным преступлением перед народом позже, осенью 97-го. До этого приватизацию ругали так, в кулуарах. Типа — светская тема. Не более того.

— Значит, Гусь к тебе пришел как к знакомому. Кстати, он тебе был знаком на почве чего?

— На почве избирательной кампании. Мы обедали иногда с ним…

И вот пришел он ко мне и говорит — надо приватизировать «Связьинвест». Я ему говорю: если ты такой умный, то помоги мне пробить через спецслужбы приватизацию — ты же с ними вась-вась, а я с ними никак не могу наладить отношения. Он говорит: очень интересная идея!

— А ему за это что?

— То, что, если «Связьинвест» будет выставлен на аукцион, у Гуся появится возможность его купить.

— Просто купить, и все? Ты его не предупредил? Не объяснил ему, что покупать он будет честно?

— Объяснил, объяснил…

— А он сказал: «Конечно, честно, но ты будешь мне подсуживать»?

— Такого договора у нас не было, точно абсолютно! И еще мы с ним сразу на берегу договорились, что, если ему нужно кого-то из желающих не допустить к аукциону, то это будет проблема Гуся, а не моя. И он с такой постановкой вопроса согласился. Гусь действительно очень бурно подключился к решению вопроса, и сразу с нами стали все сотрудничать, визировать бумажки, которые раньше годами лежали без движения. В итоге процесс слияния и приватизации сдвинулся с мертвой точки. И вот что интересно. Когда какой-то дядя из правительства просит спецслужбы что-то сделать, они его не слушают. А когда коммерсант Гусинский им что-то говорит, они сразу все делают! Дальше было так. В январе 97-го прибегает Гусь и говорит: «Я точно знаю, что Потанин хочет участвовать в аукционе!» Ну и? «Этого ни в коем случае нельзя допустить! Потому что он вице-премьер!»

— В те времена Потанин был твой дружок.

— Да. И еще я был его подчиненный. Когда Чубайс и Казаков ушли в администрацию президента, то вице-премьером, который курировал Госкомимущество, стал как раз Потанин. Я говорю Гусю: ну послушай, он же уволился из «Онэксимбанка» и работает full time в правительстве. Почему из-за того, что Потанин не остался в стороне от нужд Родины, резко потерял в зарплате и ушел из банка служить отечеству, — почему этот банк должен быть поражен в правах? Это несправедливо. Я согласен, что у него не должно быть дополнительных преимуществ; но не более того. Нет, говорит Гусь, я буду настаивать на совещании у Чубайса… Чубайс тогда был руководителем администрации президента. Ну, назначили совещание, пригласили первого вице-премьера Потанина, предгоскомимущества Коха. Там сидит Гусь, весь подпрыгивает. И Береза.

— А эти двое — они-то с чего вдруг? На каких правах?

— Видимо, на правах бойцов, которые в штабе Ельцина работали. Эти двое уже тогда начали Потанина не любить. И вот эти двое в один голос говорят следующее: «Если вы Потанину разрешите участвовать в этом аукционе, мы через наши СМИ вас размажем по стенке».

— Прям вот так, открытым текстом?

— Да. У одного ОРТ, у другого НТВ. Не считая газет и радио. То есть, будем откровенны, все СМИ в их руках…

— И что, вы зассали?

— Поди не зассы… Ну, не мешай, дай дорассказать. Чубайс говорит: да, я считаю, что ситуация складывается некрасивая и Владимиру Олеговичу нужно было бы посоветовать своим коллегам в Интерросе и «Онэксимбанке» воздержаться от участия в аукционе. И Потанин говорит: хорошо, Анатолий Борисович, мы в этом аукционе участвовать не будем. А я сидел молчал и ничего не говорил. Меня не особо и спрашивали. Вот. Совещание закончилось, все разошлись по домам…

— А почему они зассали Потанина? У него что, было больше денег? И он бы перебил их бы?

— Во-первых, у него было больше денег, а во-вторых, Гусю переплачивать не хотелось. И вот через какое-то время мы узнаем, что Гусь с Березой изо всех сил лоббируют, чтоб Потанин не вошел в новое правительство. Они его решили отправить в отставку. И они это продавили. Мы не смогли удержать Потанина, хотя он был бы не бессмысленным в нашем правительстве. Ельцин тогда Потанина отправил в отставку и еще и Лифшица. Гусь с Березой это сделали, чтоб все знали, какие они могущественные, и не скрывали, что это они не дали Потанину войти в новое правительство. И тогда Потанин говорит: «А вот теперь как быть с моим обязательством? Оно продолжает действовать? Теперь, когда я не член правительства, вас тоже размажут?» Чубайс — на тот момент уже первый вице-премьер —

говорит: «Теперь твои обязательства не действуют. Больше нет аргументов, чтоб тебе не участвовать». Гусь недоволен: «Как это — Потанин будет участвовать? Это против договоренностей». И еще один довод Гусь выдвинул: «А у Потанина и так много всего. А я ничего не получил от приватизации». Я ему опять говорю: кто тебе мешал? Почему ты ничего не покупал? Ты только бесплатно мог забирать частоты? Почему ты не хотел ничего купить хоть дешево, за 10 или 20 миллионов долларов?»

— А ты его по-товарищески журил или говорил, что он пидорас?

— Я ему говорил вот как тебе. Я ему сказал: «Вот, Береза участвовал в приватизации — и купил „Сибнефть“. А кто тебе мешал? Никто, только твоя собственная дурость. А теперь из-за твоей дурости требуешь, чтоб мы незаконные вещи делали и не пускали ни в чем не виноватого Потанина. Он говорит: „Мы вас опять размажем“. Хорошо, говорю, а подскажи тогда — как я могу не пустить Потанина на аукцион? Какие мои действия? „А вот сейчас пройдет ряд международных конференций по приватизации в телекоммуникационной сфере, ты езжай туда и везде рассказывай, что создается серьезный консорциум с участием „Мостбанка“ и „Альфа-банка“, который будет играть ведущую роль в приватизации „Связьинвеста“, и правительству удобно, чтоб международные инвесторы сотрудничали именно с этим консорциумом. А не с Потаниным“. А почему консорциум? Потому что „Связьинвест“ — вещь дорогая. Я напомню, что торги закончились на сумме 1 миллиард 875 миллионов долларов. Таких денег тогда не было ни у кого из наших богатеев. Поэтому без участия серьезных международных инвесторов нечего было и думать о выигрыше аукциона. Там только стартовая цена была 1 миллиард 200 миллионов долларов. Да… Ты будешь смеяться, но я сел в самолет и полетел на эти конференции и эти заявления сделал. Причем Гусь с Березой мне не поверили и со мной послали Фридмана — чтоб он слушал, что я говорю. Типа Фурманова при Чапаеве. И я говорил то, что Фридмана устраивало. Фридман же нормальный человек, у него с психикой все в порядке. Мы, помню, тогда были в Вене, на конференции… Отель „Бристоль“, Венская опера, дворец Хофбург, картинная галерея, голубой Дунай…

— А тебе зачем надо было так работать на Гуся?

— Чтоб он отстал. И чтоб он не размазывал все правительство и не переворачивал страну вверх тормашками… Но, в конечном счете, они правительство додавили. Идиоты. И это все привело к дефолту 98-го.

— Левые патриоты тогда выдвигали аргумент: «Как так, мы не выбрали Гуся с Березой, почему ж они командуют страной? Причем к тому же будучи гражданами иностранного государства — Израиля?» При этом они поясняли, что любой еврей может запросто получить израильский паспорт со всеми вытекающими из этого новыми обязанностями.

— Патриоты могли эти вопросы адресовать Борису Николаичу — почему он вместо себя поставил других людей управлять страной, почему он позволил командовать собой. Они ж не посадили его в подвал на хлеб и воду, с тем чтоб давать ему сладкое только тогда, когда он подписывал нужные им указы! Ой, ладно… Что сейчас об этом говорить… Пройденный этап. Я думаю, что Ельцин сейчас локти кусает, чего он этих архаровцев не осадил сразу… Короче, на июль был назначен аукцион. Опять прибегают с ультиматумом Гусь с Березой. Я вот не понимаю, зачем Березе это все было нужно? Он если б и получил полпроцента, то и это было б много, потому что он своими деньгами сильно не участвовал. Но он вместе с Гусем носился, вытаращив глаза. И, значит, где-то за неделю до аукциона Чубайс уходит в отпуск. Я спрашиваю: что мне делать? Они же не отстают от меня… Были даже намеки с их стороны, что меня закажут. Чубайс говорит: «А пусть они ко мне прилетают». Они полетели во Францию: Береза, Гусь и Потанин. Что там произошло, мне до конца не ясно. Хотя я их всех расспрашивал. Чубайс мне отзвонил и сказал, что он послал их на хер и отказался вмешиваться в ход аукциона. К тому времени Потанин с помощью Йордана создал консорциум, в который вошел Сорос и еще несколько инвесторов. А Гусь создал консорциум с испанской компанией «Телефоника», и еще альфисты помогали им усиленно. И вот настал день аукциона… Со стороны Потанина зашел с заявкой Леонид Рожецкин, бывший тогда партнером Бориса Йордана, а со стороны Гусинского — Михаил Фридман. Они вышли, распечатали каждый свой конверт — и выясняется, что у Потанина цифра больше, чем у Гуся.