Шамиль Куряев - 1917. Кара до покаяния

• Название: 1917. Кара до покаяния
• Автор: Шамиль Куряев
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906910-47-9

Главной причиной гибели Российской Империи в 1917 году было катастрофическое падение престижа высшей власти. Слухи о «темных силах», обступивших трон, сплетни о царской семье, известия об измене при Дворе и тайной подготовке сепаратного мира стали спусковым механизмом Февральской революции. Но не все аспекты политической интриги, в центре которой оказалась трагическая фигура императора Николая, получили надлежащую историческую оценку. Антимонархические установки советской эпохи сделали невозможным их объективное изучение, и репутация последнего русского царя более ста лет оставалась «разменной монетой» в идеологических баталиях.

Новая книга Шамиля Куряева отвечает на ключевые вопросы «марта 17-го». Была ли у «антиромановских» слухов реальная подоплека? Какие политические силы явились в той ситуации подлинными «тёмными силами»? Кто, в условиях Мировой войны, в действительности изменил и Отечеству, и союзникам? Нельзя мириться с живучестью старых мифов, мешающих восстановлению исторической справедливости и выявлению реальных агентов Русской Смуты.

---

Решение Александра Первого вызывает недоумение по нескольких причинам. Во-первых, родственники – родственниками, но… зачем следовать нелепым примерам? Только из-за того, что они «европейские»? Во-вторых, во многих европейских странах, более влиятельных, нежели германские микроцефалы, такого требования не было. В-третьих, у самих Ольденбургов, к Голштейн-Готторпской ветви которых принадлежал по отцу родоначальник всех последующих Романовых – Пётр Третий, такое требование не было закреплено. И в-четвёртых, именно в России требования к «равнородству» оказались наиболее строгими – даже более строгими, чем во взятых за образец германских государствах: в Германии в брачном вопросе высшая аристократия традиционно считалась «равнородной» представителям владетельных домов.

Однако преемники Александра Первого продолжали следовать по указанному им пути – аккуратно женясь на иноземных принцессах. Это привело к тому, что российские императоры стали «русскими только по паспорту». По крови же – этническими немцами, с всё более гомеопатической примесью русской крови.

Этот горестный процесс постепенной «европеизации» российских владык стоит привести полностью. Любимая дочь Петра Первого (от Марты Скавронской) Анна Петровна, по-видимому, была русской только по отцу – то есть на 1 /2. Её сын Пётр Третий был русским на 1 /4. Его сын Павел Первый (если опустить скандальную «салтыковскую» версию) был русским на 1/8. Его сыновья Александр Первый и Николай Первый были русскими на 1/16. Сын Николая Александр Второй был русским на 1 /32. Его сын Александр Третий – на 1 /64. Его сын Николай Второй – на 1 /128. Несчастный цесаревич Алексей был русским лишь на 1 /256.

Такая брачная практика имела множество негативных последствий. Русская дипломатия получала тягостное обременение в виде необходимости учитывать интересы многочисленных «августейших родственников» (воистину – «бедных родственников» Российской Империи!) и их мелкие взаимные дрязги и интриги. А взамен российский царствующий дом получал цесаревен (будущих императриц) иноземной выделки – не знающих России, чуждых всем её обычаям и традициям, не знающих русского народа. Да что там! – порой так и не выучивших толком русского языка… Приобретение это было весьма и весьма сомнительное.

Самое интересное – то, что этот обычай поздних Романовых никак нельзя считать «монархическим принципом». Строго говоря, к монархической форме правления (и даже конкретно – к введённой Павлом полусалической примогенитуре) этот установившийся брачный порядок прямого отношения не имел. Однако за него держались до конца: так, в очередной раз требования к «равнородству» при вступлении в брак членов императорской фамилии были ужесточены Александром Третьим в 1886 году.

Кстати сказать, с петровских времён Романовы и «по паспорту» стали какими-то сомнительными иноземцами с германскими корнями! – ибо, следуя нелепой моде бердичевских мещан, нарекли себя потомками «прусского короля Вейдевута».

§ 1.3. Брак императора Николая Второго имел столь печальные последствия для России и династии, что дал пищу для целого ряда конспирологических теорий. Вплоть до обвинений злокозненного «кузена Вилли» в том, что он – дабы погубить геополитического противника – нарочно подсунул «кузену Ники» порченую невесту…

Всё это, разумеется, досужие домыслы. Действительность была куда проще: порочная система рано или поздно должна была принести свои плоды! – для этого стоило лишь нескольким негативным факторам наслоиться друг на друга. Такой «сочетанной травмой» стало последовательное вхождение в российский Царствующий Дом трёх европейских принцесс – Марии Софии Фредерики Дагмар Глюксбургской, Елизаветы Александры Луизы Алисы Гессен-Дармштадтской и Виктории Алисы Елены Луизы Беатрисы Гессен-Дармштадтской.

Датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар (дочь короля Кристиана Девятого) была невестой русского цесаревича Николая Александровича (старшего сына императора Александра Второго). Однако после безвременной кончины жениха у неё устанавливаются близкие отношения с его младшим братом Александром Александровичем (будущим императором Александром Третьим). В результате брака с ним в 1866 году она становится цесаревной Марией Фёдоровной, а в 1881 году – после гибели Александра Второго – русской императрицей.

О супруге Александра Третьего принято писать в самых восторженных выражениях – «необыкновенно мила», «неизменно любезна», «царственно величава» и т. д. Такой она осталась в памяти современников, так же её оценивали и историки последующих эпох. Мария Фёдоровна действительно была очень приятной в общении, любезной и в высшей степени «светской» женщиной. Кроме того, она была прекрасной женой, и их совместная жизнь с Александром Третьим являет собой редкий пример взаимной любви и преданности.

Но исчерпываются ли этим обязанности императрицы? И если оценивать личность Марии Фёдоровны с точки зрения интересов её нового Отечества, то суд окажется более строгим. Не будет преувеличением сказать, что многие беды России и династии связаны именно с личными качествами предпоследней русской царицы.

Во-первых, Мария Фёдоровна никогда – ни в бытность невестой цесаревича, ни в бытность цесаревной, ни в бытность императрицей – не забывала об интересах родной Дании. Переписка Марии Фёдоровны сохранила интереснейшие примеры её «дочерней помощи» своей родине. Здесь и потакание коммерческим интересам датских фирм («я хотел попросить мою милую Минни попытаться получить поддержку дорогого Саши в этом деле»; «посылаю Тебе письмо Титгена, чтобы Ты могла передать содержание дорогому Саше и попросить его протекции»). Здесь и куда более серьёзные вещи – вплоть до вмешательства в дела войны и мира («я иду к Вам как дочь к отцу, чтобы просить Вас употребить Вашу власть и смягчить те ужасные условия, которые жестокая власть Германии принудила папу принять»).

Во-вторых, Мария Фёдоровна – возможно, именно в связи с Датско-Прусской войной, повлёкшей отторжение от Дании немецкого Шлезвиг-Гольштейна, – всю жизнь питала ненависть к Германской Империи (которую не считала нужным скрывать). Нечего и говорить о том, какой вред причиняли отношениям двух великих держав – от которых зависел мир в Европе! – личные чувства урождённой датской принцессы. Нельзя исключать и того, что известное охлаждение отношений между Россией и Германией, последовавшее в начале 1890-х годов, отчасти объяснялось влиянием на Александра Третьего его супруги. Тот сам, как известно, был врождённым германофобом, а воздействие императрицы создавало, так сказать, «кумулятивный эффект»…

В-третьих, Мария Фёдоровна не справилась с главной задачей супруги российского императора. Хотя она и родила своему мужу четверых сыновей, но двое из них (Александр и Георгий) оказались нежизнеспособными и рано умерли (один – ещё во младенчестве, другой – в юности), а двое других (Николай и Михаил) – выросли на редкость безвольными и бесталанными людьми. Кстати, эту «вину» императрицы признавал и сам Александр Третий, не раз высказывая недовольство тем, что она «испортила породу». Характерно, что Мария Фёдоровна была одним из главных поборников дальнейшего ужесточения «брачных порядков» для членов императорской фамилии!

В-четвёртых, именно Мария Фёдоровна в значительной степени поспособствовала тому, что врождённые недостатки цесаревича Николая были усугублены его крайне неудачной женитьбой.

§ 1.4. Но у этой истории есть своя предыстория! Дело в том, что ещё в 1884 году брат Александра Третьего – великий князь Сергей Александрович – женился на немецкой принцессе Елизавете Александре Луизе Алисе Гессен-Дармштадтской, ставшей великой княгиней Елизаветой Фёдоровной.

О ней (так же как и об императрице Марии Фёдоровне) у нас принято отзываться только в восторженном ключе. Тем более что Елизавета Фёдоровна заслужила любовь и уважение своих новых соотечественников подвижнической жизнью, которую она вела после гибели супруга, а также мученической смертью от рук большевиков. Ныне она прославлена Русской Православной Церковью в лике святых.

Но главную (и роковую) роль в истории своего нового Отечества Елизавета Фёдоровна сыграла ещё в первые годы пребывания в России. У Елизаветы Фёдоровны (Эллы, как её звали все близкие родственники) была младшая сестра – Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса. Именно на свадьбе Эллы и Сергея Александровича юная Алиса впервые увидела цесаревича Николая. Во время очередного приезда Алисы к сестре (в 1889 году) между ней и наследником российского престола вспыхнула взаимная симпатия. Чему, надо сказать, усиленно способствовали Элла с супругом!

Однако Александр Третий и Мария Фёдоровна были категорически против такого союза. И у них были для этого все основания: во-первых, ими рассматривались совсем другие варианты женитьбы цесаревича; во-вторых, сама Алиса никак не подходила на роль императрицы (о чём следует рассказать особо).