Чэнь Цзя-вэй - Демократическая прогрессивная партия Тайваня и поставторитарная модернизация

• Название: Демократическая прогрессивная партия Тайваня и поставторитарная модернизация
• Автор: Чэнь Цзя-вэй
• Жанр: Политика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906910-52-3

В монографии анализируется политическая ситуация в Китайской Республике (Тайване) с конца XX века и до настоящего времени. Автор доказывает, что в стране на протяжении рассматриваемого периода происходила поставторитарная модернизация, то есть некий симбиоз модернизации авторитарной, характерной для некоторых стран Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, и модернизации демократической, эталонным образцом которой являются трансформации стран Запада во второй половине XX – начале XXI века. Специфика поставторитарной тайваньской модернизации разбирается в привязке к особенностям сложившейся в этой стране на протяжении последних полутора-двух десятилетий фактически двухпартийной системы, при этом преимущественное внимание уделяется Демократической прогрессивной партии, которую исследовательница считает главным субъектом происходящих в стране перемен. Большое внимание в книге уделяется проблеме формирования особой – отличной от китайской – тайваньской идентичности, укоренению представлений об этой идентичности в менталитете тайваньцев.

Книга рассчитана на студентов, исследователей и всех интересующихся современными политическими процессами в высокоразвитых обществах Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии.

---

Таким образом, имеющаяся источниковая база позволяет раскрыть содержание и специфические признаки поставторитарной модернизации и определить роль политических партий как субъектов общественно-политического развития в неклассических демократиях Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. На этой теоретической основе появляется возможность исследовать процесс формирования партийной системы Тайваня, проанализировать роль ДПП в процессе модернизации политической системы и общества этой страны, рассмотреть саму поставторитарную тайваньскую модернизацию в контексте традиций конфуцианской цивилизации и ключевых представлений о национальной идентичности. Как показывает приведенный обзор литературы, именно в такой формулировке исследовательская тема не ставилась, хотя при этом, несомненно, имеет право на существование.

Глава 1 Место политических партий в процессе поставторитарной модернизации

Поставторитарная модернизация: особенности понятийной интерпретации на примерах стран Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии

Феномен модернизации давно и подробно изучается различными социогуманитарными дисциплинами. В фокусе внимания исследователей оказываются разные модели модернизации, в том числе и существенно отличающиеся от модели, которую можно условно считать классической, описывающей тот способ развития, которым общества и государства Западной Европы и Северной Америки следовали начиная с Нового времени и которого в целом продолжают придерживаться до настоящего времени. В частности, отдельным направлением исследований стало рассмотрение модернизационных моделей, основывающихся не на демократической политической традиции, а на авторитарных началах, – так называемой авторитарной модернизации. Вместе с тем до сих пор не получила своего сколько-либо развернутого объяснения модель модернизации, которую можно условно назвать поставторитарной[24], то есть такой, которая была начата как авторитарная, но затем – после демократизации политического режима – трансформировалась, стала в основном соответствовать эталонной западной модели, но при этом сохранила определенный набор характеристик (правда, уже не системообразующих и в известной мере второстепенных), присущих авторитарной модернизации.

Именно такая – поставторитарная – модернизация происходит в современной Китайской Республике на Тайване. Тайвань во многих отношениях представляет собой особый случай в ареале Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, поскольку его новейшая история является уникальным примером успешного превращения жесткого авторитарного режима, при котором началось форсированное развитие страны, в устойчивое, динамично развивающееся демократическое общество, сохраняющее, тем не менее, некоторые авторитарные черты. Во многом аналогичную модернизацию переживает сегодня Южная Корея, а вот Япония – еще один сосед Тайваня – уже прошла в своем развитии этап поставторитарной модернизации. У двух других соседей острова – Китая и Сингапура – продолжается авторитарная модернизация, благодаря которой им удалось добиться впечатляющих результатов в своем развитии.

При этом Тайвань, Китай, Сингапур и во многом Южная Корея в культурном отношении исключительно близки друг к другу – их объединяет принадлежность к единой конфуцианской цивилизации. Конфуцианская традиция обусловливает исключительно устойчивую самобытность принадлежащих к ней сообществ. Так, Л. Янг утверждает, что китайская традиция создала очень самобытный, совсем непохожий на западный культурный мир, где «соотнесенность ценится выше самостоятельности, взаимозависимость – выше способности», а личность понимается в ней, скорее, как «личность-в-сообществе, личность-в-контексте, член чего-то большего, чем она сама». Китайской культуре, добавляет исследовательница, свойственно внимание к «отсутствующей цельности» бытия, чему нет аналогов в европейской мысли[25]. Подобная сущностная непохожесть друг на друга китайского и западного способов развития предопределила и кардинальное отличие модернизационных моделей обеих цивилизаций, на что указывает, в частности, Д.Я. Травин, называющий китайскую модель «модернизационной дремой» и даже на ее примере допускающий, что «XXI век качественно изменил ситуацию и обеспечил „конец истории модернизации“ в том виде, в каком мы ее сегодня знаем»[26].

Вместе с тем культурные особенности конфуцианской цивилизации не являются препятствием для модернизации стран этого ареала. Такое убеждение сегодня лежит в основе официальной политики в КНР и Сингапуре. Более того, все больше западных ученых находят в культурных традициях конфуцианской цивилизации хорошую основу для эффективной демократии, даже если эта демократия не соответствует стандартам западного либерализма. Например, Д. Белл и ряд других ученых, разрабатывающих модель «нелиберальной» демократии, считают вполне дееспособной китайскую модель демократии, когда власть в соответствии с традиционными принципами общественного устройства делегируется тем, кто выдержал авторитетный общегосударственный конкурс[27].

Чтобы точнее разглядеть, как само понятие модернизации соотносится с историей обществ конфуцианской цивилизации, следует сначала обратиться к его теоретическим истокам. Проблема модернизации, поставленная в ее классической для западной науки формулировке в XIX в. и получившая наиболее полное оформление в работах М. Вебера, на первых порах отражала европейский взгляд на мировую историю: она подразумевала резкое противопоставление «традиционных» и «современных» обществ и неизбежность превращения первых во вторые. В сущности, представления о модернизации явились составной частью теории исторического прогресса – секуляризированной версии христианской телеологии и родственных христианству религиозных традиций. Главным критерием модернизации обычно считается уровень рационализации экономического, социального и политического строя, что выражается в подъеме общественного благосостояния, прогрессе в разделении труда, благодаря чему общественная жизнь становится более сложной и более интегрированной. В ряду наиболее существенных аспектов модернизации можно выделить следующие:

– ускоренное развитие науки и техники, которые становятся главной движущей силой экономики и общественной эволюции;

– индустриализация, основанная на машинном производстве;

– складывание мирового капиталистического рынка;

– структурная дифференциация и специализация в общественной жизни;

– рост миграции населения и социальной мобильности;

– секуляризация социальных институтов;

– демократизация образования и распространение массовой культуры;

– появление новых форм материальной и символической коммуникации, претендующих на общечеловеческую значимость.

С точки зрения социальных институтов модернизацию принято связывать прежде всего с распространением светского высшего образования, благодаря которому формируется социальная база для науки и техники. Другим институтом модернизации следует считать ориентированный на рынок промышленный капитализм. Третий признак поступательного развития процесса модернизации – национальное государство, которое стоит на принципах индивидуализма и национального единства.

В политическом отношении модернизация главным образом означает вовлечение широких масс населения в политику и легитимацию государственной власти, которая устанавливает всесторонний контроль над территорией государства и его населением, а также монополию на насилие. Негативные последствия модернизации были хорошо видны уже в XIX в. К. Маркс предлагал устранить их с помощью социалистической революции. М. Вебер видел главную угрозу в бюрократической рационализации государственных институтов, которая подавляет свободы личности и демократию, что подтвердилось в практиках тоталитарных режимов первой половины XX в. – фашистского и коммунистического. В западной литературе принято считать их «извращением» модернизационного процесса и даже «ложной», «фиктивной» модернизацией, поскольку в них только «имитируются» демократические свободы, а элементы современного общественного устройства смешаны с пережитками традиционных укладов[28].

В западной литературе сложилось устойчивое представление об исторических фазах процесса модернизации. Классической работой здесь является исследование У. Ростоу «Стадии экономического роста». У. Ростоу выделяет пять стадий: 1) традиционное общество; 2) предпосылки для взлета; 3) взлет; 4) достижение зрелости и 5) эпоха массового потребления[29].

Основываясь на подходе У. Ростоу, А. Органски разработал схему модернизации, которая интересна тем, что в ней основное внимание обращается как раз на политическую модернизацию. А. Органски выделяет следующие этапы модернизации в политической сфере: 1) «первичное объединение», т. е. обеспечение контроля государства над территорией и населением; 2) индустриализация; 3) политика государства благосостояния, что означает адаптацию политики к интересам широких слоев общества; 4) политика в обществе изобилия[30].