Михаил Мельтюхов - Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря

• Название: Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря
• Автор: Михаил Мельтюхов
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0602-0

Книга посвящена изучению сложных советско-прибалтийских отношений 1939–1940 гг. Во второй половине ХХ века в советской историографии эти события изучались с учетом политической конъюнктуры и все наиболее сложные темы упоминались вскользь, а то и просто замалчивались. Затем в постсоветской историографии превалировал резко критический подход к описанию этих проблем. Однако по мере расширения доступа к документам того периода появилась возможность непредвзято взглянуть на советско-прибалтийские отношения в их динамике. Читатель узнает, в какой военно-политической обстановке были подписаны советско-прибалтийские договоры о взаимопомощи, как были созданы в Прибалтике советские военные базы и с какими проблемами столкнулись размещенные там войска Красной армии, как складывались отношения СССР и стран Прибалтики осенью 1939 – весной 1940 гг. Основное внимание уделяется наиболее политизированным в общественном мнении событиям лета 1940 г., когда в условиях начала Второй мировой войны в Прибалтике была восстановлена Советская власть и произошло ее вхождение в состав СССР.

Книга предназначена не только для специалистов, но и для всех любителей вдумчивого чтения, интересующихся историей своей страны.

---

НКВД, запрошенный по этому поводу, не возражает против возвращения в Белоруссию и Украину интернированных лиц и гражданских беженцев, находящихся в Латвии. Работу по проверке указанных лиц для пропуска на территорию СССР НКВД предлагает возложить на начальника пограничного отряда майора Андрианенко.

НКИД просит:

1. Разрешить НКИД сообщить Латвийскому правительству о согласии Правительства СССР пропустить на территорию Украины и Белоруссии интернированных и беженцев.

2. Пропуск интернированных и беженцев организовать в пограничном пункте Друя на реке Западная Двина. Работу по проверке указанных лиц для пропуска на территорию СССР возложить на начальника пограничного отряда майора Андрианенко»[660]. Однако какого-либо решения по этой записке принято так и не было.

8 января 1940 г. латвийский посланник в Москве Ф. Коциньш просил В.М. Молотова «обсудить вопрос о возможности приема на территорию СССР около 300 человек интернированных и несколько десятков беженцев, место жительство которых в районах Западной Белоруссии»[661]. 20 января Молотов сообщил Коциньшу, что «вопрос этот будет рассмотрен и, если будет возможность, он будет решен положительно»[662]. 26 января Молотов направил в Политбюро ЦК ВКП(б) докладную записку № 18: «По сообщению латвийского посланника в Москве, в Латвии интернировано около 200 человек бывших польских военных, а также находится несколько десятков гражданских беженцев из западных областей Белоруссии и Украины. Латвийское правительство уже несколько раз ставило перед нами вопрос о пропуске указанных лиц в СССР на места их прежнего жительства.

Считая возможным удовлетворить эту просьбу латвийского правительства, прошу принять следующее решение:

1. Разрешить НКИД сообщить латвийскому правительству о согласии правительства СССР пропустить на территорию Украины и Белоруссии находящихся в Латвии интернированных и беженцев, ранее проживавших в указанных областях (до 200 человек).

2. Пропуск интернированных и беженцев организовать в пограничном пункте Друя на реке Западная Двина.

Работу по проверке указанных лиц для пропуска на территорию СССР возложить на НКВД»[663]. 29 января Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило это предложение[664]. 7 февраля о положительном решении этого вопроса была уведомлена латвийская сторона. Однако доступные документы не дают возможности установить, когда и как было реализовано это решение. Во всяком случае, известно, что в декабре 1939 г. 422 интернированных в Латвии польских военнослужащих изъявили желание выехать в СССР. Однако в феврале 1940 г. это количество сократилось до 220 интернированных и 20 беженцев. В конце концов, советской стороне было передано 111 интернированных и 3 беженцев, остальные отказались ехать в СССР[665].

Тем временем заметным фактором в отношениях между СССР и странами Прибалтики стала начавшаяся 30 ноября 1939 г. советско-финляндская война, которая привлекла внимание великих держав к северо-восточной Европе. В западной прессе была развернута мощная антисоветская кампания, которая активно использовала идею опасности «мировой коммунистической революции». 2 декабря США ввели «моральное эмбарго» на поставки в СССР авиационной техники и технологии. 3 декабря Финляндия обратилась в Лигу Наций с жалобой на советское нападение. Однако Москва отказалась от участия в соответствующем заседании Совета Лиги Наций. Тем временем созванная Ассамблея Лиги Наций создала Комитет по финляндскому вопросу, который 12 декабря призвал СССР и Финляндию «прекратить военные действия и начать при посредничестве Ассамблеи немедленные переговоры для восстановления мира». В отличие от финского правительства, советское правительство в тот же день отклонило это предложение. В итоге 14 декабря под давлением США и Франции СССР был исключен из Лиги Наций. Естественно, Москва осудила это решение Лиги Наций, которое к тому же было принято с нарушением процедуры голосования в Совете Лиги, и заявила, что СССР «избавлен теперь от обязанностей нести моральную ответственность за бесславные дела Лиги Наций», «не связан с пактом Лиги Наций и будет иметь отныне свободные руки»[666]. 16 декабря Лига Наций приняла резолюцию, призывавшую членов этой организации оказать помощь Финляндии, что позволило западным союзникам развернуть подготовку военных действий против СССР. Правда, в Лондоне и Париже сомневались, что они успеют оказать реальную помощь, поскольку считалось, что СССР быстро оккупирует Финляндию. Однако упорное сопротивление финских войск и трудности ТВД привели к тому, что война затянулась, и Англия и Франция получили возможность снабжать финнов вооружением и развернуть подготовку к вторжению в Скандинавию[667].

Прибалтийские страны воздержались при голосовании в Лиге Наций вопроса об исключении из ее состава Советского Союза. Правда, как отмечали советские дипломаты в Литве, в правящих кругах прибалтийских стран оживились надежды относительно прямого столкновения СССР с западными союзниками, что позволило бы «освободиться» от договора с Москвой[668]. Естественно, что Англия и Франция стали зондировать прибалтийские страны на предмет подготовки совместного удара по СССР. Однако Эстония, Латвия и Литва не спешили давать на эти зондажи какие-либо однозначные ответы, поскольку в случае утечки подобной информации могло последовать ухудшение отношений с Советским Союзом, чего страны Прибалтики стремились избежать. Так, 22 декабря 1939 г. в беседе с английским поверенным в делах в Каунасе Ю. Урбшис отметил, что «Советский Союз выполняет обещания, данные Литве, и жаловаться пока нет оснований. Даже можно говорить о том, что сейчас, когда идет война между Финляндией и Советским Союзом, отношения Литвы с Советским Союзом улучшились в том смысле, что СССР проявляет лояльность по отношению к нам»[669].

Естественно, страны Прибалтики активизировали свои военные связи в рамках Балтийской Антанты. В архиве литовского МИД сохранился написанный посланником в Берлине К. Шкирпой проект «Договора о защите нейтралитета», предусматривавший заключение военного союза Эстонии, Латвии и Литвы, в рамках которого предполагалось создать в Риге общее командование армиями трех стран, оказывать взаимную помощь вооруженными силами, выработать общий план военных действий, обмениваться информацией о состоянии вооруженных сил и т. п. Видимо, эта идея обсуждалась странами Прибалтики зимой 1939/40 г., но были ли это официальные переговоры или всего лишь общие зондажи, остается неизвестным. В любом случае прибалтийские государства опасались подписывать подобные документы. В итоге, было решено развивать военное сотрудничество с Литвой без специального договора. Анализируя эти факты, В.Я. Сиполс поставил вполне справедливый вопрос: если все эти меры были направлены против Германии, то почему они проводились втайне от СССР[670]. Совершенно очевидно, что все эти действия стран Прибалтики имели антисоветскую направленность. Как отмечалось в аналитическом обзоре, направленном в Берлин 24 февраля 1940 г. германским посольством в Риге, «в рамках стремления частично сохранить суверенитет находится и стремление Латвии укрепить отношения и со своими балтийскими соседями, оживить уже частично забытую Балтийскую Антанту. Этому, очевидно, служили и встречи министров иностранных дел в январе 1940 г., а также обмен визитами руководителей генеральных штабов трех балтийских стран. Очевидно для согласования и укрепления своих позиций против своего восточного соседа»[671].

Кроме того, в Прибалтике довольно активно действовали разведки великих европейских держав. Да и сами прибалтийские государства, естественно, продолжали ведение разведки против Советского Союза. Правда, в новых условиях эстонские спецслужбы стали проводить более дифференцированную политику в отношении спецслужб Германии. Например, были в значительной степени свернуты контакты с СД. Так, 10 января 1940 г. Главное управление имперской безопасности (РСХА) отмечало, что «отношения Германии и Эстонии существенно улучшились именно за последние годы. …Причем эстонские представители неоднократно передавали в наше распоряжение материалы о военном положении в СССР, полученные ими в ходе деятельности эстонской разведки. Положение дел в этой стране полностью изменилось в результате заключения пакта между Германией и Советским Союзом, договора между СССР и Эстонией и ввода советских войск в эту страну. В настоящее время возникло серьезное подозрение, что эстонская военная разведка работает лишь в интересах Советского Союза»[672]. Однако связи с Абвером в основном были сохранены. Как признавал после войны один из его руководителей генерал-лейтенант Г. Пикенброк, «в период вступления в Прибалтику в 1939 году советских гарнизонов, с помощью эстонской военной разведки и полиции были подготовлены и расставлены в районе расположения частей Красной Армии агенты, которые подробно информировали нас о вооружении и боеготовности советских частей. […] В Литве и Латвии мы проводили такую же работу, но местные разведывательные органы сотрудничали с нами менее плодотворно». Эстонские спецслужбы и сами вели разведку советских частей и передавали полученные сведения Германии[673].