Александр Романов - Двенадцать миллиардов

• Название: Двенадцать миллиардов
• Автор: Александр Романов
• Жанр: Научная Фантастика

Около 12 миллиардов лет назад появилась Вселенная. Она стала общим домом для материи, полей и всех живых существ. В основу строения Вселенной был заложен простой принцип Гравитации и двойственной природы мироздания. Были созданы галактики и чёрные дыры, звёзды и планеты, ядра и частицы, мужское и женское начало. На протяжении сотен тысяч лет люди, появившиеся на планете Земля, были окружены магией таинственных знаков и самого главного из них – числа 12. Долгое время человечество не могло понять истинного смысла и важности этого числа. Ему придавали божественное значение, использовали в системах отсчёта времени и календарях. Однако, очень скоро всем живым существам во Вселенной придётся осознать истинную важность этого числа… Ключевая и самая масштабная работа Александра Романова трилогия “Гравитация” – высококачественная научная фантастика, не уступающая творчеству братьев Стругацких по полету философской мысли, а по художественному изложению и по масштабу даже превосходящая их.

---

– Так я и думал… Вы скрестили меня с каким-нибудь крокодилом? – с оттенком отчаяния поинтересовался Вернон.

– К твоему счастью, нет. Но да, это редкая особь и со странным названием. Скорее всего ты даже ни разу не слышал о нем. Его называют голый землекоп. Это всего лишь небольшой, страшненький зверек. Никто и никогда не уделил бы ему такого пристального внимания, если бы не уникальное свойства его тканей. Это единственное известное нам живое существо, клетки которого как раз и лишены «вещества P». Они не ощущают боли от порезов и ожогов, нечувствительны к кислоте даже при pH менее трех, они отличаются невосприимчивостью к большим, смертельным для всех других видов животных, концентрациям углекислого газа, не подвержены образованию раковых опухолей, благодаря двойному защитному механизму, контролирующему рост клеток. Они рекордсмены по продолжительности жизни, живут дольше черепах и попугаев. Голые землекопы не пьют воды, способны полностью восстановить свою функцию после более чем получасового кислородного голодания, что в шесть раз превосходит аналогичный период для любого другого живого организма. До введения моратория на произведения опытов над животными, мы были главными специалистами Института по исследованиям функций его клеток. После этого мы с Томасом были переведены в другие департаменты, однако нам все же удалось сохранить в тайне некоторое оборудование и двух особей.

– В моих клетках теперь ДНК какого-то вонючего грызуна, – раздраженно констатировал Вернон и повторно сделал попытку наклонить голову, чтобы хоть краешком глаза увидеть свое отражение в стоящем неподалеку большим зеркале. Однако, и эта попытка была обречена на неудачу. Его мускулы по-прежнему отказывались подчиняться ему.

– Если ты не хочешь жить, я могу быстро это исправить, – огрызнулась Юлия, – бросив взгляд на полку из стекловолокна, вмещавшую в себя многочисленные, использованные ими во время вчерашней операции, скальпели.

Вернон некоторое время хранил молчание и затем, успокоившись, сделал небольшой вздох. Это было все, на что в тот день был способен его организм. Повернуться к зеркалу он так и не смог, но даже без зеркала он был вполне в состоянии понять, что зрение его было ограничено лишь правой стороной.

– Что с моим вторым глазом?

– Роговица и хрусталик сейчас уже в порядке. Мы заменили их. Но проблема оказалась глубже, чем мы думали. Эта сторона головного мозга оказалась очень сильно повреждена, и мы не сможем вернуть тебе зрение на этом глазу, но зато к другому перетечет вся сила правого. Уже совсем скоро ты поймешь, как ее использовать. А сейчас дай нам шанс завершить начатое, мы должны осуществить завершающую фазу нашей работы. Из-за пожара в кабине твое тело лишилось более трети кожного покрова. Мы должны произвести регенерацию тканей.

– Признаться честно, мы не ожидали, что ты сможешь прийти в сознание так быстро, – добавил Томас. – Я введу тебе еще одну дозу общей анастезии!

– Что с моим отцом? Где он?

– Сейчас тебе нужно отдохнуть, Вернон. Мы еще не закончили.

– Говорите!!! Он жив? – этот крик стоил ему невероятной боли в шее, голосовых связках и висках, но Вернон просто не мог сдержаться. Никогда ранее он еще не был в состоянии подобного болезненного бессилия. Мысль о том, что в эти минуты он полностью зависел от малознакомых ему людей, буквально выворачивала его наизнанку.

– Они убили его. И если бы не мы, убили бы и тебя, – произнесла Юля, однако в ее интонации совсем не нашлось места сочувствию. – Если хочешь отомстить, дай мне закончить то, что мы начали.

Тяжесть разочарования отразилась еще более сильной травмой для еще не до конца окрепшего организма Вернона, чем предполагал Томас. Руки их пациента совсем недавно еще лежавшие в полностью обездвиженном состоянии неожиданно дернулись в стороны, опрокинув разложенные вокруг него ампулы и контейнеры с медикаментами. К их удаче, своим резким рывком он не повредил системы жизнеобеспечения. Томас молниеносным движением зафиксировал капельницы на запястьях и Юлия, введя всего пару команд на клавиатуре нейронного компьютера, снова погрузила тело Вернона в сон.

– Они заплатят за это своей кровью, – едва успел произнести Вернон, до того момента как его организм в очередной раз полностью обездвижился, погрузившись в навязанный сон.

– Представляю, как ему больно, – констатировал Томас, сильно сжав обе губы.

– Он не знал своего отца и ему так и не дали познакомиться с ним…

– Думаешь, эта регенерационная цепочка, описанная в дневнике профессора Фостера сработает и он действительно сможет вернуться к полноценной жизни? – Томас внимательно посмотрел на свою коллегу, словно подсознательно ища поддержку в ее ответных словах. От удачи в последней фазе операции, зависел успех всех его многочасовых трудов.

– Все сработает. В записях Фостера как всегда много всякого бреда, но конкретно в этом разделе все предельно логично, – спокойно ответила Юлия, наблюдая как мозг Вернона стремительно погружается в сон. – То, что применяют шумеры на Проксиме – это будущее наших технологий. Логичное их продолжение. Иногда чтобы достроить великую теорию, бывает необходимо получить всего лишь крошечную подсказку. А их прогресс, в основном объясняется отсутствии гуманности.

– Что ты имеешь ввиду, Юля? – поинтересовался Томас, продолжая программировать медицинское оборудование на произведение заключительной стадии операции.

– Гуманность делает нас более человечными, но одновременно более отсталыми. Когда наша раса одна – сравнивать нам не с кем. Но вот, стоило нам добраться до соседних звездных систем и мы видим как отстаем в развитии. Фостер рассказывает о своей беседе с неким Вукубом. Как я поняла, он один из главных ученых майя. Так вот у них никаких ограничений на предметы и методы исследования не накладывалось, они делали эксперименты над всем, чем хотели. Даже над своими братьями по расе. И вот теперь ты видишь, каких результатов им удалось достигнуть.

– Скоро мы узнаем, приживутся ли эти методы на наших особях, – скептически отозвался Томас.

– Приживутся. Наша цепочка ДНК отличается не так уж и сильно, – с уверенностью заключила Юлия, фиксируя дополнительные датчики на теле Вернона.

– До сих пор удивляюсь, как тебе удалось получить доступ к дневнику профессора Фостера.

– Мой дядя успел установить системы слежки за всеми учеными ОДО, в том числе и за главным.

– Но ведь ты говорила, что они вернулись совсем недавно…

– Какими бы суперсовременными технологиями не занимался Фостер, удивительно, но в качестве своего дневника он до сих пор использует достаточно старый прибор, взломать который не составило труда. Входя в зону действия сигнала центрального сервера ОДО, информация о последних записях автоматически дублируется в специальное хранилище по радиоканалу на служебной частоте.

– И твой дядя посвещал тебя во все эти секреты и тонкости?

– Я была ему как дочь. Жены и своих детей у него никогда не было. Он всю жизнь опекал и помогал мне. А поговорить-то хочется всем… Иногда даже самым закрытым интравертам на планете. Сейчас сотрудники администрации ОДО конечно же поменяют их, а вместе с ними и методы аутентификации на серверах, но я уже успела узнать более, чем достаточно.

– Я чувствую, что для тебя все это уже далеко не только научный эксперимент… – прошептал Томас, приступив к операции, но его коллега сделала вид, словно не расслышала его.

– А ты когда-нибудь был отвергнутым? Знаешь, что такое чувствовать безответную любовь? Знаешь, как это чувствовать себя преданным? Он был для меня всем. И я была готова на все ради него, может быть даже его любовь смогла бы исцелить меня. А теперь? Что я получаю в результате? Он предпочел меня другой.

– Но нельзя же отвечать на безответную любовь гневом, местью, смертью… – видя захлестывавшую его собеседницу нервозность, настаивал Томас, отстранившись от Вернона в ходе очередной паузы. – Может быть следовало бы разобраться в причине его действий?

– Я уже пыталась устранить причину. Однако, причина каким-то волшебным образом выжила, – с нескрываемой злостью в интонации, ответила Юлия.

– Только не говори мне, что ты …

– Да… – резко ответила она и лишь повернувшись к своему коллеге спиной в желании избежать укоризненного взгляда, смогла закончить фразу. – Я своими глазами видела, как ее звездолет рухнул в Атлантический океан. Она обязана была сгинуть там. Но кто-то свыше снова встал на моем пути.

– Значит это знак, Юля. Знак, что нужно остановиться.

– Ты прав, это знак. Но говорит он о том, что неразлучными мы с ним можем быть только в другом мире. Я скоро уйду. И руками Вернона он совсем скоро присоединится ко мне. Но ей он не достанется никогда! Слышишь?! Никогда! – Юлия заплакала и настолько сильно повысила голос, что Томас был вынужден приблизиться к ней, чтобы успокоить.