Александр Романов - Неизбежность

• Название: Неизбежность
• Автор: Александр Романов
• Жанр: Научная Фантастика

Около 12 миллиардов лет назад появилась Вселенная. Она стала общим домом для материи, полей и всех живых существ. В основу строения Вселенной был заложен простой принцип Гравитации и двойственной природы мироздания. Были созданы галактики и чёрные дыры, звёзды и планеты, ядра и частицы, мужское и женское начало. На протяжении сотен тысяч лет люди, появившиеся на планете Земля, были окружены магией таинственных знаков и самого главного из них – числа 12. Долгое время человечество не могло понять истинного смысла и важности этого числа. Ему придавали божественное значение, использовали в системах отсчёта времени и календарях. Однако, очень скоро всем живым существам во Вселенной придётся осознать истинную важность этого числа… Ключевая и самая масштабная работа Александра Романова трилогия “Гравитация” – высококачественная научная фантастика, не уступающая творчеству братьев Стругацких по полету философской мысли, а по художественному изложению и по масштабу даже превосходящая их.

---

В реальных условиях земной атмосферы, конечно же, бои на катанах были по-прежнему запрещены, а катаны считались самым опасным видом холодного оружия.

София села в свой звездолёт, включила видеотранслятор и перевела машину в режим автоматического управления. Она часто пользовалась автоматическим режимом, когда уставала. Видеотранслятор включился на программе 1212 канала, по которому шла передача об истории космической эры со времён первого запуска ракет в 40-х годах прошлого века:

– «…таким образом, Венера стала обитаемой при помощи новой установки охлаждения планеты под названием СМВ-1281М, разработанной Институтом. Аналогичная установка также была создана и на Марсе. Только с обратной силой нагнетания – нагреванием. Температура на поверхности Марса до работ Института составляла –100 градусов, на Венере – более +400. После запуска установок состав и температура атмосферы стали максимально приближены к земным. Также Институт успешно провёл работы по нагреванию и осушению Европы, спутника Юпитера. Конец XXI века стал поистине революционным в развитии Солнечной системы. Проблема перенаселения была решена. Многие жители обитаемых планет начали задумываться об ознакомительных полётах к краю Солнечной системы. Туристические корпорации стали предлагать бронирование билетов на новый, создаваемый Международным Агентством по Космическому Туризму рейс «Земля – Марс – Европа – Плутон». Стоимость билета вполне доступна – около ста солнечных кредитов, что составляет не более средней заработной платы за месяц на обитаемых планетах. Только этот полёт не будет лёгким для путешественников. Путешествие на субсветовых скоростях до конца нашей звёздной системы занимает много часов».

– Да уж, велика история Института, а выбраться за пределы Солнечной системы так и не можем, – вздыхая, заговорила София то ли сама с собой, то ли специально перебивая ведущую программы, которая сообщала и так уже давно известные ей факты.

Подлетев к фамильному особняку, София остановила двигатели, вышла из корабля и переступила порог дома. При входе она, как обычно, споткнулась о какой-то очередной прибор, оставленный отцом на полу. Большой особняк, в котором они жили, был, как и любой дом учёных, заполнен приборами, материалами, разбросанными листками и записками. Уже много лет назад она перестала бороться с этим «творческим» беспорядком, так как понимала, что, сколько бы она не расставляла вещи по местам, отец всё равно сделает всё по-своему. На стенах почти во всех комнатах висели портреты великих учёных и конструкторов планеты: Эйнштейна, Менделеева, Дарвина, Максвелла, Кюри, Коперника, Тесла, Оппенгеймера, Попова. Её отец боготворил их, для него они были почти богами, указывающими истинный путь развития человечества.

– Отец! – прокричала София.

Ответа не последовало. София решила выйти из дома и направилась на созданный отцом импровизированный космопорт, находившийся рядом с ангаром и тестовой площадкой, где Александр Фостер проводил свои исследования.

Особой страстью для отца, а в последнее время и для Алексея, несмотря на все протесты Софии, по-прежнему оставалась работа над фотонным контуром. Александр твёрдо двигался к этой цели, и провальный опыт 2095 года, который привёл к разрушению части научного здания, а также мораторий, наложенный на его работы Гражданской администрацией и дирекцией Института, не изменил его намерений возобновить эксперименты. София тоже потеряла веру в возможность создания контура, но каждый раз, когда разговор о нём заходил при отце, старалась сменить тему, чтобы не расстраивать его и не доводить разговор до очередного скандала на повышенных тонах. Похоже, единственным человеком, верившим в возможность создания фотонного контура, был Алексей.

– Отец! Лёша! Кто-нибудь есть? – снова прокричала она, но ответа так и не последовало.

* * * ~ ~ * * *

София нашла отца в его лаборатории. Это была двухэтажная бетонная постройка из сверхпрочных металлоконструкций, усиленная особым полимерным покрытием. Лучи света пробирались внутрь сквозь два миниатюрных окна. На пологой крыше было закреплено несколько пластин солнечных батарей, снабжающих электричеством находящиеся в лаборатории электронные приборы. На самой высокой точке строения возвышалась десятиметровая мачта из оцинкованной низколегированной стали.

Александр сидел за документами. Его правая рука плотно сжимала почти полностью исписанный карандаш, а левой он подкручивал неизвестный ей прибор цилиндрической формы. Профессор сидел немного сгорбившись. Рукава белой рубашки выступали из коричневой жилетки на пуговицах, которые носили ещё в начале прошлого века. Он почти не следил за собой, и в последнее время у него отросли небольшие усы, борода и бакенбарды. Длинные, наполовину седые волосы свисали вниз, едва касаясь плеч.

Практически всю правую сторону стены комнаты занимал массивный шкаф, полки которого были заставлены колбами и мензурками, реактивами и различными деталями от электромеханических приборов, тестерами и детекторами. Там же стояла старая стереосистема, которую вот уже как пятьдесят лет сняли с производства. Последние десятилетия все источники видео- и звукового сигнала перевели на сверхкомпактные чипы памяти. Институт гордился своим изобретением 2090 года – первым в мире флэш-носителем ёмкостью 100 йоттабайтов, что составляло фантастические 10 миллиардов терробайт.

Увидев Софию, Александр повернулся на своём стуле.

– Отец! Ты снова проводил опыты сегодня утром? Когда же ты, наконец, дашь мне поспать?

Александр невольно улыбнулся.

– Что, я разбудил мою соню? Вообще-то было уже двенадцать часов! Не слишком ли много спим? Мы – научные работники, наше дело – великие открытия!

– Да-да, папа, «которые перевернут жизнь человека и позволят ему преодолеть неразрешимые до этого трудности. Сон для нас непозволительная роскошь», – продолжила она его дежурную фразу. – Если бы мне давали по одному солнечному кредиту каждый раз, когда я это слышу! На работе, дома – везде меня окружают одни учёные, и у каждого свои любимые заученные выражения!

В этот момент в комнату вошёл Алексей и живо поддержал разговор:

– Нет, что ты, не одни учёные. Есть ещё сумасшедшие любители, а не профессионалы науки.

– О! Ещё один великий практик! Иногда я так жалею, что мамы нет рядом. Управляться с одним зацикленным теоретиком и одним чокнутым практиком так нелегко одной бедной и несчастной девушке… – она язвительно улыбнулась.

– Только не надо нам рассказывать про свою бедность! С таким дедом, какой был у тебя, бедность тебе не грозит ещё очень долгое время.

София тоже не смогла удержаться и не съязвить.

– Как говорил ещё Альберт Эйнштейн, всё в мире относительно. В данном случае относительно того, как быстро вы будете тратить всё накопленное. Хотелось бы напомнить, что на эти здоровенные «железные столбы» ушло целых двадц…

– Ой, давай не будем об этом, – раздражённо перебил её Александр. – На протяжении всей истории человечества фундаментальная наука всегда была очень затратной. Знала бы ты, во сколько в пересчёте на сегодняшние деньги обходились двигатели для Р7 Королёва, а для ракеты Н1 вообще был…

София перебила его:

– Отец! Я думаю, мы поняли друг друга! Я пойду, отдохну после работы и приму горячую ванну. И пожалуйста, – она посмотрела на них пронзительным взглядом, поджав губы, – постарайтесь в ближайшие двенадцать часов больше ничего не взрывать и ничего никуда не перемещать! – Она развернулась и, не дожидаясь ответа, пошла в сторону особняка.

Мужчины по-заговорщицки посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Лёш! Завтра нам будет нужно заняться криокамерой! Ты не забыл подготовить компоненты?

– Нет, профессор! Только я никак не могу взять в толк, зачем она может нам понадобиться?

– Для работы фотонного контура необходимо огромное количество энергии. Её не получить из электрической розетки, – рассмеялся Александр Фостер. – Нам нужен обогащённый ядерный материал.

– Но при чём здесь криокамера?

– При том, что после подготовки материала его свойства перестанут быть стабильными. В этом и состояло открытие моего отца. Обогатив изотоп, нам нужно будет содержать его в криокамере при сверхнизких температурах. Он будет поступать в реактор контура всего за несколько секунд до его использования.

– Но ведь это очень опасно, профессор! А если что-то ещё попадёт в этот контейнер с ядерным элементом и поступит в реактор?

– Лучше даже не думать об этом. Думаю, будет вторая Тунгуска.

Александр подошёл к небольшому аквариуму, в котором жил его единственный питомец – черепаха Копуша. Александр облокотился на стенки аквариума и стал кормить её. Эта процедура его очень расслабляла. Иногда, когда он был один, он даже разговаривал с ней.