Евгений Клюев - Книга теней. Роман-бумеранг

• Название: Книга теней. Роман-бумеранг
• Автор: Евгений Клюев
• Издательство: "Приор"
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-7990-0627-5

Сначала создается впечатление, что автор "Книги Теней" просто морочит читателю голову. По мере чтения это впечатление крепнет... пока читатель в конце концов не понимает, что ему и в самом деле просто морочат голову. Правда, к данному моменту голова заморочена уже настолько, что читатель перестает обращать на это внимание и начинает обращать внимание на другое.

"Книге теней" суждено было пролежать в папке больше десяти лет. Впервые ее напечатал питерский журнал "Постскриптум" в 1996 году, после чего роман выдвинули на премию Букера. Кто-то находит в этой книге дух "Мастера и Маргариты", кто-то - дух "Альтиста Данилова". Так это или не так, судить Вам. Но "Книга Теней", несомненно, перекликается с ними в одном - в искусстве завораживать. "Знаки, знаки... <...> - говорит один из героев книги, - Подлинные знаки - вот чего мы напрочь не умеем воспринимать." И мы оглядываемся вместе с героями и ищем эти знаки, которые посылает нам судьба. Самое интересное, что находим.

Еще у этой книги есть удивительная особенность: в какой бы момент Вы ее не открыли, на любой странице, Вы всегда найдете те слова, которые Вам нужны - именно здесь и сейчас.

---

- Да нет, спасибо… У меня сейчас дома ремонт. И потом, я ведь тоже не отвечаю за себя сам.

- Вы? - Эвридика даже закашлялась. - Вы?

- Поверьте мне. Пока на слово. Может быть, когда-нибудь попозже… впрочем, умолкаю. Так что же, познакомить Вас со Статским?

- Ни в к-коем случае, б-благодарю Вас. А Вы расскажете ему о нашем разговоре?

- Да бог с Вами, я никогда не передаю никакой информации от одного к другому в пределах нашего круга, будьте спокойны.

- Что ж, это даже к лучшему. Т-так, значит, Вы решили н-не убивать меня п-п-пока?

- Разумеется, - облегченно вздохнула трубка. - Живите.

- Ну, т-т-тогда… т-тогда я п-пойду жить. Целую Вас, странный Вы ч-человек!

И, развернувшись в автомате, Эвридика нос к носу столкнулась со Светой Колобковой: похоже, что, стоя у полуприкрытой дверцы, Колобкова слышала весь разговор.

- Света Колобкова, - вздохнула Эвридика, - нельзя-подслушивать-чужие-разговоры-читать-чужие-письма-подглядывать-в-замочную-скважину. Привет!

- А я и не подслушивала не подслушивала, - жарко залепетала Света Колобкова, изо всех сил держа Эвридику за рукав (не вырываться же, в самом деле!). И - полетела на одном дыхании, только изредка переводя дух, чтобы не умереть от асфиксии: - Я хотела сказать тебе одну вещь когда увидела как ты идешь к автомату и побежала за тобой но не успела а ты уже говорила (вдох) Парисович очень смутился я ему напомнила что тебя зовут Эвридика и он сидел красный весь а я ведь поняла почему ты так расстроилась этот миф об Орфее он для тебя слишком личный да? (вдох).

Эвридика давно уже не слушала - только согласно кивала, стараясь попадать в периоды вдохов, потому что на выдохе Колобкова смотрела прямо перед собой, даже если собеседник перемещался, и могла не заметить кивков. Очередной вдох оказался затяжным: Колобкова вплотную приблизила широкое личико к Эвридике - глаза в глаза:

- Как я понимаю тебя Эвридика (- да уж ты, Колобкова Света, все понимаешь, что особенно ужасно в тебе! -)… - и понеслась душа в рай! Колобкова порождала текст с такой скоростью, как будто через минуту должна была улететь на далекую звезду, откуда она никогда уже не вернется. - Я и не думала подслушивать но когда ты сказала убейте меня я больше не могу жить я ужасно начала волноваться сама посуди (вдох) до чего же ты интересно живешь ты живешь полнокровной жизнью у тебя такие знакомства я всегда знала что ты необыкновенная что ты нам не чета (вдох) я так поняла что он тебя содержит и это может быть совсем не так плохо в нашем положении иметь человека который ради тебя на все готов но на твоем месте и я бы сказала или убей или отпусти иначе я тебе испорчу жизнь и себе испорчу (- не задохнулась бы, испугалась Эвридика, однако последовал вдох - слава богу!).

- Ты высказалась? - Эвридика очень удачно встроилась в паузу. - Тогда всего хорошего, я спешу, извини, - и к троллейбусной остановке, бегом.

- Постой, - догнала ее Колобкова, - я понимаю тебе не до меня у тебя трудный период и не буду навязываться но ты скажи мне только одно и я тут же исчезну кто это с тобой говорил? (вдох).

Эвридика поняла, что не услышь Колобкова ответа - тут же упадет замертво, и, скроив беспримерную морду, заявила:

- Да так… один знакомый бог.

- Понима-а-аю, - присела Колобкова, истратив на это свое "по-нима-а-аю" все ресурсы неистощимых, казалось, легких.

Подошел троллейбус - и Эвридика уехала в бессмысленном направлении. Она только слегка повернула голову - посмотреть, что сталось с Колобковой: та стояла на краю тротуара, и грудь ее вздымалась до неба… Бедная-ты-моя-Колобкова-ничегошеньки-то-нет-в-твоей-жизни! "И не завидуйте тем, кто пребывает, как Вы изволили выразиться, вне нашего круга: жизнь их буднична, Эвридика". Как грустно, если он прав, этот один-знакомый-бог! И неужели вправду есть единственный только способ относительно пристойного (не то чтобы полноценного - просто пристойного!) существования - такой, как у нее? Пребывая в этом двусмысленном, ложном этом положении, которое прельстило Свету-Колобкову, заставив грудь ее вздыматься до неба…

Конечно, с другой стороны, не так уж плохо, когда один-знакомый-бог взял на себя ответственность за пустую твою жизнь: сколько хороших людей даром глядят в небо, умоляя кого-то там обратить на них хоть какое-нибудь внимание! Что ж с того, что она, Эвридика, всецело в его руках? Они вместе делают, пусть даже сомнительное, но дело, у них общая тайна. И он имеет право быть безжалостным, один-знакомый-бог. Однако сегодня он был любезен с ней, успокаивал как мог, со Статским предложил познакомить… Интересно, знает ли Статский, что он уже увяз, или действует вслепую, полагая, что сам себе князь? Пожалуй, не знает: об этом вообще редко кто догадывается. Да один-знакомый-бог и не раздает своего телефона направо и налево.

Понятно, что со Статским ей рано или поздно придется познакомиться, - теперь в этом уже нет сомнений: не так-то много людей способен втянуть в свою сферу один-знакомый-бог. С большим количеством людей он вряд ли справится, хотя… как знать! Смотря что у него за планы. Но со Статским мы познакомимся. Предположим, он ничего не будет знать - рассказать ему? Это зависит от того, как он относится к тому, что один человек манипулирует другими. Ми-лый-Стат-ский-Вы-игру-шка-и-все-события-случившиеся-с-Вами-специально-подстроены… Или один-знакомый-бог выдает желаемое за действительное - и Статский не из их числа? Боже мой, я устала: из их числа, не из их числа - какая разница! Даже и число-то толком неизвестно - сколько их, таких, как Эвридика: десять? сто? двести? Сама Эвридика, например, вообще ни с кем еще из этого круга не знакома - маячит, правда, впереди знакомство с Петром, но о перспективе знакомства она только что узнала, а так ничего не знала и могла бы никогда не узнать, не будь случайного звонка по телефону! "Считайте, что Вам повезло, дорогая моя". Да в чем, в чем мне повезло? Точно так же, как и все остальные, я не знаю, что со мной будет дальше. Правда, я, в отличие от прочих, понимаю, что играю в какую-то игру - может быть, даже страшную игру: правила игры от меня скрыты. Я обязана выполнять определенные действия - на первый взгляд, ничем не отличающиеся от тех, которые миллиардами людей осуществляются чисто механически, но это только на первый взгляд! А на самом деле каждое действие мое имеет тайный, закодированный смысл, каждый мой шаг приводит в движение другие элементы системы, заставляя их крутиться, перемещаться, меняться функциями. Я все время излучаю сигналы, предназначенные для того, чтобы кто-то, кого я не знаю, определенным образом реагировал на них, - и при этом делаю вид, будто я свободна…

Эвридика часто подумывала, что однажды ее схватят… схватят и привлекут к ответственности, а инкриминироваться ей будет вся ее запутанная и полная загадок жизнь. И судья спросит:

- Скажите, гражданка Эристави, для чего семнадцатого января тысяча девятьсот восемьдесят третьего года в магазине, что в Столешникове переулке, Вы приобрели японскую шаль по цене 75 рублей 00 копеек?

- Чтобы убедить Юру-Пузырева-улица-Юных-ленинцев-и-так-далее в том, что я цыганка, - пролепечет она.

- А с какой целью Вы вводили в заблуждение гражданина Юру-Пу-зырева-улица-Юных-ленинцев-и-так-далее, делая вид, что вы цыганка?

Молчание.

- И зачем в означенный день Вы шли по городу Москве в шали с неоторванной этикеткой, неся в руке птицу, принадлежащую к семейству воронов?

Молчание.

- С кем второго февраля тысяча девятьсот восемьдесят третьего года Вы говорили по телефону, выйдя из заведения под вывеской "Мороженое"?

- С одним знакомым богом…

- Ха-ха-ха! Введите свидетеля Колобкову Светлану Николаевну, 1966 года рождения, русскую, комсомолку, проживающую по адресу…

Колобкова быстро говорит, много говорит, долго говорит. И, что самое страшное, все понимает. Все, чего не понимает и никогда не поймет Эвридика - эта запутавшаяся преступница, которую сейчас растерзают на глазах у всех.

- Гражданка, - Эвридика вздрогнула, ударившись головой о троллейбусное стекло. - Тут конечная.

- Конечная?

- С добрым утром! - И водитель троллейбуса - крепкий дед - рассмеялся так, словно у него в троллейбусе никто никогда не засыпал.

Эвридика машинально поблагодарила и вышла у Киевского вокзала. Купить билет на самый дальний, самый скорый поезд. Сесть в красный вагон и даже само слово "Москва" забыть. Что-то запоет тогда один-знакомый-бог! Не помчится же, в самом деле, за ней: не велика птица Эвридика Эристави!.. Но увы, она слишком-много-знает. Увы, она слишком-много-думает. Увы, она слишком-много-понимает. Так или иначе ее надо убить.

Смоленская, Арбатская… Станция-Площадь-Революции. С-танцами-проще-революции. Эвридика танцевала на зеленом лугу… В переходе на Площадь Свердлова она поняла: нужно снова звонить.

- Алло, это Вы? А это опять я. - И, не давая сбить себя с толку, не заикаясь, дальше: - Прошу Вас убить меня немедленно. Я не хочу знать, в какую игру Вы меня втянули, но она мне не нравится. Мне нравится, когда все происходит спонтанно. Убейте меня сейчас или я сделаю это сама, клянусь Вам. Однако тогда я все Вам испорчу, а я… я не желаю Вам зла, не знаю почему.