Элора Климова - Никто и никогда

• Название: Никто и никогда
• Автор: Элора Климова
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-93556-614-1

Московская студентка Антония и её друг Денис обнаруживают в хранилище расформированной библиотеки старинный свиток с загадочной пентаграммой. С его помощью они попадают в мир Кейлор, где их затягивает водоворот удивительных событий и опасных приключении. Молодым людям предстоит пройти через страшные испытания, прежде чем они поймут, что их «случайное» появление в Кейлоре вовсе не случайно.

---

— Я никогда вас не забуду! — воскликнула Келинария. — Память о вашей доброте никогда не умрет! Если судьба снова занесет вас в наши края, прошу, загляните в мой дом.

— Обязательно, — Латория крепко обняла Кели. — Береги себя и детей.

Старушка посмотрела в окно, в сторону Таливийского леса, и вздохнула. Лусинда взвалила на спину ранец. Странницы попрощались с Келинарией и, пожелав ей всяких благ, покинули старенький дом.

Молодая вдова проводила их до калитки, а потом, услышав плач Дрианы-младшей, опрометью бросилась назад. Латория только усмехнулась и покачала седой головой.

— Оказывается, эсты не такие уж плохие матери, как говорят о них кейлорцы. Иногда мне кажется, что я совсем не знаю этот народ… Да, кстати, я купила лошадей. Теперь мы быстро догоним ребят.

— Прекрасно! — воскликнула Лусинда, увидев двух красавцев-скакунов, привязанных к забору. — Когда-то я много времени проводила с лошадьми. Мне не составит труда оседлать коня и проскакать на нем хоть весь день.

— А я вот давненько не ездила верхом, — вздохнула Латория. — Стара я уже для приключений. Мне бы дома сидеть да пирожки печь…

При помощи Лусинды старушка с трудом взобралась на лошадь. Первые несколько минут ей пришлось вспоминать, как держаться в седле, чтобы не упасть, но потом Латория освоилась и выпрямилась. Лусинда вскочила на коня с завидной легкостью.

— Поехали! — весело сказала она.

Лошадь помчалась резвым галопом. Латория фыркнула, по поспешила за молодой спутницей. Она догнала Лусинду только на пригорке, когда деревня осталась позади и отсюда выглядела узкой черной полоской, утопающей в густом тумане.

Показавшийся из-за горизонта краешек солнца тут же исчезли в нависших над землей мрачных темно-серых тучах. С востока дул не по-летнему холодный ветер. Над Таллиннским лесом кружилось воронье, пронзительно каркая в вышине.

— Милая картина, — пробормотала Лусинда, зябко поеживаясь.

Латирия хмуро вглядывалась в небо на востоке.

— Это Монкарт, — тихо сказала она. — Он созывает разрушительные силы природы. Я чувствую гнев ветра и ярость туч… Скоро случится что-то ужасное…

Лусинду передернуло.

— И ты не можешь этому противостоять? — робко спрсила она.

— Нет, — вздохнула Латория. — Когда-то я думала, что могу. А теперь уже ни в чем не уверена. Беспокоюсь я… И за Антонию с Денисом, и за Келинарию, что осталась одна с двумя младенцами совсем без защиты. Хорошо, если ее сестра-колдунья скоро вернется. Тогда я была бы спокойна.

— С ней все будет в порядке, — сказала Лусинда. — Поехали! Хватит стоять!

— Твоя правда, — согласилась старушка и пришпорила коня.

— А ты быстро вошла во вкус, — засмеялась Лусинда. — Почувствовала, какая она — настоящая жизнь? Ветер сдувает с седла, над головой сгущаются тучи, а мы скачем, и все нам нипочем! Еще б хлебца сухого хоть корочку а то так зубы поточить обо что-то хочется… Интересно, не завалялась ли у меня одна?

Лусинда опустила руку в карман и изумленно воскликнула:

— Ого! Смотри-ка, что здесь!

Она показала старушке свернутый вчетверо лист старой, пожелтевшей бумаги. Странницы остановили коней, и Лусинда развернула листок.

— Тут что-то по-латыни, — сказала она. — Ни слова не понимаю. Интересно, как это оказалось в моем кармане? Кто это писал?

— Дай-ка сюда, — Латория забрала у спутницы лист и пробежала по нему глазами. — Хм… очень интересная картина, — пробормотала старушка минуту спустя.

— Да что там такое? — не выдержала Лусинда.

— Слушай, — и Латория принялась переводить письмо.

«Я пишу эту записку вам, Латория и Лусинда, потому что верю вам, как никому другому в этом мире. Я храню одну важную тайну, которую никто, кроме вас и меня, не должен знать.

Почему я решила поведать эту тайну вам? Не знаю. Что-то подсказывает мне, что я должна все рассказать кому-то, а иначе моя тайна исчезнет, а она не должна быть забыта.

Моя сестра Дриана — не та, за кого себя выдает. Она — беглая колдунья из Колдовской Академии. Год назад она влюбилась в двоюродного брата Архколдуна — Абмолина Эла.

Но по законам Академии колдун может взять в жены только колдунью и только чистокровную эсту. А мы с сестрой эсты лишь на три четверти.

Архколдун очень просто проверил нашу родословную и не позволил брату жениться на Дриане. Он хотел поддержать в своей семье чистоту крови любой ценой.

Абмолин перестал встречаться с моей сестрой, и, может быть, эта связь когда-нибудь забылась бы, если б не одно обстоятельство: Дриана забеременела.

Конечно, она сказала об этом и Абмолину, и Архколдуну Левари Торизму. Оба пришли в ужас, ведь это означало страшный скандал. Репутация Абмолина оказалась под угрозой. Тогда Левари приказал Дриане временно покинуть Академию, родить ребенка, спокойно воспитывать его несколько лет, а потом привести в Столицу эстов под видом племянника (племянницы).

Если ребенок окажется с колдовскими способностями, ему будет позволено жить и учиться в Академии.

Он велел моей сестре изменить имя, чтоб никто не узнал о тайне. То имя, под которым вы ее знаете, — вымышленное. На самом деле мою сестру зовут Вирвена Йонат. А свою маленькую дочь она хотела бы назвать Юнолой, но я уже поклялась Лусинде, что назову малышку Дрианой. И свою клятву не нарушу.

Прошу вас, Латория и Лусинда, храните нашу тайну. Если со мной что-то случится, вы одни сможете сказать Вирвене, как зовут ее дочь.

Спасибо за все!

Келинария Йонат».

— Как в романе! — всплеснула руками Лусинда. — Так, значит, Дриана-старшая — это Вирвена, а Дриана-младшая — Юнола?

Латория кивнула.

— Вот здорово! — восхитилась Лусинда, по-детски хлопнув в ладоши.

— Здорово-то здорово, — проворчала старушка, — да только незачем нам знать фамильные тайны Йонатов. Не понимаю, что заставило Кели…

Она не договорила. Откуда-то, с близкого расстояния от них, донеслись звуки песни. Поющих было двое. Один голос — чистый и тонкий, принадлежал, очевидно, девушке. Другой — низкий и хрипловатый — юноше.

Далеко за синим морем,

На волшебном побережье

Новый день вставал с постели

С первым солнечным лучом.

Он задумался немного,

Что нести сегодня людям?

Может, нежной птичьей трели

Золотистый перезвон?

Может, запах трав весенних

Или теплый летний ветер?

Может, золотые листья

Или первый белый снег?

Может, радость новой встречи

Или горечь расставанья?

Может, в этот день родится

В мире новый человек?

Снова день несет на крыльях

Счастье, горе, смех и слезы.

Он один лишь знает точно,

Что нам сможет подарить.

Только, что бы ни случилось,

Знай одно, мой друг любимый,

Мы с тобою все невзгоды

Вместе сможем пережить.

Последнее четверостишие прошептала Латория.

— Слышишь, как поют?! — воскликнула Лусинда и. не раздумывая больше ни секунды, направила коня в сторону, откуда слышалась песня. — Это они!

— Стой! Стой! — шикнула на нее старушка. — Подожди!

— Чего ждать?! Неужели ты не слышишь? Неужели не видишь? — Лусинда указала на юг.

Латория пригляделась повнимательней и заметила три едва различимые в утреннем тумане фигуры девушки, парня и большой собаки.

— Вот они: Антония и Денис! Мы их нашли! Чего ждать?

Латория покачала головой:

— Судя по всему, нашим детям не так уж плохо. Иначе не распевали бы песен. Знаешь, дочка, не думаю, что нам стоит вмешиваться.

— Что?! — воскликнула Лусинда. — Да ты понимаешь, что говоришь?

— Да, — спокойно сказала старушка. — Еще в самом начале нашего путешествия я составила план действий, о котором до сих пор тебе не говорила. Так вот, согласно моему плану, мы отправим детей домой только в том случае, если кому-то из них будет угрожать смертельная опасность. Только тогда я вмешаюсь в ход событий. А во всех остальных случаях мы с тобой будем просто посторонними наблюдателями: что-то вроде их ангелов-хранителей. Лусинда, ты должна понять: если хоть кто-нибудь догадается, кто на самом деле Антония Махновская, ей несдобровать. Девочка и так знает о том, что она — колдунья. Большего ей знать нельзя.

— Так что же, — воскликнула Лусинда, — мы будем просто красться за ними, как шпионы?!

— Совершенно верно, — кивнула Латория. — И это будет самым верным решением. Девочка не должна узнать правду о себе. Никогда.

— Но тогда как же они вернутся домой?! — всплеснула руками Лусинда. — Если мы не вмешаемся, ребята могут до старости просидеть в Кейлоре!

— Я не говорила, что мы пустим все на самотёк, — возразила Латория.

— Послушай, ты сама себе противоречишь! — негодующе воскликнула Лусинда. — Мы будем вмешиваться или нет?!

— Будем! — рявкнула Латория. — Дождемся удобного случая и незаметно подбросим детям лист с пентаграммой. Тоня и Денис смогут вернуться домой, а наша тайна останется нераскрытой.