Люттоли - Павловский вальс

• Название: Павловский вальс
• Автор: Люттоли
• Жанр: Исторические любовные романы

Граф Азанчеев приезжает на свою помолвку в музыкальный Павловск. Катарина, дочь бедного австрийского лекаря, влюбляется в него с первого взгляда. Она становится свидетелем помолвки графа Азанчеева и Анны Анчуковой. У Катарины нет надежды на взаимность, но она не может справиться со своими чувствами. Ночами она сидит на окне, смотрит на огни музыкального Павловска и представляет себя танцующей в паре с графом Азанчеевым.

Граф Азанчеев возвращается с войны и узнаёт об измене своей невесты. Он едет ночью в Павловск и застаёт невесту в объятиях любовника. Граф Азанчеев хочет убить обоих, но отступает когда слышит, как кто-то напевает «Павловский Вальс». «Павловский Вальс» подчиняет его своей воле. Он идёт на звук мелодии и видит очертания девушки. Девушка облеплена снегом и танцует одна на застывшем озере. Он слышит, как девушка обещает кого-то любить всю жизнь. Не видя её лица, граф Азанчеев отдаёт девушке своё обручальное кольцо и уходит. Одержимый местью, он решает купить себе жену на три месяца и с ней под руку явиться на свою свадьбу с Анной. Выбор падает на Катарину.

---

– И что они ответили? – смеясь, спросила у него Катарина.

– Её отец предложил отпустить саквояжи, которые я всё ещё держал в руках. В тот же вечер, я признался ей в любви. Спустя месяц мы поженились. До самого рождения Анны, она мне ни разу не сказала о своих чувствах. И только потом она призналась, что уже в первую встречу влюбилась в меня без памяти. Ты такая же, как твоя мать, – Иоганн ласково потрепал дочь по волосам, – никогда и слова не скажешь о своих чувствах, даже если они причиняют тебе невыносимую боль. Я не раз наблюдал за твоими ссорами с Анной. Она искренне верит в то, что ты её ненавидишь. Ей следовало бы обратить внимание на твои поступки, а не на твои слова. Тогда бы она поняла, как сильно ты её любишь. Или просто посмотреть в твои глаза. В них никогда не бывает ненависти. Только забота и любовь. Жаль, что Анна не понимает тебя.

Катарина не отвечала и не смотрела на него. Иоганн Лукас остановился и взяв дочь за плечи развернул лицом к себе.

– Я прав! Ты смущена и пытаешься увернуться от прямого взгляда, – уверенно заявил он, вглядываясь в её глаза. – Когда ты молчишь, просто собираясь возразить, я вижу спокойствие. Когда собираешься обрушить на меня свои убийственные доводы, в твоём взгляде появляется отчётливое напряжение. А когда смотришь прямо и не отводишь взгляд, это верный признак самого худшего или самого лучшего твоего качества – упорства. Для меня этот взгляд как сигнал к отступлению. Анна и Мария могли избежать многих неприятностей, если б научились распознавать этот взгляд.

Катарина помимо воли рассмеялась. Они двинулись дальше по тропинке. Иоганн Лукас поглядывал в сторону дочери и улыбался. Она тоже улыбалась, но…разглядывая носки своих старых туфелек. Судя по всему, она была смущена словами отца. Он никогда раньше не показывал, что настолько хорошо знает Катарину.

– Анна моё сердце, Мария душа, а ты – руки, ноги и голова, – неожиданно признался Иоганн Лукас и ту же спохватившись, попросил прощения.

Катарина звонко рассмеялась и крепче взяла отцу под руку.

– Не извиняйся. Это правда и я её знаю.

– Но это не значит, что я не люблю тебя, – успокаиваясь, заметил Иоганн Лукас. – Я люблю тебя, но не так как Анну и Марию. Им я всегда нужен, а ты всегда сама справляешься…вот и станция…Аристарх Рудольфович наверняка нас заждался…

Разговор прервался. Спустя минуту Иоганн Лукас входило в маленькое помещение, предназначенное для работников станции. Катарина осталась стоять снаружи. Она с любопытством оглядывали людей на перроне, время от времени бросая взгляд на часы, которые готовились преодолеть отметку в пять часов вечера.

Её внимание сразу же привлёк низенький мужчина с весьма впечатляющим брюшком. Откинув край пиджака, он засунул руку в жилет, словно подчёркивая золотую цепочку, край которой был закреплён поверх кармана. С важным видом поглядывая по сторонам, он в буквальном смысле слова… выудил часы, открыл и демонстративно на них уставился. Его не смущало, что прямо напротив него висели часы такой же формы, но гораздо большей величины. Рядом с ним стояла женщина, судя по всему его супруга и две маленькие девочки. Одежда на всём семействе отличалась прежде всего дороговизной. И это обстоятельство всячески подчёркивалось семейством.

Катарина продолжала незаметно осматривать людей, когда на перроне появилась целая группа мужчин в военной форме. Все они были одеты с иголочки и обладали безупречной выправкой. Шагах в четырёх справа от Катарины находилось ещё одно семейство, сплошь состоящее из прекрасного пола. В центре стояла дородная женщина в чёрном платье и усиленно обмахивалась веером, а вокруг неё словно бабочки сгрудились шесть молодых девиц. Едва увидев военных, они стали издавать «ахи» и «вздохи». До Катарины донёсся мечтательный голос одной из них:

– Маменька, не устаю благодарить за ваше великодушие. Музыкальный вечер в Павловске зрелище чудесное. Взгляните как хороши собой эти военные, как воспитаны…возможно вы знаете одного из них?

– Да, маменька, – вторил ей второй голос, – похлопочите о нас. Оставив на время скромность, я бы выбрала того высокого военного, который идёт вторым по счету.

Катарина невольно перевела взгляд на того самого военного, который шёл «вторым по счёту». Он, безусловно, был хорош собой. Да и остальные выглядели весьма неплохо. Но у Катарины они не вызвали ровно никаких чувств, кроме любопытства. Но и оно скоро превратилось в раздражение. Семейство рядом не переставало восхищаться военными, и это обстоятельство выводило её из себя. Она от всей души пожелала отцу возвращаться, дабы как можно скорее избавиться от назойливого общества.

Стали раздаваться паровозные гудки. Люди на перроне воодушевились и задвигались. Спустя несколько минут на станцию медленно вкатился паровоз, таща за собой открытые пассажирские вагоны полные людей. Над открытыми вагонами возвышался целый лес шляпок, цилиндров и фуражек.

Всё вокруг окутало паром. Катарина некоторое время вообще ничего не могла рассмотреть. И уже когда пар рассеялся, она снова увидела военных. Они стояли перед супружеской парой и о чём-то с ними говорили. По отдельным словам и почтительным взглядом, Катарина поняла, что прибыл великий князь Константин Николаевич Романов вместе со своей супругой.

Они почти сразу же ушли в сопровождение военных и ещё каких-то людей. Катарина испытала некоторое злорадство, услышав рядом с собой разочарованные вздохи.

– Как возможно позволить себе подобное легкомыслие? – в душе поражалась она. – Едва увидев этих военных, они готовы выбрать их себе в кавалеры. Да ещё не стесняясь, говорят об этом своей матушке.

Людей на перроне стало гораздо больше. Посему Катарина на время забыла о семействе и погрузилась в рассмотрение новоприбывших пассажиров. В основном, безусловно это были представители высшего света Санкт – Петербурга. Она сделала этот вывод, не только основываясь на внешности, но и по доносившимся до неё обрывкам слов. Почти все обсуждали предстоящий музыкальный вечер и знакомых, которых они могут встретить на этом самом вечере.

У Катарины перед глазами мелькало одно великолепное платье за другим. Ничего кроме восхищения это зрелище у неё не вызывало.

Она оставалась спокойной вплоть до того мгновения, пока до неё снова не донёсся голос одной из девиц уже знакомого ей семейства.

– Боже, Лиза, ты только посмотри на этого военного. До чего ж он хорош собой…мне сейчас станет дурно…

– До чего ж они дурно воспитаны, – с раздражением подумала Катарина и тут с некоторым удивлением услышала второй голос.

– Ой…он и правда бесподобен…я кажется, влюбилась в него…

Любопытство оказалось сильнее. Катарина незаметно скосила взгляд вправо и увидев куда смотрело всё семейство, проследила эти взгляды. Шагах в двадцати от неё стоял высокий молодой человек лет двадцати в мундире лейтенанта морского флота. Он держал в руках фуражку и оглядывался по сторонам. Великолепная белоснежная форма идеально облегала тело, а черты лица отличались благородством и мягкостью. В сочетании с голубыми глазами и тонкими усиками они могли представлять серьёзную угрозу для любой женщины. И эта угроза становилась гораздо ощутимее из-за выражения лица. Мало того, что офицер выглядел неотразимо, он ещё и радостно улыбался. А глаза буквально сияли от счастья. От него буквально волнами исходило очарование. И одна такая волна понеслась в сторону Катарины.

Вначале ей показалось, что она видит перед собой…скульптуру. Она не могла оторвать взгляда от офицера ни на мгновение. Он так сильно её притягивал к себе, что она неосознанно сделала несколько шагов вперёд, совершенно не отдавая себе отчёт в том, что со стороны такое внимание выглядит, по меньшей мере, весьма некрасиво.

Внезапно, все люди на перроне исчезли. Появилась площадь и…музыка. Она увидела свою руку в другой руке. Она танцевала и видела перед собой лицо этого офицера.

Видение длилось лишь одно короткое мгновенье или больше? Катарина не знала. Когда она пришла в себя, офицера нигде поблизости не оказалось. Он исчез. Не оглядываясь по сторонам, Катарина вернулась назад и прислонившись к стене здания посмотрела на свои руки. Они дрожали. Она несколько раз подула на них, видимо полагая, что они замёрзли в летнюю погоду. Не помогло. Тогда она решительно затрясла руками. Но результат оказался совсем неожиданный. Внутри неё возникла волна ужасающий силы. Сметая всё на своём пути, она обрушилась на Катарину и в мгновение ока подчинила своей воле. Забыв обо всём включая собственного отца, она бросилась на поиски офицера.

Глава 11

Павловский вокзал включал в себя целый комплекс зданий и сооружений, включая гостиницу, ресторан, летние галереи и парк с павильонами, каналами, мостиками и прочими восхитительными мелочами.

Сюда приезжали целыми семьями. День проходил в прогулках по парку, поеданию всякого рода вкусностях и прочих увеселениях. А вечером, оставив детей на попечение гувернанток, родители отправлялись на концерт. Те же, кто приезжал без детей, с удовольствием прогуливались по летним галереям в одиночестве или под руку со своей спутницей или спутником. Народу всегда приезжало много. Благо поезда из Санкт – Петербурга приходили на станцию едва ли ежечасно.