Игорь Алферов - Мы еще победим

• Название: Мы еще победим
• Автор: Игорь Алферов
• Жанр: Триллер

Никакой политики, никаких любовных драм. Они просто хотели стать счастливее, но немного не рассчитали. Каждый из героев тринадцати новелл готов рассказать свою историю: кто-то смешную, кто-то печальную.

---

– Это про золото что ли? – спросил я с видом, будто не очень заинтересован в разговоре.

– Ну, да. Он же во всем сознался. Завалился на допрос к следователю, обожравшись каких-то таблеток, что-то твердил про полиграф, зачем-то запихнул в ботинок стекла, разворотил себя всю ногу…

– Что, серьезно? – удивился я.

– Ну, да.

– Он сознался в том, что грабил дома?

– Ну, да, – заморгал дядя Боря, – говорят, у него при обыске нашли одну из украденных вещей.

– А остальные?

– Остальные? Не знаю. Наверное, уже продал. Молодой, – подытожил дядя Боря и наигранно покачал головой, – испортил себе жизнь.

Дальше пошли какие-то рассуждения о том, что в тюрьме человек становится только хуже, затем последовали классические шутки о мыле, за которым не стоит наклоняться, но я уже не слушал. Я размышлял о новичке, который, вероятно, не справился с нервами, и которого теперь посадят из-за нас с Байроном. Вовремя мы прекратили, подумал я.

Через пару часов раздался звонок. Горел очередной дом.

***

– Я расспросил Серегу. Он сказал, хозяева приехали сразу же и весь день разбирали завалы.

– Да? – удивился Байрон.

– Да, – ответил я. – как же ты тогда смог почистить дом?

– Действительно как, – загадочно улыбнулся Байрон.

Его распирало от гордости, он, очевидно, хотел, рассказать что-то еще, но ждал подходящего момента, чтобы с эффектом вскрыть карты и забрать весь куш.

Возможно, я знал ответ на свой вопрос всегда, просто не хотел думать об этом. За прошедшие несколько месяцев мне удалось насобирать больше денег, чем за несколько лет постоянного вкалывания на работе.

– Ты чистил дома еще до пожара? – спросил я.

Улыбка Байрона сделалась совсем безумной. Он светился так, словно был не поджигателем, а супергероем, которого, наконец, раскусили, и он теперь вместе со всеми может в полной мере оценить масштаб своей личности.

Выяснилось, что каждый второй пожар в городе – дело рук Байрона.

– Я старался быть очень аккуратным. Тем более, если забирать только деньги, то после пожара уже никто не сможет заявить о том, что их украли.

Сначала он поджигал богатых, но, оказалось, поджигать бедных было выгодней и безопасней.

– Если пенсионер ходит по развалинам и уверяет, что выключил утюг, или всегда тушил бычки, кто ему поверит?

И все бы ничего, если бы не тяга Байрона к украшениям.

– Зачем ты крадешь золото? Полицейские уже нашли поджигателя! Если ты не закончишь воровать, они поймут, что взяли не того. Понимаешь?

– Посмотри, какой он красивый, – все это время Байрон разглядывал золотой кулон с фотографией старой женщины, естественно не тронутой огнем.

Я ожидал чего угодно, но только не этого. Он совершенно выжил из ума. Я схватил кулон и швырнул его в угол.

– Все! Никаких больше кулонов, колец! Никаких денег, поджогов!

– Расслабься, – как ни в чем не бывало сказал Байрон, – я изучил статистику. Процент раскрытия поджогов почти нулевой. Чтобы поймать нас, понадобится пригласить комиссара Мегрэ.

– В жопу статистику! Они подобрались слишком близко.

– Окей шеф, – нехотя согласился Байрон, – и не зачем так орать. Я не тупой.

Я сел на пол и почувствовал себя победителем, но это чувство быстро прошло. За мной никто не гнался с собаками, мои портреты не были развешаны по всему городу и я понял, что правосудию до меня нет никакого дела.

– Выглядишь неважно, – сказал Байрон, – отдохни немного. Думаю, мы достаточно заработали, чтобы некоторое время не думать о деньгах.

***

Я заехал в ближайшую турфирму и попросил оформить путевку.

– Мне на какой-нибудь райский остров, – сказал я и кинул на стойку документы.

– Канары? Мальдивы? Бали? Кипр? Может быть Крым? Он сейчас тоже в какой-то степени райский, только полуостров, – попыталась пошутить менеджер.

– Мне нужно, что-нибудь вроде этого, – я достал из кармана выгоревшую на солнце вырезку из газеты с изображением острова.

– Вам на когда? – спросила сотрудница турфирмы так, будто поняла по пальме, какой именно остров изображен на фотографии.

– На сейчас, – ответил я.

Девушка кивнула и принялась щелкать клавиатурой. Она была полностью поглощена процессом и, конечно, не могла видеть, как за моей спиной отрастает новый хвост.

***

Байрон лежал на диване и смотрел телевизор. На шее вновь болтался золотой колобок. По ящику шли новости, рассказывали о каком-то российском туристе, сгоревшем в бунгало на Мальдивах. В кадре появились остатки хижины, а в углу экрана промелькнула ящерица с коротким хвостом.

– Вот уроды, – сказал Байрон, – нажрутся, а потом горят.

Прозрачная

Фиолетовые борода и усы превратили Божью матерь в пухлого трансвестита. Перекрестившись на всякий случай, я плюнул на икону и попытался оттереть инородную растительность пальцем, но вышло только хуже. Мой малолетний племянник стоял с фломастером напротив меня и улыбался. Он ждал, что я оценю его творческие способности. Хоть борода и усы получились и вправду хорошо, мне пришлось отвесить говнюку подзатыльник.

– Чтобы взять чужую вещь, нужно для начала спросить. Отец тебя не учил? – грозно произнес я и вновь принялся оттирать фломастер, на этот раз футболкой.

Малой заныл и спрятался в прихожей.

Попытки вернуть лицу Богоматери божеский вид ни к чему не привели. Желтоватая кожа благодаря моим стараниям приобрела фиолетовый оттенок, но борода и усы никуда не делись. Икона пришла в негодность. Это было очевидно. Впрочем, проку от этой штуковины я не видел и раньше, чего нельзя сказать о жене, которая питала к святой необъяснимую любовь.

Завернув икону в пакет, я вышел в прихожую. Племяш услужливо подал мне шлепки и переместился на безопасное, по его мнению, расстояние.

– Никаких карандашей, ручек, фломастеров и красок. Понял? – спросил я.

Пацан стал быстро кивать, отступая в комнату.

***

Я стоял возле мусорного контейнера и вспоминал наставления матери о разбитых градусниках.

– Никогда не выбрасывай градусники в мусорку, – говорила она, смывая крохотные металлические шарики в унитаз, – в них содержится ртуть. Это может навредить экологии.

Что делать с испорченными иконами мать не говорила. Могут ли они нанести ущерб экологии? От греха подальше пакет с оскверненным изображением богородицы я опустил на землю рядом с грудой журналов о здоровье.

– Здравствуйте, – раздался дребезжащий голос тети Клавы, постоянной гостьи помоек.

– Здравствуйте, – ответил я, не оборачиваясь, и быстро зашагал в сторону от дома. Будь у меня счетчик Гейгера в кармане, он бы наверняка предупредил о надвигающейся опасности.

– Доброго дня вам, – послышалось уже чуть тише.

– Да-да, и вам, – почти неслышно отозвался я.

Надеяться, что жена не заметит исчезновения иконы, было бы слишком самонадеянно, но и ничего не делать я не мог. В нескольких кварталах от меня находился храм. Рядом с ним наверняка есть церковная лавка, в которой, по моим представлениям, должен иметься отдельный склад с портретами божьих мам.

Как только я прошел под коваными чугунными воротами, украшенными фигурой распятого Иисуса, в кармане завибрировал телефон. Мне удалось прочитать «…ат Антон».

– Ты ударил Павлика? – заверещал в динамике голос брата.

– Успокойся, – озираясь, ответил я, – пришлось дать ему подзатыльник. Если бы ты знал, что он сделал…

– Какая разница! – перебил Антон, – Детей бить нельзя!

– Он испортил икону моей жены…

– И что? Это не повод распускать руки! Я забираю его! И в наказание оставляю открытой квартиру! Пусть ее украдут!

Я хотел поправить брата, сказать, что квартиру можно обокрасть, но никак не украсть, однако истерика уже прекратилась. Разговор был окончен. С экрана на меня смотрели два рисованных кошачьих глаза, зрачок одного из которых заменяла иконка браузера.

Незапертая квартира могла навести ужас только на такого придурка, как мой брат. Я представил Антона, усаживающего молодого Пикассо в детское кресло, и усмехнулся. Что за нелепая угроза? Наверное, он думал, стоит ему тронуться с места, как люк возле моего дома отъедет в сторону, а из черной дыры канализации, позвякивая отмычками, вылезет тип в черной одежде.

Как ни странно внутри церковной лавки пахло не ладаном, а свежей краской. Перед тем как подойти к прилавку, я прислонил ладонь к стене, потрогал дверную коробку и саму дверь. Источник запаха находился не здесь, возможно, красили в соседней комнате, из которой вышла старушка в цветастом халате.

– Доброго дня, – сказала бабуля и от этих слов меня передернуло. Я тут же вспомнил тетю Клаву, волочащую в свою нору полиэтиленовые пакеты. Из пакетов постоянно что-то капало. То, что недавно по подъезду прошлась тетя Клава, можно было определить по ведущей к ее квартире мокрой дорожке.