Эдвард Бис - Обвинение и оправдание

• Название: Обвинение и оправдание
• Автор: Эдвард Бис
• Жанр: Драматургия

Как и многие другие работы, «Обвинение и оправдание» написано автором в заключении и представляет смешанный жанр Non fiction с элементами биографии, публицистики, философии и драмы. Рассматриваются уникальные случаи арестов, жестоких убийств, подлогов и судебных ошибок. Приводятся отличные сравнения и рассудительные выводы.

---

У адвоката нет таких намерений. Он получает деньги не за результат своих усилий. В его планы не входит цель отстоять права либо добиться полного удовлетворения клиента. Какой бы ни был результат, он получает свое по договору.

И проститутки, и адвокаты называют своих работодателей клиентами, то есть одинаково. В играх приобрести и набрать клиентуру они пользуются схожими уловками. Проститутка, чтобы понравиться богатому клиенту, совершает флирт «а-ля обстоятельства». Она может кокетничать, смеяться, как глупышка, серьезничать или просто любезно выставлять напоказ себя и свои притяжения. Далее она совершает особенный, как будто хитро маневренный, витиеватый отсос; тактично, энергично подмахивает, или наоборот, изображает довольство от своей пассивности; не фальшиво, а абсолютно натурально как будто постанывает и даже кончает натурально иногда. Да.

Точно так же и адвокат. Флирт любезностей абсолютно идентичен. Кокетство, смех, задумчивость. Он старается запечатлеть себя в памяти клиента как бог права, как гений добродетельной мысли. Для этого он тоже, так же как шалава, преподносит особенный, как будто хитро маневренный, витиеватый план отстаивания прав. Он горланит трудноусвояемые выражения, кажущиеся потому умными; он тоже энергично поддакивает, либо наоборот, вальяжно помалкивает, изображая знание секретного нокаутирующего апперкота; абсолютно фальшиво – но ему хочется верить, что это натурально – охает, гримасничает, негодует и даже радуется радостям клиента иногда. Да.

Несмотря на похожесть уловок, как уже было отмечено, их различия – в намерениях и ответственности.

Адвокат ничего не проигрывает. Проигрывает его клиент. Его ответственность – это визуальное присутствие. То есть он представляет мнимое успокоение клиенту, что все идет так, как надо, так, как и должно.

Бесспорно, адвокат – это человек, как и все мы, люди. Проблема в том, что за годы работы, паразитируя на людских проблемах и зарабатывая таким образом свой хлеб, он портится. Он волей-неволей начинает видеть в людях с проблемами не людей, а средство для наживы. Следом он уже начинает сознательно или бессознательно желать проблем другим, чтобы обогатиться.

* * *

Закон для многих – это правило, которое приятно обойти и которое волнительно нарушить. Закон для многих – это руководство, которому необходимо следовать. Если понимать факт того, что законы пишутся людьми, то необходимо также знать: кем они пишутся и чем именно руководствуются эти люди.

Законы пишутся людьми, в числе которых юристы, судьи и правоведы со статусом и стажем. Основными качествами которых являются их ум и почет. Руководствуются же эти люди очень многим, что может длительно перечисляться, и чем-то, что вообще никогда не афишируется. В числе перечисляемых различные виды знаний, от истории до статистики. Они руководствуются также основными для этого правилами и политическими установками. В числе неперечисляемых руководств наличествует нечто, без чего не обходится вообще ни одна система развитого человечества, но что по понятному немногим людям естеству не упоминается вообще. Кроме упомянутых знаний, они руководствуются своим сознанием, далее рассудком, и наконец, изредка разумом.

Законодательная и исправительная система стран, в которых длительные сроки заключений за преступления, включающие смертную казнь, имеет основание, что законодатели первостепенно руководствовались сознанием и определяли меру, влияющую на людское сознание. Более лояльная система стран, в которых заниженные сроки заключений за преступления и где изоляция заключенных более гуманна, определяется тем, что законодатели прибегали там, в какой-то мере, к идеям разума.

* * *

Существует миф, в котором преступник рано или поздно понесет наказание за свои преступления. Правда же в том, что огромный процент преступлений остается нераскрытым. Многие садисты, убийцы, насильники, грабители, наркоторговцы и т. д. и т. п. мирно похрапывают с женушками и воспитывают внуков в преклонном возрасте. В финале же их еще и хоронят с почестями. Многим кровавым тиранам ставят памятники.

Вера масс в то, что преступник должен и будет наказан, зиждется на неверном представлении явлений. Некоторые полагают, что если человек совершил зло, то это зло непременно вернется к нему. Если человек совершил добро, то добро непременно возвратится к добродетельному.

Да, хорошие, благие действия являются причинами, влияющими на возникновение других хороших, благих действий. Это результат действий. Но это вовсе не значит, что благое напрямую вернется к тому, кто его совершил. Это значит лишь то, что хорошее и благое останется в окружении и, влияя на него, будет косвенно отражаться на деятеле.

То же самое касается и совершаемого человеком зла. Жестокое и пагубное порождает причины и косвенно отражается на деятеле.

Но я хотел бы вернуться к намерениям, которые чрезвычайно важны в жизни и, конечно, при обвинении или оправдании. В суде намерениями меряют отягчающие и смягчающие обстоятельства. Если человек совершил преднамеренное убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, то в соответствии с законом он может быть осужден очень сурово. Эта суровость может усиливаться либо ослабевать в зависимости от способа убийства.

Если убийство произойдет в состоянии аффекта, то это уже другая статья. Представьте: муж вернулся домой с букетом роз и застал жену в постели с ёб… О! Бам, бам, бам. И свежие пятна спермы на белых простынях уже залиты свежей кровью.

Намерения? Если говорить о верности, о любви, о горе, не помнить, как все произошло, на все вопросы отвечать: «Не знаю, не помню, все как в тумане», то… Судья проведет пальчиком по строке своей таблицы: аффект третей степени – минимальное наказание.

Если убийство произойдет при превышении пределов необходимой обороны, то наказание возможно даже условное. Только потому, что действия были непреднамеренные.

Если смерть причиняется по неосторожности, то это уже песня. Намерения отсутствуют – сроки условны.

Как видно из примеров, намерения – неотъемлемая часть системы закона и судопроизводства. Во всех случаях намерения определяются людьми согласно их пониманию действительности. И именно в этом месте происходит флиртовый трюк с теми, кто считает, что имеет достаточно опыта или знаний.

Законы изрешечены дырами, в которые ускользают пагубные, злые намерения. Коварство остается не наказуемо. Наивность – осуждается. Законы определяют вину также тех, у кого не было намерений их нарушить.

* * *

Понимание этого, однако, не пришло ко мне после прочтения определенных книжек. Оно сформировалось постепенно, под влиянием опыта и знаний. Случай с пирожком не был началом пролога к неминуемому. Я закончил одну из лучших спортивных школ Союза. Мог бы продолжать спортивные подвиги, но, когда обмен веществ переходного возраста моего молодого организма был нарушен, а упавшие результаты столкнулись с тренерским безразличием, я не стал утешаться обещаниями ЦСКА и СКА, а взял свой военный билет и сдался в военкомат с намерением влиться в другое течение.

После демобилизации я уже застал результаты перестройки. Развал идей, разруху устоев и распад самого Союза. Продолжать движение по задуманным планам было невозможно. За спортивные результаты не платили, тренерская работа была не востребована. Учебу на дневном отделении вуза тянуть было сложно.

Все началось постепенно. Хотелось жить лучше, отличаться от других, расти, достигать каких-то высот. Все это подстегивало воображение. К тому же формировались потребности и нужды, причем не сами по себе, а благодаря общественным установкам. Они влекли к себе инстинктивно. Они притягивали как магнит. Они… требовали удовлетворения любым методом, любым способом!

Материальные ценности, которые стали пропагандироваться направо и налево, набирали силу. Потребности и нужды не оставляли мне и многим таким, как я, выбора. Если говорить, что выбор все-таки был, то необходимо также понимать, что выбор был в границах, сформированных обществом, то есть представлял условность и был предрешен.

Но опять же это не оправдания. Менее всего я хочу, чтобы кто-то допускал, что я виню обстоятельства прошлого, извиняя тем самым себя. Но я хотел бы, чтобы было отчетливо видно, как, почему, зачем человек поступает так, как он поступает. Я лишь пример.

Могу сказать сейчас, только чем именно я не занимался. Тем, чем заниматься по понятиям тогда было низко: сутенерством и наркоторговлей. В остальном мы были достаточно мобильны. Говоря «мы», я имею в виду также других людей, которые, повинуясь обстоятельствам, стали объединением. Конечно, преступным.