Елена Фиштик - SARA. Во время войны законы молчат

• Название: SARA. Во время войны законы молчат
• Автор: Елена Фиштик
• Жанр: Современные любовные романы

Роман «SARA» о суровой судьбе молодой девушки Сары, которая в свои шестнадцать лет прошла адский путь трех концентрационных лагерей во время Второй мировой войны 1939—1945 г. и чудом выжила. В лагере Берген-Бельзен, судьба Сары пересеклась с судьбой Анны Франк, которая умерла от сыпного тифа, но после посмертной публикации ее дневника, она стала символом всех евреев, убитых во время Второй мировой войны. Роман написан по рассказам Стэфани Хельблинг, дополненных творческим вымыслом автора.

---

И вот однажды…

…Было совсем тихо.

Только прошел дождик.

Эмма выглянула за дверь – все спокойно, полицаев не видно, вот и решила быстренько добежать до колонки, набрать воды.

На обратном пути, за пару шагов до ее дома, вдруг из-за угла появились два полицая, одетых в черную форму с белыми повязками на рукавах.

Они крикнули командным тоном:

– Стой.

Эмма, от растерянности выпустила ведро с водой из рук.

Стало страшно, не за себя, за дочь.

В голове в одно мгновение пронеслось множество страшных картинок.

Эмму мучили мысли «Что же будет с дочерью?»

Полицаи медленно и вольяжно подошли к Эмме, разглядывая ее с ног до головы.

В это время, Сара и девочки смотрели через дверную щель за происходящим.

Сара, чуть не бросилась к маме, но соседки вцепились в нее:

– Сара! – шептали они наперебой, – не вздумай, ты ничем не поможешь, а маме даже легче будет без тебя выпутаться как-то, может еще все обойдется.

Сара дрожала, из глаз текли слезы, она с дикой силой сжала кулаки и шептала:

– Мамочка, мамочка, мамочка…

Полицаи приказали Эмме идти за ними, сказали, что только зарегистрируют и отпустят.

Эмма попыталась объяснить им, что это какое-то недоразумение, ее уже зарегистрировали и даже выделили жилье, вместо ее квартиры.

Но, один из полицаев, стал выходить из себя.

– Ты слышала приказ?

Эмма поняла – малейшая зацепка, и с ней будет другой разговор, поэтому не стала перечить.

Она медленно пошла вперед, краем глаза поглядывая в сторону двери.

Она знала, там, за этой дверью ее доченька, смотрит в щель и ей больно и страшно, и ничего поделать невозможно.

В этот момент и Эмма и Сара хорошо понимали – вот он первый шаг к гибели.

Все чувствовали свою беспомощность перед этими вооруженными людьми.

Сара плакала.

Девочки обняли ее и тихо успокаивали.

Эмма шла между полициями, и точно понимала, что ее ведут в фашистский лагерь уничтожения.

Так и было.

Ее привели на сборный пункт, о котором все хорошо наслышаны.

Людей было очень много.

Эмму подвели к немцу с автоматом, в наброшенной на военную форму, шубе.

Он приказал Эмме идти за ним.

Она с ужасом наблюдала картину сортировки людей.

Молодых и здоровых в одну сторону, женщин и детей в другую, а с больными и вовсе не церемонились, при малейшем подозрении на болезнь, немцы их сразу расстреливали.

Немец показал Эмме на скопление людей и подтолкнул ее туда.

Там раздавали еду.

Эмма подошла к последнему, стоящему в очереди за баландой.

Она слышала голоса людей, но мысли ее были там, где ее дочь.

«Что ее ждет? Как это все вынести?»

Эмме швырнули миску с гнилой баландой, и только от этого резкого зловонного запаха, она на время очнулась.

По слухам уже вечером всех отобранных со сборного пункта доставят на железнодорожный вокзал а оттуда повезут по направлению к Германии.

Охрана была серьезная и все вооружены.

Эмма ломала голову, как же ей передать весточку дочери.

Конвоиры были в немецкой одежде, но говорили по-русски.

Разглядев в одном из конвоиров бывшего соседа, Эмма решилась к нему подойти.

– Степан! Вы помните меня?

– И шо? – грозно прорычал Степан.

– Я вас очень прошу, помогите мне бежать.

– Ты сдурела, баба! – прошептал он, проведя глазами из стороны в сторону.

– Степан, помоги! – взмолилась, Эмма.

– А ну, пошла отсюда, пошла, пошла!

Он ткнул ее дулом автомата в бок и тихо в затылок шепнул, уводя подальше от любопытных глаз и ушей:

– Я ничего не могу. У меня тоже семья. Нас всех порешат.

– Степан, Степан! Молю, ты же знаешь, у меня дочь – она совсем одна. Что с ней будет?

– Да не знаю я как тебе помочь, не знаю! Вот взялась на мою голову.

– Прошу, пожалуйста!

– Да, да, но что я могу сделать? Как ты себе это представляешь? А что если поймают – убьют ведь! А так, может еще все обойдется. Терпи.

– Степан! Что будет с нами?

– Сегодня ночью всех евреев отправляют в Германию в Гетто. А там, я слышал, и кормят лучше и работа не тяжелая.

– Что же будет с Сарой?

А в это время, девочки утешали Сару:

– Скоро прийдет Артур, он что-нибудь придумает. Не плачь, Сара. Вот увидишь, тетя Эмма вернется.

– У меня такое чувство, что мама уже никогда не вернется, – простонала, Сара.

Девочки замолчали, ведь они хорошо понимали, что это так и есть.

Если кого забирали, то уже никто не возвращался.

Вечером, пришел Артур, как обычно, принес еды и узнал ужасную новость о маме Сары.

Шел день за днем, Артур и его родители пытались узнать хоть что-нибудь об Эмме, но тщетно.

Эта неизвестность просто убивала Сару.

Участились облавы.

Сара теперь и вовсе не появлялась на улице, а жизнь в сыром подвале, сильно подорвала ее здоровье.

И вот пришел день страшного известия для Сары.

По всему городу прошел слух о том, что всех, недавно отправленных в гетто евреев, куда попала мама Сары, удушили газом.

Согнали в один большой барак и удушили.

Это известие пришло через полицаев.

Услышав это, Сара потеряла сознание.

Артур, стал трясти ее и приводить в чувство. На мгновение она открыла глаза, а потом снова провалилась в забытие.

Артур схватил ее на руки и выскочил на свежий воздух.

Моросивший дождь и свежий воздух, быстро привел Сару в чувство.

Артур держал ее на руках, как маленькую девочку, прижимая к своей груди и баюкая.

– Милая, Сарочка, мне очень жаль, очень, очень жаль. Я не знаю что сказать. Наверное нет таких слов, которые могли бы тебя успокоить. Это страшная боль, я ее чувствую, и знаю, что тебе в сотни раз больнее и невыносимее. Я только хочу, что бы ты знала, я тебя не брошу, я всегда буду с тобой. Я всегда буду заботиться о тебе.

Дождь становился все сильнее, даже начал, как-то зловеще барабанить по крышам, асфальту, набирая силу и мощь.

Альберт склонился пониже над лицом Сары, что бы капли дождя не попадали на нее, но усиливающийся дождь, стекал по голове и волосам Артура, попадая все же на Сару.

В окне, напротив, сплошным потоком, катились слезы по лицу мамы Артура, наблюдавшей за этой сценой.

Рядом стоял отец и утешал ее.

Они хорошо понимали, как близко подкрадывается к ним беда.

Сара закашлялась, и Артур поспешил обратно отнести ее и уложить под одеяло.

Он нежно положил ее в постель и бережно окутал, присев рядом, у ее ног.

– Сара, послушай меня, ты не можешь больше здесь оставаться.

– А что же мне делать? Что же теперь делать?

– Сара, я прошу тебя, идем к нам, там для тебя безопаснее.

– А как же?.. – она посмотрела в сторону девочек-соседок.

– Им ничего не грозит. Я буду приносить им еду. Их не заберут. Ты же знаешь, забирают только евреев, да и то, советских.

Глаза Сары не просыхали от слез.

– А вдруг мама спаслась? Она вернется, а меня нет. Она не будет знать…

Сара сама не верила в то, что говорит, но говорила, что бы оставить хоть какую-то маленькую надежду себе на связь с мамой.

Артур молчал.

Он хорошо знал – выживших нет.

Но, как он может это сказать сейчас, и без того обессиленной, Саре.

Он просто молчал. В горле стоял ком.

Все, что он мог, это гладить ее руку, гладить и говорить с ней глазами.

Ах, как хорошо и правильно умеют говорить глаза, намного правдивее, чувственнее любых слов!

И она читает в глазах этого удивительного и преданного парня, неподдельную любовь к ней!

Наступили сумерки.

Артур вышел на улицу – ни души.

Вернулся, взял Сару за руку и повел ее к двери.

Сара, последний раз, оглядела комнату, посмотрела на скудный запас вещей, напоминавших ей о маме и прошептала:

– Мамочка, я знаю, ты бы этого хотела больше всего – в семье Артура я в безопасности.

Они попрощались с девочками.

Глава 5. Семья Хельблинг

Сара стояла на пороге, не только нового пристанища, но и на пороге новой жизни.

Артур с родителями и братом Филиппом жил в двух-этажном очень красивом и добротном доме, с вензелями и старинным архитектурным дизайном.

Когда-то, совсем еще недавно, в спокойные времена, на двери их дома была помещена Мезуза – Писание, что означало, что его обитатели принадлежат к иудейской вере и что их дом посвящен служению Богу.

Теперь же так откровенно, никто не решался показывать свою принадлежность.

Это же касается и ермолки (кипы) – черные шапочки, которые мужчины этого дома, ранее носили, и дома и в своем магазине, а теперь – только дома, среди своей семьи.

Вместе с ними жили кузены Артура – Михаил и Семен, дети маминой сестры.

Они работали в семейном бизнесе отца Артура и Филиппа на заводе по производству мороженого «Пингвин».