Катерина Полянская - Михаэлла и Демон чужой мечты

• Название: Михаэлла и Демон чужой мечты
• Автор: Катерина Полянская
• Жанр: Книги магов
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-98612-5

Если, спасаясь от преследователей и нелепых обвинений, ты случайно увидишь, как ведьма творит свои черные дела, мой совет: пробегай мимо, и чем быстрее, тем лучше! Я вот не смогла. Загляделась. Чем нечаянно ей помешала. И теперь за мной охотятся очень злые наемники, не менее злая ведьма и… озабоченный красавец, результат прерванного колдовства.

Последний, наверное, чтобы поблагодарить.

Хотя…

---

Так поводок все-таки есть? И один его конец в моих руках. От этого понимания стало спокойнее. И даже логичный вывод, что на другом конце того поводка отнюдь не ошейник, а тоже вроде как поводок, уснуть мне не помешал.

Что скрывается под платьем, наколдованный все-таки узнал, потому что проснулась я в его рубахе, а под ней не было совсем ничего.

Утро началось со слабости, противной головной боли, виноватого Тавиша и заваренных в кружке трав. Лекарство или хотя бы нормальный чай готовить он не умел, посему пойло было совершенно безвкусное. Просто вода с плавающими в ней травинками. Они не давали ни цвета, ни вкуса, ни приятного запаха, только раздражали. Но я все же выпила, чтобы прогнать мерзкую горечь во рту и избавиться от жажды. Хотя бы жар спал, уже хорошо.

Стыдно или неловко не было. Вряд ли он мог увидеть там что-то ужаснее, чем мое лицо. И хорошо, что не уложил на лавку прямо в липком грязном платье, искупавшемся вместе со мной в болоте. И что вытащил, тоже хорошо.

– Повезло, что в корзине нашлось спиртное, – избегая на меня смотреть, первым заговорил Тавиш. – Если бы не растер тебя, ты бы точно с горячкой на неделю слегла.

– Вряд ли. – Разговаривать с ним больше необходимого я не собиралась, но зачем-то все равно ответила: – Я крепкая. За последние пятнадцать лет вообще ни разу не болела.

После той самой лихорадки. Какая ирония.

Спорить он не стал, только бросил на меня любопытный взгляд и тут же отвернулся к окну.

В следующий раз тишину нарушила уже я сама. Был один вопрос, требующий прояснения:

– А где моя одежда?

Тавиш не ответил, только белобрысой головой в сторону очага мотнул.

Там тлели какие-то тряпки. Смутно знакомые тряпки! Вот почему минувшей ночью так жарко было! Ну, помимо горячки.

Вся слабость от злости улетучилась вмиг.

– Ты издеваешься?! – взвилась я и тут же закашлялась, поперхнувшись. Продолжала уже сквозь кашель и навернувшиеся слезы: – Что же мне теперь, голышом ходить?

– Ничего ты не голая, на тебе моя рубашка, – возразил беловолосый и скрестил руки на обнаженной груди.

На ней совсем не было волос и, помимо выпирающих костей, кое-где просматривались бугорки мышц, но все равно он оставался слишком худым.

Я его почти ненавидела. И это «почти» все еще держалось только из-за постоянных напоминаний себе о том, что этот мужчина не совсем настоящий, он появился в результате ведьминого ритуала и наверняка для него многое вокруг странно и непонятно. Но почему страдать от этого должна я?!

– В ней только здесь ходить и можно, – вздохнула я. – В деревню не сунешься. И… где мой платок?!

Старенькие, грубо сшитые туфли стояли возле лавки, где я их вчера и оставила, а платка не было. Но он здесь же лежал, я точно помню! Большой, шерстяной… надежный…

Тавиш не ответил, даже мой полный негодования взгляд проигнорировал.

Знает, мерзавец, что ничего я ему не смогу противопоставить, и этим пользуется!

– Как чаек? – невинно осведомился этот недомагиченный.

– Мерзкий. – Настроение было паршивое, поэтому я сказала правду.

Не руками же мне теперь лицо прикрывать?!

– Увы, это тело не умеет готовить. Ему раньше не доводилось, – пожаловался беловолосый и, так и не найдя во мне сочувствия, направился к выходу. – Ты пей пока, отдыхай, можешь сходить к источнику и умыться. А я наведаюсь в селение, раздобуду одежду.

– Может, хоть ночи дождешься? – испугалась я.

– А ты обо мне беспокоишься? – поддел наколдованный нахал.

Пф! Еще чего не хватало.

– Не хочу остаться здесь одна, – сказала чистую правду. – Так что не попадись там. И укради мне новый платок, я без него не могу.

Покровители, как низко я пала! Уже сама поддерживаю воровство и собираюсь пользоваться его плодами.

– Будет сделано, моя госпожа, – широко улыбнулся Тавиш и исчез на несколько часов.

Покончив с противным чаем, я решила провести время одиночества с пользой и побрела к источнику.

Но едва вышла за порог, как всеми фибрами души ощутила – что-то не так. На самом деле это чувство подкрадывалось едва ли не с первой минуты здесь, но тогда голова была занята другим. Теперь же выдалась минутка, свободная от страхов, переживаний, и от Тавиша, – и вот оно, накатило. Странное что-то. Чужеродное.

Я остановилась, прислушалась, повертела головой по сторонам. На первый взгляд все было как обычно: птицы трещали, где-то далеко верещала безобидная дневная нечисть, булькало болото. Звенела особенная лесная тишина. Но в самом воздухе разлилось что-то опасное, и кожа, несмотря на довольно жаркий день, покрылась пупырышками.

Кабы не запекшаяся кровь на ладонях и ступнях и не слипшиеся волосы, я бы никуда не двинулась, а так пришлось. Лучше сейчас, потому что мыться, когда где-то поблизости околачивается мой ненадежный союзник, я не решусь. Только надо идти медленнее и внимательно смотреть, куда наступаю…

Предчувствие подвело, до источника я добралась без приключений. Ничего не произошло и там. Холодная вода взбодрила, смыла часть страхов, окутала тело крупной дрожью. Из-за нее приходилось сдерживаться, чтобы не броситься бегом к натопленному дому. Но как знать, когда еще получится вымыться спокойно, поэтому я стиснула зубы и, невзирая на холод, пробирающий до костей, долго терла себя пучком сухой травы, а потом тщательно вымыла волосы.

И возвращаться заставила себя медленным шагом, хоть и тряслась вся, и зубами стучала.

Как раз на обратном пути почувствовала едва уловимый запах. Пахло чем-то сладковатым и одновременно гнилью. Тогда же поняла, что запах этот был тут всегда, просто я внимания на него не обращала. И еще внезапно пришло четкое осознание: я не хочу здесь быть. Надо уйти как можно дальше!

Разум оказался сильнее паники и каких-то там предчувствий. Я еще раз огляделась, так и не сумела определить, что так странно пахнет, и решительно зашагала к временному пристанищу. Куда я одна, да еще без одежды? Дождусь Тавиша, если повезет, он вернется не с пустыми руками, тогда и поинтересуюсь у него обстановкой в Черном Лесу и заодно нашими планами.

Достигнув внутреннего согласия, я затворила за собой дверь, для этого пришлось навалиться на нее всем весом, потом соорудила перед ней на всякий случай гору из котелка и двух кружек и только после этого с чувством выполненного долга рухнула на лавку. Недолго терзалась муками совести и придумывала, чем буду замаливать у покровителей вину за воровство. Потом разомлела под просачивающимися сквозь не слишком чистое оконце солнечными лучами и провалилась в глубокий крепкий сон.

Надолго. Успела по-настоящему отдохнуть, а потом еще увидеть красочный сон, в котором у меня было нормальное лицо и я путешествовала в летучем экипаже.

Подумать, что видение окажется вещим – хотя бы одна его часть, – мне и в голову не пришло.

Ближе к вечеру меня разбудил грохот. Спросонья не разобравшись, где нахожусь и что вообще происходит, я схватила первое попавшееся и швырнула в ту сторону, откуда слышался звук. Уже после, постанывая, села, вспомнила, как сама же возвела баррикады у входа, и обозрела поднимающегося с пола очень злого Тавиша.

Наколдованный потирал лоб. Судя по гримасе на породистом лице, больно ему было вполне по-настоящему.

Первым попавшимся оказалась ложка.

– Это месть за вчерашнее? – подозрительно вопросил он, отодвигая ногой котелок, но подходить ближе не спешил.

Никогда никому не мстила, просто не задумывалась ни о чем подобном. Но сейчас ощутила нечто похожее на то чувство, которое испытывала в день, когда мне выдавали жалованье. А приятно!

Но улыбку лучше спрятать, а то наколдованный разозлится еще.

– Я спала, а это поставила, чтобы слышать, если вдруг кто придет. Мало ли какой человек по лесу шастает. – Среди всех других выделялось и еще одно чувство – неловкости из-за собственного поведения и глупейшей ситуации. – Прости, я не специально.

– А глаза блестят так, будто это все-таки месть. – Прощать легко Тавиш не собирался. – И ты губы кусаешь, чтобы не улыбаться.

Наблюдательный какой. Но извиняться дальше не стала. Подумаешь, шишка на лбу и на полу чуток повалялся! Меня вчера чуть не обесчестили, а потом я едва в болоте не утонула.

Мы еще не квиты.

Определив для себя, что опасности нет, Тавиш все же прошел к лавке, на которой сидела я, и принялся разбирать сумку.

Первым из нее возник белый хлеб. Ароматный, теплый еще, с хрустящей корочкой, мм-м… Тавиш разломал булку пополам, отдал одну часть мне и жадно вгрызся в свою половину.

– Сегодня ты ограбил пекаря? – Восторг, вызванный теплой выпечкой, помешал мне разозлиться из-за кражи или хотя бы осудить вора.

Покровители, что он со мной сотворил! Еще немного, и сама поверю, что красть не зазорно, если тебе нужнее.

Но как же вкусно!

Теплый хлеб – еще одно благо, которого я была лишена. Тот, что только из печи, стоит почти в два раза дороже, и я, естественно, брала, который дешевле, часто даже вчерашний. И сама никогда не пекла. Возни много, а результат всегда получался кривым, сплюснутым и малосъедобным даже на мой непритязательный вкус.