Римма Выговская - История одной семьи

• Название: История одной семьи
• Автор: Римма Выговская
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-98604-437-8

«…Вообще-то я счастливый человек и прожила счастливую жизнь. Мне повезло с родителями – они были замечательными людьми, у меня были хорошие братья… Я узнала, что есть на свете любовь, и мне повезло в любви: я очень рано познакомилась со своим будущим и, как оказалось, единственным мужем. Мы прожили с ним долгую супружескую жизнь Мы вырастили двоих замечательных сыновей, вырастили внучку Машу… Конечно, за такое время бывало разное, но в конце концов, мы со всеми трудностями справились и доживаем свой век в мире и согласии…»

---

А Валентин Крапошин, будучи не в курсе Лениных дел, решил, что она оставила Митьке квартиру в Давыдкове, квартиру, которая никогда ей не принадлежала. Вот такая грязная история, и в том числе из-за этого мы с Крапошиным разошлись окончательно, и Петьке он запретил общаться с нами.

Наши ёлки

Первой ёлкой дома (в Сибири я ходила на ёлки для детей и даже выступала на них со стихами, но дома нам ёлок не устраивали) была ёлка на Новый 1947 г., когда мы уже начали жить постоянно в Москве.

Мама купила маленькую пушистую ёлочку и поставила её на какой-то высокий ящик, чтоб та казалась выше. А мы её нарядили. Из покупных игрушек были только два маленьких серебряных шарика и две серебряные же картонные рыбки. Остальные игрушки мы делали сами под руководством нашего старшего брата Гены. Мы вырезали из цветной бумаги флажки, клеили цепи. Брат научил нас делать бабочек и стрекоз из слюды и спичек. Мы им даже усики делали. И, конечно же, наша ёлка утопала в «снегу»: на нитку мы нанизывали кусочки ваты и набрасывали на ветки. А ещё конфеты, орехи, мандарины. Мандарины тогда продавались не килограммами, как сейчас, а поштучно. Вот мы покупали их, чаще всего по одной штуке, и вешали на ёлку и хвастались, у кого висит мандаринов больше.

Вместо Деда Мороза укутали в ватный тулупчик моего мишку (кукол у меня не было). Мишка был простенький: туловище его было из ситчика, а голова и нашлёпки лап – плюшевые. Я его очень любила и долго с ним спала. А потом у нас в квартире появились Цикины (чью комнату мы заняли) с младшим сыном-дауном. Ребёнок первую зиму провёл в постели и спал с какой-то тряпкой вместо куклы. Тётя Люся сокрушалась, что он не соглашается даже на время стирки заменить эту тряпку на другую. И я пожертвовала своим мишкой. Я принесла его больному Виталику и рассказала, как же сладко с ним спать и какие хорошие сны он показывает. Виталик взял моего мишку, отдал тёте Люсе свою замызганную тряпку и больше не вспоминал о ней.

К следующей ёлке мы готовились задолго до Нового года. Мы выпрашивали у родителей деньги на игрушки, экономили на завтраках и скапливали какую-то сумму, а потом Гена пошёл работать и с каждой получки выделял нам деньги на игрушки.

В конце концов, у нас собралась очень интересная коллекция ёлочных украшений, но тут у брата Гены родился один сын, за ним второй, и мы отдали им свои игрушки, А мне, жадине, их до сих пор жалко, уж очень долго и внимательно мы их выбирали и покупали!

Мама нам ставила ёлку каждый год. Отец сердился: «Куда! и без того тесно!» А мама говорила: «Ничего, вот я сделаю перестановочку и найду местечко для ёлочки. Как же без неё?» И каждый год находила-таки!

К встрече нового года мы почему-то всегда готовились с папой, мама почти всегда в этот день, 31 декабря, работала в вечернюю смену. На работе папе давали к празднику паёк, называли его праздничным набором. Там были и вкусная колбаса, и ветчина, и сыр, и даже икра. Отец учил нас, детей, делать бутерброды, чтобы было красиво и аппетитно. Вот накроем вечером стол и напряжённо ждём маму: одиннадцать часов – её нет, половина двенадцатого – нет. Вдруг звонок – и мама входит. Отец бросается к ней, снимает с неё пальто, и вместе мы бежим к столу. Сначала нужно проводить старый год. Непьющий отец к Новому году всегда ставил коньяк и шампанское: «Как встретишь новый год, так его и проведёшь», – приговаривал он, капая нам в стаканы (ни рюмок, ни бокалов не было) по капельке коньяка. Провожали старый год, а потом отец с шумом и треском открывал шампанское. Мы пили его, кричали «Ура!» и бежали к соседям. Вера Ивановна и Масенька встречали Новый год вместе с тётей Аней и Цыкиными, когда последние бывали в Москве, – всегда в комнате у тёти Ани. Иногда к ним приходили их приятельницы: тёти Анина Елизавета Васильевна и Веры Ивановнина Маргарита Сергеевна. Мы с Женькой обязательно «выступали»: читали стихи, пели, плясали, получали свои гостинцы, для нас повешенные на ёлке, и уходили к себе очень довольные.

* * *

Для своих детей я тоже каждый год наряжала ёлку. А вот сейчас, когда нас осталось в 47-метровой 3-комнатной квартире двое, не считая собаки, поставить ёлку с каждым годом всё труднее: места нет.

Мой день рождения

Мои родители всегда помнили о моём дне рождения. Правда, его трудно забыть – 1 января. Я родилась в Сибири в 4 часа утра, то есть в полночь по московскому времени.

В Москве однажды в году 1949-м (или 1950-м) отец устроил мне вообще грандиозный, незабываемый праздник. Тогда у него уже была служебная машина на двоих с другим сослуживцем, который жил в нашем же доме. Машина была какая-то большая, кажется, ЗиС. 1 января отец объявил нам, что мы едем в лес. Мы вышли во двор, машина уже ждала нас, и вместе с нами ехал этот другой отцовский сослуживец с женой. Детей, по-моему, у них не было. И вот в этой машине расположились отец, его сослуживец с женой, мама и четверо детей. Мы с Женькой сидели на откидных (от передних) сидениях, напротив тех, кто сидел на заднем сидении. Больше мне никогда не приходилось ездить в таких машинах.

Приехали в лес. Мужчины в первую очередь вырубили из огромного сугроба стол. «С белой скатертью», – говорил отец. Стол был фуршетным, т. е. сидеть за ним было нельзя. Чтобы нам, детям, было хорошо, с одной стороны стола срезали снега поменьше, чтобы нам было удобно стоять за ним. Женщины начали накрывать на стол, а мужчины принялись разжигать костёр. Ребятишки помогали мужчинам и собирали хворост. Костёр был высоким-высоким, выше деревьев.

И начался пир! Мы ели вкуснейшие бутерброды, какой-то салат, открывалось шампанское, и пробка летела прямо в небо, мужчины тяпнули коньячку. Отец совсем разошёлся, схватил меня и с размаху бросил в огромный сугроб, откуда меня пришлось выкапывать.

«Гляди, дочка, и запоминай: вряд ли у тебя будет ещё такой день рождения!» – довольный, счастливый, говорил отец. И правда, такого больше никогда не было. Разве что в Сибири же, в 1957 г., на моё 20-летие Лёва подарил мне 1 января трёх рябчиков. «На счастье!» – сказал он.

Я уже говорила раньше, что в школьные годы мы с Женькой (у него 2 января) часто устраивали себе двойной день рождения и праздновали его 3-го, потому что 2-го папа получал зарплату, и нам выдавалась какая-то сумма. Мы сами покупали продукты, сами пекли пироги и звали друзей: Женька своих, я, соответственно, своих. Родители ставили нам одно условие: чтобы к их возвращению с работы от пира и духа не оставалось. Мы старались.

А Вовкин день рождения, 11 января, был омрачён окончанием каникул. Как раз 11-го мы шли в школу после зимних каникул. У Геннадия день рождения был в августе, и нас почти никогда не было в это время в Москве.

«Сад-пряники»

Недалеко от нашего дома располагался Детский парк им. Прямикова, главный вход которого располагался на Таганской улице, напротив Таганского парка культуры и отдыха, а его задние ворота, «хозяйственные», для технических нужд, выходили в Б. Факельный переулок, совсем недалеко от нашего дома.

Наш дом имел три адреса: Б. Коммунистическая (ныне улица Солженицына), 24; Б. Факельный, д. 1 и Товарищеский переулок, д. 15 – так что эти технические ворота «Сада-пряников» (так мы его называли) находились совсем рядышком. Ворота были чаще всего закрыты, но в них была маленькая калитка, и через неё мы проникали в парк, да и главный вход был не так уж далеко. Иногда мы нарочно шли через него, потому что на пути к парку располагалась маленькая пекарня, в которой полуголый дядька пёк замечательные бублики. Иногда он просил нас немного подождать: «Я вам сейчас горяченьких» – и доставал из печки румяные, аппетитные бублики, чуть ли не по пятаку за штуку. Чтобы мы не обожглись, он подавал нам бублики на верёвочке, даже если покупался один.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.