Валерий Рощин - Время первых

• Название: Время первых
• Автор: Валерий Рощин
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-96287-7

Две сверхдержавы, СССР и США, бьются за первенство в космической гонке. Пока СССР впереди, на очереди – выход человека в открытый космос. За две недели до старта взрывается тестовый корабль. Времени на выявление причин нет. И пусть риски огромны, космонавты должны лететь. Опытный военный летчик Павел Беляев и его напарник Алексей Леонов, необстрелянный и горячий, мечтающий о подвиге, – два человека, готовые шагнуть в бездну. Но никто не мог даже предположить, с чем им предстоит столкнуться в полете. В этой миссии все пошло не так…

Настоящая история безграничного мужества!

---

– Тогда перерыв? – предложил Хрунов уставшему напарнику.

Оттолкнувшись от матов, Алексей поднялся на ноги.

– Нет. Давай еще разок…

* * *

В ОКБ по-прежнему кипела напряженная работа. Десятки различных специалистов в три смены заканчивали работы по строительству и доводке «Восхода-2».

Готовый шлюз находился неподалеку от основного стапеля; рядом у большого стола с разложенными чертежами стояли Леонов и Хрунов. Перед ними на стуле сидел Королев. Лица у всех были озабоченными.

– Сколько сеансов невесомости отработали в последнем полете? – спокойно спросил Главный.

– Пять, – ответил Хрунов.

– И ни одного успешного возвращения в шлюз?

– Ни одного.

Сергей Павлович пристально посмотрел на Леонова.

– Хотелось бы услышать о причинах из первых уст. Что вам мешает, товарищ майор?

После секундного замешательства Алексей быстро заговорил:

– По нашему мнению, причин несколько. Одна из них – неудобный скафандр. «Беркутом» он только называется, а на самом деле это какой-то… асбестовый гроб. Честное слово! Но у меня есть предложение. Можно?

Королев неохотно кивнул. И, обернувшись к Раушенбаху, позвал:

– Борис Викторович! Подойди…

Леонов тем временем достал из тубуса чертежи, развернул их и разложил на столе перед Главным конструктором и подошедшим Раушенбахом.

К удивлению мэтров, отечественной космонавтики на листе оказался вполне грамотный с инженерной точки зрения чертеж скафандра «Беркут». Проблемные узлы были изображены отдельно. Все чертежи снабжены сносками; расчеты и выкладки размещались в нижней таблице.

Королев с Раушенбахом склонились над столом и с удивлением наблюдали, как Леонов наложил на чертеж лист кальки с изображенными шарнирами. Выровняв кальку, он схватил лежащий рядом рейсфедер и прижал им бумажную конструкцию.

– Для того чтобы подтягивать фал и управлять своим телом, необходима хотя бы минимальная гибкость, – с жаром принялся объяснять свою идею космонавт. – Обратите внимание: здесь изображены шарниры в местах плечевых, локтевых и кистевых сгибов для большей свободы движения…

Поворачивая лист кальки, он продемонстрировал улучшенную подвижность и торжествующе повернулся к Королеву.

– Сами чертили? – по-отечески тепло взглянул на него Раушенбах.

– Так точно, – кивнул Алексей и продолжил: – Кроме того, происходит корреляция с общим давлением внутри скафандра…

Борис Викторович с сожалением перебил:

– Мы предполагаем работу в этом направлении. Но вы, ребятушки, должны понимать: чтобы такой скафандр появился на свет, нужно год-два. А то и два с половиной.

– А у нас их, товарищ Леонов, попросту нет, – раздраженно добавил Королев.

– Я понимаю, Сергей Павлович…

Евгений Хрунов решил помочь товарищу и, сделав шаг вперед, достал из кармана елочную игрушку на тонкой нитке.

– А если «поиграть» с местом крепления фала? – запальчиво сказал он, показывая качавшуюся на нитке игрушку.

– Что, простите? – не понял Главный. – Зачем?

– Сейчас фал крепится к поясу скафандра в районе центра масс космонавта, и по технологии он должен войти в шлюз ногами вперед, верно?

Мэтры молча взирали на Хрунова.

– А что, если закрепить фал в верхней части скафандра и войти в шлюз головой? Мне кажется, будет правильнее, если космонавт увидит, куда движется, – продолжил тот. – То есть пойдет головой вперед.

Переглянувшись в Раушенбахом, Королев оглянулся к инженерам, копавшимся у шлюза.

– Товарищи, оставьте нас на три минуты, – попросил он.

Те прекратили работу и отошли на десяток метров.

– Вперед, – кивнул Главный конструктор.

– Что? – не понял Хрунов.

– В шлюз.

– Я?

– Да-да. Как вы там хотели – головой вперед? Прошу вас.

Евгений решительно подошел к открытому шлюзовому люку, наклонился и залез вперед головой.

– Давайте-давайте, – подначивал Главный. – Залезли?

– Так точно, – послышался сдавленный голос Хрунова.

– А теперь развернитесь мордой к люку.

– Зачем?

– Чтобы закрыть его вручную.

– Так он же автоматический!

– Он автоматический в девяти из десяти случаев, – возразил Сергей Павлович. – А сейчас давайте представим, что вам не подфартило и автоматически крышка люка не закрылась. Попробуйте закрыть ее вручную.

Из шлюза послышалось кряхтенье – Хрунов пытался развернуться на сто восемьдесят градусов, но застрял в узком горлышке.

– А теперь представьте, что на вас неудобный скафандр и заканчивается кислород. Представили?

– Так точно, – расстроенно ответил Евгений.

Королев подвел итог короткого эксперимента:

– Все. Вы погибли. И ваш напарник – тоже.

Наблюдавший за этой картиной Леонов пристыженно вернулся к столу и свернул свой чертеж.

– Все ясно, Сергей Павлович. Извините за беспокойство – будем работать на текущую задачу, – негромко сказал он. – Мы готовы лететь хоть в кандалах, хоть в кольчугах.

– Мы и так – народ, который от рождения летает в кандалах, – примирительно сказал Главный. – А представляете, что было бы, если их снять? Потеряли бы равновесие и разбились бы к чертям собачьим. Вот такой мы народ. Идите.

– Есть.

– Чертежи оставьте…

* * *

В 1943 году Алексей Архипович начал посещать начальную школу в Кемерово. Среди прочих увлечений юноши была роспись старых русских печей, которой он научился у живших по соседству с его семьей украинских переселенцев. С годами одни увлечения забывались, на смену им приходили другие, но изобразительное искусство занимало все более значимое место в его жизни.

Однажды во время школьной перемены он увидел у своего одноклассника книгу с черно-белыми иллюстрациями картин художника Айвазовского. Картины произвели на Лешу огромное впечатление, и он загорелся желанием приобрести эту книгу. Обошлась она ему по тем временам невероятно дорого – в уплату пришлось каждый день в течение месяца отдавать однокласснику весь скудный ученический паек: пятьдесят граммов хлеба и маленький кусочек сахара.

Но зато книга с великолепными иллюстрациями теперь была собственностью Алексея, а художник Айвазовский стал его любимым художником.

* * *

Утро редкого выходного дня Леонов решил посвятить любимому хобби – живописи. Разложив на журнальном столике группу предметов: портативный радиоприемник, модель космической ракеты, планшет, блокнот с авторучкой, офицерскую фуражку и яблоко, он прикрепил к мольберту лист свежего картона и принялся делать набросок…

Сегодня у Алексея все получалось. Однако спустя пару часов в комнату заглянула супруга Светлана.

– Обед стынет, Леша, – напомнила она. Заинтересовавшись работой мужа, подошла ближе и, рассмотрев почти законченный натюрморт, оценила: – Похоже.

– Свет, я тебе уже говорил, что для художников «похоже» – наихудший комплимент.

– А это комплимент не художнику, а космонавту с кисточкой. Который, между прочим, мог бы стать и очень хорошим художником.

– Чуть-чуть в сторонку от освещения, – попросил он. – А космос как же?

– Разве настоящему художнику, чтобы попасть в космос, – обязательно лететь туда на ракете?

– Да я сквозь потолок звезды вижу. Точнее, потолка не замечаю – смотрю сквозь него и вижу небо. Да я бы и до луны на велике доехал бы! Жаль, что таких великов нет…

– Обедать, – с театральной строгостью сказала Светлана.

И отправилась на кухню.

Вместо нее в комнату забежала дочь Вика. Увидев на столике яблоко, она схватила его.

– Ой, а мне можно?

– Можно. Но после обеда, – ответил папа, забрав у дочери спелый фрукт.

– Тогда пойдем обедать прямо сейчас! – крикнула она, выбежав в коридор.

Алексей посмотрел на яблоко. Покрутив его в ладони, он заметил темное пятнышко.

«Им же угостил меня Павел, – припомнил он. – Тогда… в самолете. Перед роковым прыжком…»

* * *

Сквозь единственное окно палаты травматологического отделения была видна верхушка дерева, покачивающаяся от слабого ветра на фоне синего неба. Врачи навещали Беляева три-четыре раза в день. Столько же раз медсестра приносила поднос с разнообразным питанием. А остальное время он либо читал книжки, либо подолгу глядел в небо.

Сейчас его бездонную голубизну расчерчивал инверсионным следом маленький истребитель, летевший куда-то на юго-восток. «Тренировочный полет, – догадался Павел. – Эх, когда теперь доведется полетать?..»

Истребитель поравнялся с краем оконного проема и скрылся из вида. Постепенно стих доносящийся из-за приоткрытой рамы далекий гул. В палате снова стало тихо.

Беляев вздохнул, перебирая возможные варианты развлечений. До обеда еще было далеко и следовало чем-то себя занять. В окно таращиться надоело. Спать не хотелось. Последнюю книгу он вчера дочитал, а парочку свежих ребята из отряда обещали принести только вечером после ужина.