Александр Гусаров - Ночной разговор. Рассказы

• Название: Ночной разговор. Рассказы
• Автор: Александр Гусаров
• Жанр: Русское современное

Небольшой сборник рассказов поможет Вам скрасить время в дороге, если же Вы никуда не едете, то просто почитать в свое удовольствие. Автор пишет о судьбах своих современников, о том, как они попадают в непростые жизненные ситуации и пытаются выйти из них, не теряя чувство собственного достоинства. Легкая ирония, попытка философского отношения к жизни, повествование о любви и ревности, может быть, позволят читателю отвлечься от своих собственных проблем.

---

– Далеко вам? – спросил худощавый.

– До Ростова.

– Значит, ехать вместе до конца. Мне и Леониду Ивановичу тоже до Ростова, – он кивнул в сторону капитана первого ранга.

Худощавый мужчина немного помолчал и представился:

– Меня зовут Георгий Петрович, можно просто Георгий, – он улыбнулся.

– Галя, – она взглянула на попутчика.

– Леонид, – приподнялся со своего места военный.

– Очень приятно, – кивнула девушка.

Вдруг дверца в купе резко распахнулась и на пороге появилась полная женщина в форменной одежде проводницы.

– Бельё брать будем? – обратилась она к девушке.

– Да, конечно.

– Тогда деньги давайте! – не терпящим возражений тоном бросила проводница.

– А сколько? – как провинившаяся школьница Галя виновато смотрела на женщину. – Я уже давно не ездила в поезде.

– Сорок пять рублей!

Проводница приняла деньги и, не пересчитывая, сунула в карман серо-зеленого пиджака.

– Чай приносить? – взявшись за ручку дверцы, спросила она уже более миролюбиво.

– Обязательно, как же без чая, – за всех подал голос Георгий Петрович.

– Вместе с бельем и чай принесу. Только раньше восьми не ждите! – опять по-хозяйски грубовато бросила проводница и захлопнула за собой дверцу.

– Наш Российский сервис, – констатировал Георгий Петрович, обращаясь то ли к самому себе, то ли к попутчикам.

Военный в ответ улыбнулся, а Галя словно соглашаясь, тяжело вздохнула. Но Георгий Петрович не унимался:

– Я вот, сколько ни езжу – не перестаю возмущаться, всё никак не привыкну, что ничего по – большому счету, у нас не меняется.

– Чтобы изменения были заметными – обязательно нужна революция, – с улыбкой ответил военный, – с другой стороны, может у неё в семье нелады какие.

– Не знаю, что вам на это сказать, – нахмурившись, покачал головой Георгий Петрович, – нелады-то, нелады, а мы тут причем?

– Жизнь сама накажет тех, кто плохо поступает! – неожиданно громко произнесла Галя.

– Вы так думаете? – Георгий повернулся к ней и с усмешкой произнес: – Что-то не видно, чтобы она кого-то наказывала.

– А вы присмотритесь повнимательнее, – уже тише возразила девушка.

Поезд качнулся и медленно тронулся. Галя задумчивым взглядом провожала уплывавшие за окном привокзальные строения.

– Девушка отчасти права, – услышала она будто откуда-то издалека голос Георгия Петровича, обращенный к капитану первого ранга. – Существует закон отражения: то плохое, что ты делаешь кому-то, рано или поздно возвращается к тебе же. Я его называю законом равновесия: зло и добро на чашах весов. Они уравновешивают друг друга. Не могу вот только понять, почему на одного человека иногда наваливается столько беды, что хватило бы на десятерых?

– Видимо ваш закон отражения не так однозначно трактуется и им всё объяснить невозможно. Мне кажется, ваши мысли перекликается с верой древних славян в борьбу между миром духовным и миром явленным, добром и злом, правдой и ложью. В вечном противоборстве этих сил, где никто не может одержать верх. В результате сохраняется равновесие и формируется Правило. Вы ведь не можете отрицать, что зло играет и положительную роль, заставляет человека становится сильнее. С одним добром согласитесь жить скучновато, но конечно, когда на одного, как вы говорите, наваливается слишком много беды, тоже плохо. Мир может просто перестать существовать.

– Да-да. Сломается человек, – усмехнулся Георгий.

– Вот мы и подошли к тому, о чём вы спросили в начале: почему одному бед достается больше, чем другому? Наши несчастья мы переносим по-разному: кто-то большую беду переносит легче, чем кто-то маленькую. Сопротивляемость бедам разная – вот вам и действует закон равновесия, но уже с индивидуальной поправкой. Каждому достается по силе духа. Существует же такое понятие, как болевой порог.

– Извините, Леонид Иванович, вы человек военный…

– Не совсем, Георгий Петрович, я военный врач, нейрохирург, – поправил собеседника капитан первого ранга.

– Значит тем более, вам в какой-то степени близки мои рассуждения, – настаивал на своём Георгий Петрович.

– Если «в какой-то степени», – снова возразил Леонид Иванович. – Вы подразумеваете область духовную, связанную с роком, судьбой, а эта область для медицины так же загадочна, как и для остальных. Мы больше воздействуем на физиологические возможности человека. Правда, не стану отрицать, что это в определенной степени взаимосвязано.

– Все равно вы должны меня понять, – настаивал на своем Георгий Петрович. – Я сам бывший военный прокурор, мы с вами почти коллеги. Я тоже всегда считал, что, как и вы, лечу людей от болезней, хотя в отличие от вас, как вы сами сказали, не физических. Два года я уже на пенсии. Мне тут, по случаю, адресок один дали, вот еду то ли к знахарю, то ли к экстрасенсу, как теперь их и обзывают, не могу точно сказать.

– Может, к колдуну? – подмигнул Гале капитан первого ранга.

– Может, и так, – легко согласился бывший прокурор.

– Что же с вами произошло? – уже серьезно, с долей сочувствия прозвучавшей в голосе, спросил Леонид Иванович.

– Это долгая история, – выдерживая паузу, то ли для того чтобы подобрать нужные слова, то ли чтобы подогреть интерес слушателей, ответил Георгий Петрович и стал рассказывать:

– Меня после ухода на пенсию стали мучить боли в желудке. Обследовался. Обнаружили полипоз. Вы врач, Леонид Иванович, – он бросил взгляд на военного нейрохирурга, – и представляете себе, что это за заболевание: лечение, как известно, лишь хирургическое. Сделали мне операцию, удалили часть желудка. Два месяца после операции лежал в госпитале, швы всё не заживали. Из-за этого оперировали повторно. Выписываюсь домой, а недели через две между швов вываливается бугор величиной с кулак, липкий весь, скользкий – для наглядности он собрал в горсть свои пальцы и, продемонстрировав слушателям, продолжил. – Сделали мне третью операцию. Встал через месяц с постели, уже выписался, дома находился, и полез в подвал, чтобы банку маринованных огурчиков достать. Прямо в подвале у меня расползаются швы и кишки вываливаются до колен, – Георгий Петрович делает жест рукой, проводя ладонью по своим коленям. – Понятно, что нужна четвертая операция. Супруга по знакомству устраивает меня к профессору, доктору наук в гражданскую больницу. Последняя операция прошла более – менее успешно, но, когда я лежал в больнице, у меня угнали машину. Все эти несчастья происходят со мной в течение одного года. Я уже стал верить в разговоры про то, что меня сглазили, и с меня пора порчу снимать.

– Может, засудили кого не справедливо? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил капитан первого ранга.

– Я думал об этом, – с задумчивым видом отозвался Георгий. Он поглядел в потемневшее окно, невольно вслушиваясь в однообразный перестук колес.

После минутного раздумья бывший военный прокурор произнес:

– Да, нет, старался всегда всё по закону делать. Но судьба может с каждым выкинуть злую шутку. Взять хотя бы последнее дело, что мне пришлось вести перед уходом на пенсию.

Он сделал небольшую паузу.

– Два солдата железнодорожного батальона нашего гарнизона были в увольнении. Одного звали Василий, а второго, по-моему, Андрей, – он поднял глаза вверх, – да, точно Андрей.

Симпатичные такие ребята, спортивного телосложения. На таких красавцев и девушки всегда обращают внимание, – Георгий Петрович взглянул на Галю и продолжил. – Прямо из части они зашли к одной своей подружке. Она жила неподалеку на первом этаже девятиэтажного дома. Долго звонили, стучали в двери, но дома её не оказалось. Потоптались у подъезда, намерзлись. Тогда в декабре были самые холода, – уточнил он. – Решили согреться. Способ известный: купили в ближайшем ларьке бутылку паленой водки, побродили кругами и распили. После этого направились к другой своей знакомой. Та встретила, как и подобает, выставила на стол очередную бутылку – к выпитому они добавили ещё граммов по двести. Гулять пошли втроем. По дороге знакомая потерялась, и тогда они возвратились к «девятиэтажке» возле части. Подружку опять не застали. Но когда они ей названивали, открылась дверь соседней квартиры и из неё высунулась лохматая голова женщины потрепанного вида:

– Ребята выпить хотите?

Герои отвечают, хотя сами уже на пределе:

– Хотим.

Бабёнка подмигивает:

– У меня на чердаке спрятана бутылка водки.

– Тогда пошли, – согласился Василий, он был по-плечистей, но ростом пониже Андрея.

Женщина поднимается с ними по лестнице до самого верхнего этажа. Они идут за ней, наблюдая и посмеиваясь, как она покачивает худосочными бедрами. Открывают с трудом крышку чердака, лезут наверх, а она, после того как они оказались на чердаке, начинает над ними насмехаться: