Василий Кузьменко - Право Рима. Марк Флавий

• Название: Право Рима. Марк Флавий
• Автор: Василий Кузьменко
• Жанр: Русское современное

Этой книгой я начинаю публикацию романа о жизни первого христианского императора Римской империи Константина Великого, о его непростом пути к своему величию и Богу. Именно в период правления Константина были заложены основы того мира, в котором мы сегодня живём. В романе достаточно подробно выписаны нравы римского общества того времени. Прочтя роман, читатель сможет понять, почему мы живём сегодня так, а не как-то иначе.

---

Войдя во внутрь Скора увидела, что Марк, одетый в принесённую одежду опять жарит мясо. Он встретил её с улыбкой и словами:

– Я всё время хочу есть.

– Это же хорошо милый, значит, ты поправляешься, – Скора чмокнула его в щёку и села рядом.

– Просто зверский аппетит, – сказал Марк, – разломив кусок мяса пополам, – давай присоединяйся.

– Честно говоря, я тоже проголодалась.

Поужинав, они вышли из пещеры, и присели на камни недалеко от неё. Уже совсем стемнело и на чёрном небе заблестели мириады звёзд. Иногда небо прочёркивала короткие линии падающих звёзд. Они смотрели на это чудо и молчали. Скора загадала желание, она хотела сына.

– Красиво, – прервал молчание Марк.

– Да, очень, – задумчиво произнесла девушка, – завтра мы переселяемся.

– Куда, обратно в деревню, в наш дом?

– Нет, в деревню тебе ещё рано.

– Ты знаешь, я всё время пытаюсь вспомнить свою жизнь, но мозг не пускает меня в прошлое и у меня начинает сильно болеть голова.

Они некоторое время просто сидели и любовались ночным небом. Скора хотела уже достать его военную одежду и показать, но после этих слов передумала.

– Возможно, всему своё время и не надо его торопить, – произнесла она и обняла Марка.

Он погладил её руку и согласился:

– Ты права, не будем торопиться, пойдём спать любимая.

У Скоры сладко забилось сердце, он впервые её так назвал.

В эту ночь он поразил её своей неутомимостью. Он целовал ей губы, шею, грудь, животик. Ей иногда казалось, что его губы были везде. Скора, ещё в самом начале могла контролировать себя, когда «теряла сознание», потом всё слилось в сплошную феерию чувств. Бабочки просто сходили с ума внизу её животика. Они уснули только под утро.

Утром, прихватив все свои нехитрые пожитки, они направились в домик ведьмы. Скора не стала трогать спрятанную амуницию Марка, оставив её в пещере до лучших времён. Скора шла впереди, Марк следовал за ней, у него слегка кружилась голова, поэтому шли не очень быстро. Он вдруг сказал, обращаясь к своей «жене»:

– Знаешь, в моей памяти сейчас всего лишь несколько дней из моей жизни, но мне настолько хорошо с тобой, и мне кажется, что так было всегда.

– Мне тоже очень хорошо с тобой и так будет всегда, – ответила Скора и сразу загрустила. Она шла и думала о том, что конечно в его жизни уже были женщины, возможно, ему с ними было лучше, чем с ней. Скоре стало совсем грустно, убегая от этих мыслей, она незаметно для себя ускорила шаг. Марк едва поспевал за ней. Дальше они шли молча.

Уже на подходе к домику он обратил внимание на лук и стрелы за спиной Скоры. Марк попросил дать их ему. Они остановились. Марк вертел их в руках, Скора с интересом наблюдала за ним. Вдруг Марк быстро и правильно взял стрелу и натянул тетиву, потом посмотрел на деревья в лесу. На одном из них, шагах в пятидесяти сидела большая тетёрка. Он прицелился и отпустил тетиву. Тетёрка, пронзённая стрелой, упала на землю. Марк обрадовался, как ребёнок и почти побежал за своей добычей, но через несколько шагов, вскрикнул и упал. Скора бросилась к нему. Марк сидел на земле и пытался вытащить ступню, которая попала в расщелину. Она помогла ему, но теперь ступить на эту ногу он не мог. Забрав убитую тетёрку, Скора, поддерживая Марка за пояс, повела его к дому. В домике девушка уложила его на лежанку и быстро сняла с него обувь. Ступня начала распухать. Скора поискала на полке нужную мазь, смазала ногу и наложила тугую повязку. Всё это время Марк морщился от боли и потом спросил:

– Скора, я в прошлом был охотник?

– Возможно, – ответила она и села возле него.

– Что значит, возможно?

– Марк, я не твоя жена, – грустно сказала Скора и опустила голову, – я выловила тебя в реке, ты был ранен и без сознания, – очень тихо сказал Скора.

Они просто молчали. Скора, с ужасом думала о том, что теперь он её отвергнет. Марк вспомнил всё что помнил, как Скора заботилась о нём, как ему было хорошо с ней. Её ласковые руки и горячие губы. Он попытался вспомнить, что было с ним до этого, и у него опять заболела голова. Марк взял Скору за руку и тихо сказал:

– Мне очень хорошо с тобой, я не помню свою жизнь, но я сердцем чувствую, что мне ни с кем так не было хорошо, как с тобой.

У Скоры от этих слов, перехватило дыхание, но она нашла в себе силы сказать ему:

– Можно я буду тебя называть не Марк, а Марек, хотя бы в присутствии других?

– Почему?

– Так будет безопасней, Марк – римское имя.

– А что в именах людей бывает опасность?

– Да, иногда такое случается.

Немного подумав, он сказал:

– Странно, что меня зовут Марк, я не забыл, а что оно римское совершенно не помню, хорошо пусть будет Марек, – он внезапно сел, схватившись за виски, застонал, – голова, ужасно болит голова.

Скора вскочила, уложила его обратно:

– Подожди, полежи, я быстро.

Она положила ему на голову влажный компресс, потом напоила снимающей боль настойкой. Он успокоился и задремал. Скора немного посидела возле своего любимого, вздохнула и пошла разделывать добытую мужчиной тетёрку.

Марку снились воины, их было много, и он был среди них с мечом в руках. Они стояли в строю и чего-то ждали. Потом послышался вой и на них бросились другие воины с мечами и в шкурах. Началась ужасная сеча. Воины отрубали друг другу руки, головы, вспарывали животы, вокруг текли реки крови. Марк отчаянно сопротивлялся, он тоже убивал и калечил врагов и при этом кричал во всё горло. Он очнулся от прохлады на лбу. Марк не сразу понял, где он находится, но это была Скора. У неё были испуганные глаза, и она накладывала ему на голову влажный компресс:

– Тебе что-то приснилось, ты так громко кричал?

– Мне снилось, что я солдат и сейчас был в страшной рубке.

Скора просто обняла его, и положила свою голову Марку на грудь. Её ладошки гладили его по волосам, шее, лицу.

Марк замолчал и стал постепенно успокаиваться. Прохладный компресс и её ласковые руки вскоре сделали своё дело, и он, обняв Скору, опять задремал.

Скора смотрела на любимого и вспоминала о том, как внезапно Марк ворвался в её жизнь. Она думала о том, как он её изменил. То чувство, которое она к нему испытывала не было похоже ни на что. Это был восторг, и в тоже самое время, не совсем понятная грусть. Теперь к этому всему добавлялся страх, страх потерять своего мужчину. Какие-то невидимые нити всё сильнее и сильнее привязывали её к нему. Скора хотела быть с Марком всё время, есть, спать с ним, ходить на охоту, за рыбой, что угодно делать, но только рядом, вместе. Она трепетала от его сильных рук, его голоса, его губы и поцелуи приносили ей столько счастья, а иногда просто лишали чувств.

Скора осторожно выскользнула из объятий Марка, слегка прикоснулась губами к его щеке и принялась готовить ужин. Случайно ей на глаза попался пузырёк с горечью. Она решительно встала, взяла его и засунула подальше за печку. Немного в стороне она увидела маленький бочонок, в таких обычно хранили медовуху, он был наполовину полон. Скора улыбнулась и решила, что сегодня можно устроить небольшой пир, по случаю того, что она рассказала Марку почти всю правду. А дальше, а дальше будь, что будет, решила Скора, склонившись к жарившейся на вертеле тетёрке.

Марку снилась очень красивая женщина в белой тунике, с тёмными локонами волос убранных в красивую причёску. Она смеялась, целовала его и приговаривала: «Марк, сыночек мой, как я тебя люблю, ты моё самоё главное богатство». Значит, это была его мама, да, да, да, теперь он узнал её. Марк был ребёнком, он потянул к ней свои ручки. Мама погрозила ему пальчиком и сказала: «Нет, Марк, ты уже большой, давай сам, ну иди ко мне, иди, иди, не бойся» и протянула к нему свои руки. Марк тоже протянул к маме ручки и пошёл. Он сделал всего несколько шагов и стал падать. Мама подхватила его на руки и, смеясь, стала целовать. Марк прижался к ней. Ему было так хорошо у мамы. Он обнимал её и шептал: «Мама, мама».

Скора приготовила ужин, порезала мясо и хлеб, налила в кружки медовухи и подошла к Марку разбудить его. Марку опять что-то снилось, но теперь видимо хорошее и родное. Он был спокоен, но на его ресницах блестели слёзы. И вдруг она услышала, как Марк что-то шепчет, как будто зовёт кого-то. Скора тихо отошла от любимого и села, возле стола давая ему проснуться самостоятельно. Она уже знала, что снилось Марку. Ей тоже иногда снилась мама.

Марк проснулся, открыл глаза. Возле стола сидела Скора и смотрела него. В её глазах было столько же нежности и любви, как и в глазах мамы. И от этого у Марка защемило сердце. Он улыбнулся и встал. Немного хромая подошёл к столу:

– Здравствуй, любовь моя, – сказал он и поцеловал Скору в губы.

– Здравствуй, – ответила она, – садись, будем ужинать, – и украдкой смахнула слезу.