Анна Огневич - Запах асфальта после дождя

• Название: Запах асфальта после дождя
• Автор: Анна Огневич
• Жанр: Современные любовные романы

С раннего детства мне снились необыкновенные сны, особенно когда я нуждалась в поддержке. Не обязательно вещие, но они несли в себе достаточно информации, чтобы на протяжении многих лет удивлять своими деталями. Так, например, в детстве мне приснился мой «муж», и этот образ четко отпечатался у меня в голове. Мне предстоит прожить почти двадцать лет в постоянных раздумьях. Я поменяю много городов, пройду через отчаяние и радость и загляну в глаза смерти, прежде чем раскроется тайна моих снов.

---

Я и сама была в шоке. Было приятно, что столько приехало нас проводить. На улице была метель, поэтому наш рейс задержали и мы остались ждать. Так как время было позднее и всем уже хотелось спать, многие попрощавшись, уехали. С нами остались с десяток друзей и мы устроившись на сумках, уснули кто где. В основном на плечах у друг друга. Нас разбудил сонный голос диспетчера и объявил посадку на наш рейс.

Проверка багажа закончилась также быстро, как и началась. И вот, мы уже сидели в самолете, немного нервничали и переживали, потому – что было очень трудно оставить все позади, и отправится навстречу неизвестности.

Самолет поднимался вверх и приземлялся и так 3 раза покругу. Мы наконец то, вышли в аэропорту Нью – Йорка. Усталые после трех бессонных ночей и полета в эконом классе.

Нас встретили знакомые родителей и повезли на квартиру, которая была заранее снята – удобно и комфортно. Везли нас пять часов, и я чувствовала себя словно дым, словно невесомая оболочка, от усталости и нехватки сна. Помню, что все эти пять часов, я смотрела в окно не в силах вымолвить и слово. Мысленно моля только об одном, быстрее оказаться дома и проспаться.

Приехав в нашу новую сьемную квартиру, мы помылись, поужинали, решили кто какие комнаты берет, и завалились спать.

Проснулась я ближе к вечеру, тем самым проспав почти сутки, Сразу не поняв где я нахожусь, я в ужасе вскочила, но так как, даже кровать была мне не знакома, я умудрилась зацепиться пальцем за ее край, сделать «двойное сальто», выругаться в полете, приземлиться на пол и еще проехаться до двери на скользком ламинате, которым была устлана моя комната.

По мере того, как я выползала из темной комнаты на кухню, где звенели чашками родители и мой брат – до меня начало доходить, что еще вчера мы летели в самолете, а значит, сегодня мы уже в Америке. Вчерашний день мне вспоминался будто в бреду.

Мама засмеялась, увидев меня вылезающую из комнаты.

– Мы долго звали тебя, но все не могли разбудить. Думали, что уже без тебя сядем ужинать, – сказала она.

– Что опять ужинать? – было единственным, что я могла сказать.

– Что значит опять, – ответил папа. – Ты уже сутки спишь не вставая.

– Что? Сутки?.. Бррр бывает же такое.

И освободив стул от вещей, которых по видимому никто еще не собирался разбирать – села. Папа налил мне чай, я отхлебнула глоточек и принялась разглядывать квартиру.

Она была не большой, но достаточно просторной. Кухню украшали большие окна, она была выкрашена в темно коричневый цвет, что очень подходило моему нынешнему настроению.

Квартира все еще была завалена вещами. Чемоданы, сумки – мы не взяли многого, как мне казалось, но все равно в квартире был ужасный бардак.

В целом, квартира мне понравилась и расположение моей комнаты было удобным. Она располагалась на втором этаже, пятиэтажного дома. Как выяснилось потом, это был один из самых высоких домов в этом городке.

Дело в том, что нас привезли в город деревенского типа. И это не как не вписывалось в мои планы на жизнь. Не то чтобы я была против маленьких городов или деревень. Просто, я привыкла к большому городу, городским огням, большому выбору магазинов кафе и просторным улицам с толпами людей, через которою не всегда просто пробраться. И вот когда я поняла, что Нью – Йорк остался где то вдалеке, а точнее больше пяти часов от нашего месторасположения, (согласитесь для несовершеннолетнего человека, у которого нет машины и водительских прав, это приличное расстояние), – я совсем загрустила.

Но для хандры времени не было, потому как было много других дел. Таких как, например, подать документы в школу, скорее влиться в языковую сферу. Этому, хорошо помогали маленькие разговоры с кассирами – в магазинах, на заправках и кофейнях. И даже с местной полицией, которая однажды, когда я была одна дома – пришла и попросила дать показания насчет наших соседей, которые жили напротив и явно увлекались курением травки.

Я кое – как объяснила на ломаном английском, что я совершено их незнаю и я с ними незнакома, что мы только переехали и боже упаси, нет, я не курю траву вместе с ними.

В конце концов, вдоволь насмеяшивсь над ихними и моими попытками объясниться на руках, они решили, что пока показаний хватит. Взяли мою подпись, и улыбаясь, пожали руки и скрылись в своей машине.

И так, мы с братом, облазили весь город, вдоль и поперек. Причем, все на своих ногах, потому, как вы помните – машины у нас в наличии не было. К концу недели, мы поняли, что попали в глубоковерущий город, где на пятнадцать тысяч населения, было двадцать огромных церквей. И по улицам ходили люди совершено разных религий, удивительно как они все не переругались.

Не поймите меня неправильно, я не против религии. Но основываясь на опыте, который даже до сих пор трудно назвать прошлым своей жизни – потому, как мама пропадала или буквально зависала в баптисткой церкви, совершено не замечая вокруг себя никого, в добавок, еще устраивала скандалы по поводу того, что мы тоже должны регулярно посещать церковь, раз пять в неделю – в целом, меня это огорчало.

В общем, вот где я была заперта на последующие три года до моего совершеннолетия. Школа, церкви, люди в черных одеяниях или с чалмами на головах, менонитскиих шапочках или в длинных юбках. У нас было много различных иммигрантов.

Среди развлечений был парк и еще парк и еще один парк – три парка и клуб мини бильярда, где тусовались местные деды.

Ясное дело, я очень скучала по дому. Невозможно описать как хотела обнять Костю, поболтать с Алёной, и снова побесить моих учителей. Но мысли о том, что все временно и все проходит, придавали мне силы и спокойствие. О том, что впереди открывались новые горизонты и возможности, а я уж в силу в своего упертого характера, не пропускала ни одну хорошую возможность и нередко плохую тоже. Потому на мой зад валились всевозможные задачи и проблемы, решения которых, я искала также отчаянно, как напивалась кофе по утрам.

Понемногу, я начала вливаться в сонную, религиозную атмосферу города, под звуки музыки с басами, что звучали в наушниках, которые в свою очередь, были наглухо запиханы в мои уши.

Прошло две недели и я пошла в школу.

Меня отправили в десятый класс. Своих людей там было мало. Я по немногу вливалась, стараясь хоть немного уловить суть проходимых предметов, и скажу честно, получалось, но потом я просто заскучала.

Я не понимала, ну вот честно, не понимала – почему мы должны сидеть в этом маленьком городке? Почему бы просто не остаться в Нью – Йорке, и жить как нормальные люди?

Не раз я капала на мозги маме, упрашивая переехать, но все было безрезультатно. Мама восторженно отзывалась об этом городке. Об его уютной и такой привычной ей религиозной атмосфере, что она прям нарадаваться не могла.

Ничего непривычного в ее словах я не услышала. В очередной раз, вынесла для себя, то что маме плевать на все, кроме ее церкви и ее общины, которую она тут успешно и быстро себе отыскала, и вновь как в старые времена, погрузилась в нее с головой.

Глава 8

Дни тянулись слишком медленно, будто моя жизнь была фильмом, которого поставили на медленную прокрутку. Я убивала время как могла. И мои летние каникулы, больше походили на лагерь временного заключения.

Все время я проводила в четырех стенах. И только изредка выходила в магазин, или в кафе напротив, например чтобы купить кофе. Благо в квартире был интернет, который хоть как – то заменял мне жизнь – посредством просмотра сериалов и прослушивания различных песен.

Но вскоре, и это счастье закончились, будто кто – то решил добить меня по полной – этажом ниже начались ремонтные работы и интернет сдох, точнее он работал, но настолько медленно, что едва хватало чтобы почитать новости.

К тому времени, родители и мой брат уже устроились работать на местной ферме. Вскоре, даже тот кусочек интернета пропал, и я осталась вообще одна, сама с собой в одной большой квартире. Книжки я не читала, это было слишком сложно для моего уровня английского, поэтому все что у меня было это местное радио, которое я часто отключала от того, что не понимала большую часть контекста.

Мне надоело вспоминать своих родных, и я просто пыталась забыть все что было до аэропорта. Я очень их любила и поэтому заставляла себя не думать о них, потому – что это было слишком больно. Я запрятала все альбомы с фотографиями подальше, то же самое я сделала и с нашими совместными фотками и видео которые хранились на ноутбуке. Я скинула их на флешку, а ту, в свою очередь, закинула в самый дальний угол шкафа, встроенного в стене, дожидаться более счастливых времен.

В то время, я нередко обнаруживала саму себя сидящей на диване и смотрящую в одну точку, просто неотрывно. В начале меня это пугало, но потом я привыкла к таким, своего рода, выпадам из реальности.