Константин Черемных - Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики

• Название: Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики
• Автор: Константин Черемных
• Жанр: Политика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906880-34-5

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Изборского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов – «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».

Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится – если сильные мира сего не спохватятся – к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии – Афганистане – готовится поле боя.

---

Партийные агитаторы, разумеется, не могли не попытаться извлечь выигрыш из бедствия. Правая «Вашингтон таймс» прямо назвала ураган «обамовой Катриной». Но при этом была вынуждена признать, что репутацию Барака Обамы оперативно и энергично поддержали теле- и радиоканалы.

Это было закономерно. Белый Дом удачно воспользовался британским медиаконфликтом, чтобы поставить на место правого либертарианца Руперта Мердока. И не только экономически: отборный состав либерального телеэфира, от международников до героинь мыльных опер, целенаправленно издевался над консервативным каналом Fox News, особенно в эфире программы Colbert Report, которая прицельно пародировала ключевую мердоковскую программу «Фактор О’Рейли». Вупи Голдберг, псевдоним которой произведен от whoopy cushion – «пукающая подушка», издавала свои непревзойденные звуки в телекамеру в промежутках между торжествующими репортажами о марше «арабской весны». Совет управляющих иностранным вещанием (BBG) при Обаме возглавлял Уолтер Айзексон, экс-президент CNN – прямого конкурента мердоковской News Corp. Его преемником назначен Джефри Смолл с NBC – канала, особо отличившегося в период кампании.

Митт Ромни, по выражению «Бостон Глоб», решить три задачи: перетянуть на себя колеблющиеся штаты, подстегнуть традиционный электорат Республиканской партии и главное – не наделать ляпов, поскольку каждый ляп отзывался в демократических СМИ фейерверком изощренных «подколов».

Беспроигрышным вариантом возбуждения пожилого электората была, разумеется, российская угроза. Команда Ромни обвиняла Обаму в том, что BBG допустила роспуск российской редакции «Радио Свобода», а ее новый редактор Маша Гессен называлась агентом Владимира Путина. Таким образом предполагалось убить двух зайцев – русского и транссексуального.

Однако из-за урагана «Сэнди» республиканская команда допустила-таки обидный ляп. Ромни поспешил покаяться в том, что не придавал достаточного значения теории климатической катастрофы, грозящей глобальным потеплением. Однако на следующий день на пораженном стихией побережье не потеплело, а похолодало.

Обама оказался хитрее. На пресс-конференции в день урагана рок-ветеран Стиви Уандер подцепил его конкурента с экономической стороны – заметив, что все достижения частного капитала, которому Ромни хочет максимально облегчить жизнь, могут быть «за два дня сведены на нет Матерью-Природой». Из этого не следовало никаких прогнозов, зато действующий президент лишний раз расписался в верности постиндустриальному культу, написанному на скрижалях Совета по международным отношениям.

Искусственный отбор

Команда Обамы еще в период его первой кампании пестрела теоретиками от экологизма (environmentalism). Федеральную комиссию по коммуникациям возглавил его однокурсник Джулиус Генаховский, автор доклада для Конгресса, где возвещалось, что «зеленая экономика» станет важнейшей рыночной силой. Совет по научно-технической политике при Белом Доме возглавил Джон Холдрен – автор огромного числа статей о климатической угрозе и сторонник полной ликвидации атомной энергетики. Первым же их нововведением был полный перевод администрации на электронный документооборот – не столько ради пресловутой прозрачности, сколько во имя экономии бумаги и сохранения якобы исчезающих лесов. Впрочем, при освобождении площадей для ветряных и солнечных электростанций дикая природа приносилась в жертву без сожаления, а столь же искусственный бум солнечный энергетики ставил Америку в прямую зависимость от поставок редких металлов из Китая.

Любая единственно верная теория требует жертв, зато окупается пропагандой. За год до «арабской весны» арабских лидеров на конференции в Бейруте затоплением Ливана и засухой в Египте. Хосни Мубарак, не веривший в единственно верную теорию, мечтал об атомной энергетике. Теперь он мечтает спокойно умереть. В отличие от Дмитрия Медведева, зеленая лапша навешивалась на уши которого столь же легко, как айфон на грудь. (Адепт модернизации не знал, что химкинская эпопея обернется и против него, что было неизбежно хотя бы потому, что чистоты природы никогда не бывает достаточно).

Глобальное потепление в последние два десятилетия было одним из ключевых предметов спора между двумя американскими партиями – наряду с правами сексуальных меньшинств и абортами. Межпартийная дуэль на природоохранную тему разразилась ровно за год до выборов, когда экологическая общественность пикетировала Белый Дом с требованием остановить проект нефтепровода Keystone XL, соединяющего канадские нефтяные пески провинции Альберта с берегом Мексиканского залива. Никакие доводы о новых изоляционных технологиях не убеждали активистов, что прокладка трубы не повредит Огалалайскому водоводу, который трасса должна была пересечь под прямым углом. А одновременно возник скандал вокруг института Heartland, который поддерживал проекта: выяснилось, что его экспертов финансируют участники проекта Keystone братья Чарльз и Дэвид Кох. Это уже напрямую касалось предвыборной кампании: два миллиардера вложились сразу в нескольких республиканских номинантов.

Экологистов приехали поддержать Далай-лама и южноафриканский епископ Десмонд Туту, а на манифестациях «оккупантов» был замечен Джефри Сакс, ныне возглавляющий Институт Земли Колумбийского университета. Против Keystone XL ополчился и финансируемый Джорджем Соросом Центр американского прогресса (CAP) – главный организационно-пропагандистский ресурс демократов. В итоге Барак Обама отложил проект до послевыборных времен.

Главный эффектом прошлогоднего скандала, впрочем, стала перетасовка в рядах республиканцев. Вслед за Сарой Пэйлин, Мишель Бахман и Риком Перри из игры внезапно вышел единственный чернокожий кандидат Герман Кейн – несмотря на то, что по первым результатам праймериз он шел впереди. Кейн, не скрывавший своей личной дружбы с Кохами, и вообще очень открытый и жизнерадостный человек, ударился в молчанку, не объяснив причин своей капитуляции.

В кампанию 2008 года республиканцы делились между собой преимущественно по другой позиции – внешнеполитической. Тогда взгляды «номинантов побережья» (Джон Маккейн, Руди Джулиани) принципиально расходились с выдвиженцами «глубинки», которые наиболее последовательно представлял Рон Пол.

В этом году расхождение экспансионистов и изоляционистов было не только организационным (изоляционисты образовали «Чайную партию»), но и программным: финансовый кризис заметно прибавил аргументов сторонникам самоограничения. Тем не менее основные критерии «отбраковки» оказались другими. Так, Сара Пэйлин и Майк Хаккаби отстаивали активную политику США на Ближнем Востоке, но при этом были привержены традиционным консервативным ценностям (семья, собственность, частная жизнь) и не верили в глобальное потепление. Таких же позиций придерживались Мюриэль Бахман и Рик Санторум. При этом Бахман подвергала сомнению и мэйнстримный взгляд на энергосбережение: она доказывала, что от люминесцентных ламп больше вреда, чем пользы, при этом именно экологического вреда.

Все эти консерваторы классического образца были вынуждены сойти с корабля. После прополки «руководящей и направляющей силой» у республиканского электората остался весьма ограниченный выбор. На страницах Weekly Standard ее издатель Билл Кристол 8 декабря прошлого года удовлетворенно резюмировал: «Теперь очевидно, что республиканским кандидатом станет или Ньют Гингрич, или Митт Ромни. Эти два кандидата отстаивают современные республиканские ценности – американскую исключительность (American exceptionalism), развитие военной промышленности и поддержку Израиля».

Митт Ромни в 2008 году еще казался провинциалом на фоне Маккейна и Джулиани. В этом году на тему традиционных – но по Кристолу, теперь несущественным – вопросам он проявлял заметную гибкость. Он не посмел бросить вызов интернет-монополистам, растоптавшим право на частную жизнь. Он не стал ни оспаривать, ни высмеивать введенный Обамой карт-бланш на службу открытых гомосексуалов в армии. Его партия на предвыборной конвенции поставила ребром только вопрос об абортах. И как и предсказала Анна Дейзин, профессор французского института Нантер, это был проигрышный ход: во время кризиса продолжение рода перестает быть приоритетом и для консервативного населения.

Зато исключительность Америки для республиканского кандидата была такой же неоспоримой догмой, как для его конкурента. Однако военные средства отстаивания этой исключительности не могли снискать общенациональной поддержки – как и понимания в Европе, которую он призвал воздержаться от сокращения военных арсеналов. В стянутом финансовой петлей Евросоюзе его наставления были восприняты как прелюдия к новому принуждению таскать каштаны из огня. Неудивительно, что именно в консервативном Техасе дали от ворот поворот европейским наблюдателям: республиканцы не ожидали от Европы ничего, кроме прямого или косвенного лоббирования Обамы.