Дж. Кинг - Сердце полуночи

• Название: Сердце полуночи
• Автор: Дж. Кинг
• Издательство: Терра
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996

Юный Казимир, сладкоголосый бард, выросший в приюте для бедных, несет на себе страшное проклятье: он – оборотень Он безумно страдает от этого и от ненависти, которую испытывает к Верховному Мейстерзингеру Зону Кляусу, по чьему приказу была убита его мать. Согревает его сердце лишь преданная любовь младшего друга Ториса. Казимир и Торис разрабатывают план мщения, на пути осуществления которого Казимир встречает любовь и раскрываются страшные тайны

---

Опустив кружку, Казимир с ужасом заметил, что перед ним стоит Геркон Люкас. Поспешно надвинув маску обратно на лицо, юноша проглотил остававшееся во рту вино.

– Говорят, что, когда человек впервые пробует мекульбрау, его язык отказывается произносить что-либо кроме правды, – сказал черноволосый миннезингер, испытующе глядя на Казимира.

Я пью вино не впервые, – солгал Казимир.

Люкас невесело рассмеялся, и юноша получил возможность внимательнее рассмотреть острые черты лица барда. Тот был В широкополой шляпе, из-под которой падали на широкие плечи волнистые черные волосы. Он носил такую же черную, аккуратно подстриженную бороду и длинные усы с навощенными кончиками, а в левом его глазу сверкала ледышка монокля.

Монокль холодно уставился на Казимира:

– Мне показалось, что я узнал вас, пока маска была поднята. Мы встречались?

Казимир почувствовал, что краснеет, и был рад тяжелой маске, закрывавшей его лицо.

– Не думаю. Не скрою, ваше имя и ваша слава мне известны, мастер Люкас. Я не столь известен, и потому вы лишены того небольшого преимущества, какое есть у меня, – ответил юноша, старательно подражал аристократической манере говорить.

На сей раз смех Люкаса прозвучал вполне искренне:

– Откройте мне, явились ли вы сюда лишь затем, чтобы как следует напиться, или же вы принадлежите к тем честолюбивым пиитам, что желают выдернуть стул из-под достопочтенного Зона Кляуса?

– Если я выдерну стул, а он окажется настолько глуп, что сядет, я думаю, природа сделает остальное, – заключил Казимир.

Он помнил, что во время разговора Люкас без труда запутал и сбил с толку самого Кляуса, и был полон решимости показать, что он – вовсе не глупец.

– Кроме того, на трон Гармонии имеет право претендовать любой, кто родился в этом городе.

– Да у вас, оказывается, преострый язычок! Вам необходимо держать его за зубами, мой друг. Кстати, как ваше имя? – проворчал Люкас.

Казимир покачал головой:

– Нет, сэр, я не скажу вам своего настоящего имени. В конце концов, это маскарад.

Геркон Люкас прищурился, и на его губах появилась довольная улыбка.

– Мне не нравится твой запах, парень, – неожиданно заявил он. – От тебя пахнет тьмой и свежей кровью, однако свои самые страшные пороки ты умело маскируешь сладким запахом честолюбия и амбиций. – Он замолчал, медленно облизывая губы. – Надеюсь, ты проиграешь соревнование. Если твое честолюбие подлинное, то свои силы и могущество ты бесцельно растратишь, сидя на троне Гармонии.

– А я желаю того же самого Зону Кляусу, – сухо ответил Казимир.

Люкас неожиданно широко зевнул и потянулся всем телом, одновременно оглядывая сад. Его скромная улыбка превратилась в зловещую гримасу.

– Взгляни, Гастон снова готовится исполнить свою пародию на балладу о Ночной Повитухе. Я уже слышал ее в прошлом году в его исполнении. Признаться честно, он действительно неплохо представляет ее в образе проститутки, подручной самой Смерти.

– Эта баллада никогда мне не нравилась.

Геркон обернулся, глядя на Казимира с неподдельным интересом:

– Твои склонности, как мне кажется, слишком уж полярно противоречивы.

– Какие есть, – отозвался юноша, ставя кружку на землю рядом с бочкой и поворачиваясь чтобы уйти.

У него не было никакого желания поддерживать светские разговоры с кем бы то ни было. Казимир желал только зарегистрироваться в качестве участника состязания и убраться восвояси. Чем дольше он промедлит, тем больше вероятность того, что его жертва очнется и поднимет тревогу да еще укажет на него как на самозванца. Нужно поскорее расписаться в регистре и отчаливать.

Книга регистрации находилась на небольшом аналое на противоположной стороне сада, и Казимир прямым ходом направился к ней, прокладывая себе путь сквозь группы болтающих о всякой ерунде гостей. Книгу, однако, охранял плотный человек в черной одежде, чья выбритая голова сверкала в свете масляных светильников, как начищенный медный таз. Лицо человека в черном напоминало кошелек, туго стянутый завязками. На вздернутом носу чудом удерживались странные круглые очки.

Казимир внутренне сосредоточился и сделал несколько шагов к аналою.

Он подошел к заветной книге регистрации и только тогда заметил собаку. Огромный поджарый пес с квадратными челюстями и обрубленным хвостом лежал, свернувшись калачиком, у ног человека в черном. При его приближении он поднял массивную голову и втянул в себя запах Казимира. Юноша вздрогнул и попятился и в следующее мгновение пес прыгнул прямо на него. За ним с лязганьем потянулась прикрепленная к ошейнику толстая цепь.

Клин! кланг-кланг!

Казимир оступился и упал. Пес настиг его.

Что– то с силой потащило Казимира за ногу, и сначала он не чувствовал боли, только когда слуги набросились на собаку и упавшего юношу, он почувствовал, как мощные клыки впиваются в его икроножную мышцу. От боли Казимир вскрикнул, пытаясь высвободить ногу из пасти пса. В конце концов слугам удалось оторвать от него пса и оттащить в сторону, причем волкодав хрипел от бессильной ярости и рвался вперед. Невидимые руки разложили Казимира на траве, и кто-то принес чистое полотенце, чтобы обмотать прокушенную ногу.

Лысый человек в черном неожиданно появился рядом с Казимиром, из-за плеча его выглядывал Зон Кляус. Слуги не без труда рассеяли начинавшую собираться толпу, и человек в черном заговорил:

– Кто ако ты родит?

Несмотря на боль, пронизывающую укушенную ногу, Казимир сумел разобрать слова древнего языка.

– Я родился от женщины.

– Родит ты от сирен ор ликантроп?

– Нет, отец был простым смертным, – слабеющим голосом простонал Казимир.

– Страдат ты укусит бестия ор зверь?

– Нет, этот укус – первый.

Зон Кляус неожиданно наклонился к нему и сорвал маску с его лица. Казимир непроизвольно вскинул руки, чтобы спрятаться от испытующего взгляда Верховного Мейстерзингера, однако человек в черном с неожиданной силой заставил его убрать ладони от лица. Кляус пристально всмотрелся в лицо Казимира, но по его глазам нельзя было понять, узнал ли он юношу. Когда же он заговорил, голос его звучал спокойно и холодно:

– Ты не можешь участвовать в состязаниях трубадуров.

И в отчаянии Казимир схватил Кляуса за тунику и заставил наклониться ближе к себе.

– Неужели я напрасно так долго учился под началом мастера Люкаса?

Зон Кляус побледнел. В прорезях маленькой черной маски, которая была на его лице, испуганно заметались крысиные глазки.

– Приношу свои извинения, юный трубадур. – сказал он и прикусил губу. – Позвольте помочь вам встать.

Казимир снова опустил на лицо маску и не бел помощи многочисленных рук добровольных помощников, поднялся на ноги. Он заметил, что одна пара рук принадлежала юной и прекрасной девушке. Волосы ее были черны как смоль, что было довольно необычно для светлоголовых жителей Картакана.

"Весьма необычно и весьма эффектно”, – подумал Казимир. Лицо девушки было закрыто черной бархатной полумаской, в прорезях которой сверкали изумрудно-зеленые глаза. Кожа ее была светлой как лен, а алые губы сложились в озабоченную полуулыбку.

Маленькие руки осторожно легли на его предплечье.

– Как ваша нога, молодой господин?

– Моя нога? – ответил Казимир рассеянно, не в силах отвести глаз от ее лица,

– Идите сюда, запишитесь в книге, – позвал его Кляус, подталкивая юношу к аналою и всовывая ему в руку гусиное перо.

Казимир почувствовал исходивший от Кляуса запах страха.

– Я не прислужник в Хармони-Холле, мастер Кляус, ответил он с вызовом. – Поэтому мне неведомо низкое ремесло письма.

– Простите еще раз, молодой господин, – ответил Кляус и взял перо у него из рук.

– Как мне записать вас?

Казимир почувствовал в сердце острую боль. Он не осмелился бы назвать свое настоящее имя, во всяком случае, не теперь, когда ненавистный Кляус видел его лицо. Он снова бросил взгляд на черноволосую красавицу, и в голове его зазвучала старинная песня о раненом сердце.

– Раненое Сердце, – пробормотал он. – Я Раненое Сердце…

Кляус уставился на него, словно стараясь проникнуть взглядом за кривую улыбку белой деревянной маски. На мгновение; Казимир испугался, что он разоблачен, однако Мейстерзингер уткнул в книгу свой короткий нос и записал: “Мастер Раненое Сердце, воспитанник Геркона Люкаса”.

Не успел он дописать последние буквы, как Казимир спросил у него:

Кто эта прекрасная дама, которая держит меня за руку?

Кляус снова побледнел. Облизнув свои пересохшие; губы, он ответил самым светским тоном, на какой был способен в данных обстоятельствах:

– Это моя внучатая племянница, внучка моей старшей сестры, Юлианна Эстовина.

"Неужели это племянница Кляуса? – удивился Казимир. – Каким образом может это чистое, незапятнанное создание принадлежать к той же семье, что и этот мерзкий старикашка?”