Валери Кинг - Плененные сердца

• Название: Плененные сердца
• Автор: Валери Кинг
• Жанр: Исторические любовные романы

Когда леди Эвелина впервые поняла, что маркиз Брэндрейт намерен пополнить ее именем длинный список своих любовных побед, она только посмеялась. Каков наглец! Хотя она уже далеко не дебютантка, но никогда не свяжется с таким повесой! Но скоро Эвелина обнаружила, что ее отношение к красавцу-лорду полностью изменилось. А сам Брэндрейт? Все, о чем он мечтал, – это поставить дерзкую леди Эвелину на место. Как могло случиться, что его игра в любовь обернулась страстным желанием? Если б только они могли догадаться, кто вмешается в их сердечные дела!

---

Захлопнув вчера дверь перед носом у Брэнд-рейта, она плакала, пока не заснула. Ей хотелось теперь, чтобы мелькавшие у нее в памяти картины, да и сам маркиз, стоящий на мокром ковре, были только привидевшимся ей кошмаром. Но увы, лорд Брэндрейт, разумеется, не растворился тенью в ночи и все остальное произошло на самом деле и всего-то несколько часов назад.

Эвелина лежала неподвижно, тяжело вздыхая и стараясь успокоиться. Никогда в жизни она не была так расстроена. Быть может, поэтому она никак не могла примириться со случившимся.

Мысли беспорядочно носились у нее в голове. Почему Брэндрейт сказал то, что он сказал?

Господи, ведь он и вправду признался ей в любви! Возможно ли, что он действительно любит ее, но смог признаться в этом, только когда напился?

Невозможно! А может быть, все-таки возможно? Но даже если бы он и любил ее, она его не любит. Тогда почему, когда он ушел, она упала на постель и рыдала, как ребенок? Что он ей?

Только мужчина, который поцеловал ее, но поцеловал так, что ей уже никогда этого не забыть. Никогда!

Ах боже мой! От воспоминаний о его поцелуях у Эвелины перехватило дыхание. Она спрыгнула с постели, как будто ее саму облили ледяной водой. Она лихорадочно заходила по комнате, дергая себя за длинные каштановые пряди выбившихся из-под чепчика волос.

Если бы он не целовал ее, все было бы куда легче. Но ласки его навсегда лишили ее покоя.

Она резко остановилась и взглянула на себя в большое зеркало в позолоченной раме, висевшее на стене. Ей захотелось внезапно оценить себя как женщину, чего с ней не случалось раньше. Она взяла с туалетного столика очки. Эвелина вполне могла обходиться и без них, но ей хотелось увидеть себя без прикрас такой, какой видели ее другие, какой видел ее Брэндрейт.

Аккуратно продев дужки очков за уши, Эвелина широко раскрыла глаза и вгляделась в зеркало.

Она увидела в нем грустную морщинку над тонкими бровями и очки, сразу съехавшие ей на кончик носа. За стеклами очков глаза ее были отцовские, карие. Мистер Шелфорд, викарий, сказал ей на прошлой неделе, что при свечах они сияют янтарным блеском. Этот комплимент, высказанный им не без краски в лице, удивил ее. Она было решила, что он пытается за ней ухаживать, но после недолгих сомнений мысль эту оставила как не стоящую внимания.

Но правда ли, что ее глаза отсвечивают янтарем? Не это ли вызвало вчерашний приступ безумия у Брэндрейта? Ведь, несмотря ни на что, в его словах было столько чувства! Насмехался он над ней или тоже что-то увидел в ее глазах?

«Не может такого быть», – отвечало ей сердце. Стоило только всмотреться в ее черты, и становилось ясно, что такой мужчина, как Брэндрейт, никак не мог влюбиться в нее. Он был человек в высшей степени светский. Уже в свой первый сезон маркиз приобрел особый шик и с каждым годом все больше его совершенствовал. Он был известный денди и знаток дамской моды. Уж конечно, он презирал ее за столь явное пренебрежение своей наружностью и мнением окружающих.

Тогда что он имел в виду, говоря, что любит ее… и что она для него одна в целом свете?

На это мог быть только один ответ: он просто развлекался и хотел оскорбить ее. В глубине души она сознавала, что это – чистая правда. Отойдя от зеркала, она села у туалетного столика на обитый бледно-зеленым бархатом табурет и, сняв чепчик, принялась расчесывать спутанные локоны. Ей снова пришло в голову, что он, наверное, очень желал досадить ей, говоря все это у ее дверей. Он ведь признал чуть раньше, что затаил на нее обиду. Но Эвелина никогда бы не поверила, что он мог в отместку за что-то ей неведомое лгать ей о своей любви. Она решительно его не понимала.

У нее мелькнула еще одна мысль, и она почувствовала, как щеки вспыхнули от смущения. Как это она решилась окатить его водой из кувшина? Как бы она ни была оскорблена и сердита, можно ли было так поступить?

Она положила щетку и прижала холодные руки к пылающему лицу. Она повела себя возмутительно и должна извиниться. Однако сама мысль предстать снова перед его милостью да еще и признать свою вину вызвала у нее дрожь в коленях. При самых благоприятных обстоятельствах ей было трудно разговаривать с Брэндрейтом, но о том, чтобы просить у него прощения, она и подумать не могла без содрогания.

Глубоко вздохнув, она снова взяла щетку и продолжала расчесывать волосы, на этот раз с удвоенной энергией. Рассмеется он, если она извинится, или ответит резкостью? Она не знала. Когда волосы рассыпались у нее по плечам длинными мягкими волнами, движения ее руки замедлились, стали плавными. Успокоились и ее мысли. Она не знала, каковы подлинные чувства маркиза к ней, но воспоминание о его поцелуях каждый раз согревало ее удивительным теплом.

За все свои двадцать восемь лет она ни разу не испытала ничего более замечательного, более чудесного, более совершенного, чем его крепкие объятия.

Эвелина закрыла глаза, стараясь вспомнить этот поцелуй в мельчайших подробностях. Брэндрейт так уверенно и дерзко опустил руки на крышку фортепьяно у нее за спиной; от его горячего дыхания мурашки забегали у нее по шее. О, каким нежным было прикосновение его губ; каким сладким и обвораживающим был поцелуй; с какой легкостью она предалась в его руки; как смело она сама обняла его, отвечая на его поцелуи.

Эвелина глубоко вздохнула. У нее возникло странное чувство, как будто она снова только что пережила все это. К собственному ужасу, Эвелина вдруг поняла, что, если бы он сейчас вошел в комнату, она, несомненно, бросилась бы ему на шею, умоляя целовать ее снова и снова.

С болью в сердце она осознала, что скорее всего это был их первый и последний поцелуй. Ей никогда не понять, зачем он это сделал, но в одном она была уверена: кувшин с холодной водой навсегда отбил у него охоту повторять подобные действия.

– Боже мой! – ворвался в ее размышления женский голос. – Впервые вижу у тебя такое романтическое выражение. Неужели ты наконец влюбилась, Эвелина? Ну скажи мне, это правда? В кого? Где и как свершилось это чудо? Это, случайно, не викарий? О да, наверное, это мистер Шелфорд. На лучший шанс я и сама бы не могла рассчитывать. Жаль только, что он мне так не нравится! Но если ты влюблена в него, я буду относиться к нему с величайшим уважением, хотя бы ради тебя. Ну скажи мне, дорогая, неужели это правда?

– Аннабелла! – воскликнула Эвелина, испуганная внезапным появлением девушки и смущенная тем, что ее застали врасплох. – Не выдумывай глупостей. Конечно, я не влюблена в мистера Шелфорда и, кстати, ни в кого другого.

– Нет, нет, нет, меня не проведешь! О ком ты только сейчас мечтала? Говори! Я настаиваю! Это кто-то, кого ты встретила на балу в прошлом месяце? Как интересно! А леди Эль знает об этом?

Не в силах больше выносить насмешки Аннабеллы, Эвелина встала. Она знала, что эта озорница и шалунья ни за что не оставит ее в покое, поэтому она решила выказать полное равнодушие к этому вопросу.

– Если тебе так необходимо знать, – сказала она, – я безумно, отчаянно и совершенно неприлично влюбилась в Брэндрейта. Ну что, я тебя в достаточной мере поразила? Но ты же сама напросилась. Теперь тебе известна моя страшная тайна.

Она бросила на Аннабеллу взгляд из-под ресниц и осталась довольна произведенным впечатлением. Аннабелла застыла на месте, ее зеленые глаза уставились на Эвелину не моргая, краска сошла с ее лица.

– Влюбилась в Брэндрейта?! – переспросила она в ужасе. – Не может быть! Если он все время увивается вокруг леди Эль, ты же не думаешь, что это из-за тебя? – В следующее мгновение ее настроение изменилось так же внезапно. – Ах, все это вздор, разумеется, и вовсе ты в него не влюбилась. Ты меня просто дразнишь, Эва, ты чудовище! – Бросившись к Эвелине, она обняла ее за талию. – И какая же я дурочка, что поверила тебе хоть на минуту. Хотя я понимаю, в чем дело. Ты просто ничего не хочешь мне рассказывать, ведь так?

– Да, не хочу, – правдиво отвечала Эвелина. Она была на несколько дюймов выше Аннабеллы. Спокойным материнским жестом она привлекла к себе девушку, обнимая ее.

Удовлетворенная, Аннабелла сменила тему, потянув Эвелину к окну.

– Кстати, о кузене Брэндрейте, ты видела, как он носится в своей двуколке по аллее? – Она вздохнула. – Я за ним уже полчаса наблюдаю. Какая у него легкая рука и как он уверенно правит! Раз или два он уже проехал всю аллею, и при этом стоя. Как тебе это покажется?

Они подошли к окну, и на расстоянии четверти мили Эвелина увидела Брэндрейта, начинающего обратный заезд.

– Это все из-за дурацкого пари с мистером Шелфордом, – сказала она. – Они намерены состязаться, как древние римляне на колесницах! Это очень опасно и глупо! Если что-нибудь получится не так, он может сломать себе шею.

– Никогда! Только не Брэндрейт, – уверенно заявила Аннабелла. – Мне кажется, он бессмертный, как олимпийские боги.

Когда Эвелина услышала эти слова, странный холодок пробежал у нее по спине. Она вдруг вспомнила нечто из событий прошлой ночи, о чем она совсем было забыла. Когда Брэндрейт объяснялся ей в любви через дверь, она вдруг услышала низкий, раскатистый, какой-то потусторонний смех, раздавшийся прямо с того места, где стоял пресловутый кувшин с водой. Смех прозвучал настолько отчетливо, что Эвелина подумала, уж не начала ли она тоже страдать галлюцинациями, как леди Эль. Странно было то, что в этот самый момент ей и пришла в голову безумная идея окатить Брэндрейта водой.