Джонатан Келлерман - Частное расследование

• Название: Частное расследование
• Автор: Джонатан Келлерман
• Издательство: Новости
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0856-1

Психологический триллер, автор которого, признанный мастер этого синтетического жанра, тщательно исследует внутренний мир своих героев, глубины их подсознания. В центре сюжета — поиски внезапно исчезнувшей миллионерши, бывшей голливудской звезды Джины Принс, которые ведут врач-психотерапевт Алекс Делавэр, в силу обстоятельств ставший сыщиком, и его друг — профессиональный детектив Майло Стерджис.

---

Он посмотрел на Джину с искаженным от ярости лицом — такая жгучая, грызущая душу ярость охватывает мужчину, когда ему не дают обладать тем, чем он жаждет обладать.

По вине другой женщины.

Самое большое оскорбление для мужчины — в его мужском естестве.

Внезапно меня осенило: Джоэль Макклоски тоже был оскорблен. Его отвергли ради другой женщины.

Грязная шутка.

Злая шутка. Она ввинчивалась в его размягченный наркотиками мозг, словно спирохета.

Отказ пульсировал у него внутри, как воспаленный гнойник. Его переполняла ненависть к гомосексуалистам...

Свою проблему он решил путем уничтожения Джининой красоты — стер с ее лица преступную женственность.

Он был слишком труслив, чтобы сделать это самому. Из-за трусости он молчал и о своих мотивах — боялся, что их раскрытие будет характеризовать его определенным образом.

А Джина — поняла она или нет, из-за чего пострадала?

Гэбни издал низкое, злобное ворчание. При этом он пристально смотрел на Джину. Потом перевел глаза на жену.

— Я никогда ее не обманывал, а она предпочла изменить правила игры — они обе так решили.

— Когда у вас возникли первые подозрения?

— Вскоре после того, как началось лечение вот этой твари. Не было ничего конкретного — просто кое-какие нюансы. Еле уловимые отклонения, которые человек, не знающий всего, что знал я, или просто безразличный, мог бы вообще не заметить. Она тратила на нее больше времени, чем на всех других пациентов. Проводила дополнительные сеансы, в которых с клинической точки зрения не было нужды. Переводила разговор на другую тему и оказывала странное сопротивление, когда я высказывал свои сомнения относительно целесообразности всего этого. И совершенно перестала бывать на ранчо, хотя раньше приезжала сюда регулярно. Несмотря на аллергию. Принимала антигистаминные препараты и мирилась с пыльцой ради того, чтобы проводить спокойные уик-энды в моем обществе. Всему этому пришел конец, как только она вторглась в наши жизни. — Он усмехнулся. — С тех пор она здесь впервые. Изобретала всякие глупые предлоги, чтобы оставаться в городе, и думала, что я их буду спокойно глотать... Но я, черт побери, прекрасно видел, что происходит. Мне нужны были факты, чтобы положить конец всей этой лжи. Поэтому я чуточку покопался в системе внутренней связи у нас в офисе и стал прослушивать разговоры. — Его круглое лицо затряслось. — Слышал, как они строили планы.

— Какие планы?

— Планы бегства. — Он провел свободной рукой по лицу, как будто хотел стереть все следы горя. — Вдвоем.

Гигантские шаги...

Интуиция не обманывала Мелиссу. Она не зря чувствовала, что Урсула оттесняет ее от матери... Гэбни сказал:

— И вот до какой низости все это дошло. Моя жена приняла от нее в подарок произведение искусства — одну исключительно ценную гравюру. И если это не вопиющее нарушение этики, то я не знаю, как это назвать, черт побери! Вы согласны?

Я кивнул.

— Деньги тоже переходили из рук в руки, — продолжал он. — Для нее деньги ничего не значат, потому что эта избалованная сука никогда не знала никаких лишений. Но мою жену они должны были неизбежно совратить — ведь она из бедной семьи. Несмотря на все, чего она достигла, хорошенькие вещицы все еще производят на нее впечатление. Она в этом отношении словно ребенок. Сука понимала это.

Он ткнул пальцем в сторону Джины:

— Она регулярно давала ей деньги — огромные суммы. У них был секретный банковский счет! Они называли это небольшими целевыми сбережениями. Хихикали при этом, словно глупые девчонки-школьницы. Хихикали и сговаривались все бросить, сбежать на какой-нибудь тропический остров и жить там как шлюхи. Не говоря уже об извращенности, какая бессмысленная растрата ценностей! У моей жены блестящее будущее. А эта сука соблазнила ее и хотела все разрушить. Я должен был вмешаться. Сука погубила бы ее.

Он нажал кнопку на пульте. Тело Джины подпрыгнуло. Урсула смотрела и тихо скулила.

Гэбни сказал:

— Замолчи, дорогая, или я сию минуту поджарю ей синапсы, и пусть этот проклятый план лечения катится ко всем чертям.

По щекам Урсулы катились слезы. Она молчала и не двигалась.

— Если это тебя расстраивает, дорогая, то винить ты можешь только себя.

Наконец его палец отпустил кнопку. Он повернулся ко мне.

— Если бы я был эгоистом, то просто убил бы ее. Но я хотел придать ее никчемной, пустой жизни хоть какой-то смысл. Поэтому я решил... взять ее в помощницы. В качестве стимула, как вы изволили глубокомысленно заметить.

— Кондиционирование in vivo[21], — уточнил я. — Плюс самодельное кино.

— Наука в реальном мире.

— Поэтому вы похитили ее.

— Ничего подобного. Она явилась добровольно.

— Как пациент к доктору.

— Именно так. — Он довольно усмехнулся. — Я позвонил ей утром, чтобы сообщить об изменении расписания. Вместо занятий в группе у нее будет индивидуальный сеанс со мной. Ее любимая доктор Урсула больна, и я ее заменяю. Я сказал ей, что сегодня мы должны сделать особенно большой шаг вперед, чтобы удивить ее дорогую Урсулу выдающимся успехом. Я проинструктировал ее, что она должна вывести свою машину за ворота усадьбы и подобрать меня в двух кварталах дальше точно в условленное время.

Велел ей взять именно «роллс-ройс» — сказал что-то о необходимости соблюдать последовательность в стимулах. На самом деле из-за дымчатых стекол, конечно. Она приехала секунда в секунду. Я велел ей передвинуться на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. Она спросила меня, куда мы едем. Я оставил вопрос без ответа. Это вызвало у нее явные симптомы беспокойства — она еще даже и не приблизилась к тому, чтобы справляться с неопределенностью подобного рода. Она повторила свой вопрос. И опять я ничего не ответил и продолжал вести машину. Она начала дергаться, задышала чаще — продромальные признаки. А когда я на скорости выехал на автостраду, у нее случился настоящий фобический приступ. Я сунул ей в руки ингалятор, который предварительно зарядил хлоралгидратом, и велел поглубже вдохнуть. Она так и сделала и моментально отключилась. Это вышло элегантно. Я ехал со скоростью восемьдесят километров в час, и было бы очень некстати, если бы она тут билась и металась, создавая мне неприятности. А так, в бессознательном состоянии, она была чудесной спутницей. Я подъехал к водохранилищу, где оставил свой «лендровер». Перенес ее туда, а тот показушный кусок железа спихнул в воду.

— Довольно утомительная работа для одного человека.

— Вы хотите сказать, утомительная для человека моего возраста. Но я в отличной форме. Чистая жизнь. Творческая удовлетворенность.

— Машина не пошла ко дну, — сказал я. — Зацепилась за выступ.

Он не произнес ни слова в ответ на это и не пошевелился.

— Грубый просчет для человека вашей точности и аккуратности. И если вы оставили «лендровер» там, то как вернулись обратно в Сан-Лабрадор?

— А, смотрите-ка, этот человек обладает рудиментарной способностью рассуждать логически. Да, вы правы, у меня действительно был помощник. Один мексиканец, он раньше работал здесь у меня на ранчо. Когда мы держали больше лошадей. Когда моя жена ездила верхом.

Он повернулся к Урсуле:

— Ты помнишь Клеофэса, дорогая?

Урсула крепко зажмурила глаза. Из-под век у нее сочилась влага.

Гэбни продолжал:

— Этот Клеофэс — ничего себе имечко, да? — был здоровенный детина. С мозгами у него было туго и никакого здравого смысла — он был, в сущности, двуногим вьючным животным. Я собирался скоро рассчитать его — осталось всего несколько лошадей, не было смысла зря тратить деньги, — но перемещение миссис Рэмп дало ему один последний шанс оказаться полезным. Он высадил меня в Пасадене, потом отогнал «ровер» к водохранилищу и остался ждать меня там. Именно он столкнул «роллс-ройс» в воду. Но не рассчитал, посадил его на выступ или что-то в этом роде.

— Такую ошибку легко сделать.

— Этого бы не случилось, будь он повнимательнее.

— Откуда у меня такое чувство, — спросил я, — что ему больше уже не придется делать никаких ошибок?

— Действительно, откуда? — Он смотрел на меня с преувеличенно простодушным видом.

Урсула застонала.

Гэбни сказал:

— Ах, да прекрати же. Не устраивай мне театр. Он же тебе не нравился, ты все время называла его тупой скотиной, «ветбэком»[22], все время требовала, чтобы я от него избавился. Ну вот, теперь все по-твоему.

Урсула слабо покачала головой и осела в кресле.

Я спросил:

— Куда вы повезли миссис Рэмп после того, как отделались от «роллса»?

— Мы совершили увлекательную поездку по живописным местам. Через парк Анджелес-Крест по проселочным дорогам. Точный маршрут проходил по 39-му шоссе до Маунт-Уотерман, по 2-му до Маунтин-Хай, по 138-му до Палмдейла, по 14-му до Согуса, по 126-му до Санта-Полы, потом прямо до самого 101-го и оттуда до ранчо. Путь окольный, но приятный.