Анна Драницына - Вещь

• Название: Вещь
• Автор: Анна Драницына
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-99002-3

Неуемная алчность, вещизм и бездуховность людей становятся причиной всемирного экономического коллапса, и Земля погружается в нищету и бесправие. Повсюду царят порядки и нравы фашистских концлагерей. Сирота Арина за нищенский паек работает в государственном архиве Петербурга, где переписывает уцелевшие фильмы и аудиозаписи в текст. Однажды к ней приходит странный старичок и просит ее тайно расшифровать несколько старых аудиокассет. На них сохранились откровения давно умершей пациентки психиатрической больницы. Посетитель объясняет Арине, что в этих записях – ключ к спасению человечества. Арина начинает прослушивать кассету за кассетой, и ей открывается жуткая картина захвата людей эйдосами – душами вещей. Но чтобы найти ключ к спасению, девушке сначала предстоит пройти семь кругов ада…

---

Старик горестно вздохнул и заснул, обняв руками обернутую старыми газетами видеокамеру. Арина аккуратно переложила сверток на стол и накрыла старичка пледом.

Она долго не могла уснуть. Виноват в этом, наверное, был кофе. Арина давно уже не пила черный напиток, он был страшным дефицитом, и на талоны в ГКЦ давали только чай. Дедушкин кофе оказался хоть и жидким, но весьма тонизирующим. Кроме этого, Арине не давали покоя жуткие рассказы старичка. Неужели все действительно так плохо и власти скрывают это? Девушка лежала на спине и слушала звуки старого дома, который вздыхал в унисон вместе со спящим в кресле нежданным гостем. На лестнице в подъезде хороводил и посвистывал ветер, просачиваясь через заколоченные фанерой окна. Арина лежала и скучала по маме. Она всегда по ней скучала, когда не могла уснуть. Мама родила ее слишком поздно, поэтому вместе они были совсем недолго. А папу она и вовсе не помнила. Он был старше мамы на десять лет и умер, когда Арине было всего два годика. Так уж получилось, что Арина появилась на свет, когда родители уже были пенсионерами и вовсе не ждали от природы такого сюрприза. Это было как в сказке про Снегурочку, которую отчаявшаяся бездетная бабка слепила из снега. И вдруг, бац, ожила малышка. Старики, как в старой русской небылице, дали своему творению абсолютную любовь и наделили пронзительной красотой, о которой девушка даже не подозревала. У Арины были точеные черты бледного лица, алый рот и ярко-синие глаза. И еще они вдохнули в нее доброту. Если бы они родили ее пораньше, то до сих пор жили бы счастливой семьей. А так Арине выпал удел поздних детей – идеальная, всеобъемлющая родительская любовь в детстве и бесконечное одиночество в молодости. Заснула девушка уже под утро, и во сне к ней пришла мама. Она снимала Арину на видеокамеру и смеялась. А потом сказала: «Милая, ты уже взрослая. Придется тебе одной посмотреть это кино. Ты уж прости нас за все…» Мама вдруг закрыла глаза руками и заплакала.

Когда Арина проснулась, Иван Николаевич уже ушел. Он оставил на столе аккуратно разложенные видеокассеты, видеокамеру и записку:

«Дорогая Арина! Спасибо за гостеприимство. Я очень надеюсь, что ты мне поможешь с расшифровкой, поэтому оставляю кассеты (все они под номерами, и их следует расписывать именно в этом порядке). Батарея камеры заряжена полностью, тебе должно хватить на пять-шесть часов работы. Потом я привезу другую. Оставляю аванс – 50 талонов, остальные – при встрече. Очень на тебя рассчитываю. И. Н.».

100 талонов – это было целое состояние. На них можно было летом съездить к родственникам на море. Поезд ходил раз в три месяца и стоил непосильно дорого – 30 талонов в один конец. Однако при наличии сотни зеленых оставалось еще и тетке на подарки. Арина почувствовала, что ужасно хочет повидать родных. Старик не на шутку напугал ее своими рассказами, и ей не терпелось убедиться, что на юге все в порядке. Южане жили лучше, чем северяне, земля там отлично плодоносила, не сравнить с Ленобластью, где только картошка и росла. Тетя давно уговаривала ее переехать, но Арина не хотела терять престижную работу.

Она аккуратно переложила имущество психиатра на папин огромный рабочий стол, вымыла на лестнице пол, выкинула осколки банки и пошла на работу. День выдался тяжелым – начальство устроило проверку документов в архиве, многим сотрудникам сделали выговор за то, что не выполняли план. Арину это не касалось, она всегда перевыполняла норму и была примером для новичков, но все же было обидно за более опытных коллег. Вечером Арина позволила себе расслабиться. Выпила немного кофе (Иван Николаевич оставил ей баночку), нагрела ведро воды на печи и приняла ванну. Так она подбиралась к работе, за которой ей, возможно, предстояло провести не одну ночь. Первым делом нужно было разобраться с видеокамерой Sony. Выглядела эта машина, словно посылка из прошлого, из другого мира. К счастью, у мамы раньше была похожая, поэтому Арина быстро освоила старую технику. Неизвестно, как дед ее хранил, но она была практически в идеальном состоянии. Арина достала листок бумаги (пришлось утащить немного с работы), подписала убористым подчерком «Кассета №» и включила «play». На экране появилась молодая женщина. Она была настолько необыкновенной, что Арина даже нажала на паузу, чтобы получше рассмотреть незнакомку. Женщина была настоящей красавицей – бледная кожа, но при этом очень нежная и словно светящаяся изнутри. У нее был высокий лоб, тонкий нос, полные чувственные губы и голубые глаза. Она напоминала какую-то актрису, только Арина не могла вспомнить, кого именно. Незнакомка сложила губы в легкой полуулыбке, чуть наклонив голову вперед, и ее глаза вмиг стали хищными, как у пантеры перед прыжком. Этот прищур глаз, такой одновременно красивый и пугающий, сразил Арину наповал. Воля, несгибаемая сила воли чувствовалась в каждом ее слове и жесте. Царственная особа. Львица. Такие люди могу править миром, повелевая лишь одним только взглядом. Одета молодая женщина была очень просто – джинсы и футболка, в руках дымилась тонкая сигарета. Светлые волосы свободно раскинулись по плечам. Она была худощавая, с длинными тонкими пальцами без маникюра. Арина смотрела на нее и не могла насмотреться. Ей снова показалось, что она где-то видела эту женщину. Было в глазах незнакомки что-то такое, что потрясало до глубины души. Какая-то мудрая, почти старческая грусть оставалась в них даже в тот момент, когда она улыбалась. Казалось, ее душа прожила не одну сотню лет и безумно устала. Арина поняла, что скоро посадит батарею, так и не написав ни строчки, и взялась за ручку.

Кассета 3

Мужчина:

– Кассета номер 3. История болезни пациентки не ясна. Нервное расстройство на фоне постоянного стресса и неудачи в личной жизни. Приступы клептомании как побочный эффект…

Несси, мне бы хотелось опять вернуться к тому моменту, когда ты стояла дома у окна. Сегодня нам просто необходимо начать рассказ с ТОГО дня, когда произошла первая кража…

– Дай угадаю. Марат тебе вчера сказал, что ты непрофессиональный тупица. Что хватит тянуть резину. Так было? Он жаждет этих записей, бедняга. У него, наверное, уже в глотке пересохло от нетерпения.

– Послушай, Несси. Я знаю, что он привез тебя сюда не по доброй воле. Но Марат искренне желает тебе добра. И я тоже. Мы хотим, чтобы ты поправилась и вернулась обратно в социум.

(Женщина смеется.)

– Добра? Боже мой. Глупый докторишка связался с демоном и видит в нем добро. Давай записывай, пока не начали действовать твои адские таблетки-колеса. А то я сейчас от них усну, и Марат поджарит тебе зад паяльной лампой.

– Несси, пожалуйста, перестань грубить. Я даю тебе не такие уж сильные лекарства, стараюсь обойтись малой кровью. Для этого мы так долго беседуем. Расскажи про своего бывшего мужа. Как бы ты ни хорохорилась сейчас, я знаю, что его уход стал для тебя большим ударом. Возможно, это и есть истинная причина твоего срыва, а значит, мы на правильном пути.

– Когда я познакомилась с Корецким, это был всего-навсего жалкий адвокатишка в фирме-однодневке, с утра до ночи пишущий там какие-то бумажки. Предметом его особой гордости была коллекция печатей. Все печати у него были поддельные, и он, окончив когда-то художественное училище, страшно этим гордился. В каком-то смысле он был необыкновенно талантлив. Несколько лет он прожил в Питере, имея в паспорте нарисованную от руки регистрацию. «Милая, – говорил он мне, – на свете нет ни одной бумажки, которую я не смог бы подделать».

В его офис я, одним погожим днем, тоже пришла за липовой справкой и с ходу наткнулась на темно-синие глаза. Поскольку в такие моменты я всегда беру инициативу в свои руки, я предложила ему обсудить деловой вопрос за чашечкой кофе. Он же, не в силах отказать красивой женщине, да еще и завидному клиенту, согласился. Как сейчас помню, что на мне было черное облегающее платье, а черный BMW стоял за углом. Увидев машину, он, как все мужчины, которые ничего подобного никогда не имели, вначале насупился, но быстро пережив этот удар по самолюбию, разговорился. Оказалось, что приехал он в Питер несколько лет назад из города, в котором, как мы знаем, есть дом, где резной палисад. То есть из Воло-гды-гды. Правда, единственный дом там с резным палисадом, как утверждал Корецкий, – это психиатрическая лечебница. У тебя, кстати, нет снаружи разных окон? А то, когда ты меня затаскивал сюда, я не успела обратить внимание. Все, все. Продолжаю. Корецкий был невероятно хорош собой. Высокий, широкоплечий, очень ухоженный. У него были черные, немного вьющиеся волосы, которые он каждое утро распрямлял и зачесывал с маниакальным упорством. А когда он улыбался, дамы млели и стелились перед ним пушистым ковром. Синие глаза сводили всех с ума, и он, прекрасно зная об этом, научился включать их сияние по требованию. Как дальний свет на темной трассе.

В Питере он поступил на заочное юридическое отделение университета, и, нарисовав себе поддельную прописку, вскоре пошел работать грузчиком (мускулатура у него и правда была будь здоров). Получив диплом, он устроился в эти полулегальные «Рога и Копыта», где я его, на свою беду, и подобрала. У нас закружился-завертелся совершенно космический роман, и через три недели Корецкий переехал ко мне жить. До этого он долгое время обитал в ужасной коммуналке, где по дешевке снимал комнату у бабы Зои.