Джек Кертис - Заколдуй меня

• Название: Заколдуй меня
• Автор: Джек Кертис
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00114-7

Иллюзионист и гипнотизер Зено становится убийцей — и жизнь сталкивает его со старым приятелем Паскью, адвокатом. Казалось бы, их противоборство, протекающее зачастую в магическом поле, которое распространяет вокруг себя Зено, — это схватка разума с гипнотическим дурманом. Но как часто бывает в жизни, кукловод сам оказывается марионеткой, и эстрадный экстрасенс, вообразивший себя всесильным, стал послушной игрушкой в руках до поры невидимой, но могучей и отвратительной личности — черного мага, преследующего свои собственные цели...

---

«Эти сумасшедшие, — думал Гарольд Пайпер, — просто испугались грозы». Он быстро проделал в уме вычисления, используя элементарную геометрию. Теперь будет что рассказать доктору Харрису.

Зено проглотил огонь и через мгновение вытащил изо рта длинный шнур с разноцветными треугольными флажками.

«Хороший фокус, — подумал Пайпер, — мне нравится».

Запрокинув голову, Зено извлекал все новые флажки, перебирая руками. У его ног образовалась уже целая горка — это наводило на мысль о разноцветных лоскутах, валяющихся на земле после парада.

Пташка что-то защебетала, словно сонный птенец. Пайпер беззвучно рассмеялся: «Подумать только, я — среди этих лунатиков! Безопаснее места и не найдешь». Ему пришла на ум соответствующая пословица: дурака прячут среди детей, а мудреца — среди дураков". Собачья Морда облачилась в свои лучшие воскресные наряды и нарумянилась так, что, казалось, у нее лихорадка, зеленые глаза поблескивали. От носа к подбородку тянулся след помады.

* * *

«Знаете ли вы то, что знаю, я? — Беззвучный смех комом застрял у Пайпера в горле. — Знаете ли, кто я такой?»

Зено наполнил краской три шарика, надул их, потом подвесил к доске. В полоске света сверкнули ножи, посвистывая, как крылья. Из одного шарика облачком вырвался синий дым, из второго — красный, из третьего — белоснежный голубь.

«И это мне нравится», — подумал Пайпер.

Молния с треском сверкнула вдоль берега — блестящая импровизация. Зрители вскочили с мест и стали выглядывать наружу, словно животные, спугнутые во время трапезы.

"Вы не знаете то, что знаю я. Вы не знаете, кто я такой. — Он мысленно пошутил, развеселив сам себя: — Вопрос: почему сумасшедший ведет себя по-сумасшедшему? Ответ: потому что он знает, как это делать... Двенадцать... — считал он, — тринадцать... четырнадцать".

Снова прогремел гром.

Он вычислил углы и установил центр грозы. Зено к этому времени забрался в сундук, одетый в смирительную рубашку и опоясанный цепями, и теперь санитар прилаживал цепи снаружи сундука.

Через некоторое время на сцене появился клоун и стал возиться с замками. Ничего не получилось. Но на этот раз он не ушел за кулисы, как обычно, а спрыгнул со сцены и принялся расхаживать среди зрителей, приветливо улыбаясь.

К клоуну с двух концов зала поспешили санитары. Зрители встревоженно зашумели, стали вертеть головами, косить глазами, поднимать руки, словно загораживаясь от чего-то. Клоун переходил от ряда к ряду, затем протиснулся между кресел, к свободному месту слева от Пайпера, и присел. Пайпер нервно теребил галстук-бабочку, затягивая потуже узел. У клоуна тоже было какое-то подобие бабочки, вращавшееся, словно пропеллер. Санитары взволнованно встали по краям этого ряда кресел, но лучезарная улыбка клоуна их успокоила.

Они сидели рядом, словно в ожидании чего-то. Клоун доверительно наклонился к Пайперу и кивнул в направлении сцены:

— Знаешь, он никогда не выберется оттуда. — Пайпер выглядел озабоченным. — Я проверил все замки. Это безнадежно. Он никогда больше не увидит свет.

Пайпер переводил взгляд со сцены на клоуна.

— Если только... — зашептал клоун, похлопав Пайпера по коленке. На правой ладони у него лежал серебристый ключик. Он сжал ладонь в кулак, потер кулак левой ладонью, и ключик исчез, а клоун повернул руки ладонями кверху.

Пайпер засмеялся. Вы не знаете того, что знаю я.

Клоун снова извлек откуда-то ключ, видный только ему и Пайперу, и лукаво подмигнул. После этого он вернулся на сцену и снова принялся изо всех сил трясти цепи. Потом повернулся к зрителям и развел руками, как бы признавая собственное бессилие. Как только он исчез за кулисами, все взоры устремились к сундуку. Прошла минута, может быть, две. Цепи с сундука спали. Зено выбрался наружу, сопровождаемый раскатами грома и неистовыми аплодисментами одного зрителя.

Вы не знаете того, что знаю я. Санитары расхаживали между рядами, негромко переговариваясь. Двое больных плакали. Кашляющий Мак по-прежнему издавал свое «кхе-кхе-кхе». Дама с Цветком сидела, обхватив себя руками за плечи.

Вы не знаете, кто я такой. Сэр Гарольд Пайпер хлопнул в ладоши и издал короткий смешок, похожий на крик осла, подумав: «Мне нравится этот клоун».

* * *

Доктор Леонард Харрис был твердо убежден в том, что у некоторых сумасшедших железная логика. Он верил также, что, если ждать безумия, оно непременно придет. А поскольку безумие в психлечебнице — норма, люди ведут себя тоже соответственно.

— Мне нравится этот клоун, — произнес Сэр Гарольд Пайпер.

Доктор Харрис кивнул. Представления Великого Зено шли на пользу больным: давали им пищу для разговоров. И вообще Харрис приветствовал проникновение сюда информации из внешнего мира.

— Во время представления, — продолжал Сэр Гарольд, — я сделал пару интересных выкладок. Мне помогла молния и ее удаленность от грома, высчитанная в секундах.

— И что же показывают ваши расчеты?

— Большую часть работы я проделал в конце войны. Не просто было узнать, кто твои друзья. — Ответ никак не был связан с вопросом. — После войны, — объяснил он, — мир представлял собой здание с множеством дверей и окон. Одни двери держали на запоре, другие на время оставляли открытыми, а некоторые просто невозможно было запереть, потому что их выломали. На одних окнах занавески были постоянно опущены, на других — временами, а на некоторых занавесок вообще не было. Все это похоже на сказку, не правда ли?

Доктор Харрис поддакнул.

— Дом был заселен множеством семей, — продолжал Сэр Гарольд. — Одни дружили постоянно. Другие — временами, третьи вообще не дружили... — Пайпер ухмыльнулся, потому что подошел к самому главному. — Дело в том, что все вели себя неадекватно. Друзья оказывались вовсе не друзьями. Друзья на время — настоящими друзьями, враги — вообще не врагами. Все перепуталось. Никто не знал, кто окажется врагом завтра. — Пайпер заговорил глухим, каким-то загробным голосом, переходя к самой страшной части истории. — Кто постучится к тебе в дверь, заглянет в окно? — Он погрозил кому-то пальцем. — Иуда, как вам известно, тоже принадлежал к одной из семей.

Харрис улыбнулся, продолжая записывать.

— Вы не знаете того, что знаю я. — Он сокрушенно покачал головой, нахмурился. — Вы не знаете, кто я такой. — Пайпер поднялся, походил по комнате. Потом спросил: — Вы готовы записывать?

Харрис кивнул, ободряюще улыбнувшись.

— Вот кое-что из того, что мне известно. — Пайпер продолжал расхаживать, закрыв глаза, видимо силясь что-то вспомнить. — Температурная редукция пламени, извлеченного изо рта, выраженная в градусах и продолженная до бесконечности, способна погасить Солнце. Угол наклона горизонта к молнии, выраженный в градусах, способен охватить Землю. Звук, издаваемый этими двумя силами в момент их столкновения в глубоком космосе, в красном космосе, в голубой пустоте космоса, разрушит гармонию музыки сфер. Знаете вы, кто я такой?

Доктор Харрис покачал головой.

— Я — Молох, Потрошитель Детей, Палач для Невинных, Великий Архитектор, Гог и Магог — в единой плоти.

Доктор Харрис продолжал притворяться, что пишет. На самом же деле все записывалось на пленку, а доктор просто выводил в своем блокноте разные завитушки и закорючки. Сэр Гарольд Пайпер настаивал, чтобы все, что он говорит, записывали, и для этого всегда лежали наготове ручка и блокнот.

— Никто никогда не знал, кто есть кто, — объяснил Пайпер. — Даже сам человек иногда не знал, кто он такой. Так же и сумасшедшие. Они не знают, кто они такие, к какой семье принадлежат.

— А как вы думаете, кто они на самом деле? — спросил его доктор Харрис.

— Иногда друзья, иногда нет, — ответил Пайпер не без раздражения. — Враги, выдающие себя за друзей. По опыту знаю, что врагов трудно отличить от друзей, если не притвориться, что веришь им. Не прикинуться другом. Но должен вам сказать: мне нравится этот клоун.

* * *

Простите меня, Святой Отец, я согрешил...

Сначала она не видела меня. Потом, почувствовав на себе мой взгляд, обернулась. Она рассказала мне, что гуляла по берегу и зашла в бар выпить пива. Все так просто. Я не знал, что она живет поблизости или время от времени останавливается в доме отца. Это нельзя было назвать ни удачей, ни невезением — просто случайностью, так вначале мне показалось. Она не знала, зачем я приехал, и немного погодя заговорила о Лори. Ей это не давало покоя. А встреча со мной только усугубила страдания. Она сказала, что хочет поговорить с кем-нибудь — исповедаться, чтобы облегчить душу. Я подумал, что она имеет в виду разговор со священником или с другом. Просто хочет выговориться. Но потом понял, что ей необходимо совсем другое: чистосердечно признаться во всем, при звуках церковного хорала освободиться от этой тяжести. Она говорила, как малый ребенок. Очиститься. Вот что ей было нужно, и она без конца повторяла это слово.