Виктор Мишин - Солдат

• Название: Солдат
• Автор: Виктор Мишин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-982418-3

Александр Иванов приходит в себя в медицинском обозе. Вокруг множество раненых в старой форме Красной Армии. Вопросы: что, где и когда – сразу отпадают.

Да, это СССР образца сорок второго года. Решение Александра простое – он хочет воевать против гитлеровской Германии как обычный солдат, вместе с предками.

Выйдя из окружения под Харьковом, Александр сумел остаться в действующей армии, и в сентябре 1942 года оказывается в городе на Волге, во время самых жестоких боев. Как поведет себя мужчина двадцать первого века? Сможет ли принять действительность такой, какая она есть, и встать плечом к плечу с дедами? Или побежит в Москву с криками, что он все знает?

---

– Товарищ лейтенант, два взвода всю ночь не спали. Сначала переправа, затем атака и захват укреппунктов противника, люди не железные… – начал я, но был грубо оборван на полуслове.

– Как фамилия, боец? Как вы разговариваете со старшим по званию… – и дальше в таком же духе, я застегнул пуговицу на гимнастерке и рявкнул:

– Виноват! Гвардии красноармеец Иванов. Разрешите идти, товарищ старший лейтенант? – вытянувшись в струну, я ожидал приказ.

– Я с вами не закончил. Что-то вы тут распустились у Нечаева. Отдыхают, форму вон всю испортили. – Так и знал, что прицепится. А пока на формировании были, я себе из винтовочных ремней сбрую сшил да подсумки на нее подвесил, ну неудобно мне на ремне все таскать.

– Почему испортил, просто сделал, как удобнее…

– Вы что, боец, устав забыли? – взревел старлей. – Сейчас же переделать, как положено.

– Товарищ старший лейтенант, в бою так удобнее, можете меня наказать, но переделывать не буду, – меня что-то разозлил этот самодур ротный. Мы тут еле живые сидим, устали как собаки, а он тут меня строить будет, да пошел он… Хлясь.

– Это что такое было-то? – потер я щеку, в которую только что прилетел кулак ротного. Да, я слышал, конечно, что в армии имеет место быть рукоприкладство со стороны старшего к младшему, но не ожидал на себе почувствовать. – Ты чего, ротный, сдурел, что ли?

– Что ты сказал, повтори? – Горцы это диагноз. Голос у командира стал таким писклявым и противным, как его усики.

– Повторю, только ты ведь все равно не поймешь, – спокойно ответил я, – нельзя бить людей просто потому, что старше званием, тем более на войне.

– Ты мне угрожаешь? – Ну вот, я же говорил, не поймет.

– Да нужен ты мне, угрожать еще. Просто ты, видимо, еще не понял, куда попал, старлей, тут вообще-то война… – Второй удар пришелся по той же щеке. А удар-то, как у бабы, ей-богу.

– Старлей, я под трибунал за какую-то гниду не пойду, можешь хоть в бетон меня втоптать, драться я не буду, тебя жизнь научит.

Больше ударов не было. Ротный просто достал из кобуры ТТ и направил мне в живот.

– Я тебя просто хлопну прямо здесь, за неподчинение, трибуналом не отделаешься. – Ну всё, пора и мне вступить.

– В эту игру можно играть и вдвоем, – произнес я и резким ударом обеими своими кистями просто вышиб пистолет из рук ротного. Тот завис, наверное, секунд на двадцать. Я тем временем достал из кармана галифе трофейный «парабеллум» и поднял руку так, чтобы старлей заглянул в дырочку ствола. Когда с такого расстояния в тебя смотрит ствол, страшно становится, ощущение, что это не пистолет, а по меньшей мере пушка. Ротный сник, он больше не орал и не ругался. Покрывшись потом, он только злобно смотрел на меня исподлобья и сопел.

– Командир, успокойся уже, говорю же вроде по-русски, устали люди после боя, ну чего ты прицепился? Нечаев вот был с нами на штурме дома, так первым делом попросил меня ему такую же сбрую сшить, а ты где бывал?

– Я тебе это так не оставлю, – прошипел ротный и, развернувшись, направился к двери. Я быстро поднял пистолет командира и окрикнул его:

– Товарищ старший лейтенант, оружие обронили. – Хорош гусь, так разъярился, что табельное прокакал. Ротный словно ужаленный подпрыгнул, развернулся и протянул руку за пистолетом, а я, блин, ну вот не сдержался.

– Аккуратнее нужно быть, товарищ командир, – выщелкнув магазин и передернув затвор, отдал ротному. Тот аж покраснел от злости, а я еще и патрон поднял и также протянул командиру.

Ой не простит мне этого горец, ой не простит. Ну что у меня за натура? То грублю, то оружием угрожаю. Кстати, этого как раз никто не видел. Петя Курочкин, что был у меня напарником на зачистке дома, вышел из комнаты тогда, когда я второй раз получил по роже. Так что он видел, как меня бил старлей, а вот пистолета и угроз с моей стороны он не застал. Надеюсь, меня не просто кончат, а еще и разбор устроят. Там, глядишь, штрафной ротой отделаюсь.

Все вышло для меня намного лучше, чем я ожидал. Буквально через час начался ад. Немцы ударили по нашему дому, наверное, из всех стволов разом. Убитых перестали перетаскивать и считать уже через пять минут. Головы было не поднять, а снаряды то и дело лопались и дом содрогался. Несколько «подарков» залетели прямо в пустые оконные проемы и лопнули внутри комнат. Если в помещении были люди, то их придется соскребать со стен. Меня тоже пометило, выбило кусок кирпича и им садануло по многострадальной щеке. Выматерившись, я как рак задом выполз на лестничную площадку. Тут уже было довольно тесно, бойцы прятались, куда могли.

– Мужики, в прямые квартиры ныряйте, там не достанет. – Бойцы бросились в дверные проемы, толкаясь и отпихивая друг друга. Я, чуть передохнув, крикнул Петра.

– Петруха, брат, ты где? – Я оглядывался, одновременно пытаясь протереть глаза от поднявшейся пыли.

– Тута я! – раздалось сверху.

– Ты чего туда залез-то? – удивился я.

– Так к рации побежал, радист на связи сейчас, у нас координаты требуют, для ответного огня.

– А где мы их возьмем? – еще больше удивился я. – Пусть наш домик берут за ориентир и прибавляют метров двести-триста, кажется, там они накапливаются. Орудия нам у них все равно не выбить, а вот тех, кто готовится к атаке, да, может, еще и корректировщика, снять можно.

Крича напарнику все это, я даже не заметил, как кончился обстрел. Блин, только бы успеть парней вернуть к окнам, надеюсь, что немцы не станут долбить артиллерией, когда свои могут попасть под огонь.

– Ребята, на позиции, бегом, – проорал я и закашлялся. Наглотался пыли, вот и крутит меня теперь. То из одной, то из другой квартиры начали появляться бойцы.

– Занимайте места, согласно купленным билетам, – я сам бросился вниз, ко входу в подъезд, проверить, как там у нас пулеметчики. Одного бойца серьезно зацепило. Один из снарядов практически попал внутрь подъезда, лопнул у входа. Первый номер живой, пулемет тоже не пострадал, а вот подносчику прилетел осколок в плечо. Плечо у парня было разворочено знатно, комиссуют теперь, такое не зарастает. Руку бы только не отрезали, а с войной для него покончено.

– Петь, давай тут сам, когда еще лейтеха вернется, – обратился я напарнику, вернувшись в квартиру на втором этаже.

– А ты куда? – удивился парень.

– Надо остальных проверить, что там в других подъездах. Я там командиров видел, сплошь молодые, только с курсов.

– Так пошли кого-нибудь, в чем проблема?

– Петь, послать могут только меня, далеко и надолго, я такой же, как все, рядовой боец…

– Видел я, как этот рядовой боец фрицев штабелями складывает, без выстрела.

– Забудь, это из-за страха, боюсь, вот и убиваю прежде, чем меня смогут, у многих вообще опыта ноль, только призвали. Пойду я, а ты давай, смотри в оба. Как полезут, издали не стреляйте, подпустите метров на сто, а потом долбите. Во весь рост не вставать, а, ладно, сам не маленький уже.

Я побежал наверх, надеясь перебраться в соседний подъезд. Снарядами серьезно разворотило еще и третий этаж, так что пришлось потрудиться, пробираясь через завалы. В одном месте ногу придавило куском стены, случайно облокотился, а он и накренился, хорошо полностью не зажало, выбрался. Во втором подъезде насчитали шесть убитых, а раненых было больше десятка. Командир взвода, что был тут за главного, оказался старшиной, с седыми усами, этого учить только портить. Спросил его, нужно ли помочь чем, старшина ответил, что все есть, бойцы заняли позиции и готовы.

В третьем подъезде командир, младший лейтенант, был ранен. Рука на перевязи, но храбрится и рвется в бой. Хоть и молодой, но отчаянный парень. Попросил его, глядя в глаза:

– Командир, на рожон не лезь. Сами будут приходить, вот тогда и вали их тут, одного за другим. Командиров мало осталось, так что…

Договаривать не стал, тот и сам все понял и кивнул. Как-то в бою прокатывает мое обращение к командирам, главное, в затишье про устав не забыть. Я перелез через стену, в поисках пути в последний подъезд, но чуть не рухнул с обвалившейся стены. На месте четвертого подъезда лежали только кучи битого кирпича и куски перекрытий. Вот блин, тут же человек двадцать было, а может, и все тридцать. Надо подвалом пройти, может, внизу кто уцелел и помощи ждет. Почему сразу не пошел через подвал? Так там заминировано все, растяжек сам же и наставил.

Спустился в подвал в третьем подъезде и осторожно пробрался через два проема, в которых стояли растяжки. Хорошо, что не сработали от тряски. Выход в подъезд тут был, а также два бойца сидели и курили возле пулемета.

– Здорова, а мы тут, похоже, одни остались. Дверь не открыть, завалило всё, – произнес один из бойцов, державший в зубах самокрутку, а руками протирал затвор от пулемета.

– А чего к соседям не идете, здесь-то чего теперь охранять? – спросил я удивленно.

– Так нам запретили. Командир сказал, что в подвале все заминировано, мы и сунуться боимся. Как-то не хочется на своих же минах подорваться.