Борис Батыршин - Крымская война. Соратники

• Название: Крымская война. Соратники
• Автор: Борис Батыршин
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-98197-7

Они оказались в прошлом неожиданно и вовсе не собирались воевать с англо-франко-турецкой армадой, вторгшейся в Черное море.

Но их не спросили. Вышедший из-под контроля хронофизический эксперимент, затеянный вооруженными силами Российской Федерации, отправил во времена Крымской войны не только современный корабль, но и гидрокрейсер «Алмаз» с Первой Мировой. И теперь им предстоит устроить врагам России новый Трафальгар, новую Чесму и новую «Атаку Легкой бригады».

Русские моряки трех поколений готовы отстоять Крым от любого агрессора!

---

Фибих, кстати, уцелел, как и его подельник, британский журналист. Об этом русским рассказал офицер с захваченного вчера французского парохода. «Угонщиков» (как их назвал тот же Велесов) выловили из воды, и англичане несколько дней подряд обшаривали дно бухты в поисках обломков гидроплана. Известие, что и говорить, неприятное.

Помимо радиолокатора, самым ценным приобретением стали для нас средства связи. Рациями-переговорниками теперь оборудованы все гидропланы. Полетов, правда, нет уже второй день – после эвакуации из Качи аппараты поставлены на профилактику, весь личный состав авиаотряда пропадает на береговой станции, куда перенесли с «Морского быка» все ремонтное оборудование. Потомки и тут помогли: подкинули с «Адаманта» переносной дизель-генератор и неплохой ассортимент электрического инструмента, так что работы идут ударными темпами. Всего час назад Корнилович отрапортовал о готовности своего аппарата; два других встанут на крыло к завтрашнему утру.

Значит, пилоты и мотористы, не жалея себя, вкалывают, а командир отряда прохлаждается на флагмане? Ничего, господа авиаторы, командир – тоже человек и имеет право отдохнуть после захватывающей погони в темноте, со стрельбой и последующим падением с высоты тысячи футов в море! Рабочих рук на береговой станции хватает, на каждый аппарат приходится двойной комплект мотористов. Из семи гидропланов, попавших вместе с «Алмазом» в 1854 год, в строю остались всего три. Два аппарата, как не подлежащие ремонту, пущены на запчасти, еще два потеряны безвозвратно: один сгорел на шканцах «Роднея», второй увел негодяй Фибих. Оставшиеся дышат на ладан, несмотря на ухищрения, предпринимаемые умельцами авиаотряда и добровольными помощниками с «Адаманта».

* * *

От сторожевика отделился катер, развернулся и, неся высокий бурун, полетел к крейсеру. На корме заполоскалось зеленое с голубым Андреевским крестом полотнище.

Береговая охрана Российской Федерации. Эссен уже знал, что корабль относится к морским силам Пограничной стражи: об этом говорили косые полосы на борту и большие белые буквы на синем фоне в районе мидель-шпангоута. Выше, на ярко-белой надстройке, надпись повторялась по-английски – «Coast guard».

Силуэт «Адаманта» резал Эссену глаз. С одной стороны – удивительная стремительность, легкость в обводах, намекающая на невиданную скорость, с другой – непривычные грани корпуса, шары и решетки, в кажущемся беспорядке венчающие надстройку. Корабль потомков представлялся лейтенанту то ли пришельцем с Луны или Марса, то ли странным насекомым – сочетание нечеловеческих форм и нечеловеческой же целесообразности в каждой детали. И загадочное, непонятное движение математической мысли, скрывающееся за фасеточными зрачками и радужными надкрыльями…

Эссен помотал головой, отгоняя некстати возникшие мысли. Какие еще надкрылья? Корабль как корабль, разве что конструкция непривычная. Ну так и «Алмаз», наверное, кажется нынешним севастопольцам морским чудом-юдом, а ведь их разделяют чуть больше шестидесяти лет, а не целый век!

* * *

– Реймонд Федорыч! Благоволите подняться на мостик!

Эссен взбежал по трапу. Капитан первого ранга Зарин стоял у лееров и разглядывал в бинокль посудинку «потомков». Бинокль был непростой – в памятный день встречи командир сторожевика капитан второго ранга Кременецкий презентовал его коллеге. Линзы странного золотистого оттенка, необыкновенная ясность изображения, подсвеченная зеленым сетка, восьмидесятикратное увеличение – и все это помещается в сравнительно компактном устройстве!

Вместе с биноклем на крейсер попала и рация – не карманный аппаратик, вроде тех, что были у Велесова, а мощная станция, для работы с которой на «Алмаз» откомандировали старшину. Вот он, стоит возле Зарина. На голове – массивные черные наушники поверх смешной, на жокейский манер, шапочки с козырьком. В ладони – микрофон на полупрозрачном спиральном шнуре.

Кременецкий кивком поприветствовал фон Эссена.

– С «Адаманта» откомандировали офицера к штабу Меньшикова – как представителя нашего отряда и для обеспечения связи. Вы уж, дюша мой, сопроводите его на берег. Доставьте к князю, потом расскажете, что и как…

Вчера на совещании, состоявшемся в кают-компании крейсера, среди прочих первоочередных дел обсудили организацию связи в предстоящей баталии. «Потомки» выделяли две радиостанции, кроме той, что находилась сейчас на мостике «Алмаза». Одну решено было отправить на флагманскую «Императрицу Марию», вторую – в штаб командующего сухопутными силами. Рацию на линкор доставили ко второй склянке и уже опробовали. Теперь предстояло наладить радиосвязь и с армейцами.

Вместе с «потомками» на берег отбывал и Лобанов-Ростовский. Эссен выполнил обещание и припомнил непоседливому князю проломленное днище аппарата Корниловича, из-за которого негодяю Фибиху достался гидроплан с пулеметом. Отрядив «безлошадного» Марченко руководить переносом качинской базы, Эссен посоветовал Зарину поставить прапора командиром спешно формируемой пулеметной команды. К огорчению лейтенанта, Лобанов-Ростовский восторженно принял назначение и с жаром взялся за дело. Под его началом – полторы дюжины матросов с «Алмаза», четыре десятка солдат-севастопольцев и шесть пулеметов разных систем. Сейчас прапорщик дожидался на Графской пристани: ему вместе с офицерами с «Адаманта» предстояло отправиться к штабу князя Меньшикова, днем раньше покинувшего Севастополь.

* * *

Катер описал дугу в кабельтове от «Алмаза». Эссен не уставал удивляться изобретательности потомков: надо же додуматься: сделать борта довольно крупного разъездного суденышка надувными! Вон как играет солнце на круглых боках баллонов…

По доскам палубного настила застучали башмаки, засвистала боцманская дудка, упал, разворачиваясь, штормтрап. Эссен кивком подозвал вестового (тот дисциплинированно дожидался в сторонке, навьюченный лейтенантским багажом) и направился к трапу. Он не хотел ждать алмазовского вельбота: терять почти час, покорно глотая летящие из-под весел брызги, – нет уж, благодарю покорно! То ли дело катерок «потомков»: десять минут, и ты уже на Графской пристани!

Отдых – дело, конечно, хорошее, но пора и честь знать. Самое позднее послезавтра авиаотряд начнет боевую работу, но сначала каждый из аппаратов надо поднять в воздух, облетать, устранить неизбежные недоделки.

III

Из дневника Велесова С. Б.

Хранится в спецархиве ФСБ РФ.

Гриф: «Совершенно секретно»

«26 сентября. Который день кукую в лазарете в почти полном одиночестве. Не считать же за компанию беднягу профессора, который лежит за ширмой, весь опутанный проводами и катетерами? Адамантовский медик, стоит спросить его о Груздеве, немедленно вспоминает о каком-нибудь срочном деле. И дело не в особо безнадежном состоянии пациента – наш эскулап попросту не понимает, что происходит. Судя по тому немногому, что я сумел вытянуть из него за эти дни, профессору давно полагалось либо отойти в мир иной, либо прийти в себя. Но нет, он завис в состоянии необъяснимой с точки зрения медицинской науки комы и пребывает в ней уже почти месяц.

Отсутствие общества – это, конечно, неприятно, но информационным голодом я не страдал. Генетически страдающие тяжкой формой шпиономании вояки все же осознали, что здесь, в XIX веке, никто в бортовую сетку «Адаманта» не влезет по определению, как и не проникнет на борт сторожевика местный Джеймс Бонд, оснащенный хитрыми шпионскими гаджетами. А потому я наслаждаюсь обилием информации – ноутбук подключен к локалке, и я вполне официально исполняю положенные мне по штату обязанности «члена консультационного штаба». Кроме меня в нем состоят Андрюха Митин и единственный наш «научник», Валентин Рогачев.

Именно Валя предположил, что профессорская кома – это отнюдь не следствие контузии. И на самом деле Груздеву прилетело от того самого «фиолетового вихря», что уволок «Адамант» в прошлое. Если это так – то дело худо, потому как Валентин окончательно забросил попытки взломать хитрый груздевский софт. И перспектива нашего возвращения в двадцать первый век выглядит не туманной, а прямо-таки призрачной.

Рогачев на пару с Бабенко, старлеем-радистом, внезапно оказались самыми востребованными на «Адаманте» специалистами. Они не вылезают из радио-рубки, паяют, крутят, налаживают, собирая из груды запасных блоков стационарные рации. Связь – это наше все; пока Валя с Никитой шаманят со своими транзисторами, Дрон проводил в кают-компании мастер-класс для безлошадных авиаторов и мичманов с «Алмаза», будущих радистов. По одному человеку с переговорником решено отправить на каждый из пароходофрегатов и на парусные линкоры. Остальных распределят по сухопутным штабам. Именно связь, а не пулеметы, спешно собранные по всем кораблям (даже Кременецкий с кровью оторвал один из двух своих ПКМов), должна сыграть в предстоящей кампании решающую роль.