Олег Сергеев - Мириам

• Название: Мириам
• Автор: Олег Сергеев
• Жанр: Русское современное

Археологическая экспедиция неожиданно для всех обнаруживает на северо-западе Африки древнее государство, легенды о котором давно будоражили общественность. На раскопки отправляются лучшие лингвисты для расшифровки манускрипта, могущего пролить свет на тайну гибели великой Элайи. В это самое время некоторым членам экспедиции начинают сниться схожие и очень странные сны о последней принцессе Элайи – Мириам…

---

Обед мне принесли прямо в номер. И сразу после освежающего душа я лег спать, отключив все телефоны.

Меня разбудил тихий, но настойчивый стук в дверь: спал я всегда весьма чутко. Пришлось подняться, натянуть пляжные шорты и футболку и открыть. На пороге стояла девушка – в таком же строгом костюме, что и ее коллега за стойкой администратора.

– Господин Строев, – произнесла она на чистом английском с легким акцентом, – с Вами хочет поговорить господин Бородин. Примете его?

– Ну что за церемонии?.. Словно я лорд английский. Сам господин Бородин и пришел бы…

– Извините, но у меня указание – беспокоить Вас только в самых крайних случаях. Просто этот господин оказался чрезвычайно настойчив.

– Что еще за указания? Ну как достали эти шпионские игры, словно ядерную бомбу испытываем… – последнюю фразу я пробормотал себе под нос уже на русском.

Я проспал почти шесть часов, за окном стемнело. Я велел девушке пригласить ко мне этого упрямого господина Бородина, чью фамилию я уже слышал от Синицына накануне. Ожидая увидеть, по меньшей мере, Джеймса Бонда в длинном плаще, шляпе, скрывающей верхнюю часть лица, и темных очках, я был весьма удивлен, когда на пороге оказался улыбчивый мужчина средних лет в пестрой рубашке кричащих цветов и широких бежевых шортах. В руках он сжимал соломенную шляпу и журнал «Playboy».

– Если не ошибаюсь, Строев Василий Николаевич? – и Бородин улыбнулся еще шире, обнажив ряд ровных белых зубов, сделавших бы честь любому актеру Голливуда.

– Он самый. Простите, с кем имею честь? – я протянул руку.

– Бородин Сергей Викторович, член экспедиции Арсеньева. Позвольте я закрою дверь, чтоб нам не мешали? – и он, не дождавшись моего ответа, взял с тумбочки ключ и двумя щелчками в замочной скважине запер номер изнутри. Потом он подошел к окну и опустил жалюзи.

– Вы издеваетесь? – вздохнул я и присел на кровать. – Что за дешевые трюки? Археологам нечего скрывать, товарищ Бородин.

– Как сказать, Василий Николаевич, как сказать… – на лице Бородина не осталось и тени былой улыбки. Он достал из нагрудного кармана рубашки и сунул мне под нос какое-то удостоверение.

– «Агент Федеральной службы безопасности», – только и успел прочесть я. – О, Господи! ФСБ заняться больше нечем?

– Значит, так, Василий Николаевич, – Бородин подошел ближе, пряча удостоверение обратно в карман, – если Вы хотите работать на объекте, Вам необходимо будет выполнять несколько несложных указаний. Первое: что бы ни произошло, но каждые выходные группа ночует в гостинце, а объект охраняется нашими людьми. Второе: интерес журналистов к нашей находке поразителен, они постоянно атакуют всех членов экспедиции, но ребята у нас подобрались стойкие. Ожидаю той же стойкости от Вас. Пронюхать про Элайю пока еще никому не удалось. Поэтому прошу Вас рассказывать легенды о поисках прототипа Сфинкса. Пусть лучше пресса кормится этой сенсацией. Ну и третье: как это ни прискорбно, но обо всех находках придется докладывать мне лично еще прежде того, как Вы сделаете какие-либо выводы. Выводы придется делать нам с Вами вместе. Если Вы согласны, тогда завтра утром добро пожаловать на объект!

И его лицо вновь озарила беззаботная улыбка – такой способности моментально переключаться с серьезных и важных вопросов к повседневным радостям можно было только позавидовать. Я улыбнулся ему в ответ. Выполнить все эти три условия в принципе было нетрудным. Меня смутило только лишь одно замечание:

– То есть, Вы хотите сказать, что Вы – не обладая должным образованием и опытом – будете пытаться регулировать мою научную деятельность и корректировать мои профессиональные выводы?

– Я не такой уж невежда, каким могу показаться, Василий Николаевич. Ну разумеется, анализировать и делать какие-то выводы – прерогатива Ваша. Мое дело – слегка их корректировать, прежде чем обращать на них внимание общественности. Вы же не думаете, что мы будем вечно скрывать факт обнаружения Элайи? Но мы должны сообщить людям не больше того, что им положено знать. Вот эту-то разницу между реальной и окончательной версией создавать мне. Поэтому я должен быть первым, кого Вы будете ставить в известность о той или иной находке, а также о ваших выводах касательно таковых.

– Ученый мир Вы тоже намереваетесь вводить в заблуждение ложной информацией?

– Этот вопрос вне моей компетенции, но подозреваю, что не у многих найдется желание поделиться таким великим открытием, прежде чем все тайны Элайи не будут до конца раскрыты. В любом случае, Василий Николаевич, нас с Вами в настоящий момент это никоим образом не касается. Итак, Вы готовы пойти на наши условия?

Я тихо хмыкнул. Ведь я ничего не терял.

Ну, подумаешь, что три ночи из каждых семи я буду проводить с полным комфортом – это ведь только плюс. Хотя, надо признаться, что перспектива постоянно отрываться от разгадывания тайн и зачем-то мчаться за сотни километров от места раскопок меня не вдохновляла.

В любом случае, я надеялся, что находки или, по крайней мере, не слишком громоздкие из них, мне разрешится брать с собой.

Общаться с журналистами я не любил никогда, поэтому на это условие согласился с готовностью и откровенной радостью. Последнее условие меня огорчило и – прямо скажем – насторожило. Но желание очутиться на объекте было столь сильным, что я заставил свой внутренний голос замолчать, приняв решение воздерживаться от высказываний каких-либо выводов вслух. Для начала надо было как следует узнать, что за человек этот Бородин, ну а потом уже действовать сообразно обстоятельствам.

Получив мое согласие, Бородин откланялся, пообещав на следующий день с утра заехать за мной. Это как раз был понедельник – начало новой рабочей пятидневки.

Глава 2. Находка

В дверь ко мне постучали только около десяти утра, когда я уже все глаза просмотрел в ожидании Бородина. На пороге стояла вчерашняя девушка в строгом костюме, объявившая мне, что внизу меня ждет машина. Я отдал ей ключ от номера и, прихватив свой небольшой саквояж, спустился.

У входа в гостиницу стоял давешний автомобиль, за рулем которого гордо восседал мой молодой друг Арсеньев. На заднем сиденье пестрела рубашка Бородина.

– Доброе утро, Василий Николаевич! – приветливо воскликнул Арсеньев и тут же протянул мне руку. – Как спалось?

– Доброе утро, Паш, – ответил я, садясь рядом с ним. – Здесь великолепный воздух и какая-то совершенно невероятная тишина. Я прекрасно выспался.

После рукопожатия с Бородиным мы тронулись в путь.

На мой вопрос о том, почему за мной заехали так поздно, Паша сказал, что вся остальная группа выехала на 3 часа раньше, чтобы подготовить все к моему приезду.

За дорогой я не следил, поскольку – как и говорил выше – она меня выматывала, и я старался переключаться на что-то увлекательное, заставляющее забыть, какие мучения я терплю. Дорога изобиловала ухабами, и нас трясло так, что про ноутбук я решил забыть и принялся рассматривать нашего импровизированного водителя. Казалось, Арсеньев был чему-то безумно рад: он беспрестанно напевал, крутил ручки автомагнитолы в поиске новых радиостанций, курил, похлопывал себя по колену, подмигивал Бородину в зеркало заднего обзора – все говорило о его отменном настроении.

В нашем джипе усиленно работал кондиционер, а на улице стояла жуткая жара, и я уже предвкушал, что нам предстоит испытать на раскопках.

– Не волнуйтесь, Василий Николаевич, – предвидя мой вопрос, прокашлял Бородин, – в вагончиках есть кондиционеры.

– Да-да, – подхватил Паша, – у нас там все условия для плодотворного труда! Вагончики мы у строительной фирмы по дешевке приобрели. Думаю, Вы будете довольны, – и на этот раз Арсеньев подмигнул мне.

Дорога петляла, над ней клубилась пыль, небо было почти чернильным из-за жары. То тут, то там на глаза попадались чахлые деревца – города давно остались позади. Я и сам не заметил, как уснул под мерное посвистывание Арсеньева. На месте мы были ровно через два часа после того, как выехали.

Я плохо соображал спросонья. Поэтому совершенно машинально схватил свой саквояж и побрел вслед за Арсеньевым к одному из вагончиков, чтобы переодеться. Я даже не утрудил себя тем, чтобы банально оглядеться.

В вагончике действительно царила приятная прохлада, и было немного темновато, поскольку свет мог проникать внутрь лишь через два небольших окошка – не пыльных и не затянутых паутиной, как это часто бывает в помещениях, где проживают исключительно мужчины. Везде чувствовалась женская рука: на электрической плитке (а источником электричества, по всей видимости, служил небольшой генератор, дружелюбно тарахтевший где-то неподалеку) стояла белая эмалированная кастрюлька, в которой что-то ароматно и аппетитно булькало. Пол был чисто выметен, у каждой из четырех кроватей лежал потрепанный коврик. В полевых условиях царил уют домашнего очага – девушки постарались ровно настолько, насколько это в принципе было возможно в условиях недостатка воды.