Гаджимурад Гасанов - Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3

• Название: Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3
• Автор: Гаджимурад Гасанов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9909467-4-3

Сборник повестей «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада» насыщен редкостной мощью природных красок, своеобразным единством материального и духовного, предметного и психологического миров. В сборнике описана первозданная природа и быт человека с древнейших времен, впитавшие в себе множество народных традиций. В книге показан кругооборот природного времени, который ощутим яснее всего на Земле, круг, который не прощает преступления против человечества, природы…

---

Этот весельчак, будучи еще юношей, видел вещий сон: Надыр будет шахом Персии. Тогда Надыр был самым успешным и авторитетным боевым генералом в персидской армии, и он давно вынашивал планы государственного переворота. И Али Кули-хан рассказал про свой вещий сон всем военачальникам и самому Надыру. Каково же было удивление многих командиров и воинов, когда через некоторое время Надыр стал шахом Персии! Все приближенные Надыра ахнули, ведь оракулы, к которым он обращался, в ближайшие годы в его жизни никаких существенных изменений не предсказывали. А этот сосунок утер носы всем именитым оракулам, и все они по велению шаха были выгнаны из шахского дворца.

Слава Али Кули-хана, как величайшего звездочета, за короткое время распространилась по всей Персии. С той поры шах благоволил к нему. Болтливый и беспутный Али Кули-хан был и умелым военачальником. Он, как умелый командир, способный в сложных ситуациях принимать самые смелые, сумасбродные решения, быстро и уверенно продвигался по служебной лестнице. Ему завидовали известные командиры, его любили нукеры, он пользовался заслуженным авторитетом в своем корпусе.

Вечером, осмотрев воинов Али Кули-хана, Надыр-шах остался довольным их выправкой, боевым духом. Лошади исправные, одежда на воинах добротная, шлемы, оружие начищено, колчаны полны стрел, в седельных сумках есть запас сушеного сыра, вяленого мяса. Корпус, хоть сегодня, готов драться даже с самими чертами.

Воины Али Кули-хана привезли с собой не только много награбленного при отступлении добра, но и запасы сушеного сыра, вяленого мяса, припасов вина и бузы. Всю ночь они пьяно горланили песни, кричали, ссорились, дрались, будоража покой в крепости Нарын-кала.

В ту ночь Надыр-шах ночевал в крепости, в покоях своей новой жены, азербайджанки Наримэ-ханум. Она всю ночь вздрагивала от шума и гама пьяных воинов Али Кули-хана. Как только закрывала она глаза, перед ее взором возникали картины сражения, которое состоялось в Джеми-кенте, где сердары шаха взяли ее в плен. Каждый раз, когда крики гуляющих воинов Али Кули-хана становились невыносимыми, она начинала биться в постели. Вдруг ее нервы не выдержали, она выскочила из постели и забилась в угол спальни.

Надыр-шах оделся и вышел из юрты. Ночной страже – самаркандцам – приказал разыскать Али Кули-хана. Тот, напившись до бесчувствия, лежал у порога своего шатра. Долго не соображал, чего от него хотят, мычал, отбивался от караульных шаха. Воины Али Кули-хана, быстро сообразив, чего от их командира хотят караульные, напали на них, избили и отбили своего командира.

Утром корпус Али Кули-хана, выполняя высочайшее указание шаха, собирался выдвигаться в крепость Иран Хараб. У всех нукеров от вчерашней «гулянки» трещали головы, глаза были мутны, лица зелены. Одни мучительно корчились, на ходу прикладываясь к четвертям вина, припрятанным в седельных сумках, другие сидели в седлах неподвижно, как мешки, набитые овечьей шерстью.

Али Кули-хан, отоспавшись, встал с зарей, опохмелился. От него несло крепким винным духом и немытым телом. И без того болтливый, он отправился в покои шаха на поклон. После дежурных фраз приветствия стал фамильярничать с шахом:

– Шах, как обещал, я победил горцев! В награду за победу вы мне обещали десять наложниц.

– Сейчас получишь! – глаза шаха мстительно заблестели.

Шах приказал собрать на берегу моря всех командиров с дружинами, сосредоточенных в Дербентской крепости, и построить их подковой. Всходило солнце, мороз больно покалывал щеки, под толстыми войлочными подошвами гутул скрипел оледеневший снег. Пар, струями выдыхаемый воинами из ноздрей, садился на их бороды и усы, превращаясь в белый иней.

Шах подозвал караульных из своего караула:

– Угостите-ка, голубчики, Али Кули-хана плеткой десять раз по мягкому месту, а потом десять раз погрузите его головой в ледяные воды Каспия! Это и будет обещанный ему мною бакшиш!

Не успел Али Кули-хан и глазом моргнуть, как нукеры из охраны шаха набросились на него, повалили на снег, связали по рукам и ногам, толкнули к ногам шаха. По знаку шаха на него налегли шесть воинов, стянули желтые замшевые штаны и десять раз угостили плеткой. Потом его поволокли к морю, десять раз окунули головой в ледяную воду. Воротник мундира сердара заледенел, рыжие волосы на висках повисли сосульками. Он попробовал улыбнуться, но губы зло дрожали и прыгали. По приказу шаха его развязали.

– Иди к костру, обсушись и отогрейся! – приказал шах.

Али Кули-хан только теперь уразумел: ему повезло, он в наказании шаха обошелся малой кровью. Гроза, к счастью, коснулась его мимоходом. Могло быть и хуже! Он быстро отошел от гнева. Лихо тряхнул головой – зазвенели оледеневшие волосы-сосульки.

– Мой внутренний жар в состоянии преодолеть любой холод! – Али Кули-хан старался шутками отбиваться от личной охраны шаха. – Винца бы сейчас полбурдюка, хорошую бабу и закрыться от всех проблем!

– Было бы не излишне, если бы твой ум возобладал над твоей самонадеянностью, – отрезал шах. – Винцом будет студеная водица, а бабой – зиндан, если не образумишься!..

* * *

Когда шах понял, что непокорных, горделивых горцев просто так не припугнешь, он собрал из Барды пешие силы, тяжелую и легкую кавалерии, артиллерию, провиант и развернул новые наступательные операции в предгорном Дагестане. По велению шаха многочисленная армия была разделена на две части. Первая часть под командованием племянника шаха, Гайдар-бека, должна была двинуться из Дербента в Табасаран, Кюре, Самур, Агул, а оттуда – на территории Кази-Кумуха, аварских обществ. Вторая часть под командованием самого шаха выступила через Дербент, Табасаран, Кара-Кайтаг, Тарки, Аймаки, Гергебиль, Гуниб, Согратль. Шах собирался в кратчайшие сроки молниеносным броском покорить Лакию, а оттуда прорваться на территории Аварского ханства и Хунзах. На территории Аварского ханства обе части должны будут объединиться и завершить этап покорения всего Дагестана.

Выполняя этот замысел, персидские войска рассеяли отряды мехтулинского владетеля Ахмед-хана, вынудив его отступить в Аваристан через Аймакинское ущелье, а затем двинулись по направлению Акуши. Сподвижник шаха шамхал Хасбулат после падения Дженгутая и осады Акуши склонил к покорности акушинского кадия Хаджи Дауда, а сам принял участие в разгроме акушинского ополчения, за что удостоился особой похвалы Надыр-шаха.

Объединенные шахские военные группировки двигались вперед, преодолевая сопротивление дагестанцев, уничтожая, опустошая, выжигая все на своем пути. После разорения Дженгутая, Акуши и окрестностей Кубачи шах решил направить основные силы против Сурхай-хана. Но неожиданно он встретился с упорным сопротивлением в Табасаране и Рутуле.

Когда Надыр-шах узнал, что Сурхай-хан готовится к встрече с ним, то из местечка Самур-чай направил свое войско в Чирак Агульского района, преодолевая упорное сопротивление горцев. Надыр-шахом было сметено все на его пути, дружины горцев разгромлены, аулы разграблены, многие жители угнаны в Персию.

Горцам ничего не оставалось делать, чем проявить свою покорность шаху. И в Чирак с изъявлением покорности и готовности служить шаху прибыли Майсум-хан, Киан-хан, Курели, Сефи-Кули-хан, Хаджи-Навруз, Огурлу Нугай, Аслан-бек, Мехди-бек, Каранаф. Но население Табасарана не последовало за своей феодальной верхушкой, не покорилось, не захотело пойти на поклон шаху. Они встали на борьбу с персидскими захватчиками. Вопреки воле феодальной верхушки, оно решило дать врагу решительный бой. Жителей привела в ярость весть, что шах задумал переселить в Хорасан две тысячи юношей и девушек из Табасарана.

«Лучше будет, – решили табасараны, – всем обществом встать на защиту своих земель, своих детей, чем быть плененными, покорными персидскому шаху!»

Старшины племен отправили гонцов во все концы Табасарана: «В любом месте, где встретите сборщиков Сахиб-кирана из племени кизилбашей, задерживайте и уничтожайте их!». За короткое время пребывания в Табасаране многие сборщики продовольствия, металла, лошадей и скота для дружин шаха, особенно те, кто брал заложников, были зарезаны и повешены. А те, кто чудом спаслись, добрались до лагеря шаха и сообщили ему о случившемся несчастье.

Разъяренный шах приказал убить находившихся при нем в аманатах табасаранских владетелей, а затем заявил: «Так как бунт и мятеж начали люди Табасарана и Рутула, лучше будет, в первую очередь, стереть их с лица земли, а потом жестоко расправиться с другими племенами этого дикого края».

По велению шаха двухтысячный отряд хорасанских стрелков совершил марш на Табасаран, занял главное ущелье по руслу Рубас-чая, которое связывало жителей с внешним миром. За ними шах направил еще десять тысяч сабель под предводительством правителя Грузии Хан-Джана. Кизилбаши знали, что это ущелье является единственным связующим звеном северо-западных племен Табасарана с внешним миром на случай блокады.