Гаджимурад Гасанов - Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3

• Название: Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада. Том 3
• Автор: Гаджимурад Гасанов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9909467-4-3

Сборник повестей «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада» насыщен редкостной мощью природных красок, своеобразным единством материального и духовного, предметного и психологического миров. В сборнике описана первозданная природа и быт человека с древнейших времен, впитавшие в себе множество народных традиций. В книге показан кругооборот природного времени, который ощутим яснее всего на Земле, круг, который не прощает преступления против человечества, природы…

---

– Смотрите, смотрите! – удивленный возглас пронесся в толпе женщин, стариков и детей, наблюдающих за сражением с плоских крыш саклей и возвышенностей скал. – Это кизилбашей рубит чунгурист из Табасарана со своей ясновидицей Набат! Сейчас они персам дадут жару!

Перед глазами Надыр-шаха на поле брани еще раз промелькнуло лицо Мирзы Калукского. Он летел с хищно раздувающимися ноздрями, колючими черными усами и горячим пламенем в глазах – попробуй, тронь его воинов, он тотчас отправит своих обидчиков в Преисподнюю Мира.

– Опять мне на больную мозоль наступает этот табасаранский абрек со своей ведьмой! – горячился шах. – Афганцы, мазандаранцы, курды, лазы, туркмены! Отсечь Мирзу Калукского с его ведьмой от головного отряда, окружить и доставить ко мне живыми или мертвыми! А тому, кто из моих воинов возьмет этих бестий в плен, даю награду в пять тысяч рублей золотом! Кто их убьет и обезглавит – три тысячи! Вперед, мои орлы, вперед!.. Мирза Калукский, – шах заскрежетал зубами, – скоро ты передо мной заскулишь, как побитая собака!

Мирза Калукский словно услышал угрозу шаха:

– Не грозись, шах! – воскликнул Мирза Калукский. – Угроза твоя звучит, как рык льва в безлюдной пустыне! Помни, шах, и мой отец, и мой дед знали, как с вами, персами, обращаться! Мои предки насколько были искусны в военном деле, даже железо в их руках становилось говорливее струнного инструмента, мягче воска. Свое умение заговорить врагов мои предки передали и мне. Уезжай, шах, из наших гор, не настраивай свой желудок на непривычную для твоей особы еду, не порть свой аппетит! – заметив саркастическую гримасу на лице шаха, Мирза продолжил: – Что, шах, не желаешь? Тогда мы тебе поможем со сборами!..

* * *

Все нагорье Хициб было окрашено кровью его защитников, ненавистных каджар. Дружина Мирзы Калукского билась, не щадя жизни. А ангелом-хранителем, духовной вдохновительницей табасаранских воинов на подвиги вместе с Мирзой Калукским отправилась молодая ясновидица Набат.

Надыр-шах с первых мгновений вступления в бой дружины Мирзы Калукского следил за действиями молодой табасаранской воительницы. Одно время он, пораженный бесстрашием и красотой табасаранской воительницы Набат, воскликнул:

– За эту красавицу я бы отдал половину завоеванной Вселенной! – Спустя мгновение добавил: – И в придачу добавил бы половину царства Персии!

– Зря не старайся, шах, – подшучивал Сурхай-хан, – на такую дагестанскую красавицу у тебя всей казны не хватит!

– О священный дуб на Урочище оборотня! О священная шашка Абумуслима! О духи наших дедов и отцов! Помогите нам одолеть бешеного шаха, рыжего пса из Персии!» – выкрикивала Набат, рубя шашкой головы кизилбашей.

Но силы были неравные, ряды горцев стали редеть – они больше не ждали притока свежих сил. В гуще врагов, на вороном коне, как барс, бился Мирза Калукский. Наравне с ним билась и Набат. В какое-то мгновение он не заметил, как специальная группа захвата шаха, организованная из одних мазандаранцев, вклинилась между ним и Набат. Мирза Калукский не успел оглянуться, как эта группа отрезала его от нее. Набат отражала удары врага справа и слева. И вдруг перед ней на огромном коне встал грозный мазандаранец. Их взгляды и мечи скрестились. Она не успела заметить, как великан сделал молниеносный выпад, мощным взмахом меча выбил из ее руки меч и снес ей голову.

Ослепленный этим зрелищем, Мирза на мгновение замешкался. Этого мгновения хватило трем мазандаранцам, закованным в железо, чтобы одновременно с разных сторон нанести Мирзе Калукскому три смертельных удара. У Мирзы Калукского потемнело в глазах, грудь обожглась, как будто ее проткнули сотнями раскаленных булавок. Он зашатался в седле, наклонился на сторону и упал на руки своим воинам…

Надыр-шах в диком восторге закричал, предвкушая победу:

– Табасаранские колдуны уничтожены, гидра обезглавлена, победа будет за нами!

Но вдруг, воодушевленные бесстрашием и волей Набат, на поле брани выскочили переодетые в мужскую одежду сестры, жены, матери и дочери Чоха. Они влились в ряды своих мужчин, давая сокрушительный отпор врагу. Теряющие последние силы горцы и, тем более, кизилбаши не ожидали такого оборота событий. Кизилбашей охватила паника – они беспорядочно заметались по полю, как испуганное стадо. Позорно побежали закованные в железо афганцы. Понеслись быстрее мулов силачи-мазандаранцы. Покатились за ними курды, лазы, туркмены.

Надыр-шах не верил своим глазам, не мог понять, злые духи или сам сатана пришел на помощь дагестанцам. Он пришел в себя только тогда, когда за спинами позорно уносящихся с поля брани кизилбашей раздался звонкий хохот воительниц-горянок.

– Это ведьма Набат призвала на помощь своих духов! Это духи с Урочища оборотня в облике горянок напали на моих воинов! Будь проклят тот народ, который вырастил тебя, ведьма! Будьте прокляты вы все: гунны, калукцы, нитрикцы! – орал Надыр-шах, в окружении личной охраны беспорядочно отступая в сторону Дербента.

Глава 12

После сокрушительного поражения Надыр-шаха в Аваристане в политике России по отношению к Дагестану произошел заметный поворот. С этого поворотного события Дагестан приобрел свою значимость для России. Российское правительство стало удерживать Надыр-шаха от продолжения войны в Дагестане, внушая ему мысль, что ослабление Персии на войне с горцами будет на руку Османской империи.

Надыр-шах был настолько ослеплен поражениями в Дагестане, обозлен на его правителей, что даже дипломатическое вмешательство России в их конфликт не остановило его. По требованию шаха из Персии в Дербент, чтобы продолжить карательные операции в Дагестане, прибыли новые силы – двадцать тысяч воинов. В ставке шаха шли разговоры и о дополнительном привлечении в Дагестан семидесятитысячного корпуса под командованием племянника шаха Али-Кули-хана.

И Надыр-шах с новой энергией набросился на горцев, всеми мерами принуждая их к своей покорности. Но горцы решили: «Лучше идти в подданство России, нежели Персии».

Шаха не покидали мысли о полном покорении Табасарана, поголовного порабощения его жителей, переселения их в Муганьскую степь Азербайджана, в Персию. С этой целью только под аулом Дюбек он держал шестидесятитысячный корпус вооруженных до зубов персов. В конечном итоге он собирался выставлять стотысячное войско против Табасаранского Кадия и правителя Кара-Кайтага.

На владениях Кадия Табасарана, между аулами Дарваг, Рукель, Кемах, Джалган, Гимейди, там, где после поражения в Андалале Надыр-шах расположился лагерем, он готовился провести одну из самых кровавых сражений за всю историю его правления Персией.

В ставке главнокомандования объединенными вооруженными силами Табасарана поняли: на этот раз вести равную борьбу с такой армадой Надыр-шаха им будет весьма сложно.

Объединенными вооруженными силами горцев ставка разработала два генеральных плана военных действий на местности Иран-Хараб. По первому плану, горцы собирались громить кизилбашей по частям, методом партизанских сражений. По второму плану они собирались, соединив огромные силы горцев в единый кулак, разгромить их в открытом сражении.

После успешных переговоров, проведенных с Сурхай-ханом, его сыном Муртузали-ханом и правителями Кара-Кайтага и Аварии, в ставке главнокомандования объединенными вооруженными силами Табасарана приняли решение дать Надыр-шаху открытый и решительный бой.

* * *

На высокой сопке с седловиной, похожей на спину двугорбого верблюда, объединенными вооруженными силами горцев поставили шатры ставке главнокомандования. Оттуда открывался прекрасный вид на аулы Дюбек, Ерси и Дарваг. Перед шатром подняли боевые знамена объединенных сил горцев. Место необычное: широкая гряда разорванной вереницы больших и малых холмов к югу плавно переходит в прикаспийскую равнину. Равнина, сужаясь, уходит вдаль и теряется за стеной молочно-белого тумана. Покрытая небольшими сопками и увалами, редкой травой, жестким колючим кустарником и суходольной полынью, равнина расстилается с юга на север. С запада она граничит с холмистыми грядами, с востока – с Каспийским морем. Сюда стекались боевые отряды со всех концов Табасарана, со всех горных обществ Дагестана.

Ежедневно на эту местность прибывали все новые и новые силы. На помощь табасаранам прибыли десятки тысяч лакцев, аварцев, лезгин, кайтагцев. Пришли рутульцы, цахуры из Масари. Со всех концов Дагестана в Табасаран шла беспрерывная помощь.

Дружины, прибывающие с разных концов Дагестана, лагерем располагались у северо-западных склонов, под Дарвагом и Ерси, на местности Иран-Хараб. Здесь они собирались преподнести персам решительный урок боевого искусства. Они клялись или победить, или костьми лечь в сырую землю. К решающему дню на местность Иран-Хараб собралось более шестидесяти тысяч табасаран. С разных окраин Дагестана сюда на помощь в общем количестве собралось более сорока тысяч горцев.