Полина Ребенина - Дорога к счастью (сборник)

• Название: Дорога к счастью (сборник)
• Автор: Полина Ребенина
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9500366-2-0

Вы, как и многие другие, несомненно задавали себе вопрос, как достичь семейного счастья? В «Дороге к счастью» автор рассказывает реальные семейные истории, и вместе с вами ищет ответ на этот животрепещущий вопрос. «Письма из Азии» описывают волшебные превращения, происходящие с путешественником на далеких островах. «Факты и мысли» – посвящены вопросам современной русской истории и политики.

---

Но постепенно всё, на чем держалась её жизнь, исчезало. Пришло время выходить на пенсию, и не стало работы – этой важнейшей составляющей её жизни. Дети тоже выросли и вылетели из родительского гнезда. Потом умер муж, и осталась она совсем одна. В воспоминаниях она всё возвращалась к своему мужу и думала о том, как хорошо, как дружно они жили. И говорила близким, что если бы верила в загробную жизнь и в то, что после смерти сможет опять с муженьком встретиться, не стала бы длить своё земное существование. Сразу бы последовала за ним.

После смерти мужа одна жила она недолго: вскоре сын к ней переселился, какие-то у него с молодой супругой неурядицы начались. Думала Ирина, что повеселее ей будет. Готовила еду, ждала сына с работы, как когда-то мужа. Хотелось посидеть вместе с ним, поговорить по-человечески – ведь устала она от одиночества. Но сыну было всё недосуг: у него работа, друзья-приятели, охота, рыбалка, да ещё новая любовь приключилась… Ну разве тут до старенькой матери?!

Осталась у неё одна отрада – дачный участок. Она там каждую весну семена и рассаду высаживала и всё лето ухаживала за посадками. И овощи были свои, и фрукты, всех детей соленьями и вареньями снабжала. Но и на участке она одна и трудилась – ни дети, ни внуки интереса к работе на земле не проявляли. Стало с годами Ирине всё труднее справляться с одиночеством. Временами не знала, куда и кинуться.

Но тут спасение пришло в виде двух добрых женщин. Принадлежали они к какой-то религиозной общине, разговорились с Ириной, подружились. Стали новые подруги к Ирине в гости заходить, на свои собрания приглашать, книжки приносить. Но тут сын вдруг воспротивился: не хватало ещё, дескать, каких-то сомнительных баптисток в дом приводить, – и выгнал их. Слышал он, что втираются такие религиозные деятельницы в доверие, а потом могут уговорить старого человека завещать им всё своё имущество. И матери строго-настрого запретил встречаться с проповедницами.

Сын нередко уезжал в командировки, а чтобы матери хоть немного веселее было, принес ей котёнка и с соседкой договорился, чтобы иногда заглядывала к Ирине и делала ей уколы витаминов. Но разве котёнок или редкие посещения чужой женщины могли стать для Ирины чем-то существенным? Ей нужно было чувствовать себя необходимой, изо дня в день изливать на близких свою любовь и заботу, и по-другому жить она не умела. Сил заниматься садоводством у неё уже не было – девяностолетний возраст давал о себе знать. Друзей не осталось. Дети отдалились. Зачем ей была такая никчемная жизнь?

* * *

И тогда решила она уйти и с этого дня перестала есть. И никакие уговоры не могли её решения изменить: всё, кончено, пожила и хватит. Никому в тягость Ирина быть не желала. Пусть молодые свою жизнь живут. Но и в последние дни лежала она, обессиленная, и размышляла о родных и близких, о непутёвом сыне. Подозвала его новую возлюбленную и слабым голосом попросила: «Пообещай мне, что не оставишь моего сына и будешь всегда с ним и в беде, и в радости, и в горе!» И та пообещала умирающей женщине – куда же было деваться… Так и в последние часы перед уходом в вечность Ирина всё продолжала трепетно заботиться о родных людях, которых оставляла.

Дядя Митя

Существует мнение, что добро наказуемо. Непонятное это для русского человека суждение, но вся жизнь дяди Мити, как многие называли его в том небольшом городке, это подтверждает.

Всю войну прошёл он зенитчиком. Перенёс тяжелую контузию, но в основном здоровья не утратил. Какой праздник был на селе, когда после долгой и страшной войны домой вернулись фронтовики, а среди них и Дмитрий! Было ему тогда всего двадцать четыре года. Высокий, видный, вся грудь в орденах. Девчонки ему проходу не давали, но ему в душу запала лишь одна – учительница сельской школы Ксения, или, как он её ласково называл, Ксюша. Коса до пояса, голубые глаза, своенравная, острая на язык, задорная… Ну, как тут было не влюбиться! Поженились. И через год уговорила его молодая жена переехать поближе к её родителям в красивый поволжский городок.

Первое время жили в одном доме с родителями Ксении, известными и уважаемыми в городе людьми: отец – директор школы, мать – учительница математики. Сам же Дмитрий ещё до войны закончил механический техникум и устроился работать на местную электростанцию. Как-то так сложилось в семье, что отношение к нему было слегка пренебрежительное, как к примаку или как к человеку, который стоит по уровню несколько ниже. И тон в этом задавала его молодая жена Ксюша. Она не оставляла свои учительские замашки в семейной жизни и беспрестанно воспитывала супруга. И это несмотря на то, что он и так был человеком безотказным, отзывчивым, трудолюбивым, ответственным, и вся тяжёлая работа по дому лежала на его плечах. Через некоторое время родился у молодой пары первенец, сын Гриша. После рождения сына купили молодые дом неподалеку от родителей Ксении, ведь те помогали воспитывать внука, которого в детский сад отдавать не захотели. Внешне в семье всё было благополучно, но постепенно менялось отношение Ксюши к мужу.

Дмитрий был очень добрым человеком, беcхитростным, весёлым и открытым. По складу характера однолюб, он был бесконечно предан своей семье – сынишке, жене и даже её родителям. Уж такой это был человек – родственный, семейный. Перекрыл крышу в доме родителей, построил им ледник, гараж, отремонтировал лодку… Да мало ли что ещё! На любую их просьбу он немедленно отзывался, был первым и незаменимым помощником. И в их с Ксенией доме никакой работы не чурался. Со свекром и зятьями ездили они часто на рыбалку и на охоту. Зрение у него было, по общему убеждению, как у ястреба: он видел лучше и дальше всех и в летящую утку попадал без промаха. Прекрасно пел, был у него сильный баритон, и он был непременным запевалой за праздничным столом. А когда садились по вечерам играть в карты всей семьёй, и здесь он был лучшим. Память у него была удивительная: он помнил все карты, которые уже вышли, и мог безошибочно вычислить те, что остались на руках игроков.

Но как ни был он хорош, как ни старался делать всем добро, собственной жене угодить никак не мог. Жена его сильно изменилась с годами – и не в лучшую сторону: располнела, обрюзгла, но он продолжал её любить. А она, видно, чувствуя это, совсем распустилась. Её характер, всегда властный, «учительский», совсем испортился, она стала раздражительной, вздорной и временами просто невыносимой. Если в молодости она считалась своенравной, то теперь стала настоящей самодуркой. И постоянным обьектом её насмешек и издевок, «мальчиком для битья» был муж Дмитрий.

Каждое лето дом её родителей наполнялся гостями – сьезжались все их дочери со своими мужьями и детьми. Конечно, и Ксения с семьёй каждый день навещала родителей. Вся их большая семья часто собиралась за общим столом, и начинались бесконечные разговоры обо всём и ни о чём, шутки и прибаутки, перемежаемые взрывами смеха. Все очень любили эти семейные посиделки, если бы не внезапные грубые выходки Ксении. Она за столом не давала Дмитрию слова сказать, очень резко, по-хамски его обрывая: «Замолчи, дурак, тебе здесь слова никто не давал!» Все затихали, не понимая, чем объяснить такое поведение родственницы, но, отмечая её уверенный, непререкаемый тон и робкое молчание мужа, предпочитали не вступаться, считая, что это дела семейные, и супруги как-нибудь сами разберутся.

Ксении очень нравилось оскорблять мужа прилюдно и тем самым демонстрировать свою безграничную власть над ним. Конечно, делала она это и наедине, но его публичное унижение доставляло ей особое злорадное удовольствие. И Митя никогда не отвечал ей – всегда замолкал, тушевался и уходил в сторону. Ответить тем же он не мог. Благородство характера не позволяло ему унижать других, а особенно оскорблять женщину, свою жену. Он был на такое просто не способен. Поэтому замолкал, уходил и всё терпел. Но втихомолку стал выпивать, топить свою тоску в вине.

Родственники жены привыкли к тому, что она обращается с Дмитрием ненамного лучше, чем с собакой, и постепенно все, особенно её сестры, стали перенимать полупрезрительное отношение к нему. Дядя Митя с подачи своей жены стал считаться в семье ничтожным человеком, не заслуживающим уважения. Но мужчины этого большого семейства часто возмущались и на рыбалке или на охоте, когда их жён не было поблизости, не раз убеждали Дмитрия развестись с женой. Слушал их дядя Митя, молчал, сидел, понурив голову, но потом всегда отвечал одинаково: «Ну как же я могу развестись! Ведь я её люблю, мою Ксюшу!» «Мы любим тех, кому мы делаем добро», – как верно заметил Л.Н. Толстой. Дмитрий беззаветно любил свою семью, не жалел ради неё сил и искренне не понимал, почему он в ответ на неизменное добро получает оскорбления и подвергается постоянному унижению.

А Ксения распоясывалась всё больше. Со временем она превратилась в этакую жирную, властную, грубую Кабаниху, которая не стеснялась в выражениях и хамски вела себя со своим законным супругом. Надо отметить, что с другими людьми она обращалась вполне пристойно, даже нередко со льстивыми нотками в голосе. Но это было лишь притворство. Властность её натуры угадывалась легко, и ученики хорошо знали её язвительную манеру. Но открыто связываться с нею, вступаться за Дмитрия никто не решался – ни родители, ни прочие родственники, ни соседи, ни друзья. Все считали, что если он допускает такое с собой обращение, значит, что-то не так, или он действительно не стоит большего. Ксения пользовалась в семье непререкаемым авторитетом, её сильного характера и ядовитого языка все опасались.