Игорь Соловьев - Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 2

• Название: Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 2
• Автор: Игорь Соловьев
• Жанр: Русское фэнтези

В начале 22 века произошел космический катаклизм, поменявший законы мироздания, и то, что раньше считалось магией, стало реальностью. За прошедшую с тех пор тысячу лет мир изменился до неузнаваемости. В центре событий – группа юных выпускников магического университета, для которых магический мир – обыденность, как для нас – электричество. Не обыденно для них другое – неожиданно для себя они попали в средоточие долгой и сложной интриги Великих Магов, длящейся не одно столетие.

---

– Хотелось бы верить, – вздохнул король. – Мне нужно будет расследование. Здесь, в Париже, мы уже прочесали все, что можно, но есть и другие столицы, где могут базироваться заговорщики – Лондон, Берлин, Вена, Мадрид, Рим, да даже Осло. Бьюсь об заклад, что там мы найдем какие-нибудь следы.

– Мы бы с удовольствием, – задумчиво ответил Давид, – но ведь у нас начальство… – Да, я буду говорить с Кси. Он тоже понимает, что порядок нужен и что коррупция медленно, но верно убивает наше Королевство. И все же я хочу, чтобы этот разговор оставался в тайне. – Конечно, ему не понравится, что его люди втайне общаются с канцлером, через его голову… А ему еще не донесли? – спросил Алекс. – Мы здесь кое-что придумали, – ответил Таро кратко, ничего более не пояснив. Ладно, не суть. – Значит, нас ждет большой тур по европейским столицам?

– Я поеду в Лондон! – тут же среагировал Альберт, – у обоих родителей есть английские корни. – Вот и отлично, – кивнул канцлер, – остальные – как-нибудь приготовьтесь. Хотя, должно быть, ваше начальство само решит, куда и кого направить.

Впрочем, недели две, а то и три еще пройдет. Пока вам, пожалуй, стоит покрутиться в их салонах. – Если не стошнит, – вставил король.

– Это будет трудно, – ответила ему Анджела, ощутив легкое волнение – все-таки не каждый день вот так вот запросто отвечаешь не кому-нибудь, а королю. Тот подмигнул в ответ и выпучил глаза, улыбаясь. – А вы быстренько в туалет, потом водички попейте – и обратно!

Все немного рассмеялись – кроме Таро и Эври. Интересно, эти двое вообще улыбаться хотя бы способны?

Кажется, о том же думал и король: – Нет, господа, это решительно невозможно! Эври, я вас безмерно ценю как честного слугу народа и все такое, но иногда, ей-богу, вы мне напоминаете больше голема, чем человека. Ну почему вы никогда не можете вот так вот, по-простому… – Простите, Ваше Величество, просто дело само по себе достаточно важное, и… – Полагаю, – заговорил Грандмейстер, – господин Эври считает, что юмор – дело интимное и не из тех, которые уместно проявлять прилюдно, при обсуждении… хм… деловых вопросов.

– Именно так, Грандмейстер, – кивнул Эври, – стало быть, дамы и господа, мы договорились?

Все дружно кивнули. – Тогда до следующей встречи. Приятно было пообщаться. И, пожав всем руки (крепко, но без лишнего давления), новый канцлер ушел, а Грандмейстер негромко прибавил: – Надеюсь, Ваше Величество, удача нам все же улыбнется. – По-моему, Эври – неплохой человек. Хотя, конечно, сухарь, каких поискать. Грандмейстер озадаченно помолчал. – И все-таки, что-то меня слегка смущает.

– Ох, как вы любите загадки, право слово… – Нет-нет, я не хочу никого специально путать… Просто у меня в данный момент в голове образовался некоторый переизбыток различных конкурирующих друг с другом вариантов и догадок, и чтобы выбрать из них правильный, и более того, наилучший для всех… – Нет, иногда с этим человеком просто невозможно! – воскликнул король, – гений, но кто сказал, что это всегда комплимент? – Вы абсолютно правы, Ваше Величество! Я удалюсь, – и с легкой улыбкой Грандмейстер, кивнув на прощание ребятам, покинул комнату. – Ну, господа, дамы, чтобы как-то компенсировать ваше внимание, прошу вас закусить и скрасить мое одиночество. Только не говорите королеве, она очень не любит, когда я ем в вечерние часы. Да вообще… мало что она любит, так я вам доложу. А вы мне расскажете про Карфаген. Если, конечно, о таком можно за едой. А не хотите – можете про что угодно, а то я живу и не знаю толком, чем молодежь живет. А среди этих… А, ну вы поняли, – король массивно вздохнул – словно из кузнечных мехов разом вышел воздух, – и подпер тяжелую круглую щеку рукой. Собственно, никто не был против еще разок рассказать об африканском приключении – и еще час пролетел совсем незаметно. А потом всех сморило от вина, и ребята быстро телепортировались по домам, едва покинув пределы замка – их проводил Чарльз, и сам, кстати, отправился с Кэрол – что ж, можно его поздравить.

Глава 20. Высший свет

Антуан

– То есть вы считаете, что с вами обошлись несправедливо? – голос психолога вывел меня из оцепенения. Я, стараясь не привлекать внимания, огляделся. Нет, все-таки, почему я оказался здесь? Нет, конечно, к психотерапевтам в наше время ходят если не почти все, то, как считается, от половины до двух третей населения. Говорят, это хорошо: психическое здоровье и возможность жить в гармонии с собой ничуть не менее важны, чем здоровье телесное. К тому же, чем хуже эмоционально-психический баланс, тем опаснее и непредсказуемее ведет себя магия, а это уже опасно для окружающих. Конечно, азы психической безопасности даются еще в школе, но без специалистов обычному человеку бывает все же трудно. Оно и видно: учитывая, что число самоубийств столь огромно, почти нигде в мире такого нет. Ялла Шеймар, так звали психотерапевта, была достаточно молодой женщиной с вытянутым лицом, большими глазами, которые казались еще больше из-за квадратных очков, закуталась в безразмерную шаль, скрывающую сильную худобу. Голос у нее был, пожалуй, под стать внешности – медленный, плавный, проникновенный. Был у нее и помощник – Петер Гиллис, в котором я не без удивления узнал однокурсника, который частенько посещал клуб Томашевского. Ну надо же. Гиллис, как он сам сказал, работал журналистом, и, после нервного срыва взял отпуск и прошел у мадемуазель Шеймар курс психотерапии – после чего решил остаться у нее, совмещая с основной работой – и чтобы долечиться, и чтобы помочь новеньким. Подход у психотерапевтки был многоплановый – и индивидуальные занятия, и групповые. Я, собственно, как раз на такое и пришел. Это было моим вторым занятием – первое было индивидуальным, и там я, по большому счету, просто без лишних деталей пересказал свои проблемы – и про вес, и про Элли, и про родителей, и остальное. Нет, конечно, ни о чем, связанном с Орденом, я не говорил, все же тайна есть тайна. Если будут результаты, может, скажу в общих чертах и про Карфаген, а пока – не стоит.

…Высказывались пришедшие на групповой сеанс по очереди, и первой говорила какая-то женщина – я быстро потерял нить мысли и ушел в себя, даже не думая ни о чем конкретном.

Теперь, кажется, заговорил кто-то другой. Да, точно – это парень в шарфике, облипающих кожаных штанах и с гладкой, блестящей на свету бородкой.

– Да! Это просто одно за другим, одно за другим. Сначала в скоростном тоннельном метро (у меня от телепортации панические атаки, детская травма) мой тераном стал работать с задержками. Вы понимаете? Я всецело настроен на текущее отслеживание новостной ленты, я оставляю подписи – и тут эти помехи. Кто-то скажет – ерунда, забудь, мелочи… А вот из таких мелочей и складывается стресс, между прочим! Этим мне показали, что ко мне относятся как к скоту… Потом еще этот дурацкий диск – подстаканник для кофе не совпадает с диаметром стакана! Представляете? Он там шатается, вы понимаете – шатается! Это просто невыносимо! – голос парня подскочил, так что тот слегка взвизгнул, – я что, не заслужил хоть немного комфорта в своей жизни?! Нет, конечно, я написал и тем, и другим, отставил негативные отзывы и попросил юриста составить иск о моральном ущербе… В том числе и за посещение психотерапии. Нет, вы мне объясните – по какому праву они считают для себя возможным так со мной обращаться? Я что – не человек? И вершиной всему был комментарий какого-то мерзавца, какой-то твари на моей странице в тераноме, куда я выложил рассказ. Нет, у меня могут писать только адекватные люди, по крайней мере, те, кого я таковыми считал… И вот, проглядел. Нашлась тварь, которая самым мерзким образом обесценила… Нет, я не буду воспроизводить здесь это циничное издевательство, а то снова не справлюсь с собой – я сломал свой тераном, пришлось заказывать новый. Конечно, я его удалил, заблокировал и всем знакомым посоветовал сделать то же самое. Но теперь… – Я понимаю, здесь вы в безопасном пространстве. Это ваше безопасное пространство, – улыбнулась ему Ялла. Я всмотрелся в ее глаза, пытаясь понять, действительно ли она считает, что все это оправданно, но так и не понял – взгляд у нее был непроницаемый, даже какой-то стеклянный. Петер же пододвинулся поближе к несчастному. – Поверьте, здесь никто не обесценивает ваш опыт, ваши страдания. Никто не скажет глупостей вроде того, что кому-то еще хуже. Если бы мы руководствовались подобными соображениями, то всегда бы находился кто-то, кто живет хуже, и тогда не было бы завоеваний в сфере личностной безопасности. Любое страдание – уникально, любая обида… Нет ничего хуже, чем обесценивание этих чувств. – Да! Это я им и говорю! Я! Имею! Право! Ничего, они мне еще выплатят компенсацию… – Совершенно верно, – вступила в диалог Ялла, – главное, что вы должны понять – причина вашего волнения в том, что в вас сидит вложенная обществом субличность. Эта субличность – продукт социума, иными словами, социальный конструкт – как тот же гендер, например, – так вот она нашептывает вам мысли о своей неправоте, и вынуждает вас тратить на себя силы. Это ваш внутренний надзиратель, критик, ревизор. Иногда он помогает в развитии, но иногда – лишь повторяет требования окружающих. Поэтому нас так и задевает, когда нам говорят, что мы что-то должны, кому-то чем-то обязаны, пытаются принудить нас испытывать чувство вины или нести обязательства помимо тех, что мы сами себе приняли.